Евангельская притча о милосердном самарянине. Детская Библия: Новый завет - Притча о милосердном самарянине, Иисус - добрый Пастырь, Сестры Марфа и Мария

25 И вот, один законник встал и, искушая Его, сказал: Учитель! что мне делать, чтобы наследовать жизнь вечную?
26 Он же сказал ему: в законе что написано? как читаешь?
27 Он сказал в ответ: возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душею твоею, и всею крепостию твоею, и всем разумением твоим, и ближнего твоего, как самого себя.
28 [Иисус] сказал ему: правильно ты отвечал; так поступай, и будешь жить.
29 Но он, желая оправдать себя, сказал Иисусу: а кто мой ближний?
30 На это сказал Иисус: некоторый человек шел из Иерусалима в Иерихон и попался разбойникам, которые сняли с него одежду, изранили его и ушли, оставив его едва живым.
31 По случаю один священник шел тою дорогою и, увидев его, прошел мимо.
32 Также и левит, быв на том месте, подошел, посмотрел и прошел мимо.
33 Самарянин же некто, проезжая, нашел на него и, увидев его, сжалился
34 и, подойдя, перевязал ему раны, возливая масло и вино; и, посадив его на своего осла, привез его в гостиницу и позаботился о нем;
35 а на другой день, отъезжая, вынул два динария, дал содержателю гостиницы и сказал ему: позаботься о нем; и если издержишь что более, я, когда возвращусь, отдам тебе.
36 Кто из этих троих, думаешь ты, был ближний попавшемуся разбойникам?
37 Он сказал: оказавший ему милость. Тогда Иисус сказал ему: иди, и ты поступай так же (Лк. 10:25-37)

«Добрый самаритянин» Рембрандта

Мы часто слышим выражение «притча о самарянине добром», но что это значит, каковы сюжет и мораль? Мы все это рассмотрим в нашей статье. Предваряя же рассказ, хочется заметить, что самарянин - это символ самого чистого и незамутненного милосердия, какое только можно вообразить.

Сюжет

Человек странствовал между Иерусалимом и Иерихоном. Где-то в этом пространстве на него напали бандиты, избили, украли все вещи и оставили на дороге умирать. В то время мимо проходил священник, но он не остановился.

Потом случилось так, что шел этой же дорогой самарянин, который мало того что перевязал раны, так еще и отвез страдальца в гостиницу и дал хозяину денег на содержание совершенно незнакомого человека. Он сказал при этом, что если денег не будет хватать, то он приедет и отдаст все долги за своего нечаянного знакомого.

Отношения между родными людьми

Представьте, насколько ужасен наш мир и до какого звериного состояния дошли люди, что мы сейчас даже не можем себе вообразить такую ситуацию. И дело тут не в беспричинном, немотивированном акте доброты, которым мы не можем одаривать незнакомых людей, а в том, что мы зачастую весьма своеобразно относимся даже к своим родственникам.

Если обратимся к детективным сериалам, например, к «Коломбо», то он даст нам богатую пищу для размышлений: родные люди жгут и режут друг друга ради денег и собственности. Как думаете, они помнят, чему учит притча о самарянине добром?

Если же мы посмотрим на то, что происходит вокруг, то поймем: реальная жизнь не слишком-то отличается от вымысла, возможно, она даже хуже. Внуки ждут, когда бабушки и дедушки отправятся на тот свет, чтобы получить их квартиры. Некоторые дети настолько ненавидят своих родителей, что не хотят понимать их проблем и просто бегут из дома. Люди озлобились. Забыта мудрость, скрытая в произведении «Притча о самарянине добром», а именно: старайся быть добрым, особенно тогда, когда это наиболее трудно.

«Нет повести печальнее на свете…». Шекспир и рассказ о добром самарянине

Мы не будем подвергать здесь «Ромео и Джульетту» художественному разбору, ибо если бы трагедии не случилось, то все бы закончилось счастливым браком. Возможно, это было бы совсем неинтересно читать и смотреть.

Если же мы представим, что это реальная ситуация, то можно констатировать следующий факт: родственникам влюбленных не хватило милосердия героя сочинения (имеется в виду библейская притча о добром самарянине). Представьте: Монтекки и Капулетти презрели свои обиды и положили конец вражде ради детей еще до их смерти. Да, это была бы банальная история, но зато счастливая. Жаль, что они не вняли мудрости Иисуса. Именно об умении делать добро и быть милым с врагами говорит притча о самарянине добром. Поэтому-то и «чума на оба ваши дома». Мрачное пророчество Меркуцио сбылось: что может быть хуже, чем потерять своих детей?

Самарянин как гуманистический идеал

Сколько бы лет еще ни прошло, а поведение самарянина останется для человечества эталонным в нравственном отношении. Почему притча о добром самарянине до сих пор будит наше сердце ото сна, скованного повседневными заботами? Потому что мы знаем - обычный человек на такое поведение не способен. Самарянин остается непревзойденным нравственным и гуманистическим идеалом.

А теперь небольшая поправка на реальность. Сейчас люди, скорее, учатся у Булгакова, который наставлял: «Никогда не разговаривайте с незнакомцами». Если мы представим, что самарянин состоятелен, то вполне могло быть так: разбойник облился кровью и даже нанес себе порезы, а когда спаситель к нему подошел, то он ограбил того, кто пришел к нему на помощь. Сейчас люди не подходят к лежащим на улице, думая, что они либо пьяные, либо представители класса люмпенов. Какие уж тут проявления беспричинной доброты?

Когда мы рассказываем детям о том, как надо поступать, притча о добром самарянине послужит одним из нравственных уроков. Но дети становятся взрослыми и приходят к нам за советом. В это время мы проводим с ними инструктаж по выживанию в реальности, уже не вспоминая о Мы четко знаем, что живем в мире, где существование Бога ставится под сомнение. И, тем не менее, нужно помнить о свечениях святости, зафиксированных как в истории, так и в творчестве, чтобы оставаться человеком и хотя бы на чуть-чуть приблизиться к доброму самарянину, этому светлому гуманистическому идеалу.

Таким получился разбор, в фокусе внимания которого была притча о добром самарянине. Толкование получилось неординарным. Посыл притчи более чем прост, он понятен и доступен каждому читателю. Стоит лишь задуматься, поразмышлять и поставить себя на место главного героя.

Притча о Милосердном самарянине одна из самых выразительных и трогательных. Здесь описана весьма жизненная ситуация. Город Иерихон был важным и последним перевалочным пунктом из Галилеи в Иерусалим, и все паломники, несомненно, проходили через него и оставались на ночлег, чтобы после достигнуть святого города. Расстояние от Иерусалима до Иерихона – примерно 30 км.

«…Некоторый человек шел из Иерусалима в Иерихон и попался разбойникам, которые сняли с него одежду, изранили его и ушли, оставив его едва живым. По случаю один священник шел тою дорогою и, увидев его, прошел мимо. Также и левит, быв на том месте, подошел, посмотрел и прошел мимо. Самарянин же некто, проезжая, нашел на него и, увидев его, сжалился и, подойдя, перевязал ему раны, возливая масло и вино; и, посадив его на своего осла, привез его в гостиницу и позаботился о нем…» (Лк., гл. 10, 31-34).

Конечно, можно упрекнуть священника или левита, прошедших мимо забитого до полусмерти путника, в обрядоверии или черствости… Но не все так просто выходит, если смотреть на эту дорогу в непосредственной близости.

Только лишь в начале пути от Иерусалима в Иерихон или обратно можно найти хоть какую-то тень, укрывшись под оливковыми деревьями или пальмами. Большая же часть дороги представляет такой вот суровый пустынный пейзаж.

Быть избитым и ограбленным где-то посреди этой дороги, оставшись под палящим солнцем и без всяких источников воды – заведомо быть обреченным на мучительную смерть!

И вот идут по этой дороге священник и левит… Интересная деталь: самарянин все-таки ехал на осле и мог таким образом помочь этому израненному путнику, тогда как священник и левит шли сами по себе, пешком! Ну и как тогда они могли помочь этому распростертому на дороге страдальцу!? И как бы поступил любой из нас, оказавшись в их положении, если б шел сам по себе пешком? Пройти 10, 15 км, ну даже 5, да хоть всего один километр, волоча на себе бесчувственного человека под палящим солнцем, – физически возможно ли!? И не останешься ли в таком случае вместе с этим несчастным, чтобы разделить его же участь?

Если же эта притча все-таки предполагает, что священник, левит и самарянин изначально были в равном положении по отношению к жертве (могли же и они иметь подобные транспортные средства), а все эти детали второстепенны и несущественны, то поступок самарянина еще больше возвышается. В конце концов, назвать любого иудея самарянином считалось величайшим оскорблением. «Не правду ли мы говорим, что Ты самарянин и что бес в тебе?» (Ин. 8, 48) – с нескрываемой досадой и яростью бросали Христу враждовавшие с Ним иудеи. Самаряне отвечали ненавистью за ненависть. Кровавые стычки между ними и иудеями были явлением нередким, и в самом лучшем случае Христа просто не приняли в одном самарянском селении, т.к. «Он имел вид путешествующего в Иерусалим » (Лк. 9, 53).

И вот тут-то некий самарянин, видя на дороге между Иерусалимом и Иерихоном бездыханного, израненного, потенциального своего врага, не оставляет его на верную смерть, но спасает ему жизнь!

Но почему же два других единоплеменника этого путника, еще раньше заметившие его, притом служители истинной веры, священник и левит, по очевидности должные быть ему ближними, проходят мимо? Только ли дело в их предполагаемом равнодушии и бессердечии?

Конечно, нет: они могли быть вполне порядочными служителями, не хуже многих современных. Есть несколько предполагаемых ответов на эти вопросы.

– Можно легко убедить себя, что лежащий человек пьян, если не осмотреть его внимательно. Или просто быть искренне уверенным в этом… А что с пьяного возьмешь? Проспится и сам пойдет дальше – ему, как говорится, «море по колено».

– Священник и левит могли спешить на службу. Но здесь упускается одна деталь, незаметная в русском переводе. Священник не просто “шел” и “прошел мимо”, а κατέβαινεν, то есть «спускался». Значит, шел из Иерусалима в Иерихон, а не наоборот, поскольку Иерихон находится в низине, а Иерусалим, наоборот, на возвышенности. И значит, вовсе не по служебным делам.

– Священник и левит боялись оскверниться и стать «нечистыми», поскольку прикосновение к мертвецу или к кровоточащему раненому автоматически объявляло «нечистым» каждого. Тем более ритуальную чистоту по закону должен был строго соблюдать священнослужитель того времени.

– Неимение попросту собственной достаточной физической силы, если осла или верблюда у служителей не было, как и отсутствие поблизости дополнительной помощи.

По единодушному толкованию святых отцов, как и по содержанию многочисленных богослужебных текстов, милосердный самарянин в этой притче прообразует Самого Христа. Впадший же «в разбойники» путник символизирует страдающую душу грешника, «израненную» многочисленными грехами и одолеваемую «разбойническими помыслами». Ни священник, ни левит, служители Закона, не способны исцелить или даже сколько-нибудь смягчить боль от ран страждущего путника – их врачует Сам Христос, Своею благодатью.

Особенно часто милосердный самарянин вспоминается Церковью на 5-й седмице Великого поста, когда повторно читается . Не только потому, что мы силимся открыть перед Христом наши душевные язвы, чтоб Он возлил на них от Своего вина и елея. Но можно к концу поста задать себе вопрос: насколько пост мой прошел угодным Богу, и не успел ли я в очередной раз вместе с тем священником и левитом из притчи пройти мимо кого-то, кто немедленно нуждался в моей помощи?

Моими помышлении в разбойники впад, пленен бых окаянный умом, и люте уязвихся, всю душу мою ураних, и отнюд лежу наг добродетелей на житейстем пути. Священник же видев мя ранами боляща безисцельна, презрев не воззре на мя: левитянин же паки не терпя душетленныя болезни, и той видев мя, мимо иде. Ты же благоволивый, не от Самарии, но от Марии воплотитися Христе Боже, человеколюбием Твоим подаждь ми исцеление, изливая на мя великую Твою милость

Русский перевод:

Моими помыслами впав в руки разбойников, стал я пленником умом и люто уязвленным, всю мою душу изранив, и с тех пор лежу обнаженным от добродетелей на жизненном пути. Священник же, увидев меня, неизлечимо больного от ран, возгнушавшись, не обратил ко мне взор; потом и левит, увидев меня и не стерпев растлевающую душу болезнь, прошел мимо. Ты же, Христе Боже, благоволивший придти не от Самарии, но от Марии воплотиться, человеколюбием Твоим подай мне исцеление, изливая на меня великую Твою милость!

(стихира на «Господи, воззвах» в среду вечера 5-й седмицы)

Но разве дух законничества и мертвой буквы так уж исчез за последующие две тысячи лет христианства?

«Вы не знаете, чему кланяетесь, а мы знаем, чему кланяемся, ибо спасение от иудеев , – говорил Христос самарянке у колодца Иаковлева. – Но настанет время, и настало уже, когда истинные поклонники будут поклоняться Отцу в духе и истине; ибо таких поклонников Отец ищет Себе » (Ин. 4, 22-23).

Ищет… но не всегда находит: нивы побелели, но «жатвы много, а делателей мало » (Мф. 9, 37), причем по-прежнему мало, и вряд ли больше стало. И если те, кого Он избрал, кого «поставил блюстителями, пасти Церковь…, которую Он приобрел Себе Кровию Своею » (Деян. 20, 28), оказываются не на высоте и подпадают под влияние духа «века сего» и духа законничества, Бог открывается и действует в мире уже не только и не столько через Своих основных избранников, сколько помимо них. И это касалось не только ветхозаветного Израиля, но происходит всю нашу христианскую историю.

Божественная истина не может быть отделима от Божьей любви и ее практического земного воплощения. Поэтому когда утверждают, что «Православие хранит истину», «Церковь знает истину», то тут, вслед за Понтием Пилатом, задавшим вопрос «Что есть истина?», поневоле нужно договориться о термине. Если истина в духовном значении не «ЧТО» (не безличный абстрактный набор теорий, утверждений и идей), а «КТО» (то есть личностная, живая, динамичная в общении и явленная во Христе как воплощенном Слове), тогда основная истина Евангелия нам открыта не в теоретических постулатах, а в практическом действии. Не столько нам открыто, как мыслить и рассуждать, сколько как действовать и жить.

В этом плане притча о Милосердном самарянине (Лк. 10, 2-37) – это отдельное малое Евангелие в большом. Оно показывает, что еретик по образу мысли может на самом деле быть куда ближе к истине-Христу по существу. А правоверные по образу мысли священник или левит, соответственно, оказываются практическими еретиками по жизни, при этом будучи убежденными, что поступают правильно и по закону.

В христианской истории этот момент был легко забыт, скорее всего, по причине общего упадка горения живой веры и одновременно усиления немощей слабой и греховной человеческой природы. Люди, склонные к интеллектуальной философской деятельности, но подверженные эмоциональным и прочим страстям, возможно, стремились оправдать себя тем, что они спасутся уже потому, что рассуждают и мыслят о Боге правильно, так, как до них рассуждали и веровали авторитетные святые отцы.

Спору нет: о Боге и Христе можно насочинять много разных беспочвенных фантазий, и, следовательно, есть определенные пределы разным мнениям в христианстве. Поэтому – “стойте и держите предание”, как призывает апостол Павел.

С другой стороны, с течением времени соборное церковное мировоззрение, взращенное на рациональной эллинистической почве, неуклонно уточнялось и детализировалось до такой степени, что коридор разномыслий, в первые века достаточно широкий, неуклонно сужался. Вплоть до того, что сами православные, уже и оторвавшиеся от прежней почвы, начали делиться и воевать между собой по поводу совсем уже второстепенных теоретических вопросов, нисколько не касавшихся практической духовной жизни.

Так ортодоксия выродилась либо в идеологию, либо в лучшем случае в представление о готовом мире идей, вроде платоновского, изначально всегда существовавшем и впоследствии или лишь спущенном с неба во всей своей готовой полноте при возникновении на земле Церкви, или постепенно раскрывающемся в истории.

К Евангелию, где истина неотделима от практического действия, от исполнения заповедей, это имеет весьма отдаленное отношение. Грош цена теоретическому правильному исповеданию (ортодоксии), если оно не подкрепляется практической любовью в делах (ортопраксией). Ортодоксия невозможна без ортопраксии. А вот ортопраксия без ортодоксии?

Выходит дело, иногда возможна, и пример тому – в притче о милосердном самарянине. И не только в притче, а и в реальной истории, когда после исцеления 10 прокаженных только самарянин возвратился, чтобы воздать славу и благодарность Христу (см. 18-ю гл. от Луки). И здесь ортопраксия может даже перерасти в ортодоксию.

В конце концов, через людей доброй воли действует Сам Христос и им открывается, когда уже не находит среди малого стада людей правой веры тех, кого бы Он мог избрать для жатвы. Церковь как собрание людей Христовых теряет свою силу и соль, если довольствуется только теоретическими рассуждениями или ритуалами. Тогда она рискует превратиться даже в свою противоположность, в «церковь лукавнующих», о которой сказано в одном из псалмов: «Возненавидех церковь лукавнующих и с нечестивыми не сяду» (Пс. 25, 5).

Эта притча обличает нас, православных вообще и священников в особенности, нестерпимо глубоко, если вдуматься, хотя обличение это, как и в любых других притчах, незаметное и ненавязчивое.

Быть может, оно сродни тому взгляду Христа, который поймал после троекратного своего отречения, и тут же горько заплакал? И не этот ли глубокий и кроткий взгляд будет для нас нестерпимым, невыносимым на будущем Суде?

Мы-то, священники, сколько раз могли отрекаться от Христа – не явными словами, но прикровенно, в жизни, и сколько раз проходили мимо ждущих от нас слова любви, мира, доброго совета? Господи! Помяни нас, священников негодных, егда приидеши во Царствии Твоем!

Один еврей, законник, желая оправдать себя, (так как евреи считали "ближними своими" только евреев, а всех остальных презирали), спросил Иисуса Христа: "а кто мой ближний?"

Чтобы научить людей считать своим ближним всякого другого человека, кто бы он ни был, из какого бы народа ни происходил и какой бы веры ни был, а также, чтобы мы были сострадательны и милосердны ко всем людям, оказывая им посильную помощь в их нужде и несчастье, Иисус Христос ответил ему притчею.

"Один еврей шел из Иерусалима в Иерихон и попался разбойникам, которые сняли с него одежду, изранили его и ушли, оставив его едва живым.

Случайно тою дорогою шел еврейский священник. Он посмотрел на несчастного и прошел мимо.

Также и левит (еврейский церковный служитель) был на том месте; подошел, посмотрел и прошел мимо.

Затем, по той же дороге ехал самарянин. (Евреи презирали самарян так, что не садились с ними вместе за стол, даже старались не разговаривать с ними). Самарянин, увидев израненного еврея, сжалился над ним. Он подошел к нему, перевязал ему раны, возливая на них масло и вино. Потом посадил его на своего осла, привез в гостиницу и там заботился о нем. А на другой день, отъезжая, он дал хозяину гостиницы два динария (динарий - римская серебряная монета) и сказал: "позаботься о нем и, если издержишь больше этого, то я, когда возвращусь, отдам тебе".

После этого Иисус Христос спросил законника: "как думаешь ты, кто из этих троих был ближний попавшемуся разбойникам?"

Законник ответил: "оказавший ему милость, (то есть самарянин)".

Тогда Иисус Христос сказал ему: "иди, и ты поступай так же".

ПРИМЕЧАНИЕ: См. в Евангелии от Луки, гл. 10 , 29-37.

Притча о милосердном самарянине , кроме прямого и ясного смысла - о любви ко всякому ближнему , - имеет еще, как учат святые отцы, и другой иносказательный, глубокий и таинственный смысл.

Человек , идущий из Иерусалима в Иерихон, есть никто иной, как наш праотец Адам, а в лице его и все человечество. Не устояв в добре, лишившись райского блаженства, Адам и Ева вынуждены были покинуть "Иерусалим небесный" (рай) и удалиться на землю, где их сейчас же встретили бедствия и всевозможные невзгоды. Разбойники - это силы бесовские, которые позавидовали невинному состоянию человека и толкнули его на путь греха, лишив наших прародителей верности заповеди Божией (райской жизни). Раны - это язвы греховные, обессиливающие нас. Священник и левит , это закон, данный нам чрез Моисея и священство в лице Аарона, которые сами по себе не могли спасти человека. Под образом же милосердного самарянина следует разуметь Самого Иисуса Христа, Который для исцеления наших немощей, под видом масла и вина , дал нам новозаветный закон и благодать. Гостиница - это Церковь Божия, где есть все необходимое для нашего лечения, а гостинник - это пастыри и учители церковные, которым Господь поручил заботу о пасомых. Утренний выход самарянина - это явление Иисуса Христа после воскресения, и Его вознесете, а два динария, данные гостиннику, - это Божественное Откровение, сохраняемое посредством Писания и Священного Предания. Наконец, обещание самарянина на обратном пути зайти опять в гостиницу для окончательного расчета , есть указание на второе пришествие Иисуса Христа на землю, когда Он "воздаст каждому по делам его" (Матф. 16 , 27).

Дети, мы должны любить всех людей, даже тех, которые нам не нравятся; должны делать добро всем, даже тем, кто нас не любит и творит нам зло. Один иудейский законник, желая испытать Иисуса Христа, придраться к какому-нибудь Его слову, спросил у Него: «Учитель, что мне делать, чтобы получить царство небесное?»

Иисус Христос ответил ему: «А что написано в законе? Что ты там читаешь?»

Законник ответил: «Возлюби Господа Бога Твоего всем сердцем и всей душой, и всеми силами твоими, всеми мыслями, полюби ближнего твоего, как самого себя». Сильно, от всего сердца мы должны любить Бога, думать только о том, чтобы угодить Ему.

Иисус Христос сказал законнику: «Ты правду сказал. Вот так и поступай (то есть люби Бога и ближнего) и спасешься».

Законник опять спрашивает: «А кто мой ближний?» На это Иисус Христос рассказал вот какую историю. Один человек шел из Иерусалима в Иерихон (Иерихон – это город. Из Иерусалима в Иерихон идти нужно было через пустыню, в которой жили разбойники). И попался этот человек в руки разбойников, которые сняли с него одежду, избили его и ушли, оставив на дороге еле живого. По этой же дороге довелось идти священнику. Он, увидев ограбленного и избитого человека, прошел мимо. То же самое сделал и другой прохожий, левит (служитель храма). По этой же дороге ехал один самарянин (а вы помните, что евреи и самаряне терпеть друг друга не могли). Увидел он несчастного человека и сжалился над ним. Он подошел, перевязал ему раны, обтер его маслом и вином, потом посадил на своего осла, привез в гостиницу и стал ухаживать за ним. На другой день, уезжая, самарянин дал хозяину гостиницы два динария (две монеты) и попросил позаботиться о бедном человеке, а если хозяин истратит больше денег, то самарянин обещал вернуть долг на обратном пути.

«Как ты думаешь, – спросил Иисус Христос законника, – кто из этих троих попавшему в беду оказался близким человеком?»

«Тот, кто оказал ему помощь», – ответил законник.

«Иди и делай так же», – сказал Господь ему.

Кто вам, дети, больше нравится: этот добрый самарянин или тот злой человек, который схватил за горло своего товарища, душил его и посадил в тюрьму за то, что тому нечем было заплатить долг? Я думаю, вы полюбили этого доброго самарянина. Не делайте различия между людьми по тому, родной или чужой, друг вам или враг, русский или нерусский, – всякого человека считайте своим ближним, своим братом. Кого бы вы ни увидели в несчастье или беде, кто бы у вас ни попросил помощи, пусть этот человек даже ссорился с вами, обижал и даже бил вас, – помогайте ему, как родному брату.