Суды над животными в средние века. Как проходили судебные процессы над животными в средние века. Речь представителя жителей

В средние века и в Новое время в Западной Европе проходили регулярные судебные процессы над животными. Это может показаться верхом идиотизма (чем они, собственно и являлись), но объяснить причины можно, если принять во внимание суеверную ментальность средневекового мира.

С легкой руки католической церкви с конца XIII в. в обществе утвердился подлинный культ дьявола. Сатана мерещился повсюду - в поступках людей, поведении животных, предметах быта, даже в природных явлениях. Кроме того, всеобще был распространен принцип «Око за око, зуб за зуб»…

Множество судебных дел против животных описываются в классическом труде «Золотая ветвь» Джеймса Джорджа Фрэзера - выдающегося британского религиоведа, этнографа и антрополога.

«В Европе вплоть до сравнительно недавнего времени низшие животные в полной мере несли наравне с людьми ответственность перед законом. Домашних животных судили в уголовных судах и карали смертью в случае доказанности преступления; дикие животные подлежали юрисдикции церковных судов, и наказания, которым они подвергались, были изгнание и смерть посредством заклинания или отлучения. Наказания эти были далеко не шуточные, если правда, что св. Патрик прогнал в море заклинаниями всех пресмыкающихся Ирландии или обратил их в камни и что св. Бернар, отлучив жужжавших вокруг него мух, уложил их всех мертвыми на полу церкви.

Право привлечения к суду домашних животных опиралось, как на каменную скалу, на еврейский закон из Книги завета (»Я взыщу и вашу кровь, в которой жизнь ваша, взыщу ее от всякого зверя" (Бытие, глава 9, стих 5)). В каждом деле назначался адвокат для защиты животных, и весь процесс - судебное следствие, приговор и исполнение - проводился при строжайшем соблюдении всех форм судопроизводства и требований закона.

Благодаря исследованиям французских любителей древностей были опубликованы протоколы 92 процессов, прошедших через суды Франции между XII и XVIII вв. Последней жертвой во Франции этой, можно сказать, ветхозаветной юстиции была корова, которой был вынесен смертный приговор в 1740 г. нашего летосчисления".

Казнь свиньи в средние века.

Если инквизиция предпочитала старый добрый костер, то светские суды казни выбирали самые разные - в соответствии с тяжестью преступления. Так, осёл, нагло сожравший на чужом огороде листья салата, был приговорен к лишению уха.Собаку, укусившую чиновника, австрийский суд приговорил к «одному году и одному дню тюрьмы». Двух свиней-убийц заживо закопали в землю.

В большинстве же случаев ограничивались публичным повешением. Бывало, что зверей даже обряжали в одежды, чтобы все выглядело, «как у людей».

В течение всего процесса четвероногие пребывали в одиночном заключении. Соблюдались все положенные церемонии - до мельчайших мелочей. В архивах французского города Мелен сохранился отчет по расходам на казнь свиньи:

«Кормление свиньи в тюрьме: 6 парижских грошей. Далее - палачу… для приведения приговора в исполнение: 54 парижских гроша. Далее - плата за телегу, на которой свинья была доставлена к эшафоту: 6 парижских грошей. Далее - плата за веревку, на которой была повешена свинья: 2 парижских гроша и 8 денариев. Далее - за перчатки: 2 парижских денария».

Суд над свиньей.

Но уголовные суды - лишь малая доля процессов. Не оставалась в стороне и церковь, проводя над животными суды массовые. На этих судах обвиняемыми выступали мухи, гусеницы, саранча, кошки, рыбы, пиявки и даже майские жуки.

Над последними садовыми вредителями, именуемыми еще хрущами, в 1479 г. в Лозанне (Швейцария) состоялся громкий судебный процесс, длившийся два года. Решением суда шестиногим преступникам предписывалось незамедлительно покинуть страну.

В Лозанне такие суды проходили с завидной регулярностью. Кроме майских жуков там судили, например, гусениц. Когда последние опустошили этот округ, их по приказу епископа трижды «вызывали на суд» колокольным звоном. При этом миряне опустились на колени и, трижды произнеся слова молитв «Отче наш» и «Богородица Дева, радуйся», обратились к божественной помощи. И хотя гусеницы на суд все равно не явились, их интересы защищал специально назначенный адвокат.

«Дело», разумеется, выиграла община. Согласно приговору гусеницы, ставшие прибежищем дьявола, были торжественно прокляты во имя Отца, Сына и Святого Духа, и им было приказано удалиться со всех полей и исчезнуть. Не тут-то было. Ответчики, согласно свидетельству хроник, «нашли, что им удобнее продолжать жить на почве Лозанны, и оставили проклятия без внимания».

Несмотря на игнорирование гусеницами церковных приговоров, идея вызывать их на суд приглянулась. Так, в 1516 г. обитатели города Вильноз также предъявили иск к гусеницам. Приговор обязал гусениц покинуть в течение шести дней виноградники и земли Вильноза, угрожая им в случае ослушания церковным проклятием.

В 1519 г. в Глурнсе начался процесс против полевых мышей. Мыши дело проиграли. Суд постановил, что «называемые полевыми мышами вредные животные обязаны в течение 14 суток покинуть пахотные земли и луга и переселиться в другое место».

А в той же Лозанне, покончив с гусеницами, в 1541 г. возбудили дело против пиявок, которые стали размножаться с невиданной быстротой, и стоило ступить ногой в лужу, как в ногу тут же впивались десятки кровососов.

Схема процессов обычно была одинакова: после само собой разумеющейся троекратной неявки в суд ответчиков - мышей, хрущей или гусениц - суду приходилось выносить заочное решение. В нем виновным, под страхом ужасающих заклинаний с церковной кафедры, предписывалось в положенный срок покинуть определенную местность. Впрочем, иногда тех же гусениц приносили в суд в большом количестве. Как делегатов от «дьявольского гусеничного сообщества».

Процессы с массовыми ответчиками обычно шли долго. Если же обвинялись единичные твари, то возмездие за колдовские дела настигало их быстро.

Но больше всех не повезло кошкам. Кошки, на свою беду, подходили на роль дьявольских созданий лучше, чем кто-либо еще: прогулки по ночам в одиночестве, душераздирающие крики, святящиеся во тьме глаза. В общем, нечестивое поведение. Тут любому дураку понятно, что без дьявола не обошлось.

Повешение кошки в Средние века.

Помимо инквизиционных трибуналов и светских судов, над кошками устраивали и массовые внесудебные расправы. В феврале в городе Ипр проходило ежегодное празднество, называемое «кошачьим месяцем», когда с центральной колокольни города выбрасывали живых кошек. На случай, если бестия оставалась жива, внизу дежурила свора собак.

Kattenfestival в бельгийском Ипре. В наши дни с колокольни сбрасывают искусственных кошек.

Празднества, аналогичные ипрскому, существовали во многих регионах Западной Европы: Фландрии, Шлезвиг-Гольштейне, Верхней Силезии и др.

Особую известность приобрел день праздника святого Иоанна. 24 июня на многих городских площадях Франции сооружались виселицы для кошек, во многих городах полыхали костры.

В Париже на Гревскую площадь ставили высокий столб. Наверху подвешивали мешок или бочку с двумя дюжинами кошек. Вокруг столба раскладывались большие поленья, ветки и охапки сена. Все поджигалось, и на глазах у сотен веселящихся бездельников бедные животные поджаривались, издавая ужасные крики.

В Арденнах (Франция) кошек сжигали на кострах в первое воскресенье поста.

Инквизиция и простые «сознательные граждане» истязали и убивали ни в чем не повинное «сатанинское отродье» в таких количествах, что кошкам грозило почти полное уничтожение. К XIV в. кошек осталось так мало, что они уже не могли справляться с крысами, переносившими бубонную чуму. Начались эпидемии, в которых, естественно, обвинили не инквизицию, а евреев (считалось, что причина чумы в том, что евреи отравляют колодцы). «Отвечать» за эпидемии была их «специализация», «заботливо» отведенная им католической церковью и светскими властями.

Казнь кошек в Новое время.

В волне погромов, прокатившейся по Европе, разъяренной толпой были уничтожены около 200 еврейских общин. Это не помогло. Тогда переключились на ведьм и стали сжигать их с неимоверным рвением, для чего папа-дегенерат Иннокентий VIII 5 декабря 1484 г. издает изуверскую буллу «Summis Desiderantes». Теперь на кострах инквизиции ведьмы и еретики будут гореть до XVIII в. Вместе с кошками. Крысы расплодились еще больше. Результат известен - до половины населения Европы погибло от чумы.

Второй, не умершей от чумы половине населения, на тот момент становится уже не до кошек. Кошки начинают размножаться, уменьшается количество крыс и мышей, затихает чума и … с новой силой и с прежним рвением возобновляется уничтожение «дьявольских отродий». Мыши и крысы с радостью наблюдают из своих нор, как обвиняемые в сотрудничестве с ведьмами и дьяволом кошки снова исчезают одна за другой и гибнут от рук инквизиции и рядовых благонравных христиан. Хорошее настроение способствует хорошему аппетиту - в начале XVI в. крысы и мыши почти полностью съедают урожай в Бургундии. Наступает голод. И так дальше, по заколдованному кругу.

Церковь, как обычно, борется с бедой старым, проверенным методом - вызывает крыс на суд. Эпический процесс в суде Отенского церковного округа, где крыс призвали к ответу, должен был раз и навсегда решить проблему с мерзкими тварями. Процесс был громкий, довольно-таки длительный, зал суда потрясали доказательствами ужасающих злодеяний крыс. Но суд урожая не прибавил и медленно угас сам собой, принеся очередные лавры лишь адвокату.

А выжившая часть населения, уставшая безрезультатно сжигать ведьм и кошек, судиться с крысами и громить евреев, придумывает себе нового врага христианства - оборотней. В «просвещенной Европе» начинается следующая священная война: борьба с оборотнями. Но это уже совсем другая история...

Очень часто современному обывателю не понять нравов и обычаев Средневековья. Одним из таких экстраординарных событий можно назвать суды над животными. Из-за своей чрезмерной набожности и суеверия люди несколько веков подряд регулярно «призывали» животных к ответу.

Домашние животные также часто «призывались к ответу». Так, например, ослу, который съедал листья салата на огороде, отрезали ухо. Собаку, которая кусала прохожего, сажали на один день в тюрьму.

К XIV веку популяция кошек достигла критической отметки, и они уже не могли справляться с крысами. Это повлекло за собой эпидемию бубонной чумы, которая уничтожила почти половину населения Европы. О кошках на время забыли, и они снова смогли расплодиться и уменьшить количество крыс. Только чума отступала, как вновь горожане принимались отлавливать «дьявольское отродье».

Процессы над животными в средние века были обычным делом. Вплоть до XVIII века во многих странах Европы судили животных, совершивших преступления.

Судили насекомых и птиц, млекопитающих и змей, судили по всей форме и очень тщательно - следствие велось с допросами и пытками, перед полным составом суда в 23 человека выступали обвинители и защитники. Это никого не удивляло в те времена - ведь считалось, что животные действуют сознательно, значит, и отвечать должны за свои поступки по всем правилам.

Пожалуй, процессы над животными того времени можно разделить на две категории -"гражданские" и "уголовные". Первые поражали необыкновенной кротостью, глубокой "справедливостью" по отношению к "тварям Божьим". Прежде чем произнести приговор, к подсудимым обращались со следующими словами: "Ты тварь Божия, тебя я уважаю. Тебе принадлежит земля точно так же, как и мне; я не должен желать твоей смерти. Но ты вредишь, ты посягаешь на мое наследие, разоряешь мои виноградники, пожираешь мою жатву. Одним словом, лишаешь меня плодов моего труда. Быть может, я все это заслуживаю, так как я не более не менее как несчастный грешник. Во всяком случае право сильного есть гнусное право. Я объясню тебе твою вину, буду молить о милосердии Божьем, укажу тебе место, где ты сможешь существовать, и затем ты должен удалиться; если же ты будешь упорствовать, то я прокляну тебя".

Однако когда эти трогательные увещевания не действовали, приходилось обращаться в суд. Но в суде к вредителям относились очень сочувственно и не торопились их осуждать. В 1479 году в одном из районов Швейцарии жители обратились в суд с жалобой на личинок майского жука, которые губили сады и леса. Защитник жуков Фрибург затеял спор с судьями, были ли жуки на Ноевом ковчеге. Спор этот длился два года, а личинки тем временем продолжали губить сады и леса.

В XIV веке жители швейцарского города Кура подали жалобу на белых червей. Однако черви на суд не явились. Тогда суд назначил прокурора и адвоката червей и со всеми формальностями приступил к делу По окончании разбирательства судья, учитывая, что "вышеупомянутые черви суть создания Божьи, что они имеют право на жизнь, что, следовательно, было бы несправедливо лишать их средств к существованию", решил перевести насекомых в дикую лесистую местность, где бы они могли спокойно проживать, не принося никому вреда.

Через несколько лет жители этого же города возбудили, дело против шпанской мушки. Судья назначил обвиняемым не только адвоката, но и опекуна, которые добились перевода шпанской мушки в другое место. Жители вынуждены были отвести им довольно значительное пространство, где бы эти насекомые могли жить.

Еще более знаменит процесс над насекомыми, проходивший в 1545 году в Швейцарии. Благодаря изворотливости и красноречию защитника вредители жуки были приговорены лишь к переселению в другое место, причем специальная комиссия долго выбирала, куда можно было бы переселить жуков. Найдя участок, комиссия составила специальный документ, подтверждающий право жуков пользоваться участком. Местные жители с большим трудом добились разрешения ходить через него. И то с условием, что не будет "нанесения ущерба пастбищам жуков".

Однако жуки так и не переселились (как не переселялись, конечно, и другие насекомые, несмотря на решение судей). Часть Европы тогда была разделена на крошечные княжества, которые постоянно воевали друг с другом. В это время как раз началась война двух феодалов, войска прошли по земле, отведенной для жуков, и адвокат срочно опротестовал решение суда: место стало непригодным для насекомых.

Не менее гуманны были и процессы над крысами. Французский адвокат Бартолми-Шасоне сделал себе карьеру на защите крыс и мышей. В 1480 году он выиграл процесс, заявив на суде, что его подзащитные не могли явиться, потому что местожительства их слишком разбросаны: они живут во многих деревнях, а сами жилища мышей - глубокие норки, и естественно, что находясь в них, мыши не узнали о вызове в суд.

Суд постановил объявить о вызове мышей по всем деревням. Однако мыши снова на суд не явились. Адвокат опять выгородил их, заявив, что мышам трудно прийти: им нужно пробираться через леса и овраги, ручьи и болота, к тому же на каждом шагу их подстерегают враги -кошки, лисы, совы. Наконец, он произнес пламенную речь, доказывая, что нельзя обвинять всех огулом, а необходимо установить индивидуально вину каждой мыши. А так как это было невозможно, то дело пришлось прекратить.

Правда, не всегда адвокату удавалось отстоять своих подзащитных. Иногда крыс и мышей приговаривали к выселению. Но всегда суд выдавал им охранные грамоты, дабы их не съели по дороге кошки.

Даже в XVIII веке еще продолжались "гражданские процессы" над животными. Так, в 1713 году в Бразилии судили термитов, которые растащили муку и подточили деревянные столбы в погребах монастыря. Организованный по всем правилам - с обвинением и защитой - суд вынес постановление о том, что термиты должны покинуть монастырь и переселиться на специально отведенное им поле. Однако термиты не послушались. И монахи отступили: ведь термиты, как и люди, созданы Богом и служат ему! Значит, и трогать их нельзя.

Все это относится к процессам "гражданским". В "уголовных" процессах судьи были не так гуманны - большинство обвиняемых попадало на виселицу или на костер. С начала XII по XVII век только во Франции было вынесено около ста смертных приговоров животным. Судили животных и в Италии, и в Германии, и в Швеции, и в Швейцарии. Вот несколько примеров.

В XIII веке во Франции свинья была приговорена к повешению за то, что съела свой приплод.

В 1268 году осужден был поросенок, нанесший увечья ребенку.

В 1314 году бык за нападение на человека был приговорен к повешению.

В 1389 году казнили лошадь, убившую человека.

В 1442 году в Цюрихе судили волка. Его привезли на суд в клетке и установили на центральной площади, где состоялся суд. Волк обвинялся в убийстве двух девочек. У него нашлись горячие защитники. Тем не менее он был осужден и казнен.

В XV веке судили жеребца по обвинению в лености и вспыльчивости. По решению суда он был убит дубиной.

В 1796 году в Германии заживо закопали в землю быка, обвиненного в том, что якобы из-за него начался падеж скота.

Список этот можно было бы во много раз увеличить.

Были и другие меры наказания: животных отлучали от церкви. Так, например, поступил епископ Лозаннский в 1120 году, отлучив от церкви гусениц и полевых мышей, не пожелавших подчиниться приговору суда, а через год он отлучил и мух, проникших в церковь. Великий Викарий в 1584 и 1585 годах проклял гусениц, появившихся епархии.

Животные выступали на судах не только в качестве ответчиков. Ведь они же считались мыслящими существами. Значит, они вполне могли быть и свидетелями.

Если, например, человек подвергался нападению грабителей в своем доме и никто из людей, кроме его самого, не мог засвидетельствовать этого, потерпевший в качестве свидетеля мог привести в суд кошку, собаку или петуха.

Правда, свидетели-животные тут же могли превратиться в обвиняемых. Если суд устанавливал, что они, будучи очевидцами преступления, не позвали на помощь криками, их жестоко наказывали, чаще всего казнили. Нередко перед казнью животных пытали раскаленным железом, кнутом или прочими изощренными орудиями пыток средневековых инквизиторов. И крики истязаемых животных считались признанием.

Впрочем, наказывали, пытали и судили не всех животных.

В некоторых странах быки, жеребцы и овцы пользовались особым покровительством. Если им не разрешалось официально топтать посевы, то к ответственности их за это не привлекали. Хозяин погубленных посевов даже не мог предъявить иск хозяину животных. Единственное, что разрешалось пострадавшему, - это взять хворостину и прогнать потравщиков с поля или огорода.

Но если гуси, куры или утки были уличены в подобных же деяниях, они немедленно представали перед судом и жестоко наказывались.

Однако в других странах судили за потраву и лошадей, и коров. Обычно их казнили, а мясо шло в пользу суда.

Церковь в средние века уделяла много внимания животным, о них велись долгие "ученые" споры. Одни придерживались мнения, что животные - Божьи создания, что у них "бессмертная душа", другие, подобно итальянскому кардиналу Роберто Баллармино, не верили в их загробную жизнь и поэтому очень жалели животных, которым суждено жить лишь на земле, третьи придерживались мнения французского монаха Бонжо, считавшего, что животные - это черти.

Юрий Дмитриев, журнал "В мире животных" 1999 - 11

Собака должна сидеть в тюрьме - решил суд Пенсильвании и отправил пса Пепа за убийство кошки губернатора в тюрьму на пожизненное заключение. Вспомним, за что еще судили животных.

Процесс над петухом, который снес яйцо

В 1474 году в швейцарском городе Базель слушалось дело петуха, который обвинялся в связи с сатаной.

Петух снес яйцо. В то время считалось, что петушиные яйца используют ведьмы для приготовления колдовских снадобий. Для местных жителей этот факт был неопровержимым доказательством вины птицы.

Адвокат апеллировал тем, что несение яйца -это непроизвольное действие, в котором не было злого умысла, поэтому и наказывать за это несправедливо.

Но суд такие доводы не убедили. Петуха, как еретика, сожгли на костре вместе с яйцом.

В XX веке французский ученый Пезар доказал, что птица, болеющая инфекционным заболеванием, может непроизвольно поменять пол.

Казнь свиньи

В 1386 году в Нормандии свинья напала на мальчика, изодрав ребенку лицо и руку. Суд приговорил животное к повешению. Кроме того, перед смертью осужденная должна была получить те же увечья, что и пострадавший от ее злодеяний мальчик. Казнили свинью в человеческой маске, перчатках, жилете и панталонах.

Во Франции как минимум 20 свиней были наказаны за преступления. При этом на исполнение приговора тратилось столько же, сколько и на казнь человека.

Как крысы Бургундии избежали наказания

В начале XVI века жители Бургундии оказались на грани голода. Виновниками бедственного положения восточного региона Франции стали крысы, которые опустошили запасы урожая. Отчаявшиеся жители подали на грызунов в церковный суд. Дело было принято к рассмотрению. Судебные чиновники составили повестку и зачитали ее в местах скопления крыс.

Однако в назначенное время ни один ответчик в суд не явился.

Тогда на защиту животных встал Варфоломей де Шассенэ – успешный юрист того времени. Адвокат не нашел ничего удивительного в том, что грызуны не явились в зал суда, ведь повестка была адресована всем крысам, а не каждой в отдельности. Суд счёл доводы защитника убедительными. Священникам на местах было дано указание оповестить каждую крысу в отдельности. Судебное заседание перенесли.

Однако грызуны опять не явились в суд. Адвокат нашел оправдание своим подзащитным и на этот раз.

Среди обвиняемых много старых и больных крыс, им нужно время, чтобы собраться и добраться до назначенного места. И этот довод показался суду убедительным, поэтому он вновь отложил разбирательство дела.

К всеобщему разочарованию обвиняемые не пришли в суд и на третий раз. Теперь Шассенэ заявил, что его подзащитные очень хотят предстать перед правосудием, но никак не могут этого сделать, потому что по пути в суд им может угрожать смерть от лап их вечных врагов котов.

Шассенэ потребовал, чтобы истцы под угрозой большого штрафа взяли на себя обязательство, что их питомцы не потревожат его подзащитных. Ручаться за своих подопечных истцы не решились, поэтому дело было отложено на неопределенный срок.

Благодаря своему адвокату крысы остались безнаказанным, а в копилку Варфоломея де Шассенэ прибавилась еще одна судебная победа.

Как ослицу судили за безнравственное поведение

Во Франции в 1750 году судили ослицу за половую связь с неким Жаком Ферронем. По законам того времени за непристойное поведение оба обвиняемых должны были быть приговорены к смертной казни.

Однако за ослицу вступилась местная община. Жители утверждали, что знают подсудимую уже четыре года. За это время ослица ни разу не давало повода для пересудов и всегда отличалось добрым нравом и высокой моралью.

Суд принял к сведению все показания свидетелей и решил, что ослица была жертвой, а не соучастницей преступления. Животное оправдали. А Жак Феррон был обвинен судом в содомии и повешен.

За что слониху посадили на электрический стул?

В начале XX века в Америке судили за убийство слониху Топси. Топси привезли в Нью-Йорк из Индии. В Соединенных штатах слониха сначала выступала в цирке, а потом работала на стройке парка в Кони-Айленде. За 28 лет своей трудовой жизни Топси из доброй, всеми любимой слонихи превратилась в неуправляемого зверя и затоптала троих человек. Топси арестовали и приговорили к смертной казни.

Умертвить слониху решили электрическим током.

Сначала слониху накормили морковью с цианидом калия, потом привязали к двум столбам, обули в сандалии с электродами и подали ток напряжением в 6600 вольт. Топси умерла в течение 10 секунд, не проронив ни звука.

Голуби-контрабандисты

В 1963 году суд Триполи рассмотрел дело 75 почтовых голубей, которые занимались контрабандой. Контрабандисты натренировали птиц переправлять через ливийскую границу банкноты из Италии, Египта, Греции.

Суд счёл знания и умения голубей опасными для общества и приговорил птиц к смертной казни. Люди получили наказание в виде штрафа.

За что медведь задолжал пчеловоду?

В 2008 году македонский пчеловод Зоран Киселовски подал в суд на медведя, который разорил его пасеку. Сначала пасечник отпугивал зверя с помощью громкой музыки, потом освещал участок электрогенератором. Однако через несколько недель медведю все-таки удалось разорить улья и съесть мед.

Македонец не стал мириться со случившимся и через суд потребовал у животного компенсации.

Процесс длился более двух лет. Медведь на разбирательстве своего дела не присутствовал, но был признан виновным в причинении материально ущерба. Суд постановил возместить Киселовскому ущерб 3,5 тысячи долларов. Так как у медведя не было таких средств, то выплачивать штраф из денег казны пришлось государству.

С удебные процессы над животными, которые порой затевались в средневековой Западной Европе, интересны еще и тем, что наглядно демонстрируют нам принципиальное отличие западноевропейского правосудия от правосудия отечественного.

Известно, что русский человек весьма скептически относится ко всякого рода судам и не так слепо следует букве закона, как это принято в других странах, где всё тщательным образом расписано и регламентировано. В Европе уважение к букве закона прививалось и воспитывалось столетиями. Нам кажется абсурдом то, что можно было проводить судебные процессы над бессловесными животными, причем обставлять эту процедуру самым тщательным образом в строгом соответствии с нормами тогдашнего уголовного права, с вызовом свидетелей, с допросами, с выступлениями обвинителей и адвокатов...

Процессы против животных известны с XIII в. По всей видимости, они происходили и раньше, но в архивах не сохранилось записей.

Животные рассматривались как существа, сознающие то, что они делают, и обязанные поэтому отвечать, подобно людям, на основании общих законов, за всякое «свершенное ими преступление и за всякий причиненный ими имущественный вред».

Процессы поражают своей абсурдностью и наивностью. Интересно, тем не менее, что тогдашняя юриспруденция признавала право животных существовать на земле. Это право может быть у них отнято только по постановлению законной власти и только в том случае, если они злоупотребляют этим правом и причиняют человеку вред. В случае доказанной их вины, они, подобно людям, могут быть отлучаемы от Церкви. Отлучение животных считалось весьма тяжким наказанием.

В уголовных процессах фигурируют следующие животные: свиньи, козлы, козы, быки, коровы, мулы, лошади, кошки, собаки и петухи.

Животные привлекались к судебному следствию и присуждались к наказаниям за преступления, ими совершенные - за убийство или причинение ран людям. Почему-то свиньи наиболее часто встречаются в таких процессах.

Животному, совершившему преступление, предъявляется формальное обвинение, которое поддерживается представителем государственной власти. В случае необходимости обвиняемое животное подвергается аресту и заключается в общую для всех преступников тюрьму.

Сохранился счет от 1408 г., из которого видно, что на ежедневное содержание свиньи, арестованной по обвинению в убийстве ребенка, отпускалось столько же, сколько и на иных заключенных.

В судебном заседании допрашиваются свидетели и также подвергается допросу само подсудимое животное, которое приводится в суд. Так как оно не отвечает - по крайней мере, понятным для людей языком, - то ответом служат звуки, издаваемые животным при сопровождающей допрос пытке, причем обычно эти звуки толкуются судом.

Следствие ведется с соблюдением всех формальностей. Суд назначает обвиняемому животному защитника, выслушивает его защитительные доводы, дает ему сроки для апелляции и вообще гарантирует обвиняемому все средства защиты.

Процесс обычно кончается присуждением к смертной казни. Сохранилось указание, что суд одного австрийского города XVII в. приговорил собаку к одиночному заключению. Но, как правило, осужденные животные приговаривались к повешению, погребению живьем, убиению камнями, сожжению или обезглавливанию.

Часто животные подвергались отрубанию ног, ушей и других частей тела, указанных в приговоре. Часто суды заменяли смертную казнь дорогих и полезных домашних животных продажей их на убой - с тем, что голова убитого животного выставлялась в каком-либо публичном месте. Такую резолюцию мы находим в актах гентского суда 1578 г. Речь шла об осуждении коровы, причем суд постановил, чтобы половина дохода с продажи преступного животного поступила в пользу потерпевшего, а другая половина - в городскую казну в пользу бедных.

Приведение в исполнение приговора происходило с соблюдением тех же торжественных и сложных формальностей, какие были разработаны для людей. Казнь происходила открыто, в присутствии народа, на городской площади, в некоторых местах - при звоне колоколов. Исполнение приговора поручалось государственному палачу. Сохранились в архивах счета на вознаграждение за исполненную казнь.

Осужденное животное волочили в сопровождении большой толпы к месту казни, часто оно было одето в человеческую одежду. Для повешения специально возводилась виселица.

Известно множество процессов над животными, имевших место в течение XIII-XVII вв.

В 1268 г. в Париже была приговорена к сожжению небольшая свинья - за то, что она съела ребенка.

В 1386 г. другая свинья была приговорена к отрубанию ноги и головы, а затем была повешена. Эти два наказания назначены были ей в возмездие за учиненные ею два преступления: во-первых, она разорвала руку и лицо ребенка, и, во-вторых, съела его. Свинья была казнена в человеческой одежде на городской площади.

В 1313 г. во Франции разъяренный бык, убежавший из стойла, проколол рогами встретившегося ему человека. Карл граф де Валуа издал повеление об аресте быка и о производстве над ним суда. На место происшествия был послан специальный чиновник для выяснения обстоятельств дела. Собранные показания были представлены суду, который присудил быка к повешению. Казнь была совершена на том самом месте, где бык учинил преступление.

10 января 1457 г. суд в Савиньи разбирал дело по обвинению свиньи и шести поросят в убийстве пятилетнего мальчика, Жана Мартена. После обычных формальностей судья признал свинью виновной и присудил ее к повешению за задние ноги. Что же касается поросят, то их участие в преступлении не могло быть установлено с достоверностью, вследствие чего они были оправданы.

В 1499 г. в аббатстве Святого Иосифа было возбуждено уголовное преследование против свиньи. Вот текст состоявшегося приговора: «Имея в виду, что по обстоятельствам дела, вытекающим из процесса, возбужденного прокурором, трехмесячным поросенком причинена смерть ребенку по имени Жиль, имевшему от роду полтора года; принимая во внимание данные следствия, произведенного прокурором; осмотрев и выслушав всё, что касается указанного поросенка и обстоятельств дела, - мы присудили его к казни чрез повешение».

В деле также имеется протокол объявления приговора свинье перед исполнением казни. Вот счет расходов по исполнению казни:

1. на содержание свиньи в заключении - 6 су парижских;
2. на вознаграждение палача, прибывшего из Парижа, - 54 су парижских;
3. за телегу, на которой свинью везли к казни, - 6 су;
4. за веревку, которой ее связали, - 2 су.

Всего - 68 су.

В 1474 г. в городе Базеле осужден на сожжение петух, который якобы снес яйцо и тем навлек на себя подозрение, что он вошел в связь с дьяволом. Яйцо тоже было сожжено.

В 1565 г. один мул был осужден к сожжению вместе с его хозяином. Ему сначала отрубили все четыре ноги, а затем бросили его в огонь вместе с владельцем.

В 1650 г. ослица обвинялась в безнравственных поступках. Она была оправдана судом благодаря заступничеству местного священника, который письменно удостоверил нравственность животного.

Были процессы против целых групп животных, относящихся к числу так называемых нечистых: против мышей, крыс, кротов, гусениц, разных насекомых, змей, пиявок и т.п.

Процессы возбуждались также против аистов, воробьев, а на берегу Женевского озера однажды слушалось судебное дело, направленное против угрей. Во всех этих процессах говорилось об ограждении почвы, реки или озера от нашествия вредных тварей.

Главная особенность этих процессов заключалась в том, что животные выступали как настоящие ответчики. Обвинителем или истцом является собственник земли или воды, которой наносится ущерб. Дело рассматривалось по существу; предлагался к разрешению вопрос об удалении ответчиков-животных из страны, причем стороны приводят возражения и доводы за и против изгнания. Когда ответчики отказываются повиноваться решению суда и не удаляются из страны, тогда возникает спор о применении к ним церковного проклятия или отлучения.

Процесс начинается подачей иска обвиняющей стороны. Суд назначает ответчику-животному адвоката, который должен отвечать от имени животных на предъявленное обвинение. Животным повелевается, чтобы они в течение разбирательства дела удержались от дальнейшего размножения.

Эти тяжбы тянулись очень долго, иногда целые годы. Процессы обычно кончались постановлением об изгнании ответчиков из страны. Приговор приводился в исполнение не сразу. Обыкновенно животным-ответчикам давался определенный срок, во время которого они могли собраться в дорогу. Животным часто отводился принадлежащий общине участок - с тем условием, чтобы они щадили остальную часть принадлежащей общине земли. Всё это закреплялось в виде договора.

Множество условий и договорных пунктов, которые регулировали подробности этих уступок, показывает, насколько серьезно люди относились тогда к договорам с животными.

Сохранились подлинные акты процессов против шпанских мух, гусениц, полевых мышей, кротов и др. Сохранился также текст прений сторон.

Есть описание случая, когда в окрестностях одной французской деревни случилось вторжение белых червей, которые стали опустошать местность. Жители подали на них жалобу в суд. Белые черви, конечно, не прислали на эту жалобу никакого возражения. Тогда суд, выждав определенный срок, дал ход делу и назначил ответчикам адвоката. По рассмотрении обстоятельств дела суд признал, что «указанные черви - создания Бога, они имеют право жить, и было бы несправедливо лишать их возможности существования, а потому суд определяет назначить им местожительством лесистую и дикую местность, дабы они отныне могли жить, не причиняя вреда обрабатываемым полям».

Рассказывается и о другом подобном деле, возбужденном жителями этой же местности, - против шпанских мух. Судья прежде всего ввиду того, что обвиняемые мушки - маленькие и, следовательно, по его мнению, малолетние, назначил им опекуна и защитника, который так хорошо защищал своих клиентов, что ему удалось добиться не слишком сурового приговора. Мушек изгнали из страны, но им все-таки была отведена территория, где они могли бы поселиться и существовать.

«И теперь еще, - добавляет писатель XV в., - жители каждый год возобновляют контракт с указанными мушками, по которому предоставляют этим насекомым известное пространство, а эти последние обязуются не выходить за условленные пределы, и обе стороны свято соблюдают это миролюбивое соглашение».

В 1522–1530 гг. в епископстве Отенском страшно размножились мыши и до того опустошили поля, что жители стали опасаться голода. Они обратились в суд, чтобы он совершил высылку мышей. Подана была формальная жалоба против зверушек. Они были приглашены в суд.

Мыши не явились, и неявка была расценена как неуважение; обвинитель потребовал приступить к окончательному решению дела. Суд назначил ответчикам-мышам официального защитника.

Защитник прежде всего заявил, что его клиенты не были как следует оповещены о явке в суд, ибо многие из них находились в поле, и что вообще одного оповещения недостаточно, чтобы поставить в известность всех его клиентов, которые многочисленны и рассеяны по большому числу деревень. Этими доводами он добился второго оповещения, которое было сделано через объявление его вслух с кафедры каждого прихода.

Конечно, это оповещение было не более успешно, чем первое. Чтобы представить уважительные причины неявки своих клиентов, защитник указал на продолжительность и трудность пути, на опасности, которые сопряжены для мышей во время их путешествия со стороны их смертельных врагов - кошек, которые, узнав о вызове их в суд, стерегут их на всех путях...

В 1690 г. гусеницы опустошали окрестности Пондюшато в Оверни. Жители обратились к епископу с просьбой назначить этим тварям представителя и «присудить эти существа к изгнанию из этих мест, в которые они забрались с такою неслыханною дерзостью». Епископ, однако, не счел возможным удовлетворить немедленно просьбу жителей и ограничился назначением общественных молитв.

Ожесточенный народ решил тогда обратиться к судье. Тот назначил гусеницам представителя - и дело началось. Суд решил: «Выслушав стороны и признавая справедливую жалобу жителей, предлагаем гусенице удалиться в течение шести дней, в случае же неисполнения сего объявляем ее проклятою и отлученною от Церкви».

Гусеницы были присуждены к изгнанию, причем им назначили для местожительства определенное место. Это назначение местожительства повторяется во многих решениях, причем осужденные, как видно из актов, или повинуются судебному решению и удаляются в назначенное им место, или же, отлученные от Церкви за неповиновение, неизвестно куда исчезают.

Иногда они уступали без суда. Так, в XVI в. появилось на береговой полосе одной местности множество крыс. Был назначен над ними суд. Но прежде, чем суд дошел до приговора, епископ, в сопровождении всего духовенства, поднялся на самую вершину соседней горы и оттуда предъявил крысам требование, чтобы они удалились из этой местности. И что же? «Крысы послушно вылезли из своих нор и, пустившись вплавь, переплыли часть моря, отделявшую берег от маленького пустынного острова, где они и водворились на жительство».

Время от времени виноградники Сен-Жульена подвергались опустошению, учиняемому зелеными жучками. В 1515 г. жители Сен-Жульена обратились в суд с просьбой о защите их от этих насекомых.

В прошении яркими красками рисуется тяжелое положение владельцев опустошенных виноградников. Защитник насекомых объявил, что он не желает от имени своих клиентов принять тот участок, который предложили сен-жульенские жители, так как этот участок земли совершенно бесплоден и не производит абсолютно ничего. Представитель жителей возразил, что участок, о котором идет речь, «изобилует кустарниками и деревцами, весьма пригодными для питания обвиняемых насекомых».

Часть листа, на котором изложен приговор суда, к сожалению, не сохранилась. До нас дошел лишь отрывок судебного решения. Но из этого отрывка видно, что судья перед произнесением приговора назначил экспертов для исследования состояния упомянутого участка. Это исследование было, без сомнения, произведено, ибо на краю листа, содержащего изложение приговора, мы читаем: «Посещение экспертов стоило три флорина».

К сожалению, остается неизвестным, продолжался ли после этого процесс и произнес ли судья окончательный приговор.

Насколько часты были тяжбы с животными, видно из того, что некоторые юристы считали нужным составлять руководства по такого рода процессам, с подробным изложением процессуальных правил и указаний судебной практики.

В 1568 г. была издана книга Гаспара Балли. Гаспар Балли был адвокатом в Шамбери и прославился как опытный юрист по процессам против животных. Приводим оттуда образцы речей, составленные Балли и предназначавшиеся как истцам - представителям жителей опустошаемых местностей, так и ответчикам, представителям обвиняемых животных. Эти речи представляют любопытный образец старофранцузского адвокатского красноречия.

Речь представителя жителей

Господа! Эти бедные жители, стоящие перед вами со слезами на глазах, прибегают к вашему правосудию, подобно тому, как в древности жители островов Майорки и Минорки, пославшие к Августу Цезарю просить солдат, которые защитили бы их от массы кроликов, опустошавших их поля. Вы имеете лучшее оружие, чем солдаты этого императора, и вы более в состоянии предохранить этих бедных людей от голода и нужды, которою им угрожают опустошения, производимые этими животными, не щадящими ни зерна, ни виноградников.

Им угрожает несчастие, подобное тому опустошению, которое было произведено кабаном, испортившим поля, виноградники и леса королевства Калидонского, о котором упоминается в Илиаде Гомера, или опустошению, произведенному лисицей, посланной Фемидой в Фивы и не щадившей ни плодов полевых, ни домашних животных, ни даже самих крестьян.

Вам знакомо всё зло, которое приносит в страну голод, ваша доброта и справедливость не допустят, чтобы жители были вынуждены предаться незаконным и жестоким поступкам. Свидетельницами этих бедствий могут служить матери, о которых речь идет в четвертой книге Королей и которые съедали детей одна у другой. Голодная смерть есть самый ужасный род смерти, ибо ей предшествуют мучения и слабости сердца, являющиеся новыми источниками страданий.

Я уверен, что вы почувствуете сострадание к этому народу, если вам представят то состояние, в какое приводит голод: «Волосы всклокочены, глаза ввалились, лицо бледное, губы высохли от жажды, горло покрыто шероховатыми наростами и язвами, кожа сухая, так что через нее можно видеть внутренности; кости, лишенные соков, выступают из-под кривых бедер; на месте желудка - пустое пространство» (Овидий, «Метаморфозы»).

Различные справки и осмотры, сделанные по вашему распоряжению, дали вам ясное понятие о вреде, причиненном животными. Так как после этого все необходимые формальности уже были совершены, то теперь остается вам лишь составить решение. Обитатели просят повелеть животным оставить занятые места и поселиться в указанном им участке, они просят также произвести религиозные акты, указанные нашей матерью, святой Церковью. Так как эти просьбы разумны и целесообразны, то вы произнесете, конечно, соответственное решение.

Речь представителя животных

Господа! Так как вы выбрали меня защитником этих бедных животных, то вы позволите мне защитить их права и доказать, что все формальности, направленные против них, недействительны. Их обвиняют - как будто они совершили какое-либо преступление. После наведения справок о вреде, будто бы причиненном ими, их приглашают предстать перед судом.

Но так как всем известно, что они немы, то судья дал им адвоката для представления суду тех доводов, которых они не в состоянии представить. Итак, господа, так как вы дали мне позволение говорить в пользу бедных животных, то я могу сказать в их защиту следующее.

Во-первых, призывать к суду можно только того, кто способен рассуждать, кто в состоянии свободно действовать и кто в состоянии понимать смысл преступления. Но так как животные лишены света разума, которым одарен один лишь человек, то, следовательно, и процесс, затеянный против них, недействителен.

Во-вторых, никого нельзя приглашать к суду без всякой причины, и тот, по вине которого производится такой вызов, обязан платить штраф. Но животные не дали никакого повода к такому вызову их в суд, ибо, как выше сказано, чтобы совершить преступление, нужно обладать разумом, которого животные лишены.

Я спрашиваю, что можно сделать с животными, если их пригласят к суду и они не придут? Ибо они немы, они не могут выбрать себе прокурора, который защитил бы их интересы, они не могут приводить никаких объяснений в свою защиту. Поэтому это приглашение к суду не может иметь никакой силы, и так как оно составляет основание всех остальных юридических актов, зависящих от него и падающих вместе с ним, то и весь суд над ними недействителен.

Мне возразят, может быть, что если животные не могут выбрать прокурора для защиты своих прав и не могут излагать своих доводов, то всё это может быть сделано от их имени самим судьею. На это я отвечу, что это правильно в том случае, когда это делается сообразно правовым постановлениям, но не в данном случае, где ни обвиняемые, ни судьи не могут совершить этих действий, как это видно из глоссаторского комментария к постановлению закона...

Но удивительнее всего то, что над этими бедными тварями хотят произносить анафему, на эти бедные существа хотят обрушить самый суровый меч, имеющийся в руках Церкви для наказания преступников. Но эти животные не могут совершать ни преступлений, ни грехов, ибо для того, чтобы грешить, нужно обладать разумом, который отделял бы добро от зла и указывал бы своему владельцу, чему нужно следовать и чего нужно избегать.

Животные не могут быть изгнаны из лона Церкви, никогда не бывши там. Это может быть направлено против людей, владеющих душою, а не против неразумных животных. Так как душа этих животных не бессмертна, то их не может поразить анафема.

Эти животные совершают действия, вполне дозволенные даже божественным правом. Ибо об этом сказано в книге Бытия. Если плоды земли сделаны для животных и людей, то и животные могут употреблять эти плоды в пищу. Животные, следуя законам Бога и природы, не могли совершить никакого преступления и не могут, стало быть, подвергнуться ни проклятию, ни какому-либо другому наказанию.

Если все эти доводы вам не кажутся убедительными, то следующее соображение вам ясно покажет невозможность отлучения животных от Церкви. Произнося такой вердикт, суд действует наперекор Божьей воле, ибо Бог послал животных для наказания людей за грехи.

Из этого видно, что процесс должен быть прекращен.

Чем же объясняется это удивительное явление Средневековья - процессы против животных?

Мы находим у исследователей различные толкования. Некоторые выводят правовое отношение к животным из первобытного права, перешедшего в Европу от древних народов. Прежде всего указывают на Моисеево право. По законодательству Моисея повелевается забросать камнями быка, забодавшего человека, и запрещается есть мясо этого быка. Этот закон находил оправдание в том, что Бог обещал Ною и его потомкам, что Он отомстит за них не только людям, но и животным. Отсюда уравнение животных с людьми перед земным правосудием.

У восточных народов в свое время тоже сохранялись наказания животных. Один историк рассказывает, что он был очевидцем публичного распинания льва в Финикийских колониях.

У древних персов наказания животных тоже были обычным явлением. Заратустра спрашивает Агурамазду, как следует поступить с бешеной собакой, кусающей людей и скот. Этот вопрос имел для Заратустры особенно большую важность потому, что собаки принадлежат у персов к числу святых животных, которых нельзя истреблять.

По ответу, данному Агурамаздой, «владелец собаки, не следивший за нею надлежащим образом, должен быть наказан за убийство, совершенное с намерением. Собаке же должно в первый раз отрезать правое, во второй раз левое ухо, при следующих же укушениях нужно ей отрезать каждый раз по одной ноге».

Другие исследователи связывают процессы против животных и отлучение животных от Церкви со средневековой демонологией и верой в оборотней. Существовало убеждение, что дьявол охотно и чаще всего принимает вид животного - сам принимает вид какого-либо животного, чтобы вредить, и также обращает в животных людей, в которых он поселился или которые вступили с ним в связь.

Полагали, что это излюбленный способ дьявола вредить. Эти оборотни и бегали якобы по деревням, пожирая детей и домашний скот.

Кроме всего прочего процессы против животных должны были служить предупреждающим и устрашающим актом для людей. Наказания животных должны были побуждать владельцев к большей бдительности в присмотре за животными и удерживать их самих от преступных действий. Так, при осуждении свиньи в 1572 г. приговор мотивируется желанием «поощрять людей к бдительному присмотру за животными».

Во всяком случае, средневековая юриспруденция очевидно признавала равенство между людьми и животными во всем, что касалось исполнения всех Божеских и человеческих законов.