Причины нарушений эмоционально волевой сферы ребенка. Эмоционально волевые нарушения у взрослых. Особенности развития при расстройствах эмоционально-волевой сферы и поведения. Общая характеристика

Безусловно, все любящие родители заботятся о здоровье своих малышей. Однако зачастую мамы и папы обращают внимание исключительно на физическое развитие ребенка, почему-то не уделяя должной заботы эмоциональному состоянию малыша. Вот только эмоции играют в жизни человека далеко не последнюю роль. Эмоции появляются с первых дней жизни малыша, с их помощью ребенок общается с родителями, давая понять, что он огорчен, испытывает боль или ему хорошо.

По мере развития ребенка его эмоции также претерпевают изменения и важно в этот период не допустить эмоциональных нарушений у детей. Малыш учится не только говорить, ходить или бегать, но и чувствовать. От простых эмоций, которые он испытывает в младенчестве, переходит к более сложному чувственному восприятию, начинает знакомиться со всей эмоциональной палитрой.

По мере взросления ребенок не просто сообщает родителям, что испытывает дискомфорт, потому что голоден или у него болит живот, но и начинает проявлять более сложные эмоции.

Как и взрослый человек, малыш учиться радоваться, восторгаться, грустить, удивляться или злиться. Правда главным отличием пятилетнего ребенка от годовалого малыша является не только то, что он умеет чувствовать «широко», но и то, что он умеет контролировать свои эмоции.

В современном обществе специалисты все чаще пытаются привлечь внимание к такой серьезной проблеме, как эмоциональные нарушения у детей.

Причины и последствия эмоциональных нарушений у детей

По данным медицинской статистики в 50% случаев нарушения эмоциональной сферы у детей, окончивших младшую школу, выражаются в развитии нервных заболеваний. Это очень тревожный результат, тем более учитывая тот факт, что мы говорим о нервных заболеваниях детей, которые не достигли и 16 лет.

Детские психологи полагают, что основными причинами возникновения эмоциональных нарушений у детей могут стать:

• перенесенные в детстве заболевания и стрессы;
• особенности физического и психоэмоционального развития ребенка, в том числе задержки, нарушения или отставания в интеллектуальном развитии;
• микроклимат в семье, а также особенности воспитания;
• социально-бытовые условия проживания ребенка, его близкое окружение.

Нарушения в эмоциональной сфере у детей могут быть вызваны и другими факторами. К примеру, психологическую травму детскому организму могут нанести фильмы, которые он смотрит или компьютерные игры, в которые играет. Эмоциональные нарушения у детей проявляются чаще всего в переломные периоды развития.

Ярким примером такого психически нестабильного поведения может служить так называемый «переходный возраст». Молодые люди бунтуют всегда, но особенно это заметно в подростковом возрасте, когда ребенок начинает определяться со своими желаниями и оценивает собственные возможности.

Наиболее часто встречающимися проявлениями эмоциональных нарушений у детей являются:

• общая тревожность ребенка, а также наличие страхов и излишняя боязливость;
• эмоциональная истощаемость;
• агрессия, причем порой беспричинная;
• проблемы в общении и взаимодействии с другими детьми или взрослыми;
• депрессия.

Коррекция эмоционально волевых нарушений у детей

Прежде чем говорить о методах коррекции эмоционально волевых нарушений у детей, стоит дать определение данной проблеме. Эмоционально-волевая сфера или другими словами психоэмоциональное состояние человека представляет собой динамику развития его чувств, а также эмоций. Поэтому эмоционально волевые нарушения у детей – это не что иное, как нарушения психического состояния.

При нарушении эмоциональной сферы у детей появляется чувство сильной тревоги или апатии, настроение становиться мрачным и ребенок замыкается в себе, начинает проявлять агрессию или впадать в депрессию. Для того чтобы улучшить состояние ребенка, страдающего эмоциональными нарушениями следует обратиться к профильному специалисту. Тот в свою очередь начнет индивидуальную или групповую работу с ребёнком, а также расскажет родителям, как себя правильно вести при психической нестабильности малыша.

Психоэмоциональные нарушения поддаются успешному лечению в случае раннего обнаружения и грамотного подхода к их коррекции.

Несколько советов для родителей, которые столкнулись с эмоциональными нарушениями у детей:

• в общении с травмированным ребенком постарайтесь сохранять абсолютное спокойствие и показывайте свое доброжелательное отношение;
• чаще общайтесь с ребенком, расспрашивайте его, сопереживайте, в общем, интересуйтесь тем, что он чувствует;
• играйте или занимайтесь физическим трудом вместе, рисуйте, уделяйте ребенку больше внимания;
• обязательно следите за детским режимом дня;
• старайтесь не подвергать ребенка стрессам и излишним переживаниям;
• следите за тем, что смотрит ваш ребенок, насилие на экране телевизора или в компьютерной игре только усугубит эмоциональные нарушения;
• поддерживайте ребенка, помогайте сформировать уверенность в себе.

Устранить нарушения эмоциональной сферы у детей поможет детский психолог, который при помощи специальных развивающих игр объяснит ребенку, как правильно реагировать на возникающие стрессовые ситуации и контролировать свои чувства. Однако участие родителей в лечении психоэмоциональных нарушений детей никто не сможет заменить, поскольку малыши доверяют своим родителям и, конечно же, берут с них пример.

Поэтому если в будущем вы хотите избежать развития тяжелых психических заболеваний у ребенка, то сразу же начните принимать активное участие в его лечении.

Решающим фактором в коррекции нарушений психоэмоционального характера является внимание со стороны взрослых. Научитесь уделять больше внимания своему ребенку, помогайте ему разобраться в чувствах и эмоциях. Не стоит требовать от малыша, чтобы он перестал переживать, но следует поддержать его в любых переживаниях и помочь разобраться в сложных эмоциях. Терпение, забота и безграничная родительская любовь помогут сохранить психическое здоровье ваших детей.

Педагог — психолог Государственное казенное общеобразовательное учреждение Свердловской области «Новоуральская школа № 2, реализующая адаптированные основные общеобразовательные программы»

Эмоционально — волевые нарушения у детей и подростков, психологическое сопровождение

ЭМОЦИОНАЛЬНО – ВОЛЕВЫЕ НАРУШЕНИЯ

У ДЕТЕЙ И ПОДРОСТКОВ,

ПСИХОЛОГИЧЕСКОЕ СОПРОВОЖДЕНИЕ

Бехтерева Наталья Владимировна

педагог – психолог

Государственное казенное общеобразовательное учреждение Свердловской области «Новоуральская школа № 2, реализующая адаптированные основные общеобразовательные программы»

В наше время все чаще можно встретить семьи, в которых дети не просто не хотят учиться, а вообще по несколько месяцев не посещают школу. Актуальность проблемы охватывает не только одну семью, но и общество в целом.

« Мотивация – это психофизиологический процесс, который под действием внешних или внутренних факторов, стимулирует у людей желание заниматься той или иной деятельностью».

Мотивация бывает внутренней и внешней.

О внутренней мотивации можно говорить тогда, когда человек что-то делает просто ради удовольствия, интереса, достижения цели.

При внешней мотивации деятельность направлена на достижение каких-то целей. При этом они могут быть не связаны напрямую с характером этой деятельности - так, ребенок может ходить в школу не потому, что хочет учиться, а чтобы не ругали родители (принуждение и угроза наказания), за награждение, или для общения с друзьями. Внешняя мотивация – это стимулы, которые приходят к нам от других людей или обстоятельств. Что касается детей, то внешней мотивацией для них часто является принуждение со стороны взрослого. То есть, ребенок берется за учебу только потому, что его заставили, запугали, а вовсе не потому, что привили интерес к познанию нового. Развитие эмоциональной волевой сферы протекают параллельно с формированием мотивации и потребностей ребенка, и является одним из важнейших условий становления личности ребенка. Развитию эмоциональной сферы способствуют семья, школа, вся та жизнь, которая окружает и постоянно воздействует на ребенка. Эмоционально-волевая сфера признана первичной формой психической жизни, «центральным звеном» в психическом развитии личности.

В процессе взросления, перед ребёнком возникают проблемы, которые ему приходится решать с разной степенью самостоятельности. Отношение к проблеме или ситуации вызывает определённый эмоциональный отклик, а попытки воздействия на проблему – дополнительные эмоции. Для правильного эмоционально-волевого развития ребёнка является возрастающее умение контролировать проявление эмоций.

Основными причинами нарушений являются:

1. перенесённые стрессы;
2. отставание в интеллектуальном развитии;
3. недостаточность эмоциональных контактов с близкими взрослыми;
4. социально-бытовые причины (асоциальные семьи);
5. фильмы и компьютерные игры, не предназначенные для его возраста;
6. ряд других причин, вызывающих у ребёнка внутренний дискомфорт и чувство неполноценности.

Нарушения в эмоционально-волевой сфере личности ребёнка имеют характерные особенности возрастных проявлений.

В дошкольном возрасте наблюдается, чрезмерная агрессивность или пассивность, плаксивость, «застревание» на определённой эмоции, неумение следовать нормам и правилам поведения, недостаточное развитие самостоятельности.

В школьном возрасте эти отклонения, наряду с перечисленными, могут сочетаться с неуверенностью в себе, нарушением социального взаимодействия, снижением целеустремлённости, неадекватностью самооценки.

Основные внешние проявления выглядят следующим образом:

• Эмоциональная напряжённость. При повышенной эмоциональной напряжённости, могут быть выражены затруднения в организации умственной деятельности, снижение игровой активности, характерной для конкретного возраста.
• Быстрое психическое утомление ребёнка по сравнению со сверстниками или с более ранним поведением выражается в том, что ребёнку сложно сосредотачиваться, он может демонстрировать явное негативное отношения к ситуациям, где необходимо проявление мыслительных, интеллектуальных качеств.
• Повышенная тревожность, может выражаться в избегании социальных контактов, снижении стремления к общению.
• Агрессивность. Проявления могут быть в виде демонстративного неповиновения взрослым, физической агрессии и вербальной агрессии. Также его агрессия может быть направлена на самого себя, он может причинять боль себе. Ребёнок становится непослушными и с большим трудом поддаётся воспитательным воздействиям взрослых.
• Отсутствие эмпатии. При нарушениях эмоционально-волевой сферы, как правило, сопровождается повышенной тревожностью. Неспособность к эмпатии также может являться тревожным признаком психического расстройства или задержки интеллектуального развития.
• Неготовность и нежелание преодолевать трудности. Ребёнок вялый, с неудовольствием контактирует со взрослыми. Крайние проявления в поведении, могут выглядеть как полное игнорирование родителей или других взрослых - в определённых ситуациях ребёнок может сделать вид, что не слышит взрослого.
• Низкая мотивация к успеху. Характерным признаком низкой мотивации к успеху является стремление избегать гипотетических неудач, поэтому ребёнок с неудовольствием берётся за новые задания, старается избежать ситуаций, где есть даже малейшие сомнения в результате. Очень сложно уговорить его попробовать что-либо сделать. Частым ответом в этой ситуации является: «не получится», «не умею». Родители это ошибочно могут истолковывать как проявления лени.
• Выраженное недоверие к окружающим. Может проявляться как враждебность, зачастую сопряжённая плаксивостью, дети школьного возраста могут проявлять это как чрезмерную критичность к высказываниям и поступкам, как сверстников, так и окружающих взрослых.
• Чрезмерная импульсивность ребёнка, как правило, выражается в слабом самоконтроле и недостаточной осознанности своих действий.
• Избегание близких контактов с окружающими людьми. Ребёнок может отталкивать окружающих замечаниями, выражающими презрение или нетерпение, дерзостью.

В настоящее время отмечается рост эмоционально – волевых расстройств.

Несформированность эмоционально-волевой сферы может проявляться на разных уровнях:

• Поведенческом – в виде инфантильных черт личности, негативного самопредъявления, нарушения умения управлять своими эмоциями и адекватно выражать их;
• Социальном – в виде нарушений эмоциональных контактов, низкого уровня сформированности мотивов установления и сохранения положительных взаимоотношений с взрослыми и сверстниками, дезадаптации;
• Коммуникативном – в виде несформированности умений устанавливать и поддерживать конструктивный уровень общения, понимать и адекватно оценивать сообразно ситуации состояние и чувства собеседника;
• Интеллектуальном – в виде неумения различать и определять эмоции и эмоциональные состояния людей, трудностей в понимании условности (неочевидного смысла) ситуации, трудностей в понимании взаимоотношений между людьми, сниженного уровня развития высших эмоций и интеллектуальных чувств (чувства прекрасного, радость познания и открытия, чувство юмора), а в целом в снижении социального интеллекта и компетентности.

Эмоционально – волевые расстройства бывают двух типов:

• Импульсивный тип. Ребенок начинает совершать неожиданные и необдуманные поступки, которые нельзя назвать разумными только из-за испытываемых им эмоций. Плохо реагирует на критику, на любые замечания проявляют агрессию. Характерно для людей страдающих психопатией.

• Пограничный тип. Он часто проявляется в подростковом возрасте, выражается такое расстройство в том, что человек чрезмерно бурно реагирует на любые жизненные ситуации, начинает гиперболизировать собственные неудачи, тяжело переносят стрессы. Нередко результатом подобной неустойчивости становится употребление наркотиков и алкоголя, суициду и нарушениям закона.

Причины возникновения:

Психологическая травма (хронические стрессы, длительное эмоциональное напряжение);

— Гипер или гипоопека со стороны близких (особенно в подростковом возрасте);

— Психастения;

— Нарушение гормонального фона (гормональный дисбаланс);

— Острая нехватка полезных веществ (витаминов, минералов).

Эмоциональная несформированность (неустойчивость) может сопутствовать и некоторым соматическим заболеваниям (сахарный диабет, сосудистые и органические заболевания головного мозга, черепно-мозговые травмы).

Наиболее яркими проявлениями расстройства эмоциональной сферы являются депрессивный и маниакальный синдромы.

При депрессивном синдроме можно наблюдать три основных признака у детей и подростков:

• Гипотомия (снижением настроения).

Ребенок постоянно тоскует, ощущает подавленность и печаль,

проявляет реакции на радостные и другие события.

• Ассоциативная заторможенность (мыслительная заторможенность).

В ее легких проявлениях выражается в виде замедления односложной речи и долгим обдумыванием ответа. Тяжелое течение характеризуется неспособностью осмысления заданных вопросов и решения ряда простейших логических задач.

• Двигательная заторможенность.

Двигательная заторможенность проявляется в виде скованности и медлительности движений. При тяжелом течении депрессии существует риск возникновения депрессивного ступора (состояние полной подавленности).

При маниакальном синдроме, так можно наблюдать три основных признака:

• Повышенное настроение по гипертимии (постоянный оптимизм, пренебрежения к трудностям);
• Психическая возбудимость в виде ускоренных мыслительных процессов и речи (тахипсия);
• Двигательное возбуждение.

Нарушение эмоционально – волевой сферы у детей и подростков необходимо лечить комплексно, учитывая психологическую и физиологическую симптоматику.

Школьный психолог проводит комплексную психодиагностику обучающегося (используются методики и тесты для оценки развития и психологического состояния ребёнка с учётом его возрастных особенностей: арт- терапевтические методики, цветовой тест Люшера, шкала тревожности Бэка, опросник «Самочувствие, активность, настроение» (САН), тест школьной тревожности Филипса).

Коррекция дисгармоний в развитии личности ребенка, научить правильно, реагировать при возникновении стрессовых ситуаций и контролировать свои чувства, научить детей справляться с жизненными трудностями, преодолевать барьеры в общении, снять психологическое напряжение, создать возможность для самовыражения.

Консультативная работа с родителями или лицами их заменяющими, с ребенком.

Врач – невропатолог (поможет лечить неврологические нарушения, проводится диагностика, назначение медикаментозной терапии, для формирования динамического равновесия и определенного запаса прочности ЦНС).

В том числе и другие специалисты узкого профиля (врач – эндокринолог, врач – психиатр).

Комплексное и своевременное лечение у детей и подростков помогают полностью устранить симптомы заболевания. Именно поэтому основная роль отводится именно родителям.

Анализируя опыт врачей, психологов, педагогов, можно дать следующие рекомендации по работе с эмоционально – волевой сферой у детей и подростков:

1. 1. Создать ребенку четкий режим дня. Это помогает стабилизировать работу его неуравновешенной нервной системы.
   2. Внимательно следите за нагрузкой в жизни ребенка. При первых признаках неврологического неблагополучия – необходима консультация врача – невропатолога.
   3. Обязательно необходима посильная физическая нагрузка, она снижает психическое напряжение (спортивные секции, «Спорт – час»).
   4. При психологических проблемах в семье – необходима консультация школьного психолога.
   5. По возможности, обеспечьте ребенку посещение детского психолога, для коррекции эмоционального нарушения применяются различные направления (арт – терапия, игротерапия, сказкотерапия, этнофункциональная психотерапия, упражнения на релаксацию).

Профилактика эмоциональных состояний у детей и подростков в образовательном учреждении следующая:

— Знание семейной обстановки и предрасположенность ребенка к невротическим реакциям.

— Благожелательная атмосфера на уроке, смягчение эмоционального дискомфорта (педагог должен постоянно подкреплять успех ребенка, стимулировать его к выполнению деятельности подсказками, одобрениями, похвалой, постоянной констатацией успеха).

— Повышение активности и самостоятельности у учащихся.

Коррекция самооценки, уровня сознания, формирование эмоциональной устойчивости и саморегуляции.

— Выбор правильного стиля общения.

Вовлечение в активные творческие формы деятельности (содержательная оценка ее результатов, всяческое подчеркивание достижений и ряд других средств должны способствовать повышению успеваемости детей с неврозами).

— Повышение самоконтроля педагога.

— Двигательная разгрузка детей, уроки физической культуры.

Литература:

1. Алямовская В.Г., Петрова С.Н. Предупреждение психоэмоционального напряжения у детей дошкольного возраста. М., Скрипторий, 2002.- 432с.
2. Бенилова С. Ю. Особые дети – особое общение // Ж. Воспитание и обучение детей с нарушениями развития, 2006. – № 2.
3. Божович Л.И. Личность и ее формирование в детском возрасте. – СПб.: Питер, 2008. – 400с.
4. Годовникова Л. В. Основы коррекционно-развивающей работы в массовой школе: Учеб. пособие / Под науч. ред. И. Ф. Исаева. – Белгород: Изд-во БелГУ, 2005. – 201 с.
5. Роженко А. Коррекция эмоционально-волевой сферы ребенка// Социальное обеспечение, 2005 — №3 февраль — с.16-17.
6. Семаго Н.Я., Семаго М.М. Проблемные дети. Основы диагностической и коррекционной работы психолога. М.: АРКТИ, 2000.

Эмоционально — волевые нарушения у детей и подростков, психологическое сопровождение

ПСИХИЧЕСКОЕ РАЗВИТИЕ ПРИ АСИНХРОНИЯХ С ПРЕОБЛАДАНИЕМ

Среди детей с ограниченными возможностями здоровья, т.е. тех, кто имеет различные отклонения в психофизическом и соци­ально-личностном развитии и нуждается в специальной помощи, выделяются дети, у которых на первый план выступают расстрой­ства в эмоционально-волевой сфере. Категория детей с расстрой­ствами эмоционально-волевой сферы крайне неоднородна. Основ­ной особенностью таких детей является нарушение или задержка в развитии высших социализированных форм поведения, предпо­лагающих взаимодействие с другим человеком, учет его мыслей, чувств, поведенческих реакций. При этом деятельность, не опо­средованная социальным взаимодействием (игра, конструирова­ние, фантазирование, решение интеллектуальных задач в одино­честве и т.п.), может протекать на высоком уровне.

Согласно распространенной классификации нарушений пове­дения у детей и подростков Р.Дженкинса, выделяются следую­щие типы нарушения поведения: гиперкенетическая реакция, тре­вога, уход по аутистическому типу, бегство, несоциализирован­ная агрессивность, групповые правонарушения.

Дети с синдромом раннего детского аутизма (РДА) составля­ют основную массу детей, имеющих наиболее тяжелые, требую­щие специальной психолого-педагогической, а иногда и меди­цинской помощи нарушения в социально-личностном развитии.

Глава 1.

ПСИХОЛОГИЯ ДЕТЕЙ С СИНДРОМОМ РАННЕГО ДЕТСКОГО АУТИЗМА

ПРЕДМЕТ И ЗАДАЧИ ПСИХОЛОГИИ ДЕТЕЙ С РДА

В центре внимания данного направления разработка системы комплексного психологического сопровождения детей и подрост­ков, испытывающих трудности адаптации и социализации вслед­ствие нарушений в эмоционально-личностной сфере.

К задачам первостепенной важности данного раздела специ­альной психологии можно отнести:

1) разработка принципов и методов раннего выявления РДА;

2) вопросы дифференциальной диагностики, различение от сходных состояний, разработка принципов и методов психологиче­ской коррекции;

3) разработка психологических основ устранения дисбаланса между процессами обучения и развития детей.

Яркими внешними проявлениями синдрома РДА являются: аутизм как таковой, т.е. предельное «экстремальное» одиноче­ство ребенка, снижение способности к установлению эмоцио­нального контакта, коммуникации и социальному развитию. Ха­рактерны трудности установления глазного контакта, взаимодей­ствия взглядом, мимикой, жестом, интонацией. Имеются слож­ности в выражении ребенком своих эмоциональных состояний и понимании им состояний других людей. Трудности установления эмоциональных связей проявляются даже в отношениях с близ­кими, но в наибольшей степени аутизм нарушает развитие отно­шений с чужими людьми;

стереотипность в поведении, связанная с напряженным стрем­лением сохранить постоянные, привычные условия жизнедеятель­ности. Ребенок сопротивляется малейшим изменениям в обста­новке, порядку жизни. Наблюдается поглощенность однообраз­ными действиями: раскачивание, потряхивание и взмахивание руками, прыжки; пристрастие к разнообразному манипулирова­нию одним и тем же предметом: Трясение, постукивание, верче­ние; захваченность одной и той же темой разговора, рисования и т.п. и постоянное возвращение к ней (текст 1);

«Стереотипии пронизывают все психические проявления аутичного ребенка первых лет жизни, отчетливо выступают при анализе формиро­вания его аффективной, сенсорной, моторной, речевой сфер, игровой деятельности... это проявлялось в использовании ритмически четкой му­зыки для стереотипных раскачиваний, кручения, верчения, трясения предметов, а к 2 годам - особое влечение к ритму стиха. К концу второ­го года жизни выступало и стремление к ритмической организации про­странства - выкладыванию однообразных рядов кубиков, орнамента из кружков, палочек. Очень характерны стереотипные манипуляции с кни­гой: быстрое и ритмичное перелистывание страниц, нередко увлекав­шее двухлетнего ребенка больше, чем любая другая игрушка. Очевидно, здесь имеет значение ряд свойств книги: удобство стереотипных ритми­ческих движений (само листание), стимулирующий сенсорный ритм (мелькание и шелест страниц), а также очевидное отсутствие в ее внеш­нем виде каких-либо коммуникативных качеств, предполагающих взаи­модействие».

«Возможно, наиболее распространенным вариантом моторных стереотипов, встречающихся при аутизме, являются следующие: симмет­ричное взмахивание обеими руками, локтями в максимальном темпе, легкие удары пальцами, раскачивание телом, потряхивание головой или вращение и хлопки различных типов... многие аутисты живут, придер­живаясь строгого распорядка и не изменяющихся ритуалов. Они могут 10 раз входить и выходить из ванной, прежде чем зайти в нее с целью выполнения обычных процедур или, например, кружиться вокруг себя, прежде чем согласиться одеться». характерная задержка и нарушение речевого развития, а именно ее коммуникативной функции. Не менее чем в одной трети случаев это может проявляться в виде мутизма (отсутствие целенаправ­ленного использования речи для коммуникации при сохранении возможности случайного произнесения отдельных слов и даже фраз). Ребенок с РДА может иметь и формально хорошо развитую речь с большим словарным запасом, развернутой «взрослой» фра­зой. Однако такая речь носит характер штампованности, «попугайности», «фотографичности». Ребенок не задает вопросов и мо­жет не отвечать на обращенную к нему речь, может увлеченно дек­ламировать одни и те же стихи, но не использовать речь даже в самых необходимых случаях, т.е. имеет место избегание речевого взаимодействия как такового. Для ребенка с РДА характерны рече­вые эхолалии (стереотипное бессмысленное повторение услышан­ных слов, фраз, вопросов), длительное отставание в правильном использовании в речи личных местоимений, в частности ребенок долго продолжает называть себя «ты», «он», обозначает свои нуж­ды безличными приказами: «дать пить», «накрыть» и т.д. Обращает на себя внимание необычный темп, ритм, мелодика речи ребенка;

раннее проявление указанных выше расстройств (в возрасте до 2,5 лет).

Наибольшая выраженность поведенческих проблем (самоизоля­ция, чрезмерная стереотипность поведения, страхи, агрессия и са­моагрессия) наблюдается в дошкольном возрасте, с 3 до 5 -6 лет (пример развития ребенка с РДА дан в приложении).

ИСТОРИЧЕСКИЙ ЭКСКУРС

Термин «аутизм» (от греч. autos - сам) был введен Е. Блейлером для обозначения особого вида мышления, характеризующе­гося «оторванностью ассоциаций от данного опыта, игнорирова­нием действительных отношений». Определяя аутистический тип мышления, Е. Блейлер подчеркивал независимость его от реаль­ной действительности, свободу от логических законов, захвачен­ность собственными переживаниями.

Синдром раннего детского аутизма был впервые описан в 1943 г американским клиницистом Л. Каннером в работе «Аутистические нарушения аффективного контакта», написанной на основании обобщения 11 случаев. Им был сделан вывод о существовании осо­бого клинического синдрома «экстремального одиночества», ко­торый он назвал синдромом раннего детского аутизма и который впоследствии стали называть синдромом Каннера по имени уче­ного, его открывшего.

Г.Аспергер (1944) описал детей несколько иной категории, он назвал ее «аутистичеекая психопатия». Психологическая картина данного нарушения отлична от каннеровской. Первое отли­чие заключается в том, что признаки аутистической психопатии в отличие от РДА проявляются после трехлетнего возраста. У аутистических психопатов ярко проявляются нарушения поведения, они лишены детскости, во всем их облике есть нечто старческое, они оригинальны в своих мнениях и самобытны в поведении. Игры со сверстниками их не привлекают, их игра производит впечатление механической. Аспергер говорит о впечатлении витания в мире грез, о бедной мимике, монотонной «гулкой» речи, непочтении к взрослым, неприятии ласк, об отсутствии необходимой связи с реальностью. Отмечается недостаток интуиции, недостаточная способность к сопереживанию. С другой стороны, Аспергер отме­чал отчаянную приверженность к домашнему очагу, любовь к жи­вотным.

С. С. Мнухиным сходные состояния были описаны в 1947 г.

Аутизм встречается во всех странах мира, в среднем в 4 -5 слу­чаях на 10 тыс. детей. Однако эта цифра охватывает только так называемый классический аутизм, или синдром Каннера, и бу­дет значительно выше, если учитывать и другие типы наруше­ния поведения с аутичноподобными проявлениями. Причем ран­ний аутизм встречается у мальчиков в 3 - 4 раза чаще, чем у девочек.

В России наиболее интенсивно вопросы психолого-педагогичес­кой помощи детям с РДА начали разрабатываться с конца 70-х г. В дальнейшем результатом исследований явилась оригинальная психологическая классификация (К.С.Лебединская, В.В.Лебедин­ский, О.С.Никольская, 1985, 1987).

ПРИЧИНЫ И МЕХАНИЗМЫ ВОЗНИКНОВЕНИЯ РДА.

ПСИХОЛОГИЧЕСКАЯ СУЩНОСТЬ РДА. КЛАССИФИКАЦИЯ СОСТОЯНИЙ ПО СТЕПЕНИ ТЯЖЕСТИ

Согласно разрабатываемой концепции, по уровню эмоциональ­ной регуляции аутизм может проявляться в разных формах:

1) как полная отрешенность от происходящего;

2) как активное отвержение;

3) как захваченность аутистическими интересами;

4) как чрезвычайная трудность организации общения и взаи­модействия с другими людьми.

Таким образом, различают четыре группы детей с РДА, кото­рые представляют собой разные ступени взаимодействия с окру­жающей средой и людьми.

При успешной коррекционной работе ребенок поднимается по этим своего рода ступеням социализированного взаимодействия. Точно так же при ухудшении или несоответствии образователь­ных условий состоянию ребенка будет происходить переход к бо­лее несоциализированным формам жизнедеятельности.

Для детей 1-й группы характерны проявления состоя­ния выраженного дискомфорта и отсутствие социальной актив­ности уже в раннем возрасте. Даже близким невозможно добиться от ребенка ответной улыбки, поймать его взгляд, получить ответ­ную реакцию на зов. Главное для такого ребенка - не иметь с миром никаких точек соприкосновения.

Установление и развитие эмоциональных связей с таким ре­бенком помогает поднять его избирательную активность, вырабо­тать определенные устойчивые формы поведения и деятельности, т.е. осуществить переход на более высокую ступень отношений с миром.

Дети 2-й группы исходно более активны и чуть менее ра­нимы в контактах со средой, и сам аутизм их более «активен». Он проявляется не как отрешенность, а как повышенная избиратель­ность в отношениях с миром. Родители обычно указывают на за­держку психического развития таких детей, прежде всего - речи; отмечают повышенную избирательность в еде, одежде, фиксиро­ванные маршруты прогулок, особые ритуалы в различных аспек­тах жизнедеятельности, невыполнение которых влечет бурные аф­фективные реакции. По сравнению с детьми других групп они в наибольшей степени отягощены страхами, обнаруживают массу речевых и двигательных стереотипии. У них возможно неожидан­ное бурное проявление агрессии и самоагрессии. Однако, несмот­ря на тяжесть различных проявлений, эти дети гораздо более при­способлены к жизни, чем дети первой группы.

Детей 3-й группы отличает несколько другой способ аути­стической защиты от мира - это не отчаянное отвержение окру­жающего мира, а сверхзахваченность своими собственными стой­кими интересами, проявляющимися в стереотипной форме. Ро­дители, как правило, жалуются не на отставание в развитии, а на повышенную конфликтность детей, отсутствие учета интересов другого. Годами ребенок может говорить на одну и ту же тему, рисовать или разыгрывать один и тот же сюжет. Часто тематика его интересов и фантазий имеет устрашающий, мистический, агрессивный характер. Основная проблема такого ребенка в том что созданная им программа поведения не может быть приспо­соблена им к гибко меняющимся обстоятельствам.

У детей 4-й группы аутизм проявляется в наиболее лег­ком варианте. На первый план выступает повышенная ранимость таких детей, тормозимость в контактах (взаимодействие прекра­щается при ощущении ребенком малейшего препятствия или про­тиводействия). Этот ребенок слишком сильно зависит от эмоцио­нальной поддержки взрослых, поэтому главное направление по­мощи этим детям должно заключаться в развитии у них других способов получения удовольствия, в частности от переживания реализации своих собственных интересов и предпочтений. Для этого главное - обеспечить для ребенка атмосферу безопасности и при­нятия. Важно создавать четкий спокойный ритм занятий, перио­дически включая эмоциональные впечатления.

Патогенетические механизмы детского аутизма остаются недо­статочно ясными. В разное время разработки этого вопроса внима­ние уделялось весьма различным причинам и механизмам возникновения данного нарушения.

Л. Каннер, выделявший в качестве основного признака аутиз­ма «экстремальное одиночество» со стремлением к ритуальным формам поведения, нарушениями или отсутствием речи, манер­ностью движений и неадекватными реакциями на сенсорные сти­мулы, считал его самостоятельной аномалией развития конститу­ционального генеза.

Относительно природы РДА длительное время господствовала гипотеза B.Bittelheim (1967) о его психогенной природе. Она со­стояла в том, что такие условия развития ребенка, как подавле­ние его психической активности и аффективной сферы «автори­тарной» матерью, приводят к патологическому формированию личности.

Статистически чаще всего РДА описывается при патологии шизофренического круга (L. Bender, G. Faretra, 1979; М.Ш. Вроно, В.М. Башина, 1975; В.М. Башина, 1980, 1986; К.С.Лебедин­ская, И.Д.Лукашова, С.В.Немировская, 1981), реже - при орга­нической патологии мозга (врожденных токсоплазмозе, сифилисе, рубеолярной энцефалопатии, другой резидуальной недостаточно­сти нервной системы, интоксикации свинцом и т.д. (С.С.Мнухин, Д.Н.Исаев, 1969).

При анализе ранней симптоматики РДА возникает предполо­жение об особом повреждении этологических механизмов разви­тия, что проявляется в полярном отношении к матери, в больших трудностях формирования самых элементарных коммуника­тивных сигналов (улыбки, контакта глаз, эмоциональной синто-нии1), слабости инстинкта самосохранения и аффективных меха­низмов защиты.

При этом у детей наблюдаются неадекватные, атавистические2 формы познания окружающего мира, такие, как облизывание, обнюхивание предмета. В связи с последним высказываются пред­положения о поломке биологических механизмов аффективности, первичной слабости инстинктов, информационной блокаде, связанной с расстройством восприятия, о недоразвитии внутрен­ней речи, центральном нарушении слуховых впечатлений, кото­рое ведет к блокаде потребностей в контактах, о нарушении акти­вирующих влияний ретикулярной формации и мн. др. (В. М. Башина, 1993).

В.В.Лебединский и О.Н.Никольская (1981, 1985) при реше­нии вопроса о патогенезе РДА исходят из положения Л.С. Выгот­ского о первичных и вторичных нарушениях развития.

К первичным расстройствам при РДА они относят повышен­ную сенсорную и эмоциональную чувствительность (гиперстезию) и слабость энергетического потенциала; к вторичным -- сам аутизм, как уход от окружающего мира, ранящего интенсивно­стью своих раздражителей, а также стереотипии, сверхценные ин­тересы, фантазии, расторможенность влечений - как псевдоком­пенсаторные аутостимуляторные образования, возникающие в ус­ловиях самоизоляции, восполняющие дефицит ощущений и впе­чатлений извне и этим закрепляющие аутистический барьер. У них ослаблена эмоциональная реакция на близких, вплоть до полного отсутствия внешнего реагирования, так называемая «аффектив­ная блокада»; недостаточная реакция на зрительные и слуховые раздражители, что придает таким детям сходство со слепыми и глухими.

Клиническая дифференциация РДА имеет большое значение для определения специфики лечебно-педагогической работы, а также для школьного и социального прогноза.

К настоящему времени сложилось представление о двух типах аутизма: классический аутизм Каннера (РДА) и варианты аутиз­ма, в которые входят аутистические состояния разного генеза, что можно увидеть в различного вида классификациях. Вариант Аспергера обычно более легкий, при нем не страдает «ядро личнос­ти». Этот вариант многие авторы относят к аутистической психопа­тии. В литературе представлены описания различных клинических

1 Синтония - способность к эмоциональному отклику на эмоциональ­ное состояние другого человека.

2 Атавизмы - устаревшие, биологически нецелесообразные на современ­ном этапе развития организма признаки или формы поведения..

проявлений при этих двух вариантах аномального психического развития.

Если РДА Каннера обычно рано выявляется - в первые меся­цы жизни или на протяжении первого года, то при синдроме Аспергера особенности развития и странности поведения, как пра­вило, начинают проявляться на 2 -3-м годах и более четко - к младшему школьному возрасту. При синдроме Каннера ребенок начинает ходить раньше, чем говорить, при синдроме Аспергера речь появляется раньше ходьбы. Синдром Каннера встречается как у мальчиков, так и у девочек, а синдром Аспергера считается «край­ним выражением мужского характера». При синдроме Каннера имеет место познавательный дефект и более тяжелый социальный прогноз, речь, как правило, не несет коммуникативной функции. При синдроме Аспергера интеллект более сохранен, социальный прогноз значительно лучше и ребенок обычно использует речь как средство общения. Зрительный контакт также лучше при син­дроме Аспергера, хотя ребенок и избегает чужого взгляда; общие и специальные способности также лучше при этом синдроме.

Аутизм может возникать как своеобразная аномалия развития генетического генеза, а также наблюдаться в виде осложняющего синдрома при различных неврологических заболеваниях, в том числе и при метаболических дефектах.

В настоящее время принята МКБ-10 (см. приложение к разд. I), в которой аутизм рассматривается в группе «общие расстройства психологического развития» (F 84):

F84.0 Детский аутизм

F84.01 Детский аутизм, обусловленный органическим заболеванием головного мозга

F84.02 Детский аутизм вследствие других причин

F84.1 Атипичный аутизм

F84.ll Атипичный аутизм с умственной отсталостью

F84.12 Атипичный аутизм без умственной отсталости

F84.2 Синдром Ретта

F84.3 Другое дезинтегративное расстройство детского возраста

F84.4 Гиперактивное расстройство, сочетающееся с умственной от­сталостью и стереотипными движениями

F84.5 Синдром Аспергера

F84.8 Другие общие расстройства развития

F84.9 Общее расстройство развития, неуточненное

Состояния, связанные с психозом, в частности шизофреноподобным, к РДА не относятся.

Все классификации построены по этиологическому либо пато­генному принципу. Но картина аутистических проявлений отли­чается большим полиморфизмом, что определяет наличие вари­антов с разной клинико-психологической картиной, разной социальной адаптацией и разным социальным прогнозом. Эти варианты требуют различного коррекционного подхода, как лечеб­ного, так и психолого-педагогического.

При нерезко выраженных проявлениях аутизма используют нередко термин параутизм. Так, синдром параутизма может не­редко наблюдаться при синдроме Дауна. Кроме того, он может иметь место при таких заболеваниях ЦНС, как: мукополисахаридозы, или гаргоилизм. При этом заболевании имеет место комплекс нарушений, включающий патологию со­единительной ткани, ЦНС, органов зрения, опорно-двигатель­ного аппарата и внутренних органов. Название «гаргоилизм» дано заболеванию в связи с внешним сходством больных со скульптурными изображениями химер. Заболевание преобладает у лиц мужского пола. Первые признаки заболевания проявляются вско­ре после рождения: обращают на себя внимание грубые черты Трица, крупный череп, нависающий над лицом лоб, широкий нос 1с запавшей переносицей, деформированные ушные раковины, высокое небо, крупный язык. Характерны короткие шея, туловище и конечности, деформированная грудная клетка, изменения со стороны внутренних органов: пороки сердца, увеличение живота и внутренних органов - печени и селезенки, пупочные и паховые грыжи. Умственная отсталость различной степени выра­женности сочетается с дефектами зрения, слуха и нарушениями общения по типу раннего детского аутизма. Признаки РДА проявляются избирательно и непостоянно и не определяют основную специфику аномального развития;

синдром Леша - Нихана - наследственное заболевание, вклю­чающее умственную отсталость, нарушения моторики в виде на­сильственных движений -- хореоатетоза, аутоагрессию, спа­стические церебральные параличи. Характерным признаком забо­левания являются выраженные нарушения поведения - аутоагрессия, когда ребенок может наносить себе серьезные поврежде­ния, а также нарушение общения с окружающими;

синдром Ульриха - Нунана. Синдром является наследственным, передается как менделируюший аутосомно-доминантный признак. Проявляется в виде характерного внешнего вида: антимонголоид­ный разрез глаз, узкая верхняя челюсть, малых размеров нижняя челюсть, низко расположенные ушные раковины, опущенные верхние веки (птоз). Характерным признаком считается шейная Крыловидная складка, короткая шея, низкий рост. Характерна частота врожденных пороков сердца и дефектов зрения. Наблюда­ются также изменения конечностей, скелета, дистрофичные, плос­кие ногти, пигментные пятна на коже. Интеллектуальные нару­шения проявляются не во всех случаях. Несмотря на то что дети на первый взгляд кажутся контактными, их поведение может быть Достаточно разлажено, многие из них испытывают навязчивые стра­хи и стойкие трудности социальной адаптации;

синдром Ретта - психоневрологическое заболевание, кото­рое встречается исключительно у девочек с частотой 1:12500. За­болевание проявляется с 12-18 мес., когда девочка, до тех пор нормально развивавшаяся, начинает терять только что сформи­ровавшиеся речевые, двигательные и предметно-манипулятивные навыки. Характерным признаком данного состояния является по­явление стереотипных (однообразных) движений рук в виде их потирания, заламывания, «мытья» на фоне потери целенаправ­ленных ручных навыков. Постепенно меняется и внешний облик девочки: появляется своеобразное «неживое» выражение лица («не­счастное» лицо), взгляд часто неподвижный, устремленный в одну точку перед собой. На фоне общей заторможенности наблюдают­ся приступы насильственного смеха, иногда возникающего по ночам и сочетающегося с приступами импульсивного поведения. Могут возникать и судорожные припадки. Все эти особенности поведения девочек напоминают поведение при РДА. Большин­ство из них с трудом вступают в речевое общение, их ответы од­носложны и эхолаличны. Временами у них могут наблюдаться пе­риоды частичного или общего отказа от речевого общения (мутизм). Для них также характерен крайне низкий психический то­нус, ответы носят импульсивный и неадекватный характер, что также напоминает детей с РДА;

ранняя детская шизофрения. При ранней детской шизофрении преобладает тип непрерывного течения заболевания. При этом часто бывает трудно определить его начало, так как шизофрения возни­кает обычно на фоне аутизма. По мере течения заболевания пси­хика ребенка все более разлаживается, более отчетливо проявля­ется диссоциация всех психических процессов, и прежде всего мышления, нарастают изменения личности по типу аутизма и эмо­ционального снижения и нарушения психической активности. На­растает стереотипность в поведении, возникают своеобразные бредоподобные деперсонализации, когда ребенок перевоплоща­ется в образы своих сверхценных фантазий и увлечений, возника­ет патологическое фантазирование;

аутизм у детей с церебральным параличом, слабовидящих и сле­пых, при сложном дефекте - слепоглухоте и других отклонениях в развитии. Проявления аутизма у детей с органическим пораже­нием ЦНС имеют менее выраженный и непостоянный характер, У них сохраняется потребность в общении с окружающими, они не избегают зрительного контакта, во всех случаях более недостаточ­ными оказываются наиболее поздно формирующиеся нервно-пси­хические функции.

При РДА имеет место асинхронный вариант психического раз­вития: ребенок, не владея элементарными бытовыми навыками, может проявлять достаточный уровень психомоторного развития в значимых для него видах деятельности.

Необходимо отметить основные различия РДА как особой фор­мы психического дизонтогенеза и синдрома аутизма при описан­ных выше психоневрологических заболеваниях и детской ши­зофрении. В первом случае имеет место своеобразный асинхрон­ный тип психического развития, клиническая симптоматика ко­торого видоизменяется в зависимости от возраста. Во втором слу­чае особенности психического развития ребенка определяются ха­рактером основного нарушения, аутистические проявления чаще имеют временный характер и видоизменяются в зависимости от основного заболевания.

ОСОБЕННОСТИ РАЗВИТИЯ ПОЗНАВАТЕЛЬНОЙ СФЕРЫ

В целом для психического развития при РДА свойственна не­равномерность. Так, повышенные способности в отдельных ог­раниченных областях, таких, как музыка, математика, живопись, могут сочетаться с глубоким нарушением обычных жизненных умений и навыков. Одним из главных патогенных факторов, обус­ловливающих развитие личности по аутистическому типу, явля­ется снижение общего жизненного тонуса. Это проявляется прежде всего в ситуациях, требующих активного, избирательного пове­дения.

Внимание

Недостаточность общего, и в том числе психического, тону­са, сочетающаяся с повышенной сенсорной и эмоциональной чувствительностью, обусловливает крайне низкий уровень ак­тивного внимания. С самого раннего возраста отмечается нега­тивная реакция или вообще отсутствие какой-либо реакции при попытках привлечения внимания ребенка к предметам окружаю­щей действительности. У детей, страдающих РДА, наблюдают­ся грубые нарушения целенаправленности и произвольности внимания, что препятствует нормальному формированию выс­ших психических функций. Однако отдельные яркие зритель­ные или слуховые впечатления, идущие от предметов окружа­ющей действительности, могут буквально завораживать детей, что можно использовать для концентрации внимания ребенка. Это может быть какой-либо звук или мелодия, блестящий пред­мет и т.п.

Характерной чертой является сильнейшая психическая пресыщаемость. Внимание ребенка с РДА устойчиво в течение букваль­но нескольких минут, а иногда и секунд. В некоторых случаях пре­сыщение может быть настолько сильным, что ребенок не просто

выключается из ситуации, а проявляет выраженную агрессию и пытается уничтожить то, чем он только что с удовольствием за­нимался.

Ощущения и восприятие

Для детей с РДА характерно своеобразие в реагировании на сенсорные раздражители. Это выражается в повышенной сенсор­ной ранимости, и в то же время, как следствие повышенной ра­нимости, для них характерно игнорирование воздействий, а так­же значительное расхождение в характере реакций, вызываемых социальными и физическими стимулами.

Если в норме человеческое лицо является самым сильным и привлекательным раздражителем, то дети с РДА отдают предпо­чтение разнообразным предметам, лицо же человека практически мгновенно вызывает пресыщение и желание уйти от контакта.

Особенности восприятия наблюдаются у 71% детей, диагно­стированных как имеющих РДА (по данным К.С.Лебединской, 1992). К первым признакам «необычности» поведения детей с РДА, которые замечаются родителями, относятся парадоксальные ре­акции на сенсорные стимулы, проявляющиеся уже на первом году жизни. В реакциях на предметы обнаруживается большая поляр­ность. У части детей реакция на «новизну», например изменение освещения, необычайно сильная. Она выражается в чрезвычайно резкой форме и продолжается длительное время после прекраще­ния действия раздражителя. Многие дети, наоборот, яркими предметами заинтересовывались слабо, у них также не отмечалось реакции испуга или плача на внезапные и сильные звуковые раз­дражители, и вместе с тем у них отмечали повышенную чувстви­тельность к слабым раздражителям: дети просыпались от едва слыш­ного шуршания, легко возникали реакции испуга, страха на ин­дифферентные и привычные раздражители, например работаю­щие в доме бытовые приборы.

В восприятии ребенка с РДА отмечается также нарушение ори­ентировки в пространстве, искажение целостной картины реаль­ного предметного мира. Для них важен не предмет в целом, а отдельные его сенсорные качества: звуки, форма и фактура пред­метов, их цвет. У большинства детей наблюдается повышенная любовь к музыке. Они повышенно чувствительны к запахам, ок­ружающие предметы обследуют с помощью обнюхивания и обли­зывания.

Большое значение имеют для детей тактильные и мышечные ощущения, идущие от собственного тела. Так, на фоне постоянно­го сенсорного дискомфорта дети стремятся получить определенные активирующие впечатления (раскачиваются всем телом, соверша­ют однообразные прыжки или кружатся, получают удовольствие от разрывания бумаги или ткани, переливают воду или пересыпают песок, наблюдают за огнем). При часто сниженной болевой 1увствительности у них наблюдается склонность к нанесению себе различных повреждений.

Память и воображение

С самого раннего возраста у детей с РДА отмечается хорошая механическая память, что создает условия для сохранения следов эмоциональных переживаний. Именно эмоциональная память стереотипизирует восприятие окружающего: информация входит в сознание детей целыми блоками, хранится, не перерабатываясь, применяется шаблонно, в том контексте, в котором была воспринята. Дети могут снова и снова повторять одни и те же звуки, слова или без конца задавать один и тот же вопрос. Они легко запоминают стихи, при этом строго следят за тем, чтобы читающий стихотворение не пропустил ни одного слова или строчки, ритм стиха дети могут начать раскачиваться или сочинять собственный текст. Дети данной категории хорошо запоминают, а затем однообразно повторяют различные движения, игровые действия, звуки, целые рассказы, стремятся к получению привычных ощущений, поступающих через все сенсорные каналы: зрение, слух, вкус, обоняние, кожу.

Относительно воображения существуют две противоположные точки зрения: согласно одной из них, отстаиваемой еще Л. Каннером, дети с РДА имеют богатое воображение, согласно дру­гой - воображение этих детей если и не снижено, то причудли­во, имеет характер патологического фантазирования. В содержа­нии аутистических фантазий переплетаются случайно услышан­ные ребенком сказки, истории, кинофильмы и радиопередачи, вымышленные и реальные события. Патологические фантазии де­тей отличаются повышенной яркостью и образностью. Нередко содержание фантазий может носить агрессивный оттенок. Дети могут часами, ежедневно, в течение нескольких месяцев, а иног­да и нескольких лет, рассказывать истории о мертвецах, скелетах, убийствах, поджогах, называют себя «бандитом», приписывают себе различные пороки.

Патологическое фантазирование служит хорошей основой для появления и закрепления различных неадекватных страхов. Это могут быть, например, страхи меховых шапочек, тех или иных предметов и игрушек, лестниц, увядших цветов, незнакомых лю­дей. Многие дети боятся ходить по улицам, опасаясь, например, что на них наедет машина, они испытывают неприязненное чув­ство, если им случается испачкать руки, раздражаются, если на их одежду попадает вода. У них проявляются более выраженные, чем в норме, страхи темноты, боязнь остаться одним в квартире.

Некоторые дети излишне сентиментальны, часто плачут при про­смотре некоторых мультфильмов.

Речь

У детей с РДА отмечается своеобразное отношение к речевой действительности и одновременно - своеобразие в становлении экспрессивной стороны речи.

При восприятии речи заметно сниженная (или полностью от­сутствующая) реакция на говорящего. «Игнорируя» простые, об­ращенные к нему инструкции, ребенок может вмешиваться в не обращенный к нему разговор. Лучше ребенок реагирует на тихую, шепотную речь.

Первые активные речевые реакции, проявляющиеся у нормаль­но развивающихся детей в виде гуления, у детей с РДА могут за­паздывать, отсутствовать или быть обедненными, лишенными ин­тонирования. То же самое относится и к лепету: по данным иссле­дования, у 11 % - фаза лепета отсутствовала, у 24 % - была выра­жена слабо, у 31 % - отсутствовала лепетная реакция на взрослого.

Первые слова у детей появляются обычно рано. В 63 % наблюде­ний это обычные слова: «мама», «папа», «деда», но в 51 % случаев они использовались без соотнесения со взрослым (К.С.Лебедин­ская, О. С. Никольская). У большинства с двух лет появляется фра­зовая речь, как правило, с чистым произношением. Но дети прак­тически не пользуются ею для контактов с людьми. Они редко задают вопросы; если таковые появляются, то носят повторяю­щийся характер. При этом наедине с собой дети обнаруживают богатую речевую продукцию: что-то рассказывают, читают сти­хи, напевают песенки. Некоторые демонстрируют выраженную многоречивость, но, несмотря на это, получить ответ на конк­ретный вопрос от таких детей очень сложно, их речь не сочетает­ся с ситуацией и никому не адресована. Дети наиболее тяжелой, 1-й группы, по классификации К.С.Лебединской и О.С.Николь­ской, могут так и не овладеть разговорным языком. Для детей 2-й группы характерны «телеграфные» речевые штампы, эхолалии, отсутствие местоимения «я» (называние самого себя по имени или в третьем лице - «он», «она»).

Стремление избегать общения, особенно с использованием речи, негативно сказывается на перспективах речевого развития детей данной категории.

Мышление

Уровень интеллектуального развития связан, прежде всего, со своеобразием аффективной сферы. Они ориентируются на перцептивно яркие, а не на функциональные признаки предметов. Эмоциональный компонент восприятия сохраняет свое ведущее значение при РДА даже на протяжении школьного возраста. В итоге усваи­вается лишь часть признаков окружающей действительности, слабо развиваются предметные действия.

Развитие мышления у таких детей связано с преодолением огромных трудностей произвольного обучения, целенаправленного разрешения реально возникающих задач. Многие специалисты указывают на сложности в символизации, переносе навыков из одной ситуации в другую. Такому ребенку трудно понять развитие ситуации во времени, установить причинно-следственные зави­симости. Это очень ярко проявляется в пересказе учебного материала, при выполнении заданий, связанных с сюжетными картинками. В рамках стереотипной ситуации многие аутичные дети могут обобщать, использовать игровые символы, выстраивать программу действий. Однако они не в состоянии активно перерабатывать информацию, активно использовать свои возможности, с тем чтобы приспосабливаться к меняющимся окружению, среде, обстановке.

В то же время интеллектуальная недостаточность не является обязательной для раннего детского аутизма. Дети могут проявлять одаренность в отдельных областях, хотя аутистическая направленность мышления сохраняется.

При выполнении интеллектуальных тестов, таких, как тест Векслера, наблюдается выраженная диспропорция между уровнем вербального и невербального интеллекта в пользу последнего. Однако низкие уровни выполнения заданий, связанных с рече­вым опосредованием, в большинстве своем говорят о нежелании ребенка использовать речевое взаимодействие, а не о действи­тельно низком уровне развития вербального интеллекта.

ОСОБЕННОСТИ РАЗВИТИЯ ЛИЧНОСТИ И ЭМОЦИОНАЛЬНО-ВОЛЕВОЙ СФЕРЫ

Нарушение эмоционально-волевой сферы является ведущим признаком при синдроме РДА и может проявиться в скором вре­мени после рождения. Так, в 100% наблюдений (К.С.Лебедин­ская) при аутизме резко отстает в своем формировании самая ранняя система социального взаимодействия с окружающими людьми - комплекс оживления. Это проявляется в отсутствии фиксации взгляда на лице человека, улыбки и ответных эмоцио­нальных реакций в виде смеха, речевой и двигательной активно­сти на проявления внимания со стороны взрослого. По мере роста

ребенка слабость эмоциональных контактов с близкими взрослы­ми продолжает нарастать. Дети не просятся на руки, находясь на руках у матери, не принимают соответствующей позы, не прижи­маются, остаются вялыми и пассивными. Обычно ребенок отли­чает родителей от других взрослых, но большой привязанности не выражает. Они могут испытывать даже страх перед одним из родителей, могут ударить или укусить, делают все назло. У этих детей отсутствует характерное для данного возраста желание по­нравиться взрослым, заслужить похвалу и одобрение. Слова «мама» и «папа» появляются позже других и могут не соотноситься с ро­дителями. Все вышеназванные симптомы являются проявлениями одного из первичных патогенных факторов аутизма, а именно снижения порога эмоционального дискомфорта в контактах с миром. У ребенка с РДА крайне низкая выносливость в общении с миром. Он быстро устает даже от приятного общения, склонен к фиксации на неприятных впечатлениях, к формированию страхов. К. С. Лебединская и О. С. Никольская выделяют три группы стра­хов:

1) типичные для детского возраста вообще (страх потерять мать, в также ситуационно обусловленные страхи после пережитого испуга);

2) обусловленные повышенной сенсорной и эмоциональной чувствительностью детей (страх бытовых и природных шумов, чу­жих людей, незнакомых мест);

Страхи занимают одно из ведущих мест в формировании аутистического поведения этих детей. При налаживании контакта об­наруживается, что многие обычные предметы и явления (опреде­ленные игрушки, бытовые предметы, шум воды, ветра и т.п.), а также некоторые люди вызывают у ребенка постоянное чувство страха. Чувство страха, сохраняющееся иногда годами, определя­ет стремление детей к сохранению привычной окружающей об­становки, продуцированию ими различных защитных движений и действий, носящих характер ритуалов. Малейшие перемены в виде перестановки мебели, режима дня вызывают бурные эмоцио­нальные реакции. Это явление получило название «феномен тож­дества».

Говоря об особенностях поведения при РДА разной степени тяжести, О. С. Никольская характеризует детей I -и группы как не допускающих до себя переживаний страха, реагирующих уходом на любое воздействие большой интенсивности. В отличие от них дети 2-й группы практически постоянно пребывают в состоянии страха. Это отражается в их внешнем облике и поведении: движе­ния их напряжены, застывшая мимика лица, внезапный крик. Часть локальных страхов может быть спровоцирована отдельными признаками ситуации или предмета, которые слишком интенсивны для ребенка по своим сенсорным характеристикам. Также локальные страхи могут вызываться некоей опасностью. Особенностью этих страхов является их жесткая фиксация - они остаются акту­альными на протяжении многих лет и конкретная причина стра­хов определяется далеко не всегда. У детей 3-й группы причины страхов определяются достаточно легко, они как бы лежат на по­верхности. Такой ребенок постоянно говорит о них, включает их в свои вербальные фантазии. Тенденция к овладению опасной ситуацией часто проявляется у таких детей в фиксации отрицательных переживаний из собственного опыта, читаемых ими книг, прежде всего сказок. При этом ребенок застревает не только на каких-то страшных образах, но и на отдельных аффективных деталях, проскальзывающих в тексте. Дети 4-й группы пугливы, тормози­мы, неуверенны в себе. Для них характерна генерализированная тревога, особенно возрастающая в новых ситуациях, при необхо­димости выхода за рамки привычных стереотипных форм контак­та, при повышении по отношению к ним уровня требований окру­жающих. Наиболее характерными являются страхи, которые вырастают из боязни отрицательной эмоциональной оценки окружающими, прежде всего близкими. Такой ребенок боится сделать что-то не так, оказаться «плохим», не оправдать ожиданий мамы.

Наряду с вышеизложенным у детей с РДА наблюдается нару­шение чувства самосохранения с элементами самоагрессии. Они могут неожиданно выбежать на проезжую часть, у них отсутствует «чувство края», плохо закрепляется опыт опасного контакта с острым и горячим.

У всех без исключения детей отсутствует тяга к сверстникам и детскому коллективу. При контакте с детьми у них обычно наблюдается пассивное игнорирование или активное отвержение общения, отсутствие отклика на имя. В своих социальных взаимодействиях ребенок крайне избирателен. Постоянная погруженность во внутренние переживания, отгороженность аутичного ребенка от внешнего мира затрудняют развитие его личности. У такого ребенка крайне ограничен опыт эмоционального взаимодействия c другими людьми, он не умеет сопереживать, заражаться настроением окружающих его людей. Все это не способствует формированию у детей адекватных нравственных ориентиров, в част­ности понятий «хорошо» и «плохо» применительно к ситуации общения.

ОСОБЕННОСТИ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ

Активные формы познания начинают отчетливо проявляться у нормально развивающихся детей со второго полугодия первого года жизни. Именно с этого времени особенности детей с РДА становятся наиболее заметны, при этом одни из них проявляют общую вялость и бездеятельность, а другие повышенную актив­ность: их привлекают сенсорно воспринимаемые свойства пред­метов (звук, цвет, движение), манипуляции с ними имеют сте­реотипно повторяющийся характер. Дети, схватывая попадающиеся им предметы, не пытаются изучить их путем ощупывания, раз­глядывания и т.п. Действия, направленные на овладение специ­фическими общественно выработанными способами употребле­ния предметов, их не привлекают. В связи с этим действия по самообслуживанию формируются у них медленно и, даже будучи сформированными, могут вызывать у детей протест при попытке стимулирования их использования.

Игра

Для детей при РДА с раннего возраста характерно игнорирова­ние игрушки. Дети рассматривают новые игрушки без какого-либо стремления к манипуляции с ними, либо манипулируют избира­тельно, только одной. Наибольшее удовольствие получают при манипулировании с неигровыми предметами, дающими сенсор­ный эффект (тактильный, зрительный, обонятельный). Игра у таких детей некоммуникативная, дети играют в одиночку, в обособлен­ном месте. Присутствие других детей игнорируется, в редких случаях ребенок может продемонстрировать результаты своей игры. Роле­вая игра неустойчива, может прерываться беспорядочными дей­ствиями, импульсивной сменой роли, которая тоже не получает своего развития (В.В.Лебединский, А.С. Спиваковская, О.Л.Раменская). Игра насыщена аутодиалогами (разговором с самим со­бой). Могут встречаться игры-фантазии, когда ребенок перевоп­лощается в других людей, животных, предметы. В спонтанной игре ребенок с РДА, несмотря на застревание на одних и тех же сюже­тах и большом количестве просто манипулятивных действий с предметами, способен действовать целенаправленно и заинтере­сованно. Манипулятивные игры у детей данной категории сохра­няются и в более старшем возрасте.

Учебная деятельность

Любая произвольная деятельность в соответствии с поставлен­ной целью плохо регулирует поведение детей. Им трудно отвлечь­ся от непосредственных впечатлений, от положительной и отри­цательной «валентности» предметов, т.е. от того, что составляет для ребенка их привлекательность или делает их неприятными. Кроме того, аутистические установки и страхи ребенка с РДА - вторая причина, препятствующая формированию учебной деятельности

во всех ее неотъемлемых компонентах. В зависимости от тяжести нарушения ребенок с РДА может обучаться как по программе индивидуального обучения, так и по программе массовой школы. В школе по прежнему сохраняется изолированность от коллекти­ва, эти дети не умеют общаться, не имеют друзей. Для них харак­терны колебания настроения, наличие новых, уже связанных со школой страхов. Школьная деятельность вызывает большие зат­руднения, учителя отмечают пассивность и невнимательность на уроках. Дома дети выполняют задания только под контролем родителей, быстро наступает пресыщение, утрачивается интерес к предмету. В школьном возрасте для этих детей характерно усиле­ние стремления к «творчеству». Они пишут стихи, рассказы, со­чиняют истории, героями которых они являются. Появляется из­бирательная привязанность к тем взрослым, которые их слушают и не мешают фантазированию. Часто это бывают случайные, малознакомые люди. Но по-прежнему отсутствует потребность в ак­тивной совместной жизни со взрослыми, в продуктивном общении с ними. Учеба в школе не складывается в ведущую учебную деятельность. В любом случае требуется специальная коррекционная работа по формированию учебного поведения аутичного ребенка, развитию своего рода «стереотипа обучения».

ПСИХОЛОГИЧЕСКАЯ ДИАГНОСТИКА И КОРРЕКЦИЯ ПРИ РАННЕМ ДЕТСКОМ АУТИЗМЕ

В 1978 г. М. Раттером были сформулированы диагностические критерии РДА, это:

особые глубокие нарушения в социальном развитии, проявляющиеся вне связи с интеллектуальным уровнем;

задержка и нарушения в развитии речи вне связи с интеллектуальным уровнем;

стремление к постоянству, проявляемое как стереотипные занятия с предметами, сверхпристрастие к объектам окружающей действительности или как сопротивление изменениям среды; проявление патологии в сроки до 48-месячного возраста. Поскольку дети данной категории очень избирательны в общении, возможности использования экспериментальных психологических методик ограничены. Основной акцент необходимо сделать на анализе анамнестических данных об особенностях разви­тия ребенка, полученных с помощью опроса родителей и других представителей ближайшего социального окружения, а также на наблюдении за ребенком в различных ситуациях общения и дея­тельности.

Наблюдения за ребенком по определенным параметрам могут дать информацию о его возможностях как в спонтанном поведе­нии, так и в создаваемых ситуациях взаимодействия.

Такими параметрами являются:

более приемлемая для ребенка дистанция общения;

излюбленные занятия в условиях, когда он предоставлен сам себе;

способы обследования окружающих предметов;

наличие каких-либо стереотипов бытовых навыков;

используется ли речь и в каких целях;

поведение в ситуациях дискомфорта, страха;

отношение ребенка к включению взрослого в его занятия.

Без определения доступного для ребенка с РДА уровня взаи­модействия с окружением невозможно правильно построить ме­тодику и содержание комплексного коррекционно-развивающего воздействия (текст 2).

Подход к решению задач восстановления аффективной связи такими детьми может быть выражен следующими правилами.

«!. Первоначально в контактах с ребенком не должно быть не только давления, нажима, но даже просто прямого обращения. Ребенок, имею­щий отрицательный опыт в контактах, не должен понять, что его снова вовлекают в привычно неприятную для него ситуацию.

2. Первые контакты организуются на адекватном для ребенка уровне в рамках тех активностей, которыми он занимается сам.

3. Необходимо по возможности включать элементы контакта в при­вычные моменты аутостимуляции ребенка приятными впечатлениями и тем создавать и поддерживать собственную положительную валентность.

4. Необходимо постепенно разнообразить привычные удовольствия ребенка, усилить их аффективным заражением собственной радости - доказать ребенку, что с человеком лучше, чем без него.

5. Работа по восстановлению потребности ребенка в аффективном контакте может быть очень длительной, но ее нельзя форсировать.

6. Только после закрепления у ребенка потребности в контакте, когда взрослый становится для него положительным аффективным центром ситуации, когда появляется спонтанное явное обращение ребенка к дру­гому, можно начинать пробовать усложнять формы контактов.

7. Усложнение форм контактов должно идти постепенно, с опорой на сложившийся стереотип взаимодействия. Ребенок должен быть уверен, что усвоенные им формы не будут разрушены и он не останется «безоружным» в общении.

8. Усложнение форм контакта идет по пути не столько предложения его новых вариантов, сколько осторожного введения новых деталей в структуру существующих форм.

9. Необходимо строго дозировать аффективные контакты с ребенком. Продолжение взаимодействия в условиях психического пресыщения, когда даже приятная ситуация становится для ребенка дискомфортной, может вновь погасить его аффективное внимание к взрослому, разру­шить уже достигнутое.

10. Необходимо помнить, что при достижении аффективной связи с ребенком, смягчении его аутистических установок он становится более раним в контактах и его надо особенно беречь от ситуаций конфликта с близкими.

11. При установлении аффективного контакта необходимо учитывать, что это не является самоцелью всей коррекционной работы. Задачей яв­ляется установление аффективного взаимодействия для совместного овла­дения окружающим миром. Поэтому по мере установления контакта с ребенком его аффективное внимание начинает постепенно направляться на процесс и результат совместного контакта со средой».

Поскольку для большинства аутичных детей характерны страхи, в систему коррекционной работы, как правило, входит и специ­альная работа по преодолению страхов. Для этой цели используют игровую терапию, в частности в варианте «десенсибилизации», т.е. постепенного «привыкания» к пугающему объекту (текст 3).

«...Установление контакта. Несмотря на индивидуальность каждого ребенка, в поведении всех детей, прошедших игротерапию, на первых сеансах выделяется нечто общее. Детей объединяет отсутствие направ­ленного интереса к игрушкам, отказ от контактирования с эксперимен­татором, ослабление ориентировочной деятельности, страх новой об­становки. В связи с этим для установления контакта прежде всего было необходимо создать условия для ослабления или снятия тревожности, страха, внушить чувство безопасности, продуцировать стабильную спон­танную деятельность доступного ребенку уровня. Устанавливать контак­ты с ребенком необходимо только в доступной по возможности деятель­ности.

Методические приемы, применяемые на первом этапе игротерапии. Первостепенное значение придавалось тому, что больные дети, будучи неспособными к общению на нормальном для их возраста уровне, обна­руживали сохранность ранних форм воздействия. Поэтому на первом этапе коррекционной работы выявлялись эти сохранные формы контактов, и общение с ребенком строилось на их основе.

Методические приемы, применяемые на втором этапе игротерапии. Решение задач игротерапии второго этапа требовало применения другой тактики. Теперь экспериментатор, оставаясь внимательным и дружелюб­ным к ребенку, активно включался в его деятельность, всячески давая понять, что лучшая форма поведения в игровой комнате - это совме­стная игра со взрослым. Усилия экспериментатора направляются в этот момент терапии на попытку уменьшения беспорядочной деятельной активности, ликвидацию навязчивостей, ограничение эгоцентрической речевой продукции или, наоборот, на стимуляцию речевой активности. Особенно важно подчеркнуть, что формирование устойчивой совмест­ной деятельности проводилось не в нейтральной, а в мотивированной (пусть даже патологической) игре. В некоторых случаях для создания со­вместной с экспериментатором и целенаправленной игры эффективным было одновременное применение неструктурированного материала и личностно значимой игрушки. В этом случае песок или вода стабилизи­ровали беспорядочную активность ребенка, а сюжет игры строился вок­руг любимого ребенком предмета. В дальнейшем к игре с привлекатель­ными игрушками подключались новые предметы, экспериментатор по­буждал ребенка к действию с ними. Таким образом, расширялся круг предметов, с которыми дети устойчиво играли. Одновременно осуществ­лялся переход к более совершенным способам взаимодействия, форми­ровались речевые контакты.

В результате проведения игровых занятий в ряде случаев удавалось существенно изменить поведение детей. Прежде всего, это выражалось в отсутствии всякого опасения или страха. Дети чувствовали себя естествен­но и свободно, становились активными, эмоциональными».

Специфическим методом, зарекомендовавшим себя в качестве эффективной методики по преодолению основных эмоциональных проблем при аутизме, является так называемый метод «холдинг-терапии» (от англ, hold - держать), разработанный американским врачом М.Велш. Суть метода состоит в том, что мать привлекает к себе ребенка, обнимает его и крепко удерживает, находясь с ним лицом к лицу, до тех пор, пока ребенок не прекратит сопротивле­ние, расслабится и посмотрит ей в глаза. Процедура может зани­мать до 1 ч времени. Этот метод своего рода толчок к началу взаи­модействия с окружающим миром, снижению тревоги, укрепле­нию эмоциональной связи ребенка с матерью, именно поэтому пси­холог (психотерапевт) не должен осуществлять процедуру холдинга.

При РДА в большей степени, чем при других отклонениях, круг общения ограничен семьей, влияние которой может быть как положительным, так и негативным. В связи с этим одной из центральных задач психолога является оказание помощи семье в принятии и понимании проблем ребенка, выработке подходов к «домашней коррекции» как неотъемлемой составляющей общего плана реализации коррекционно-воспитательной программы. Вме­сте с тем родители аутичных детей сами часто нуждаются в психо­терапевтической помощи. Так, отсутствие у ребенка выраженного стремления к общению, избегание глазного, тактильного и рече­вого контактов могут сформировать у матери чувство вины, не­уверенность в возможности осуществить свою материнскую роль. В то же время мать обычно выступает в качестве единственного человека, через который организуется взаимодействие аутичного ребенка с окружающим миром. Это приводит к формированию повышенной зависимости ребенка от матери, что вызывает у по­следней тревогу относительно возможности включения ребенка в более широкий социум. Отсюда необходимость специальной ра­боты с родителями по выработке у них адекватной, ориентиро­ванной на будущее стратегии взаимодействия с собственным ре­бенком при учете имеющихся у него проблем на текущий момент.

Аутичного ребенка приходиться учить практически всему. Со­держанием занятий может быть обучение коммуникации и быто­вой адаптации, школьным навыкам, расширение знаний об окру­жающем мире, других людях. В начальной школе это - чтение, природоведение, история, потом предметы гуманитарного и ес­тественного циклов. Особенно важным для такого ребенка явля­ются занятия литературой, сначала детской, а потом классиче­ской. Необходимо медленное, тщательное, эмоционально насы­щенное освоение заложенных в этих книгах художественных обра­зов людей, обстоятельств, логики их жизни, осознание их внут­ренней сложности, неоднозначности внутренних и внешних про­явлений, отношений между людьми. Это способствует улучше­нию понимания себя и других, уменьшает одноплановость вос­приятия мира аутичными детьми. Чем больше такой ребенок усваи­вает различных навыков, тем более адекватной, структурно раз­работанной становится его социальная роль, в том числе и школь­ное поведение. Несмотря на важность всех школьных предметов, программы подачи учебного материала должны быть индивидуа­лизированы. Это обусловлено индивидуальными и часто необыч­ными интересами таких детей, в некоторых случаях их избира­тельной одаренностью.

Физические упражнения могут поднять активность ребенка и снять патологическое напряжение. Такому ребенку необходима специальная индивидуальная программа физического развития, сочетающая приемы работы в свободной, игровой и четко струк­турированной форме. Уроки труда, рисования, пения в младшем возрасте тоже могут много сделать для адаптации такого ребенка к школе. Прежде всего именно на этих уроках аутичный ребенок может получить первые впечатления, того, что он работает вместе со всеми, понять, что его действия имеют реальный результат.

Американскими и бельгийскими специалистами разработана специальная программа по «формированию стереотипа самостоя­тельной деятельности». В рамках этой программы ребенок учится организовывать свою деятельность, получая подсказки: исполь­зуя специальным образом структурированную образовательную среду - карточки с условными обозначениями того или иного вида деятельности, расписание видов деятельности в наглядном и сим­волическом исполнении. Опыт использования подобных программ

в разных типах образовательных учреждений показывает их эф­фективность для развития целенаправленной активности и са­мостоятельности не только детей с РДА, но и имеющих другие виды дизонтогенеза.

Лебединская К. С, Никольская О. С. Диагностика раннего детского аутизма. - М., 1991. - С. 39 - 40.

Гилберг К., Петерс Т. Аутизм: меди­цинские и педагогические аспекты. - СПб., 1998. - С. 31.

Этологические механизмы развития - врожденные, генети­чески фиксированные формы видового поведения, обеспечивающие необходи­мый базис для выживания.

Как отмечают О.С.Никольская, Е.Р. Баенская, М.М.Либлинг, не следует вести речь об отсутствии при РДА отдельных способ­ностей, например способности к обобщению, к планированию.

Более подробно см.: Либлипг М.М. Подготовка к обучению детей с ранним детским аутизмом //Дефектология. - 1997. - № 4.

В разделе использован опыт работы ГОУ № 1831 Москвы для детей, страда-)щих ранним детским аутизмом.

Лебединский В. В. Никольская О. В. и др. Эмоциональные нарушения в детском возрасте и их коррекция. - М., 1990. - С. 89-90.

Спиваковская А. С. Нарушения игровой деятельности. - М., 1980. - С. 87 - 99.

Эмоции - это один из важнейших механизмов психической деятельности, производящий чувственно окрашенную субъек­тивную суммарную оценку поступающих сигналов, благополу­чия внутреннего состояния человека и сложившейся внешней ситуации.

Общая благоприятная оценка настоящей ситуации и имею­щихся перспектив выражается в положительных эмоциях - ра­дости, наслаждения, спокойствия, любви, комфорта. Общее восприятие ситуации как неблагоприятной или опасной про­является отрицательными эмоциями - печали, тоски, страха, тревоги, ненависти, злобы, дискомфорта. Таким образом, количественная характеристика эмоций должна осуществлять­ся не по одной, а по двум осям: сильные - слабые, положи­тельные - отрицательные. Например, термин «депрессия» оз­начает сильные отрицательные эмоции, а термин «апатия» ука­зывает на слабость или полное отсутствие эмоций (равноду­шие). В некоторых случаях человек не располагает достаточ­ной информацией для оценки того или иного раздражителя - это может вызывать неопределенные эмоции удивления, недо­умения. У здоровых людей редко, но возникают и противоре­чивые чувства: любовь и ненависть одновременно.

Эмоция (чувство) - внутренне субъективное переживание, недоступное непосредственному наблюдению. Врач судит об эмоциональном состоянии человека по аффекту (в широком смысле этого термина), т.е. по внешнему выражению эмоций: мимике, жестикуляции, интонации, вегетативным реакциям. В этом смысле термины «аффективный» и «эмоциональный» в психиатрии используются как синонимы. Нередко приходит­ся сталкиваться с несоответствием между содержанием речи больного и выражением лица, тоном высказывания. Мимика и интонация в этом случае позволяют оценить истинное отно­шение к сказанному. Высказывания больных о любви к род­ственникам, желании устроиться на работу в сочетании с мо­нотонностью речи, отсутствии должного аффекта свидетель­ствуют о голословности утверждений, преобладании равноду­шия и лени.

Эмоции характеризуются некоторыми динамическими при­знаками. Продолжительным эмоциональным состояниям соот­ветствует термин «настроение », которое у здорового человека довольно подвижно и зависит от сочетания многих обстоя­тельств - внешних (удача или поражение, наличие непреодо­лимого препятствия или ожидание результата) и внутренних (физическое нездоровье, естественные сезонные колебания ак­тивности). Изменение ситуации в благоприятную сторону дол­жно обусловливать улучшение настроения. Вместе с тем оно характеризуется определенной инертностью, поэтому радостное известие на фоне горестных переживаний не может вызвать у нас немедленного отклика. Наряду с устойчивыми эмоцио­нальными состояниями имеют место и кратковременные бур­ные эмоциональные реакции - состояние аффекта (в узком смысле этого слова).

Можно выделить несколько основных функций эмоций. Пер­вая из них,сигнальная, позволяет быстро оценить ситуа­цию - раньше, чем будет проведен подробный логический анализ. Такая оценка, основанная на общем впечатлении, не бывает вполне совершенной, но позволяет не тратить лишне­го времени на логический анализ несущественных стимулов. Эмоции вообще сигнализируют нам о наличии какой-либо по­требности: мы узнаем о желании есть по чувству голода; о жажде развлечений - по чувству скуки. Вторая важная функ­ция эмоций -коммуникативная. Эмоциональность по­могает нам общаться и действовать совместно. Коллективная деятельность людей предполагает такие эмоции, как симпатия, эмпатия (взаимопонимание), недоверие. Нарушение эмоцио­нальной сферы при психических заболеваниях закономерно влечет за собой нарушение контактов с окружающими, замк­нутость, недопонимание. Наконец, одной из важнейших фун­кций эмоций являетсяформирование поведения че­ловека. Именно эмоции позволяют оценить значимость той или иной потребности человека и служат толчком к ее реали­зации. Так, чувство голода побуждает нас искать пищу, уду­шья - открыть окно, стыда - спрятаться от зрителей, стра­ха- спасаться бегством. Важно учитывать, что эмоция не все­гда точно отражает истинное состояние внутреннего гомеоста- за и особенности внешней ситуации. Поэтому человек, испы­тывая голод, может есть больше, чем нужно для организма, испытывая страх, он избегает ситуации, в действительности не являющейся опасной. С другой стороны, искусственно вызван­ное с помощью наркотиков чувство наслаждения и удовлетво­рения (эйфория) лишает человека необходимости действовать несмотря на существенное нарушение его гомеостаза. Утрата способности переживать эмоции при психическом заболевании закономерно ведет к бездействию. Такой человек не читает книг и не смотрит телевизор, потому что не испытывает ску­ки, не следит за одеждой и чистотой тела, потому что не ис­пытывает стыда.

По влиянию на поведение эмоции разделяются на стени- ческие (побуждающие к действию, активизирующие, возбуж­дающие) и астенические (лишающие активности и сил, пара­лизующие волю). Одна и та же психотравмирующая ситуация может у разных людей вызвать возбуждение, бегство, неистов­ство или, наоборот, оцепенение («от страха ноги подкоси­лись»), Итак, эмоции дают необходимый толчок для соверше­ния действий. Непосредственное осознанное планирование поведения и осуществление поведенческих актов совершает воля.

Воля - это основной регулирующий механизм поведения, позволяющий сознательно планировать деятельность, преодо­левать препятствия, удовлетворять потребности (влечения) в форме, способствующей большей адаптации.

Влечение - это состояние конкретной нужды человека, по­требность в определенных условиях существования, зависимость от их наличия. Осознанные влечения мы называем желания­ми. Практически нереально перечислить все вероятные виды потребностей: их набор у каждого человека уникален, субъек­тивен, однако следует указать несколько важнейших для боль­шинства людей потребностей. Это физиологические потребно­сти в пище, в безопасности (инстинкт самосохранения), сек­суальное влечение. Кроме того, человек как социальное су­щество нередко нуждается в общении (аффилятивная потреб­ность), а также стремится проявлять заботу о близких (роди­тельский инстинкт).

У человека всегда одновременно существует несколько ак­туальных для него, конкурирующих потребностей. Выбор важ­нейшей из них на основании эмоциональной оценки осуще­ствляет воля. Таким образом, она позволяет реализовать или подавлять имеющиеся влечения, ориентируясь на индивидуаль­ную шкалу ценностей - иерархию мотивов. Подавление по­требности не означает снижения ее актуальности. Отсутствие возможности реализовать актуальную для человека потребность вызывает эмоционально неприятное чувство - фрустрацию. Пытаясь избежать ее, человек вынужден либо удовлетворить свою потребность позже, когда условия изменятся на более благоприятные (так, например, поступает больной алкоголиз­мом, когда получает долгожданную зарплату), либо предпри­нять попытку изменить отношение к потребности, т.е. приме­нить механизмы психологической защиты (см. раздел 1.1.4).

Слабость воли как свойство личности или как проявление психического заболевания, с одной стороны, не позволяет че­ловеку планомерно удовлетворять свои потребности, а с дру­гой стороны, приводит к немедленному осуществлению любо­го возникшего желания в форме, противоречащей нормам общества и вызывающей дезадаптацию.

Хотя в большинстве случаев невозможно связать психичес­кие функции с какой-либо конкретной нервной структурой, следует упомянуть, что эксперименты указывают на наличие в мозге определенных центров удовольствия (ряд участков лим- бической системы и септальной области) и избегания. Кроме того, замечено, что поражение лобной коры и путей, веду­щих к лобным долям (например, при операции лоботомии), нередко приводит к утрате эмоций, равнодушию и пассивно­сти. В последние годы обсуждается проблема функциональ­ной асимметрии мозга. Предполагается, что эмоциональная оценка ситуации в основном происходит в недоминантном (правом полушарии), с активизацией которого связывают со­стояния тоски, подавленности, в то время как при активиза­ции доминантного (левого) полушария чаще наблюдается по­вышение настроения.

8.1. Симптомы эмоциональных расстройств

Расстройства эмоций представляют собой чрезмерное выраже­ние естественных эмоций человека (гипертимия, гипотимия, дисфория и др.) или нарушение их динамики (лабильность либо ригидность). О патологии эмоциональной сферы следует говорить тогда, когда эмоциональные проявления деформиру­ют поведение больного в целом, вызывают серьезную дезадап­тацию.

Гипотимия - стойкое болезненное понижение настроения. Понятию гипотимии соответствуют печаль, тоска, подавлен­ность. В отличие от естественного чувства печали, обуслов­ленного неблагоприятной ситуацией, гипотимия при психичес­ких заболеваниях отличается удивительной стойкостью. Неза­висимо от сиюминутной ситуации больные крайне пессимис­тически оценивают свое нынешнее состояние и имеющиеся перспективы. Важно отметить, что это не только сильное чув­ство тоски, но и неспособность испытывать радость. Поэтому человека в подобном состоянии не может развеселить ни ост­роумный анекдот, ни приятное известие. В зависимости от тяжести заболевания гипотимия может принимать форму от легкой грусти, пессимизма до глубокого физического (виталь­ного) чувства, переживаемого как «душевная боль», «стесне­ние в груди», «камень на сердце». Такое чувство называютвитальной (предсердечной) тоской, оно сопровождается ощуще­нием катастрофы, безнадежности, краха.

Гипотимию как проявление сильных эмоций относят к про­дуктивным психопатологическим расстройствам. Данный сим­птом не является специфичным и может наблюдаться при обо­стрении любого психического заболевания, нередко встречается он и при тяжелой соматической патологии (например, при злокачественных опухолях), а также входит в структуру обсес- сивно-фобического, ипохондрического и дисморфоманическо- го синдромов. Однако в первую очередь данный симптом свя­зывают с понятием депрессивного синдрома, для которого ги- оотимия является основным синдромообразующим расстрой­ством.

Гипертимия - стойкое болезненное повышение настроения. С этим термином связывают яркие положительные эмоции - радость, веселье, восторг. В отличие от ситуационно обус­ловленной радости гипертимия характеризуется стойкостью. На протяжении недель и месяцев больные постоянно сохраняют удивительный оптимизм, ощущение счастья. Они полны энер­гии, во всем проявляют инициативу, заинтересованность. Ни печальные известия, ни преграды на пути реализации замыс­лов не нарушают их общего радостного настроя. Гипертимия - характерное проявление маниакального синдрома. Наиболее ос­трые психозы выражаются особенно сильными экзальтирован­ными чувствами, достигающими степени экстаза. Такое со­стояние может указывать на формирование онейроидного по­мрачения сознания (см. раздел 10.2.3).

Особым вариантом гипертимии является состояние эйфории, которую следует рассматривать не столько как выражение ра­дости и счастья, сколько как благодушно-беспечный аффект. Больные не проявляют инициативы, бездеятельны, склонны к пустым разговорам. Эйфория бывает признаком самых раз­личных экзогенных и соматогенных поражений мозга (инток­сикация, гипоксия, опухоли мозга и обширные распадающи­еся внемозговые новообразования, тяжелые поражения пече­ночной и почечной функции, инфаркт миокарда и др.) и может сопровождаться бредовыми идеями величия (при пара- френном синдроме, у больных с прогрессивным параличом).

Термином мория обозначают дурашливое беспечное лепетание, смех, непродуктивное возбуждение у глубоко слабоумных боль­ных.

Дисфорией называют внезапно возникающие приступы гне­ва, злобы, раздражения, недовольства окружающими и собой. В этом состоянии больные способны на жестокие, агрессив­ные действия, циничные оскорбления, грубый сарказм и из­девательства. Пароксизмальное течение данного расстройства указывает на эпилептиформный характер симптоматики. При эпилепсии дисфория наблюдается либо в качестве самостоя­тельного типа припадков, либо входит в структуру ауры и су­меречного помрачения сознания. Дисфория - одно из прояв­лений психоорганического синдрома (см. раздел 13.3.2). Дис- форические эпизоды нередко также наблюдаются при экспло­зивной (возбудимой) психопатии и у больных алкоголизмом и наркоманиями в период абстиненции.

Тревога - важнейшая эмоция человека, тесно связанная с потребностью в безопасности, выражающаяся чувством надви­гающейся неопределенной угрозы, внутренним волнением. Тревога - стеническая эмоция: сопровождается метанием, не­усидчивостью, беспокойством, напряжением мышц. Как важ­ный сигнал неблагополучия может возникать в инициальном периоде любого психического заболевания. При неврозе навяз­чивых состояний и психастении тревога служит одним из ос­новных проявлений заболевания. В последние годы в качестве самостоятельного расстройства выделяют внезапно возникаю­щие (часто на фоне психотравмирующей ситуации) паничес­кие атаки, проявляющиеся острыми приступами тревоги. Мощное, лишенное всяческих оснований чувство тревоги - один из ранних симптомов начинающегося острого бредового психоза.

При острых бредовых психозах (синдроме острого чувствен­ного бреда) тревога выражена чрезвычайно и нередко дости­гает степени растерянности, при которой сочетается с неуве­ренностью, непониманием ситуации, нарушением восприятия окружающего мира (дереализация и деперсонализация). Боль­ные ищут поддержки и объяснений, взгляд их выражает удив­ление (аффект недоумения). Как и состояние экстаза, подоб­ное расстройство указывает на формирование онейроида.

Амбивалентность - одновременное сосуществование 2 вза­имоисключающих эмоций (любви и ненависти, привязаннос­ти и брезгливости). При психических заболеваниях амбивален­тность причиняет значительные страдания пациентам, дезор­ганизует их поведение, приводит к противоречивым, непосле­довательным действиям (амбитендентность ). Швейцарский психиатр Э.Блейлер (1857-1939) рассматривал амбивалентность как одно из наиболее типичных проявлений шизофрении. В настоящие время большинство психиатров считают это со­стояние неспецифичным симптомом, наблюдающимся, поми­мо шизофрении, при шизоидной психопатии и (в менее вы­раженной форме) у здоровых людей, склонных к самоанализу (рефлексии).

Апатия - отсутствие или резкое снижение выраженности эмоций, равнодушие, безразличие. Больные теряют интерес к близким и друзьям, равнодушны к событиям в мире, без­различны к своему здоровью и внешнему виду. Речь пациен­тов становится скучной и монотонной, они не выказывают никакой заинтересованности беседой, мимика однообразна. Слова окружающих не вызывают у них ни обиды, ни смуще­ния, ни удивления. Они могут утверждать, что испытывают любовь к родителям, но при встрече с близкими остаются безучастны, не задают вопросов и молча съедают принесенную им пищу. Особенно ярко безэмоциональность больных прояв­ляется в ситуации, требующей эмоционального выбора («Ка­кая пища вам нравится больше всего?», «Кого вы любите боль­ше: папу или маму?»). Отсутствие чувств не позволяет им высказать какое-либо предпочтение.

Апатия относится к негативным (дефицитарным) симпто­мам. Нередко она служит проявлением конечных состояний при шизофрении. Следует учитывать, что апатия у больных шизофренией постоянно нарастает, проходя ряд этапов, раз­личающихся степенью выраженности эмоционального дефекта: сглаженность (нивелировка) эмоциональных реакций, эмоци­ональная холодность, эмоциональная тупость. Другая причина возникновения апатии - поражение лобных долей мозга (трав­мы, опухоли, парциальная атрофия).

От апатии следует отличать симптом болезненного психичес­кого бесчувствия (anaesthesiapsychicadolorosa, скорбное бес­чувствие). Главным проявлением этого симптома считается не отсутствие эмоций как таковых, а тягостное чувство собствен­ной погруженности в эгоистические переживания, сознание неспособности думать о ком-либо другом, зачастую сочетаю­щееся с бредом самообвинения. Нередко возникает явление гипэстезии (см. раздел 4.1). Больные жалуются,/что стали «как деревяшка», что у них «не сердце, а пустая консервная банка»; сокрушаются, что не испытывают тревоги за малолет­них детей, не интересуются их успехами в школе. Яркая эмо­ция страдания свидетельствует об остроте состояния, об обра­тимом продуктивном характере расстройств.Anaesthesiapsychicadolorosa- типичное проявление депрессивного син­дрома.

К симптомам нарушения динамики эмоций относят эмоци­ональную лабильность и эмоциональную ригидность.

Эмоциональная лабильность - это чрезвычайная подвиж­ность, неустойчивость, легкость возникновения и перемены эмоций. Пациенты легко переходят от слез к смеху, от сует­ливости к беспечной расслабленности. Эмоциональная лабиль­ность - одна из важных характеристик больных с истеричес­ким неврозом и истерической психопатией. Подобное состоя­ние может также наблюдаться при синдромах помрачения со­знания (делирии, онейроиде).

Одним из вариантов эмоциональной лабильности является слабодушие (эмоциональная слабость). Для данного симптома ха­рактерна не только быстрая перемена в настроении, но и не­способность контролировать внешние проявления эмоций. Это приводит к тому, что каждое (даже малосущественное) собы­тие переживается ярко, часто вызывает слезы, возникающие не только при печальных переживаниях, но выражающие и умиление, восторг. Слабодушие - типичное проявление со­судистых заболеваний мозга (церебрального атеросклероза), но может встретиться и как личностная особенность (сенситив- ность, ранимость).

Больная 69 лет, с сахарным диабетом и выраженными рас­стройствами памяти, ярко переживает свою беспомощность: «Ой, доктор, я ведь была учительницей. Меня ученики, раскрыв рот, слушали. А теперь квашня квашней. Что дочка ни скажет - ничего не помню, все записывать приходится. Ноги совсем не ходят, по квартире едва ползаю...». Все это больная произносит, постоянно вытирая глаза. На вопрос врача, кто еще живет вместе с ней в квар­тире, отвечает: «Ой, у нас полон дом народу! Жаль муж-покойник не дожил. Зять у меня работящий, заботливый. Внучка - разумни­ца: и танцует, и рисует, и английский у нее... А внук на будущий год в институт пойдет - у него школа такая специальная!». После­дние фразы больная произносит с торжествующим лицом, но слезы продолжают течь, и она постоянно вытирает их рукой.

Эмоциональная ригидность - тугоподвижность, застревае- мость эмоций, склонность к длительному переживанию чувств (особенно эмоционально неприятных). Выражениями эмоцио­нальной ригидности являются злопамятность, упрямство, упорство. В речи эмоциональная ригидность проявляется об­стоятельностью (вязкостью). Больной не может перейти к об­суждению другой темы, пока полностью не выскажется по по­воду интересующего его вопроса. Эмоциональная ригидность - проявление общей торпидности психических процессов, на­блюдающейся при эпилепсии. Выделяют также психопатичес­кие характеры со склонностью к застреванию (паранойяльный, эпилептоидный).

8.2. Симптомы расстройств воли и влечений

Расстройства воли и влечений проявляются в клинической практике нарушениями поведения. Необходимо учитывать, что высказывания больных не всегда точно отражают характер су­ществующих расстройств, поскольку пациенты нередко скры­вают имеющиеся у них патологические влечения, стыдятся признаться окружающим, например, в своей лени. Поэтому вывод о наличии нарушений воли и влечений надо делать не на основании декларируемых намерений, а опираясь на ана­лиз совершаемых поступков. Так, заявление больного о стрем­лении устроиться на работу выглядит голословным, если он уже несколько лет не работает и не предпринимает попыток трудоустройства. Не следует воспринимать как адекватное ут­верждение больного о том, что он любит читать, если послед­нюю книгу он прочел несколько лет назад.

Выделяют количественные изменения и извращения влече­ний.

Гипербулия - общее повышение воли и влечений, затраги­вающее все основные влечения человека. Увеличение аппети­та приводит к тому, что больные, находясь в отделении, не­медленно съедают принесенную им передачу и подчас не мо­гут удержаться от того, чтобы не взять продукты из чужой тум­бочки. Гиперсексуальность проявляется повышенным внимани­ем к противоположному полу, ухаживаниями, нескромными комплиментами. Пациенты стараются привлечь к себе внима­ние яркой косметикой, броской одеждой, подолгу стоят у Зеркала, приводя в порядок волосы, могут вступать в много­численные случайные половые связи. Наблюдается выражен­ная тяга к общению: всякая беседа окружающих становится интересной для больных, они пытаются включаться в разгово­ры посторонних. Такие люди стремятся оказать покровитель­ство любому человеку, раздают свои вещи и деньги, делают дорогие подарки, ввязываются в драку, желая защитить сла­бого (по их мнению). Важно учитывать, что одновременное повышение влечений и воли, как правило, не позволяет боль­ным совершать очевидно опасные и грубые противоправные действия, сексуальное насилие. Хотя такие люди обычно не представляют опасности, они могут мешать окружающим сво­ей навязчивостью, суетливостью, вести себя неосторожно, неправильно распоряжаться имуществом. Гипербулия - харак­терное проявление маниакального синдрома.

Типобулия - общее снижение воли и влечений. Следует учитывать, что у больных с гипобулией подавлены все основ­ные влечения, включая и физиологические. Наблюдается уменьшение аппетита. Врач может убедить пациента в необхо­димости есть, но тот принимает пищу неохотно и в малых ко­личествах. Снижение сексуального влечения проявляется не только падением интереса к противоположному полу, но и отсутствием внимания к собственной внешности. Больные не испытывают потребности в общении, тяготятся присутствием посторонних и необходимостью поддерживать беседу, просят оставить их одних. Пациенты погружены в мир собственных страданий и не могут проявлять заботу о близких (особенно удивительным выглядит поведение матери с послеродовой деп­рессией, которая не в силах заставить себя заботиться о ново­рожденном). Подавление инстинкта самосохранения выража­ется в суицидальных попытках. Характерно чувство стыда за свое бездействие и беспомощность. Гипобулия является про­явлением депрессивного синдрома. Подавление влечений при депрессии - временное, преходящее расстройство. Купирова­ние приступа депрессии приводит к возобновлению интереса к жизни, активности.

При абулии обычно не наблюдается подавления физиологи­ческих влечений, расстройство ограничивается резким сниже­нием воли. Лень и безынициативность лиц с абулией сочета­ется с нормальной потребностью в пище, отчетливым сексу­альным влечением, которые удовлетворяются самыми простей­шими, не всегда социально приемлемыми путями. Так, па­циент, испытывающий голод, вместо того чтобы пойти в ма­газин и купить необходимые ему продукты, просит соседей покормить его. Сексуальное влечение больной удовлетворяет беспрерывной мастурбацией или обращается с нелепыми при­тязаниями к матери и сестре. У пациентов, страдающих абу­лией, исчезают высшие социальные потребности, они не нуж­даются в общении, в развлечениях, могут проводить в бездей­ствии все дни, не интересуются событиями в семье и в мире. В отделении они месяцами не общаются с соседями по пала­те, не знают их имен, имен врачей и медсестер.

Абулия является стойким негативным расстройством, вмес­те с апатией составляет единый апатико-абулический синдром, характерный для конечных состояний при шизофрении. При прогредиентных заболеваниях врачи могут наблюдать нараста­ние явлений абулии - от легкой лености, безынициативнос­ти, неспособности преодолевать препятствия до грубой пассив­ности.

Больной 31 года, токарь по профессии, после перенесенного приступа шизофрении оставил работу в цеху, поскольку считал ее слишком тяжелой для себя. Попросил принять его фотографом в городскую газету, так как раньше много занимался фотографией. Однажды по поручению редакции должен был составить репортаж о труде колхозников. Приехал в село в городской обуви и, чтобы не испачкать ботинок, не стал подходить к тракторам в поле, а сделал лишь несколько снимков из автомобиля. Из редакции был уволен за лень и безынициативность. Устраиваться на другую работу не стал. Дома отказывался заниматься какими-либо хозяйственными делами. Прекратил ухаживать за аквариумом, который до болезни смастерил своими руками. Целыми днями лежал в кровати одетый и мечтал о переезде в Америку, где все легко и доступно. Не возражал, когда родственники обратились к психиатрам с просьбой оформить ему инвалидность.

Описано множество симптомов извращения влечений (пара- булий). Проявлениями психических расстройств могут быть из­вращение аппетита, сексуального влечения, стремление к асо­циальным поступкам (воровству, алкоголизации, бродяжниче­ству), самоповреждениям. В табл.8.1 приведены основные термины, обозначающие расстройства влечений по МКБ-10.

Парабулии не рассматриваются как самостоятельные забо­левания, а являются лишь симптомом. Причинами возникно-

Таблица 8.1. Клинические варианты расстройств влечений

Примечание. Термины, для которых не приведен шифр, не включены в МКБ-10.

вения патологических влечений бывают грубые нарушения ин­теллекта (олигофрения, тотальное слабоумие), различные фор­мы шизофрении (как в инициальном периоде, так и на за­ключительном этапе при так называемом шизофреническом слабоумии), а также психопатии (стойкие дисгармонии лично­сти). Кроме того, расстройства влечений бывают проявлени­ем нарушения обмена веществ (например, поедание несъедоб­ного при анемии или беременности), а также эндокринных за­болеваний (повышение аппетита при диабете, гиперактивность при гипертиреозе, абулия при гипотиреозе, нарушения сексу­ального поведения при дисбалансе половых гормонов).

Каждое из патологических влечений может выражаться в различной степени. Выделяют 3 клинических варианта патоло­гических влечений - обсессивные и компульсивные влечения, а также импульсивные поступки.

Обсессивное (навязчивое) влечение предполагает возникновение желаний, которые больной может контролировать в соответствии с ситуацией. Влечения, явно расходящиеся с требованиями эти­ки, морали и законности, в этом случае никогда не осуществ­ляются и подавляются как недопустимые. Однако отказ от удов­летворения влечения рождает у больного сильные переживания; помимо воли, в голове постоянно сохраняются мысли о неуто­ленной потребности. Если она не носит явного антисоциального характера, больной осуществляет ее при первой возможности. Так, человек с навязчивым страхом загрязнения сдержит влече­ние к мытью рук на короткое время, однако обязательно тща­тельно вымоет их, когда на него не смотрят посторонние, пото­му что все время, пока он терпит, он постоянно мучительно думает о своей потребности. Обсессивные влечения включены в структуру обсессивно-фобического синдрома. Кроме того, они бывают проявлением психической зависимости от психотропных средств (алкоголь, табак, гашиш и др.).

Компульсивное влечение - более мощное чувство, посколь­ку по силе оно сравнимо с такими жизненными потребностя­ми, как голод, жажда, инстинкт самосохранения. Больные осознают извращенный характер влечения, пытаются сдержи­вать себя, но при неудовлетворенной потребности возникает невыносимое чувство физического дискомфорта. Патологичес­кая потребность занимает столь доминирующее положение, что человек быстро прекращает внутреннюю борьбу и удовлетво­ряет свое влечение, даже если это связано с грубыми асоци­альными поступками и возможностью последующего наказа­ния. Компульсивное влечение может быть причиной повтор­ного насилия и серийных убийств. Ярким примером компуль- сивного влечения служит стремление к наркотику при абсти­нентном синдроме у страдающих алкоголизмом и наркомания­ми (синдром физической зависимости). Компульсивные вле­чения бывают также проявлением психопатий.

Импульсивные поступки совершаются человеком немедлен­но, как только возникает болезненное влечение, без предше­ствующей борьбы мотивов и без этапа принятия решения. Больные могут обдумывать свои поступки только после их со­вершения. В момент действия нередко наблюдается аффектив­но суженное сознание, о чем можно судить по последующей частичной амнезии. Среди импульсивных поступков преобла­дают нелепые, лишенные какого-либо смысла. Нередко боль­ные впоследствии не могут объяснить цели содеянного. Им­пульсивные поступки - нередкое проявление эпилептиформ- ных пароксизмов. К совершению импульсивных действий так­же склонны больные с кататоническим синдромом.

От расстройств влечений следует отличать поступки, обуслов­ленные патологией других сфер психики. Так, отказ от еды бывает вызван не только снижением аппетита, но и наличием бреда отравления, императивных галлюцинаций, запрещающих больному есть, а также грубым расстройством двигательной сфе­ры - кататоническим ступором (см. раздел 9.1). Поступки, приводящие больных к собственной гибели, не всегда выражают стремление покончить с собой, но бывают также обусловлены императивными галлюцинациями или помрачением сознания (так, больной в состоянии делирия, спасаясь от воображаемых преследователей, выпрыгивает из окна, считая, что это дверь).

8.3. Синдромы эмоционально-волевых расстройств

Наиболее яркими проявлениями расстройства аффективной сферы выступают депрессивный и маниакальный синдромы (табл.8.2).

8.3.1. Депрессивный синдром

Клиническую картину типичного депрессивного синдрома при­нято описывать в виде триады симптомов: снижения настрое­ния (гипотимия), замедления мышления (ассоциативная затор­моженность) и двигательной заторможенности. Следует, од­нако, учитывать, что именно снижение настроения является главным синдромообразующим признаком депрессии. Гипоти­мия может выражаться в жалобах на тоску, подавленность, печаль. В отличие от естественной реакции печали в ответ на грустное событие тоска при депрессии лишается связи с окру­жающей обстановкой; больные не проявляют реакции ни на радостное известие, ни на новые удары судьбы. В зависимо­сти от тяжести депрессивного состояния гипотимия может про­являться чувствами различной интенсивности - от легкого пессимизма и грусти до тяжелого, почти физического ощуще­ния «камня на сердце» (витальная тоска).

Маниакальный синдром

Депрессивный синдром

Депрессивная триада: снижение настроения идеаторная заторможенность моторная заторможенность

Пониженная самооценка,

пессимизм

Бред самообвинения, самоуничи­жения, ипохондрический бред

Подавление влечений: снижение аппетита снижение либидо избегание контактов, замкнутость обесценивание жизни, стремление к суициду

Расстройства сна: уменьшение продолжительности раннее пробуждение отсутствие чувства сна

Соматические расстройства: сухость кожи, снижение ее тур- гора, ломкость волос и ногтей, отсутствие слез запор

тахикардия и повышение арте­риального давления расширение зрачка (мидриаз) снижение массы тела

Маниакальная триада: повышение настроения ускорение мышления психомоторное возбуждение

Завышенная самооценка, опти­мизм

Бред величия

Растормаживание влечений: повышение аппетита гиперсексуальность стремление к общению потребность оказывать помощь окружающим, альтруизм

Расстройство сна: сокращение продолжительности сна, не вызывающее чувства усталости

Соматические расстройства не ха­рактерны. Больные жалоб не предъявляют, выглядят молодо; повышение артериального давле­ния соответствует высокой актив­ности больных; масса тела снижа­ется при выраженном психомо­торном возбуждении

Замедление мышления в легких случаях выражается замед­ленной односложной речью, долгим обдумыванием ответа. В более тяжелых случаях пациенты с трудом осмысляют за­данный вопрос, неспособны справиться с решением простей­ших логических заданий. Молчаливы, спонтанная речь отсут­ствует, но полного мутизма (молчания) обычно не бывает. Двигательная заторможенность выявляется в скованности, мед­лительности, неповоротливости, при тяжелой депрессии мо­жет достигать степени ступора (депрессивный ступор). Поза ступорозных больных довольно естественная: лежа на спине с вытянутыми руками и ногами или сидя, склонив голову, опи­раясь локтями на колени.

Высказывания депрессивных больных обнаруживают резко заниженную самооценку: они описывают себя как ничтожных, никчемных людей, лишенных талантов. Удивлены, что врач

уделяет свое время столь незначительному человеку. Пессими­стически оцениваются не только свое настоящее состояние, но и прошлое и будущее. Заявляют, что ничего не смогли сде­лать в этой жизни, что они принесли много бед своей семье, не были радостью для родителей. Они строят самые печаль­ные прогнозы; как правило, не верят в возможность выздо­ровления. При тяжелой депрессии нередки бредовые идеи са­мообвинения и самоуничижения. Больные считают себя глу­боко грешными перед Богом, повинными в смерти престаре­лых родителей, в происходящих в стране катаклизмах. Часто винят себя в потере способности сопереживать окружающим (anaesthesiapsychicadolorosa). Возможно также появление ипохондрических бредовых идей. Пациенты полагают, что без­надежно больны, возможно, постыдной болезнью; опасаются заразить близких.

Подавление влечений, как правило, выражается замкнуто­стью, снижением аппетита (реже приступами булимии). От­сутствие интереса к противоположному полу сопровождается отчетливыми изменениями физиологических функций. Мужчи­ны часто испытывают импотенцию и ставят себе это в вину. У женщин фригидности нередко сопутствуют нарушения мен­струального цикла и даже длительная аменорея. Больные из­бегают какого-либо общения, среди людей чувствуют себя неловко, неуместно, чужой смех лишь подчеркивает их стра­дания. Пациенты настолько погружены в свои переживания, что не в силах заботиться о ком-либо другом. Женщины пре­кращают занятия домашним хозяйством, не могут ухаживать за малолетними детьми, не уделяют никакого внимания своей внешности. Мужчины не справляются с любимой работой, не в состоянии утром встать с постели, собраться и пойти на службу, лежат целый день без сна. Больным недоступны раз­влечения, они не читают и не смотрят телевизор.

Наибольшую опасность при депрессии представляет пред­расположенность к суициду. Среди психических расстройств депрессия является наиболее частой причиной самоубийств. Хотя мысли об уходе из жизни присущи практически всем страдающим депрессией, реальная опасность возникает при сочетании тяжелой депрессии с достаточной активностью больных. При выраженном ступоре реализация подобных на­мерений затруднена. Описаны случаи расширенного суици­да, когда человек убивает своих детей, чтобы «избавить их от грядущих мук».

Одним из самых тягостных переживаний при депрессии яв­ляется упорная бессонница. Пациенты плохо спят ночью и не могут отдохнуть днем. Особенно характерно пробуждение в ранние утренние часы (иногда в 3 или 4 ч), после которого больные больше не засыпают. Иногда пациенты настойчиво утверждают, что ночью не спали ни минуты, ни разу не сом­кнули глаз, хотя родственники и медицинский персонал ви­дели их спящими (отсутствие чувства сна).

Депрессия, как правило, сопровождается многообразной соматовегетативной симптоматикой. Как отражение остроты состояния чаще наблюдается периферическая симпатикотония. Описывается характерная триада симптомов: тахикардия, рас­ширение зрачка и запор (триада Протопопова). Обращает на себя внимание внешний вид больных. Кожные покровы сухие, бледные, шелушащиеся. Снижение секреторной функции же­лез выражается в отсутствии слез («все глаза выплакала»). Нередко отмечают выпадение волос и ломкость ногтей. Сни­жение тургора кожи проявляется в том, что углубляются мор­щины и больные выглядят старше своего возраста. Может наблюдаться атипичный надлом брови. Регистрируются коле­бания артериального давления со склонностью к повышению. Расстройства желудочно-кишечного тракта проявляются не только запором, но и ухудшением пищеварения. Как прави­ло, заметно снижается масса тела. Часты разнообразные боли (головные, сердечные, в животе, в суставах).

Больной 36 лет был переведен в психиатрическую больницу из терапевтического отделения, где в течение 2 нед обследовался в свя­зи с постоянными болями в правом подреберье. При обследовании патологии не выявили, однако мужчина уверял, что болен раком, и признался врачу в намерении покончить с собой. Не возражал про­тив перевода в психиатрическую больницу. При поступлении подав­лен, на вопросы отвечает односложно; заявляет, что ему «уже все равно!». В отделении ни с кем не общается, большую часть време­ни лежит в постели, почти ничего не ест, постоянно жалуется на отсутствие сна, хотя персонал сообщает, что пациент спит каждую ночь, по крайней мере до 5 ч утра. Однажды при утреннем осмотре обнаружена странгуляционная борозда на шее больного. При настой­чивом расспросе признался, что утром, когда персонал заснул, он пытался, лежа в постели, задушить себя петлей, связанной из 2- носовых платков. После лечения антидепрессантами исчезли тягост­ные мысли и все неприятные ощущения в правом подреберье.

Соматические симптомы депрессии у некоторых больных (особенно при первом приступе заболевания) могут выступать в качестве главной жалобы. Этим обусловлены их обращение к терапевту и длительное, безуспешное лечение по поводу «ишемической болезни сердца», «гипертонической болезни», «дискинезии желчных путей», «вегетососудистой дистонии» и др. В этом случае говорят о маскированной (ларвированной) депрессии, более подробно описанной в главе 12.

Яркость эмоциональных переживаний, наличие бредовых идей, признаки гиперактивности вегетативных систем позво­ляют рассматривать депрессию как синдром продуктивных рас­стройств (см. табл.3.1). Это подтверждается и характерной динамикой депрессивных состояний. В большинстве случаев депрессия продолжается несколько месяцев. Однако она все­гда обратима. До введения в лечебную практику антидепрес­сантов и электросудорожной терапии врачи нередко наблюда­ли самопроизвольный выход из этого состояния.

Выше были описаны наиболее типичные симптомы депрес­сии. В каждом отдельном случае их набор может существен­но различаться, но всегда преобладает подавленное, тоскли­вое настроение. Развернутый депрессивный синдром рассмат­ривается как расстройство психотического уровня. О тяжести состояния свидетельствуют наличие бредовых идей, отсутствие критики, активное суицидальное поведение, выраженный сту­пор, подавление всех базовых влечений. Мягкий, непсихоти­ческий вариант депрессии обозначают как субдепрессию. При проведении научных исследований для измерения тяжести деп­рессии применяют специальные стандартизованные шкалы (Га­мильтона, Цунга и др.).

Депрессивный синдром не является специфичным и может быть проявлением самых различных психических заболеваний: маниакально-депрессивного психоза, шизофрении, органичес­ких поражений мозга и психогений. Для депрессии, обуслов­ленной эндогенным заболеванием (МДП и шизофрения), бо­лее характерны выраженные соматовегетативные расстройства, важным признаком эндогенной депрессии является особая су­точная динамика состояния с усилением тоски утром и неко­торым ослаблением переживаний к вечеру. Именно утренние часы рассматриваются как период, связанный с наибольшим риском суицида. Другим маркером эндогенной депрессии счи­тают положительный дексаметазоновый тест (см. раздел 1.1.2).

Помимо типичного депрессивного синдрома, описывают ряд атипичных вариантов депрессии.

Тревожная (ажитированная) депрессия отличается отсутстви­ем выраженной скованности и пассивности. Стеничный аф­фект тревоги заставляет пациентов суетиться, постоянно обра­щаться к окружающим с просьбой о помоши или с требова­нием прекратить их муки, помочь им уйти из жизни. Пред­чувствие неминуемой катастрофы не дает больным спать, они могут предпринимать попытки покончить с собой на глазах у окружающих. Временами возбуждение пациентов достигает степени неистовства (меланхолический раптус,raptusmelancholicus), когда они рвут на себе одежду, издают страш­ные крики, бьются головой о стену. Тревожная депрессия чаще наблюдается в инволюционном возрасте.

Депрессивно-бредовый синдром, помимо тоскливого настрое­ния, проявляется такими фабулами бреда, как бред преследо­вания, инсценировки, воздействия. Больные уверены в тяже­лом наказании за совершенные проступки; «замечают» посто­янное наблюдение за собой. Опасаются, что их вина повле­чет за собой притеснение, наказание или даже убийство их родственников. Пациенты беспокойны, постоянно спрашива­ют о судьбе своих родных, пытаются оправдываться, клянут­ся, что никогда в будущем не допустят оплошности. Такая атипичная бредовая симптоматика более характерна не для МДП, а для острого приступа шизофрении (шизоаффективный психоз в терминах МКБ-10).

Апатическая депрессия сочетает в себе аффекты тоски и апа­тии. Больных не интересует их будущее, они бездеятельны, не высказывают каких-либо жалоб. Единственное их жела­ние - чтобы их оставили в покое. От апатико-абулического синдрома такое состояние отличается нестойкостью, обратимо­стью. Чаше всего апатическая депрессия наблюдается у стра­дающих шизофренией.

8.3.2. Маниакальный синдром

Проявляется в первую очередь повышением настроения, уско­рением мышления и психомоторным возбуждением. Гиперти- мия при этом состоянии выражена постоянным оптимизмом, пренебрежением к трудностям. Отрицается наличие каких-либо проблем. Пациенты постоянно улыбаются, не предъявляют никаких жалоб, не считают себя больными. Ускорение мыш­ления заметно в быстрой, скачущей речи, повышенной отвле­каемое™, поверхностности ассоциаций. При выраженной ма­нии речь настолько дезорганизуется, что напоминает «словес­ную окрошку». Речевой напор столь велик, что пациенты те­ряют голос, в уголках рта скапливается взбитая в пену слюна. Деятельность их из-за выраженной отвлекаемости становится хаотичной, непродуктивной. Они не могут усидеть на месте, стремятся уйти из дому, просят отпустить их из больницы.

Наблюдается переоценка собственных способностей. Паци­енты считают себя удивительно обаятельными и привлекатель­ными, беспрерывно хвалятся якобы существующими у них та-" лантами. Пытаются сочинять стихи, демонстрируют окружаю­щим свои вокальные данные. Признаком чрезвычайно выра­женной мании является бред величия.

Характерно повышение всех базовых влечений. Резко воз­растает аппетит, иногда наблюдается склонность к алкоголи­зации. Больные не могут находиться в одиночестве и посто­янно ищут общения. В беседе с врачами не всегда соблюда­ют необходимую дистанцию, обращаясь запросто - «браток!». Пациенты уделяют много внимания своей внешности, пыта­ются украсить себя значками и медалями, женщины пользу­ются избыточно яркой косметикой, одеждой стараются подчер­кнуть свою сексуальность. Повышенный интерес к противо­положному полу выражается в комплиментах, нескромных предложениях, признаниях в любви. Больные готовы помогать и покровительствовать всем окружающим. При этом нередко оказывается, что на собственную семью просто не хватает вре­мени. Они транжирят деньги, делают ненужные покупки. При чрезмерной активности не удается завершить ни одно из дел, поскольку каждый раз возникают новые идеи. Попытки препятствовать реализации их влечений вызывают реакцию раз­дражения, негодования (гневливая мания).

Для маниакального синдрома характерно резкое уменьшение продолжительности ночного сна. Больные отказываются вов­ремя лечь в постель, продолжая суетиться и ночью. Утром просыпаются очень рано и сразу включаются в активную дея­тельность, однако никогда не жалуются на усталость, утверж­дают, что спят вполне достаточно. Такие больные обычно причиняют окружающим множество неудобств, наносят вред своему материальному и социальному положению, однако не­посредственной угрозы для жизни и здоровья других людей, как правило, не представляют. Мягкое субпсихотическое по­вышение настроения (гипомания) в отличие от тяжелой мании может сопровождаться сознанием неестественности состояния; бреда при этом не наблюдается. Пациенты могут производить благоприятное впечатление своей изобретательностью и остро­умием.

В физическом отношении страдающие манией выглядят вцолне здоровыми, несколько помолодевшими. При выражен­ном психомоторном возбуждении они худеют, несмотря на волчий аппетит. При гипомании может наблюдаться значитель­ная прибавка массы тела.

Больная 42 лет, страдает с 25 лет приступами неадекватно по­вышенного настроения, первый из них возник в период обучения в аспирантуре на кафедре политэкономии. К тому времени женщина уже была замужем и имела 5-летнего сына. В состоянии психоза почувствовала себя очень женственной, обвиняла мужа в недостаточ­но ласковом отношении к ней. Спала не более 4 ч в сутки, с жа­ром занималась научной работой, мало уделяла внимания сыну и домашним заботам. Почувствовала страстное влечение к своему на­учному руководителю. Посылала ему по секрету букеты цветов. По­сещала все его лекции для студентов. Однажды в присутствии всех сотрудников кафедры на коленях просила его взять ее в жены. Была госпитализирована. По завершении приступа так и не смогла закон­чить работу над диссертацией. Во время следующего приступа влю­билась в молодого актера. Ходила на все его спектакли, дарила цве­ты, тайком от мужа приглашала его к себе на дачу. Покупала много вина, чтобы напоить возлюбленного и тем самым преодолеть его сопротивление, сама много и часто выпивала. На недоуменные воп­росы мужа с жаром во всем призналась. После госпитализации и лечения вышла замуж за любовника, перешла на работу к нему в театр. В межприступный период спокойна, алкоголь употребляет редко. С теплом отзывается о прежнем муже, немного сожалеет о разводе.

Маниакальный синдром чаще всего бывает проявлением МДП и шизофрении. Изредка встречаются маниакальные со­стояния, вызванные органическим поражением мозга или ин­токсикацией (фенамином, кокаином, циметидином, кортико- стероидами, циклоспорином, тетурамом, галлюциногенами и др.). Мания является признаком острого психоза. Наличие яркой продуктивной симптоматики позволяет рассчитывать на полную редукцию болезненных расстройств. Хотя отдельные приступы могут быть достаточно продолжительными (до не­скольких месяцев), они все же зачастую короче приступов депрессии.

Наряду с типичной манией нередко встречаются атипичные синдромы сложной структуры. Маниакально-бредовый синдром, помимо аффекта счастья, сопровождается несистематизирован­ными бредовыми идеями преследования, инсценировки, ме- галоманическим бредом величия (острая парафрения). Больные заявляют, что призваны «спасти весь мир», что наделены не­вероятными способностями, например представляют собой «главное оружие против мафии» и преступники пытаются за это их уничтожить. Подобное расстройство при МДП не встре­чается и чаще всего указывает на острый приступ шизофрении. На высоте маниакально-бредового приступа может наблюдать­ся онейроидное помрачение сознания.

8.3.3. Апатико-абулический синдром

Проявляется выраженным эмоционально-волевым оскудением. Равнодушие и безразличие делают больных достаточно спокой­ными. Они малозаметны в отделении, много времени прово­дят в постели или сидя в одиночестве, могут также часами находиться у телевизора. При этом оказывается, что они не запомнили ни одной просмотренной передачи. Лень сквозит во всем их поведении: они не умываются, не чистят зубы, отказываются идти в душ и стричь волосы. Ложатся в постель одетыми, потому что им лень снимать и надевать одежду. Их невозможно привлечь к деятельности, призывая к ответствен­ности и чувству долга, потому что они не испытывают стыда. Беседа не вызывает у больных интереса. Говорят они моно­тонно, часто отказываются от разговора, заявляя, что устали. Если врачу удается настоять на необходимости диалога, неред­ко оказывается, что больной может в течение долгого време­ни разговаривать, не проявляя признаков усталости. В бесе­де выясняется, что пациенты не испытывают никакого стра­дания, не чувствуют себя больными, не предъявляют никаких жалоб.

Описанная симптоматика нередко сочетается с растормажи- ванием простейших влечений (прожорливость, гиперсексуаль­ность и др.). При этом отсутствие стыдливости приводит их к попыткам реализовать свои потребности в простейшей, не все­гда социально приемлемой форме: например, они могут мо­читься и испражняться прямо в постели, потому что им лень дойти до туалета.

Апатико-абулический синдром служит проявлением негатив­ной (дефицитарной) симптоматики и не имеет тенденции к обратному развитию. Чаще всего причиной апатии и абулии являются конечные состояния при шизофрении, при которой эмоционально-волевой дефект нарастает постепенно - от лег­кого равнодушия и пассивности до состояний эмоциональной тупости. Другая причина возникновения апатико-абулическо- го синдрома - органическое поражение лобных долей мозга (травма, опухоль, атрофия и др.).

8.4. Физиологический и патологический аффект

Реакция на психотравмирующее событие может протекать весь­ма различно в зависимости от индивидуальной значимости стрессорного события и особенностей эмоционального реаги­рования человека. В некоторых случаях форма проявления аффекта бывает удивительно неистовой и даже опасной для окружающих. Хорошо известны случаи убийства супруга на почве ревности, жестокие драки между футбольными болель­щиками, бурные споры между политическими лидерами. Гру­бому асоциальному проявлению аффекта может способствовать психопатический склад личности (возбудимая психопатия - см. раздел 22.2.4). Все же приходится признать, что в боль­шинстве случаев такие агрессивные действия совершаются осознанно: участники могут рассказать о своих чувствах в мо­мент совершения поступка, раскаиваются в несдержанности, пытаются сгладить плохое впечатление, апеллируя к тяжести нанесенного им оскорбления. Каким бы тяжелым ни было со­вершенное преступление, в подобных случаях оно рассматри­вается как физиологический аффект и влечет за собой судеб­ную ответственность.

Патологическим аффектом называют кратковременный пси­хоз, возникающий внезапно после действия психотравмы и со­провождающийся помрачением сознания с последующей амне­зией всего периода психоза. Пароксизмальный характер воз­никновения патологического аффекта указывает на то, что психотравмирующее событие становится пусковым моментом к реализации имеющейся эпилептиформной активности. Неред­ко у пациентов в анамнезе обнаруживаются тяжелые травмы головы или признаки органической дисфункции с детства. Помрачение сознания в момент психоза проявляется неистов­ством, удивительной жестокостью совершенного насилия (де­сятки тяжелых ран, многочисленные удары, каждый из кото­рых может быть смертельным). Окружающие не в силах кор­ригировать поступки больного, поскольку он не слышит их. Психоз длится несколько минут и завершается тяжелым исто­щением: больные вдруг валятся без сил, иногда впадают в глубокий сон. По выходе из психоза они не могут вспомнить ничего из происходившего, бывают крайне удивлены, услы­шав о том, что они совершили, не могут поверить окружаю­щим. Следует признать, что расстройства при патологическом аффекте лишь условно можно отнести к кругу эмоциональных нарушений, поскольку важнейшим выражением этого психоза является сумеречное помрачение сознания (см. раздел 10.2.4). Патологический аффект служит основанием для признания больного невменяемым и освобождения от ответственности за совершенное преступление.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

Изард К. Эмоции человека. - М.: Изд-во МГУ, 1980.

Нумер Ю.Л., Михаленко И.Н. Аффективные психозы. - Л.: Меди­цина, 1988. - 264 с.

Психиатрический диагноз / Завилянский И.Я., Блейхер В.М., Крук И.В., Завилянская Л.И. - Киев: Выща школа, 1989.

Психология эмоций. Тексты / Под ред. В.К.Вилюнаса, Ю.Б.Гиппен- рейтер. - М.: МГУ, 1984. - 288 с.

Психосоматические расстройства при циклотимных и циклотимоподоб- ных состояниях. - Труды МИП., Т.87. - Отв. ред. С.Ф.Семе­нов. - М.: 1979. - 148 с.

Рейковский Я. Экспериментальная психология эмоций. - М.: Про­гресс, 1979.

Синицкий В.Н. Депрессивные состояния (Патофизиологическая харак­теристика, клиника, лечение, профилактика). - Киев: Наукова думка, 1986.