Николай II: Печальная свадьба. Венчание на царство Николая II: не только ходынская трагедия

Картины, гравюры и журнальные иллюстрации про Романовых и их невест, императоров и великих князей с княгинями. На каком групповом предсвадебном портрете изображен любовник императрицы, причем не будущий, а тогдашний? У какой невесты была талия тоньше -- у Екатерины Великой или Алисы Гессенской? Картины из Эрмитажа и коллекции королевы Виктории -- давайте оценим детали.

Начнем, что предсказуемо, с первого русского императора Петра Великого.

А вот первая почти по-настоящему императорская свадьба: Петр у венчается со своей давней любовью и матерью его детей Екатериной Алексеевной (правда, еще не приняв императорский титул).
В живописи изображений этого нет (потому что многофигурная светская живопись развивалась в "новой" России все равно очень медленно). Но зато очень хорошо уже умели делать гравюры.
И вот изображения свадьбы Петра и Екатерины в этой технике.

Вернее, это не церемония непосредственно венчания, а банкет.

Алексей Федорович Зубов. Свадьба Петра I и Екатерины 19 февраля 1712 г.
Рекомендую смотреть при увеличении -- тогда видно много деталей, например, что дамы все с модными высокими прическами-фонтанжами.


Кстати, существует предположение, что это не документальное изображение, а вымысел гравёра о том, как эта свадьба могла бы выглядеть (по ссылке большая интересная статья).

Фрагмент гравюры
«Под первым балдахином»: в центре — Петр I; слева от него: вице-адмирал К.И. Крюйс («в отцовом месте»), кораблестроитель («Бас») И.М. Головин («в братнем месте»), справа — командующий гребным флотом контр-адмирал И.Ф. Боцис («в отцовом месте»), корабельный мастер Ф.М. Скляев («в братнем месте»), «Аглинской Посол Витварт» и «Польской Министр Граф Фицтум», стоит «Маршал» свадьбы А.Д.Меншиков; «против Его Царского Величества» — сенатор граф И.А. Мусин-Пушкин; слева — СЛ. Рагузинский; справа — «Графа Фицтума племянник Лось», Б.И. Прозоровский, Р.В. Брюс, М.П. Гагарин.

Свадебного портрета новобрачных не было создано, ибо жанр групповых портретов до России тоже еще не доехал.

Но из истории романовских свадеб в искусстве еще и вот такое можно привести в пример.

Медаль в память свадьбы царевича Алексея Петровича и принцессы Шарлотты Христины Софии принцессы Брауншвейг-Люнебурга в Торгау. 1711. ГЭ

Петр II жениться не успел, Анна Иоанновна была вдовицей, а запечатлением ее свадьбы еще в петровские времена никто не озаботился. Ивану VI тоже как-то не повезло, а Елизавета Петровна была холостячка. Впрочем, судачат о ее тайном венчании с Разумовским и рождении княжны Таракановой в законном браке, но на то оно все и тайное, чтобы в истории искусства следа это не оставило.

Петр III и Екатерина Великая

Только в 1745 году, после многолетнего перерыва, наконец произошла свадьба первого ряда, правда не императора, а престолонаследника Петра Алексеевича, но мы-то знаем, что это будущий Петр III, так что засчитано.

Сохранился как бы свадебный (или предсвадебный) портрет, написанный в год венчания великого князя Петра и Екатерины.

Г.К. Гроот (?). Портрет великого князя Петра Федоровича и великой княгини Екатерины Алексеевны. 1745 (?). ГРМ

В Одессе есть вариант картины, где невесту нарядили поярче.

Самой церемонии для нас опять нету в искусстве, и банкета тоже.
Зато!
Зато сохранилось настоящее свадебное платье Екатерины Великой. В Оружейной палате стоит. Какая у нее была талия в юности, ах.

Серебряный глазет, шелк, серебряное шитье, вышивка. (Фото не оч. удачное, много желтизны)

Как-то вот так оно смотрелось в комплекте со всем остальным

Неизв. худ. Ок. 1758

Вот реплика платья, сделанная театральными реквизиторами. Обратите внимание что сбоку оно почти плоское. Добавлены утраченые кружевные рукава и другие детали (фото мое).

Ой, извините, есть еще такая картинка по теме -- школа гравёров оставалась крепкой.

Григорий Качалов. Фейерверк на Неве по случаю бракосочетания великого князя Петра Федоровича и великой княгини Екатерины Алексеевны. 1745. ГЭ

А это на родине невесты был праздник.

Фейерверк сожженный в Цербсте по случаю бракосочетания великаго князя Петра Феодоровича с великою княжною Екатериной Алексеевной

Став вдовицей, матушка Екатерина, говорят, венчалась с Потемкиным, но доказательств тому тоже особых нет. Как и картин про это.

Это -- собственноручный мой коллаж из анонима и Рокотова.

Как оба раза женился Павел, сын ее, визуально нам не ведомо опять.

Медаль на первое бракосочетание великого князя Павла Петровича. 1773. ГЭ

‎В полнощи светлый юг сияет,
Течет живее в сердце кровь,
И осень, как весна, вливает
Наталье с Павлом в грудь любовь.‎
(Державин)

Все никак не получалось у них изобрести нормальный свадебный жанр... Или из Европы завести.

Г. Козлов. Алтарь Гименея. Аллегория на бракосочетание великого князя Павла Петровича и великой княгини Марии Федоровны. 1776. ГРМ

Медаль на второе бракосочетание великого князя Павла Петровича 26 сентября 1776 г.
Граверы И. Егер (аверс), И. Вехтер (реверс).

Александр I и Елизавета Алексеевна

Для женитьбы своего любимого внука и наследника Александра бабушка императрица Екатерина Алексеевна выбрала немецкую принцессу Луизу Баденскую.
И вот наконец у нас картина маслом, связанная с этим событием. Однако она изображает не самую церемонию, а предшествующий эпизод -- переход Луизы в православие и принятие ею имени Елизавета Алексеевна.

Евстафий Мошков (Машков). Миропомазание великой княгини Елизаветы Алексеевны. 1795. ГРМ.


Можно увидеть следующих лиц (справа налево): великая княгиня Мария Федоровна, цесаревич Павел Петрович, в.к. Константин Павлович, в.к. Александр Павлович (ближе всех к зрителям), императрица Екатерина, митрополит Гавриил, принцесса Луиза, игуменья А.М.Шубина, Безбородко, фаворит царствующей императрицы-бабушки Платон Зубов, Будберг.

Это я не знаю откуда повтор, но тут детали различимей

Такое ощущение, что фейерверки рисовать для них было намного интересней. Ну действительно, царственные особы вот они все время тут, на глазах маячат, а огонечки когда еще увидишь.

Фейерверк по случаю бракосочетания великаго князя Александра Павловича с великой княгиней Елизаветой Алексеевной.

Медаль на бракосочетание Александра Павловича. 1793. ГЭ.

Александр II и Мария Александровна

Но вот наконец наступил полноценный "викторианский" XIX век с его страстью к тщательному запечатлению семейственного. Почему в таких условиях не рисовали цесаревича Александра (II) в 1840 и Марию Александровну -- не понимаю.

Медаль в память бракосочетания наследника Российского престола Великого Князя Александра Николаевича, в последствии Императора Александра II и принцессы Гессен-Дармштадтской, принявшей имя Мария Александровна.

Раз все такое черно-белое и бедное пока, берем венчания великих князей и княжон, на безрыбье.
Ну и тоже интересно.

Свадьба великого князя Михаила Николаевича и Цецилии Баденской. 1857.
Журнальная (?) иллюстрация. Кажется, это самое раннее изображение непосредственно церемонии, которое мне удалось найти.

Церемония в этот раз, как и на большинстве последующих иллюстрациях, происходит в дворцовой церкви Зимнего дворца.

Александр III и Дагмар
Они женились еще при жизни отца-императора.

Приезжий венгр Зичи был придворным художником Романовых и выполнил множество таких альбомных зарисовок с изображением повседневности и праздников, балов и похорон.

Михай Зичи. Свадьба великого князя Александра Александровича и великой княгини Марии Федоровны в 1866. ГЭ

В композиции несколько последовательных эпизодов бракосочетания.

Слева: протопресвитор Бажанов совершает акт венчания, младший брат цесаревича Владимир держит над ним корону, а наследный датский принц Фредерик держит корону над головой сестры; рядом великий князь Алексей Александрович и князь Николай Максимилианович - герцог Лейхтенбергский.

Фрагменты

В центральной части листа Александр II и императрица Мария Александровна.

Правее, в нижней части листа, изображены придворные дамы, члены Синода, хор певчих-мальчиков. В честь невесты и ее датских родственников император, великие князья, наследные принцы, генералы в мундирах с перекинутой через правое плечо голубой лентой (отличительный знак датской формы).

А вот другая картинка, попроще, из "История царствования императора Александра II в картинах".

Н. Богданов. Бракосочетание великого князя Александра Александровича и великой княгини Марии Федоровны.

Где-то в царствование Александра III ювелиры создали брачную (венчальную) корону, которую стали использовать на венчаниях 2-й пол. XIX века и до революции, не только для императоров, но и для великих князей, которых развелось бесчисленно. Большевики продали ее зарубеж, не разбирая на лом, ей повезло. Сейчас она в американском Hillwood Museum.

Свадебные фотографии, где новобрачные позируют вдвоем, легко опознать именно по ней, обычно она стоит вторым рядом за диадемой невесты.

Самые скучные в моей подборки чб рисунки -- это на самом деле cover-story 19 века.

«Всемирная иллюстрация» (1874. Т. 12, 21 сентября (№299). Бракосочетание великого князя Владимира Александровича с дочерью великого герцога Мекленбург-Шверинского Марией Павловной. Царский кортеж на парадной лестнице в Зимнем дворце. Рисунок К. Брожа

Они же, на неск. минут пораньше.

Но слава богу, для семейного архива Романовы все-таки заказывали цветное.

Николя Шевалье. Бракосочетание герцога Альфреда Эдинбургского и великой княжны Марии Александровны, 1874.
С английским принцем было сначала православное венчание.


Потом англиканское

Свадьба великого князя Константина Николаевича и принцессы Елизаветы Маврикиевны. 1884.

Свадьба великого князя Петра Николаевича и Милицы Черногорской в 1889 в Петергофе.
Они женятся не в Зимнем, потому что рангом пониже, им можно.

Свадьба великого князя Сергея Александровича и Елизаветы Федоровны в 1884 году

Вот это кстати написал Афанасий Фет:

"На бракосочетание Великого князя Павла Александровича и Великой княгини Александры Георгиевны"

Не воспевай, не славословь
Великокняжеской порфиры, —
Поведай первую любовь
И возвести струнами лиры:

Кто сердце девы молодой
Впервые трепетать заставил?
Не ты ли, витязь удалой,
Красавец, царский конник, Павел? ()

Михай Зичи. Бракосочетание великого князя Александра Михайловича и великой княжны Ксении Александровны, дочери Александра III, в соборе Большого Петергофского дворца 25 июля 1894 года.

деталь

К.О. Брож. Рисунок тушью на ту же тему. Эрмитаж
(подготовительный к созданию журнальной иллюстрации)

Никки и Аликс

Они женились, когда Николай уже стал императором.

Илья Репин. «Венчание Николая II и Александры Федоровны». 1894. ГРМ

Репин конечно великий художник, но любая невеста для свадебного альбома все-таки предпочла не его, а следующего, ныне забытого почти мастера, датчанина Туксена.

Лауриц Туксен. Свадьба императора Николая II и великой княгини Александры Фёдоровны (1894). ГЭ


Слева направо - король Кристиан IX Датский, императрица Мария Федоровна, вел. кн. Ольга Александровна, Ксения Александровна, Ольга Константиновна Греческая, принц Уэльский (Эдуард VII), вел. кн. Георгий Александрович и принц Генрих Прусский.

Фрагмент

Кстати, напоминаю, что несмотря на то, что (по слухам) показывает нам фильм "Матильда", венчание Николая на царство и венчание его с невестой происходило не одновременно (и без обмороков). Женился он 14 ноября 1894 года в дворцовой церкви Зимнего, а короновали его 14 мая 1896 года в Успенском соборе Москвы.

В британской королевской коллекции есть повторение картины Туксена (потому что Виктория -- бабушка невесты). Рядом открытка (?) или журнальная репродукция с этой картины (кладу для комплекта).

А еще в Эрмитаже сохранилось подвенечное платье Аликс. Да, талия у немецких принцесс уже не та, что в 18 веке...

А потом все кончилось.

14 (26) ноября 1884 г. в церкви Спаса Нерукотворного в Зимнем дворце венчались император НИКОЛАЙ II и великая княгиня АЛЕКСАНДРА ФЁДОРОВНА (урождённая принцесса Виктория Алиса Елена Луиза Беатриса Гессен-Дармштадтская).

День венчания был назначен в день рождения императрицы МАРИИ ФЁДОРОВНЫ, накануне Рождественского поста, что позволяло отступление от траура - император АЛЕКСАНДР III скончался 20 октября (1 ноября) 1894 г. «Мне все кажется, - записал Николай в дневнике 13 ноября, накануне венчания, - что дело идёт о чужой свадьбе - странно при таких обстоятельствах думать о своей собственной женитьбе!»

«Посреди глубокой скорби, - говорилось в императорском манифесте, помеченном 14 ноября, - коею исполнены сердца Наше и всех верных сынов России, да будет день сей светлым вестником упований народных на продолжение к Нам милости Божией в наступившее новое царствование». Мотивация выглядела вполне серьезно - свадьба не царская прихоть, а насущная забота о благе государства, исполнение священного завета почившего монарха.

День торжества отметили в 8 часов утра 21 пушечным выстрелом. По разосланным от двора повесткам в Зимний дворец в полдвенадцатого утра прибыли члены Святейшего Синода и «знатное духовенство», члены Государственного совета, министры, аккредитованные в России иностранные послы с супругами, придворные и лица свиты. Дамы были в русском платье, кавалеры - в парадной форме. На венчание русского монарха прибыли, а точнее сказать - остались со времени похорон Александра III, многочисленные зарубежные родственники и члены дома Романовых.

Венчальные перстни на руки брачующимся надел царский духовник отец ИОАНН (ЯНЫШЕВ). После бракосочетания был отслужен благодарственный молебен членами Святейшего Синода во главе с митрополитом Санкт-Петербургским ПАЛЛАДИЕМ (РАЕВЫМ). При пении «Тебе, Бога, хвалим» был дан пушечный салют в 301 выстрел.

Затем, в парадной карете с форейторами и русской упряжью, молодожены проследовали в Казанский собор для поклонения чудотворной иконе Казанской Божьей Матери. Позднее состоялся свадебный обед в Аничковом дворце. От Зимнего до Аничкова великим князем ВЛАДИМИРОМ АЛЕКСАНДРОВИЧЕМ, главнокомандующим войсками гвардии и Петербургского военного округа, шпалерами были выстроены войска.

Свадьбу сыграли не переждав сорокадневного траура. Поступок не имел аналогов в императорской семье, но на это молодой государь не обратил внимания. Даже АЛЕКСАНДР II, стремившийся как можно скорее узаконить свои отношения с княжной ДОЛГОРУКОЙ, венчался лишь спустя 40 дней после кончины императрицы МАРИИ АЛЕКСАНДРОВНЫ. Конечно, второй брак царя-реформатора и свадьбу его внука сравнивать некорректно, но все-таки вопросы придворного этикета Николай II откровенно игнорировал.

Великий князь АЛЕКСАНДР МИХАЙЛОВИЧ в эмигрантских воспоминаниях писал о первых днях их супружества: «Бракосочетание молодого царя состоялось менее, чем через неделю после похорон Александра III. Их медовый месяц протекал в атмосфере панихид и траурных визитов. Самая нарочитая драматизация не могла бы изобрести более подходящего пролога для исторической трагедии последнего русского царя».

РЕПИН Илья Ефимович (1844-1930) «Венчание Николая II и великой княжны Александры Фёдоровны». 1894 г.
Холст, масло. 98,5 × 125,5 см.
Государственный Русский музей, Санкт-Петербург.

Любовь, которая погубила империю

Александра - Николаю, после двадцати с лишним лет семейной жизни:

«Я томлюсь без твоих поцелуев, без твоих рук. Только ты, мой застенчивый влюбленный, даешь мне поцелуи и объятия, которые возвращают жизнь»

14ноября 1894 года состоялось последнее царское бракосочетание в истории России. Тремя с небольшим неделями раньше принявший присягу в качестве российского императора 26-летний Николай Александрович Романов был обвенчан с 22-летней великой княгиней Александрой Федоровной, в девичестве - принцессой Алисой Викторией Еленой Бригиттой Луизой Беатрисой Гессенской, дочерью герцога Гессен-Дармштадтского Людовика IV и внучкой британской королевы Виктории. Александра-Алиса, в свою очередь, тремя с небольшим неделями раньше бракосочетания приняла православие.

Young princess Alexandra of Hesse

Louis, the Grand Duke of Hesse is seated, surrounded by his family. His wife Alice stands behind him, resting her left arm on the shoulder of Prince Ernest. Princess Elizabeth stands behind her father; Princess Alix stands on the left.

Королева Виктория и её родня. Кобург, апрель 1894 г. Рядом с королевой сидит её дочь Вики со своей внучкой Фео. Шарлотта, мать Фео, стоит правее центра, третья справа от своего дяди принца Уэльского (он в белом кителе). Слева от королевы Виктории — её внук кайзер Вильгельм II, непосредственно за ними — цесаревич Николай Александрович и его невеста, урождённая Алиса Гессен-Дармштадтская (полгода спустя они станут российскими императором и императрицей).

Церемония была скромной и краткой по сравнению с традиционными торжествами такого рода и ранга. Император, сопровождаемый младшим братом, великим князем Михаилом, в 11 часов выехал из Аничкова дворца и проехал в Зимний мимо выстроившихся по всему Невскому войск и запрудившего оставшееся в его распоряжение пространство народа. В Зимнем дворце, перед золотым зеркалом, по многолетней традиции бракосочетания великих княгинь Александра Федоровна была облачена дамами из императорской фамилии в свадебный наряд.

Вдовствующая императрица Мария Федоровна сняла с себя бриллиантовую венчальную корону и возложила ее на голову Александры, уже одетой в платье из серебряной парчи и подбитую горностаем мантию.

Золотое венчальное платье Александры Федоровны

Мантия к свадебному наряду Александры Федоровны

Диадема с розовым бриллиантом императрицы Елизаветы Алексеевны, которую одевали все княжны и императрицы во время венчания

После чего они прошли в дворцовую церковь, у входа в которую ожидал Николай, надевший по этому случаю гусарскую форму, и шаферы - великие князья Сергей, Кирилл, Михаил и Георгий. В 12 часов 10 минут начался обряд бракосочетания. Около часа дня митрополит обвенчал Николая и Александру.

Венчание Николая II и Александры Федоровны, состоявшееся 14 ноября 1894 г. (фрагмент картины Туксена)

И. Репин. Венчание Николая II

Уже в Малахитовом зале от августейшего семейства молодым был преподнесен грандиозный серебряный лебедь. Затем, по заполненным людьми петербургским улицам, они отправились в Казанский собор. Завершилась церемония в Аничковом дворце, в покоях молодых, где Мария Федоровна преподнесла им хлеб и соль. Ни торжественного приема, ни медового месяца после свадьбы не было.

Продолжение панихиды

Напомню, что свадьба 14 ноября была форсирована скоропостижной кончиной отца Николая, императора Александра III. Алиса, или Аликс, как называли ее в семье, приехала в Ливадию по экстренному вызову Николая - в суматохе министр двора забыл даже отрядить ей специальный поезд, полагавшийся по этикету невесте цесаревича, и она ехала из Германии до Симферополя обычным поездом, как обыкновенная пассажирка, чтобы успеть получить благословение у умирающего царя.

Панихида по Александру III в его спальне в Малом дворце в Ливадии

Первоначально свадьба была намечена на следующую весну, но состоялась раньше по настоянию Николая, нуждавшегося в поддержке Александры в условиях, когда на него свалилось бремя власти, принять которое он был совершенно не готов. Николай хотел играть свадьбу в Ливадии, чтобы хотя бы в пространстве отделить свадебную церемонию от похоронной, но дядья, имевшие на него абсолютное влияние, настояли на столице.

Вынос тела Александра III из Малого дворца в Ливадии

Скромность свадебных торжеств и была вызвана трауром. Хорошо еще, что в череде траурных дней удалось найти этот, 14 ноября, - день рождения Марии Федоровны. По такому поводу протокол предусматривал краткое ослабление траура, что и позволило устроить бракосочетание. Сама Александра написала в те дни сестре: «Наша свадьба казалась мне просто продолжением панихиды с тем отличием, что я надела белое платье вместо черного». И когда недлинная свадебная процессия ехала по петербургским улицам, лишь неделю назад рассеченным процессией похоронной, суеверные старухи, как гласит апокриф, бормотали, всматриваясь в молодую императрицу и крестясь: «Она пришла к нам вслед за гробом».

Вынос гроба с телом Александра III

Похороны Александра III, 1894

И они оказались правы. Многое в истории этой семьи связалось со смертью и тщетной, но потребовавшей всех нравственных сил ее членов попыткой одолеть злой рок. Начиная с долгожданного появления на свет 30 июля 1904 года наследника Алексея, оказавшегося больным неизлечимым заболеванием крови.

И кончая крахом Российской империи и последними месяцами физического существования этой семьи, когда помазанник Божий и его близкие стали игрушкой в руках недальновидных российских «временных» политиков, наглевших с каждым днем Советов и малодушных родственников из Виндзорского дворца.

Так причудливо тасуется колода

Это был самый счастливый брак и самая счастливая семья во всей трехсотлетней истории романовской династии. Потому что жизнь этой семьи с самого первого и до самого последнего ее дня, как солнцем, была освещена любовью. С любви этот союз начался и только любовью был движим, что далеко не всегда случается в жизни августейших семейств. И какой любовью - что называется, с первого взгляда, когда в 1884 году они впервые встретились в Петербурге, куда Аликс приехала на свадьбу своей сестры Эллы, будущей великой княгини Елизаветы Михайловны, с дядей Николая, великим князем Сергеем Александровичем.

Эта любовь все преодолевала - начиная с родительского сопротивления. Александр III и Мария Федоровна не хотели этого брака: не видели смысла в женитьбе наследника российского престола на незначительной принцессе из земли Гессен-Дармштадт, да к тому же оба терпеть не могли немцев. Хотели женить Николая сперва на принцессе Елене, дочери претендента на французский престол графа Парижского, затем на принцессе Маргарите Прусской. Но цесаревич проявил совершенно не свойственную ему ни до, ни после этого волю и настоял на своем.

Принцесса Елена Орлеанская, дочь графа Парижского

Landgravine Маргарет Гессен-Кассель, урожденная принцесса Пруссии.

Что ж, воля - в смысле властности - ему действительно не была присуща. Но вот стремление жить по любви, по зову сердца в высшей степени отличало эту натуру, послужив и в этом случае, и впоследствии в коллизиях, требовавших от него личного мужества и присутствия духа, заменой воле.

И Аликс была ему в этом смысле - как, впрочем, и во многих других, - под стать. Не менее упорно, чем Николай, боролась она за право выйти замуж по любви, отвергнув, наряду с прочими, в высшей степени лестное предложение принца Альберта-Виктора, последнего герцога Кларенса, старшего внука королевы Виктории по прямой мужской линии, следующего после своего отца, герцога Уэльского, претендента на британский престол.

Альберт Виктор, принц Великобритании, герцог Кларенс и Эвондейл

Он бы и воцарился на этом престоле, если бы не ранняя смерть, позволившая стать королем его младшему брату Георгу, который, к слову, «унаследовал» и жену Альберта-Виктора, будущую Queen Mary. Так что стасовалась бы колода, как говаривал Коровьев, по-другому, стала бы принцесса Алиса королевой-консорт Британской империи, прожила бы долгую и безмятежную жизнь и умерла бы в своей постели, а не в подвале чужого дома в далеком уральском городе, истерзанная пулями.

Ипатьевский дом

Павел Рыженко. В доме Ипатьева после расстрела царской семьи

Но не могла она стасоваться по-другому, потому что Аликс хотела жить по любви. А когда по любви - то тасуется та колода так причудливо, что порой даже Коровьеву воображения не хватит предположить…

Позднее, в минуту откровения, она признавалась министру иностранных дел Сергею Дмитриевичу Сазонову, что представить себе не может, чтобы ее дочери вышли замуж не по любви, но лишь по политическому, династийному расчету. Страшнее участи для Ольги, Татьяны, Марии и Анастасии она и вообразить не могла. Пропасть жизни, увы, оказалась бездоннее ее воображения.

И не просто любовь, но удивительную, первозданную свежесть чувства пронесла чета Романовых через всю жизнь. Сила эмоционального начала этой любви сквозит из личной переписки - из найденных в черном кожаном чемоданчике Александры Федоровны в Екатеринбурге, бережно ею хранимых и цинично обнародованных большевиками 630 писем. Сравните одну из первых любовных записок, сделанных Александрой на полях Николаева дневника на следующее после первой брачной ночи утро:

«Никогда не предполагала, что возможно такое высшее счастье в этой жизни, такое чувство единства двух смертных. Я люблю тебя. В этих трех словах вся моя жизнь»…

…и письмо, отправленное ею Николаю на фронт в 1915 году:

«Я жажду обнять тебя и положить свою голову тебе на плечо. Я томлюсь без твоих поцелуев, без твоих рук. Только ты, мой застенчивый влюбленный, даешь мне поцелуи и объятия, которые возвращают жизнь».

Какая любовная энергия наполняет эти строки, написанные после двадцати лет замужества! С полным на то основанием имела Александра право воскликнуть в одном из писем:

«О, если бы наши дети были столь же счастливы в своей семейной жизни!»

Отечество им - Царское Село

Не было в истории Российской империи другой царственной четы, которая с такой силой стремилась бы бежать от царства, от власти, в семью, замкнуться в своем личном мире, сузив его до предела и отгородив от внешней жизни.

Подводя итоги первого года своего царствования, Николай писал в дневнике:

«…уповая на Бога, я без страха смотрю вперед, на наступающий год, потому что для меня худшее, то, чего я боялся всю жизнь (смерть отца и восхождение на престол) уже случилось. Вместе с таким непоправимым горем Господь наградил меня также и счастьем, о каком я не мог даже мечтать. Он дал мне Аликс».

Коронация императора Николая II Александровича и императрицы Александры Феодоровны

«Непоправимое горе» достижения и обладания высшей властью осталось для Николая таковым на протяжении всей его жизни, и он стремился избыть его в семейном кругу, в Царском Селе, уединение в котором и было придумано императором и императрицей как альтернатива навсегда оставшейся для них чужой петербургской дворцовой жизни.

На протяжении всего царствования Николай последовательно бежал от государственных хлопот и политических интриг под сень семейной любви и к теплу домашнего очага. И только война впервые основательно, надолго выгнала его из этого гнезда, усугубив и доведя до трагедии неразрешимое противоречие между сутью Николая - возлюбленного своей жены, сосредоточенного на детях отца, семьянина и домоседа - и общей российской ситуацией, требовавшей от лидера нации совсем иных свойств и качеств.

Притом что, повторю, не было на российском троне императорской четы, которая до такой степени стремилась бы замкнуться в своем семейном мире и противопоставить его остальному миру, именно эта абсолютизация личных ценностей, субъективных симпатий и антипатий кардинальным образом повлияла на общие судьбы Российской империи, приведя ее к краху.

Русская императрица не перестала быть той же, что и прежде, чуравшейся высшего света и просто многолюдья Аликс, когда она начала снимать и назначать министров российского правительства. Она стала этим заниматься не потому, что вдруг уверовала в свой государственный ум и предназначение. Вовсе нет. Именно понимание ценностей семейной жизни не просто как высших, но единственно важных жизненных ценностей привело Александру Федоровну к имевшей роковые для всей России последствия мысли о том, что она должна участвовать в государственных делах своего супруга с тем, чтобы и здесь оказать ему помощь и послужить опорой.

Эта мысль, в свою очередь, переросла в убеждение, что она может в силу необходимости и заменить Николая в качестве государственного лидера, когда он во время войны - неизвестно, надо сказать, зачем - возложил на себя обязанности главнокомандующего, сняв их с куда более компетентного в этих вопросах великого князя Николая Николаевича, и надолго уехал из столицы.

Император Николай II в ставке

Последние русские император и императрица сопротивлялись истории и самой судьбе, всему миру, противопоставляя деградирующей, разрушающейся социальной материи идеал своего супружеского союза, своей семьи. Это взлелеянное одиночество - очень при этом трогательное и драматическое, питавшееся человеческими, а отнюдь не сверхчеловеческими чувствами и не сознанием собственной исключительности, - определило противопоставление логике государственных и национальных интересов логики личных отношений.

Именно это заставляло Николая и Александру Федоровну до последнего отстаивать от общественного мнения, от Думы, от членов собственной императорской фамилии такие одиозные фигуры, как Горемыкин, Сухомлинов, Штюрмер, Протопопов и, наконец, стоявший за всеми ними Распутин. В этом смысле стоит обратить особое внимание на то, как обращались Николай и Александра к Распутину - «Друг». А он к ним - «Папа» и «Мама», искусно спекулируя на этой их idèe fixe - возведенных в культ семейных отношений.

1908 год. Царское село. Распутин с императрицей, четырьмя детьми и гувернанткой.

И во многом именно это, а не абстрактная «объективная историческая логика» привело к беспрецедентному, как писал великий князь Александр Михайлович, итоговому зрелищу: революции, развязанной сверху, а не снизу. Или, как позднее выразился Шульгин, к ситуации, когда революционеры-то не были готовы - революция оказалась готова.

Во всем, всегда, с самого начала и до самого конца своего двадцатидвухлетнего царствования они ощущали себя противостоящими вдвоем целому миру - эти самые могущественные по своему статусу правители самой могущественной мировой монархии. Одни историки вменяют эту деформацию сознания в вину Александре, приписывая ей психопатологические черты, в силу которых она так и не смогла освоиться в светской и общественной российской жизни. Другие усматривают виновника в Николае, в его также патологических, на их взгляд, застенчивости, фатализме, н е возмужавшей воле, на которую раньше времени и столь неожиданно упало бремя «шапки Мономаха».

Но, может быть, это ощущение одиночества и противостояния целому миру было оборотной стороной их беззаветной влюбленности и преданности друг другу? Оборотной стороной того колоссального чувства ответственности за семью, которое всю жизнь испытывал Николай и которое подпитывали постоянно обстоятельства этой жизни: холодно принятая сперва родителями, затем петербургским обществом, а потом и всей страной жена-чужеземка, болезнь Алексея, заставившая родителей сосредоточить на ней все душевные силы и пройти, по выражению наблюдавшего это все своими глазами воспитателя царевича Пьера Жильяра, настоящий крестный путь на Голгофу…

«Императрица - иностранка, - говорил Николай в критические дни февраля 1917 года, отвечая на нападки в адрес Александры и просьбу Родзянко отправить ее из Петрограда в Ливадию, - и ее, кроме меня, некому защитить. Я никогда и ни при каких обстоятельствах не оставлю ее…» Кульминационный кризис Российской империи едва ли не сводился для него к защите чести жены.

Первый декрет - последний декрет

Обращу внимание читателя на два документа - первый и последний, подписанные Николаем в качестве российского самодержца. 10 ноября 1894 года он издал свой первый императорский декрет, провозглашавший новую веру, новый титул и новое имя бывшей принцессы Алисы Гессенской. 2 марта 1917 года, в 3 часа 03 минуты, в Пскове, в вагоне своего поезда он подписал окончательный вариант отречения от престола, особенностью которого, потрясшей всю монархическую Россию, было то, что, в отличие от первоначального проекта, Николай отрекался не только от своего имени, но и от имени сына и передавал власть младшему брату Михаилу. По мнению многих, в том числе уже упоминавшегося Сазонова, одного из самых светлых умов в российской власти, только немедленное вступление на престол цесаревича Алексея, на стороне которого была вся сила закона, могло остановить революцию и спасти монархию. В то время как отречение в пользу младшего брата выглядело спорным даже в глазах защитников монархии.

Царская семья накануне ареста и фактически краха Российской империи. Тревога, волнение, скорбь за некогда великую страну

Что ж, разлуку он сумел предотвратить: до последнего дыхания все они, семеро, оставались вместе. В этом трагический, но исполненный великого смысла итог жизни этой небывало дружной семьи, в которой все, дети и родители, любили друг друга с какой-то иступленной, жертвенной силой и мимолетное расставание переживали как длительную разлуку.

Так, два документа, продиктованных интересами его семьи, единственно близких ему людей, закольцевали деятельность последнего русского монарха, символически подчеркнув, что дороже интересов этой семьи - дороже не в эгоистическом, но в рыцарском, высоконравственном смысле, - для Николая ничего не было.

Текст по материалам -"Совершенно секретно", No.3/30

Николай Второй Печальная свадьба

Приехавшие из разных стран многочисленные августейшие родственники, похоронив императора-отца, тут же стали перестраиваться на новый лад, ибо ровно через неделю после погребения должна была состояться свадьба императора-сына.

Николай, конечно же, как и всякий молодой влюбленный, сгорал от нетерпения поскорее соединиться с молодой, красивой и любящей его женой, но вместе с тем три траурных недели не могли не произвести на него самого удручающего впечатления, ибо он горячо и искренне любил своего отца и очень жалел мать, с которой при воспоминаниях о покойном случались даже обмороки.

Иноземные принцы и принцессы, ожидавшие свадебных торжеств, невольно раздражали Николая, ибо трудно было представить себе более нелепую ситуацию, когда в полном смятении чувств, сразу после смерти горячо любимого отца, нужно было заниматься приготовлениями к свадьбе. Николай – христианин, любящий сын и хорошо воспитанный человек – не мог не понимать нелепой противоречивости и одиозности создавшегося положения, и все же на седьмой день после похорон, в понедельник 14 ноября 1894 года, наступил день свадьбы.

Никто не думал тогда, что венчание будет последним высокоторжественным актом, когда российский император встанет под венец с российской императрицей.

Следует отметить, что за три века существования династии Романовых редко кто из царей и императоров шел под венец уже после того, как взошел на трон.

Впервые такое случилось с основателем династии Романовых – Михаилом Федоровичем, который, будучи уже коронован, дважды венчался – в 1624 году с княжной Марией Владимировной Долгорукой и в 1626 году – с Евдокией Лукьяновной Стрешневой.

Такая же история приключилась и с сыном Михаила – Алексеем, тоже дважды венчавшимся уже после того, как бармы Мономаха, царская корона, скипетр и держава принадлежали ему: в 1648 году женился он на Марии Ильиничне Милославской, а в 1671 году – на Наталии Кирилловне Нарышкиной.

И, наконец, еще два царя – братья Иван V и Петр I – женились, имея царский сан, в 1684 и в 1689 годах на барышнях Прасковье Федоровне Салтыковой и Евдокии Федоровне Лопухиной, однако следует иметь в виду, что Иван и Петр стали царями в 1682 году, когда Ивану было 16, а Петру всего 10 лет.

Свадьбу Николая II и Александры Федоровны пышной, богатой и веселой назвать никак нельзя.

Вот что написал об этом в дневнике Николай: «После общего кофе пошли одеваться: я надел гусарскую форму и в 11 1 / 2 поехал с Мишей (младшим братом. – В. Б. ) в Зимний. По всему Невскому стояли войска для проезда Мама с Аликс. Пока совершался ее туалет в Малахитовой, мы все ждали в Арабской комнате. В 10 мин первого начался выход в Большую церковь, откуда я вернулся женатым человеком! Шаферами у меня были: Миша, Джоржи, Кирилл и Сергей (дядя Сергей, родной брат Михаил и двоюродные братья принц Греческий Георгий Георгиевич и Кирилл Владимирович. – В. Б. ). В Малахитовой нам поднесли громадного серебряного лебедя от семейства. Переодевшись, Аликс села со мною в карету с русской упряжью с форейтором, и мы поехали в Казанский собор. Народу на улицах было пропасть – едва могли проехать! По приезде в Аничков на дворе встретил почетный караул от ее (Аликс. – В. Б. ) лейб-гвардии Уланского полка. Мама ждала с хлебом-солью в наших комнатах. Сидели весь вечер и отвечали на телеграммы. Обедали в 8 часов. Завалились спать рано, так как у нее сильно разболелась голова».

Даже то, что для проведения свадебных торжеств был выбран не большой и помпезный Зимний дворец, а скромный Аничков, где жил Александр III – непритязательный и скромный в обиходе человек, – говорило само за себя.

А о чувствах своих, нахлынувших на него в день свадьбы, Николай чуть позже рассказал в письме к родному брату Георгию: «День свадьбы был ужасным мучением для нее и меня. Мысль о том, что дорогого, беззаветно любимого нашего Папа не было между нами и что ты далек от семьи и совсем один, не покидала меня во время венчания; нужно было напрячь все свои силы, чтобы не разреветься тут в церкви при всех. Теперь все немного успокоилось – жизнь пошла совсем новая для меня… Я не могу достаточно благодарить Бога за то сокровище, какое он мне послал в виде жены. Я неизмеримо счастлив с моей душкой Аликс и чувствую, что так же счастливо доживем мы до конца жизни нашей».

Через десять дней после свадьбы Николай записал: «Каждый день, что проходит, я благословляю Господа и благодарю его от глубины души за то счастье, каким он меня наградил! Большего или лучшего благополучия на этой земле человек не вправе желать. Моя любовь и почитание к дорогой Аликс растет постоянно».

Пройдет двадцать лет, и Николай напишет почти то же: «Не верится, что сегодня двадцатилетие нашей свадьбы! Редким семейным счастьем Господь благословил нас; лишь бы суметь в течение оставшейся жизни оказаться достойным столь великой Его милости».

И Лауриц Туксен - многие художники были удостоены чести писать Николая II. Вспоминаем основные этапы жизни последнего русского императора, отраженные в его портретах .

«Детский портрет Николая II» Лаурица Туксена (1883)

Государственный Эрмитаж, Санкт-Петербург

Николай II родился 18 мая 1868 года в Царском Селе . Он получил хорошее домашнее образование по специально написанной программе - изучал экономику, юриспруденцию, политическую историю, военное дело и языки. Среди его преподавателей были композитор Цезарь Кюи , который также был большим специалистом по фортификации, известный правовед Константин Победоносцев, химик Николай Бекетов и другие. Правда, они лишь читали наследнику престола лекции - проверять усвоенный материал преподаватели права не имели. Тем не менее учился Николай II прилежно. Как вспоминал великий князь Александр Михайлович: «Накануне окончания образования, перед выходом в лейб-гусарский полк, будущий Император Николай II мог ввести в заблуждение любого оксфордского профессора, который принял бы его, по знанию английского языка, за настоящего англичанина» . Пятнадцатилетнего Николая II, еще не принесшего присягу о службе Родине, и нарисовал придворный художник его отца Александра III Лауриц Туксен.

«Венчание Николая II и Александры Федоровны» Ильи Репина (1894)

Союз Николая II и Александры Федоровны считали уникальным для людей их круга - настолько теплыми и душевными были их отношения. Письменными свидетельствами их любви стала переписка, которую вели Николай и Александра. «Молиться за тебя - моя отрада, когда мы разлучены. Не могу привыкнуть даже самый короткий срок быть без тебя в доме, хотя при мне наши пять сокровищ» - так писала императрица мужу в одну из долгих разлук.

«Парадный портрет Николая II» Ильи Репина (1895)

Государственный музей Эрмитаж, Санкт-Петербург

Илья Репин писал императора неоднократно, и в 1895 году создал «Парадный портрет Николая II». Так как долгое время эта работа была неизвестна, сведений о ней сохранилось крайне мало. Император в парадном мундире с голубой лентой через плечо был изображен в интерьерах Мариинского дворца. В письмах Репин вспоминал: «На прошлой неделе состоялось три сеанса, т. е. в понедельник, 28-го, - 1-й сеанс, полтора часа; во вторник час и вчера - полчаса. Лепит в это же время Антокольский и кончает свой медальон Васютинский. Мы приезжаем во дворец в час и раньше. Государь выходит к нам в два часа, его все время сопровождает императрица и все время остается здесь во время работы» . Позднее он добавлял: «Государя портрет я кончил, было всего семь сеансов. Много раз откладывали, он был не совсем здоров - инфлюенция (все проклятая и их не щадит). Государь позировал плохо, все находят мой портрет похожим и не бранят» . Написан этот портрет был вскоре после вступления Николая II на российский престол после смерти его отца Александра III.

«Миропомазание императора Николая Александровича» Валентина Серова (1896)

Священная коронация Николая II и Александры Федоровны состоялась 26 мая 1896 года в Успенском соборе Московского Кремля и проходила по традиционным канонам: коронование, литургия, миропомазание (именно этот момент и запечатлел на картине Валентин Серов), причащение. Николай II вспоминал об этом дне в своем дневнике: «Великий, торжественный, но тяжкий, в нравственном смысле, для Аликс, Мама и меня, день. Все это произошло в Успенском соборе, хотя и кажется настоящим сном, но не забывается во всю жизнь!!!» Однако с коронацией Николая II связано трагическое событие: 30 мая, в ближайшее воскресенье после коронации, состоялся «народный праздник» на Ходынском поле, во время которого из-за неграмотной организации в давке погибло 1389 человек, а еще 1300 получили увечья.

«Портрет императора Николая II» Валентина Серова (1900)

Государственная Третьяковская галерея, Москва

Валентин Серов был одним из самых известных художников своего времени. В отличие от многих коллег, он мог сам выбирать, кого рисовать, а кому отказывать. Однако отказать самому императору в портрете Серов не мог.

По воспоминаниям художника работа долго не клеилась, в особенности из-за многочисленных советов императрицы, которая активно вмешивалась в творческий процесс. В какой-то момент Серов даже не выдержал и отдал Александре Федоровне кисть и палитры, чтобы она написала портрет сама. Но портрет все равно не получался, о чем Серов и сообщил императору. Расстроенный Николай II, одетый в куртку офицера Преображенского полка, присел за стол и сложил руки перед собой - и вот только тогда Валентин Серов понял, как надо писать императора. Как написал потом об этой картине Константин Коровин : «Серов первым из художников уловил мягкость, интеллигентность и вместе с этим слабость императора, и запечатлел их на холсте...» Возможно, успех портрета как раз и заключался в том, что на нем был изображен именно военный, полковник, а не блистательный государь. Великий князь Александр Михайлович вспоминал: «В Николае II рано начала развиваться большая любовь к военной службе. Эта служба как нельзя лучше отвечала складу его характера. Он был командиром эскадрона лейб-гусарского полка. Два года прослужил он офицером в Гвардейской конно-артиллерийской бригаде. Ко всем своим обязанностям относился серьезно и добросовестно. Смерть отца застала его командиром батальона л[ейб-]г[вардии] Преображенского полка в чине полковника, и всю свою жизнь он остался в этом сравнительно скромном чине. Это напоминало ему его беззаботную молодость, и он никогда не выражал желания произвести себя в чин генерала. Он считал недопустимым пользоваться прерогативами своей власти для повышения себя в чинах» .

Государственный Русский музей, Санкт-Петербург

Это грандиозное полотно Ильи Репина площадью 8,7 на 4 метра заслужило отдельный зал в Русском музее . Картину Репин создал для экспонирования в Мариинском дворце, где и проходили заседания Государственного совета Российской империи. Написать групповой портрет с 81 героем было задачей непростой, и в этом Репину помогали художники Илья Куликов и Борис Кустодиев . В работе живописцы использовали многочисленные фотоснимки, сделанные во время заседания совета (в частности, по фотографии и по предыдущим портретам Репина был написан Николай II). На картине изображен Николай II в момент речи, посвященной столетнему юбилею этого государственного института, а также награждение членов Совета памятными медалями.

«Император Николай II с орденом святого Владимира» Генриха Манизера (1905)

Государственный исторический музей, Москва

Генрих Манизер изобразил Николая II в непростое для императора время. В начале ХХ века отношения между Россией и Японией серьезно ухудшились - и в итоге 9 февраля 1904 года, после того как японцы атаковали эскадру в Порт-Артуре, Россия объявила войну Японии. После ряда неудачных сражений Россия оставила Мукден и Порт-Артур. По воспоминаниям Константина Рыдзевского, «новость, которая удручила всех, любящих свое Отечество, царем была принята равнодушно, не видно на нем ни тени грусти» . Сам же Николай в своем дневнике писал: «Получил ночью потрясающее известие от Стесселя о сдаче Порт-Артура японцам ввиду громадных потерь и болезненности среди гарнизона и полного израсходования снарядов! Тяжело и больно, хотя оно и предвиделось, но хотелось верить, что армия выручит крепость. Защитники все герои и сделали более того, что можно было предполагать. На то значит воля Божья!» Неудачи в Русско-японской войне способствовали росту общественного недовольства, критическим настроениям в обществе.

«Император Николай II» Александра Маковского (1907)

Государственный Русский музей, Санкт-Петербург

В 1907 году, когда Александр Маковский создал этот портрет для штаба Царскосельского гусарского полка Его Величества, Николай II был уже иным правителем. После революции 1905 года в стране работала Государственная дума, действовали прежде не регламентированные свободы совести, слова, собраний, была отменена цензура. Но, несмотря на все эти преобразования, Николай II не смог заслужить народной любви - он по-прежнему считался виновником поражения в Русско-японской войне, трагедии на Ходынском поле и других внутренних и внешних неудачах страны. Тогда Константин Бальмонт «Ездил в Царское 12 раз; был чрезвычайно милостиво принят, даже до удивления… Много беседовали - конечно, не о политике (чего очень боялись мои заказчики), а так, по искусству больше - но просветить мне его не удалось - безнадежен, увы…Что еще хорошо - стариной интересуется, не знаю только, глубоко или так - «из-за жеста». Враг новшества и импрессионизм смешивает с революцией» . Портрет был написан в разгар Первой мировой войны, неудачное участие России в которой вызвало еще большее недовольство царем у жителей страны. В феврале 1917 года произошла очередная революция, в результате которой 2 марта Николай II был вынужден отречься от престола.