Теория Дж. М. Кейнса. Экономические взгляды Д. Кейнса Какую теорию разработал джон кейнс

Доктор экономических наук И. ОСАДЧАЯ.

Наука и жизнь // Иллюстрации

Чета Кейнсов, изображенная на картине У. Робертса. 1935 год.

Джон Мейнард Кейнс. Портрет работы Гвена Раверта. 1908 год.

Лидия Лопухова в спектакле "Остроумные дамы", на котором Кейнс впервые ее увидел. Лондон. 1918 год.

Джордж Бернард Шоу (слева) и Джон Мейнард Кейнс в Кембридже. 1926 год.

В июле 1944 года Кейнсы находились в Бреттон-Вудсе. Предстояла трудная конференция о послевоенных основах международных валютных отношений.

Одна из последних фотографий Кейнсов; Лидия провожает мужа в Палату лордов. 17 декабря 1945 года.

Десять лет тому назад журнал (Наука и жизнь №№ 11 и 12, 1997 г.) опубликовал мою большую статью о знаменитом английском экономисте и государственном деятеле, оказавшем огромное влияние на всю современную экономическую теорию и особенно на экономическую политику правительств развитых капиталистических стран. Если развитие капитализма не кончилось крахом и пошло не так, как это предсказывали классики марксизма, то этим оно в немалой степени обязано Дж. М. Кейнсу. Именно его идеи способствовали основательной перестройке капитализма, превращению его в смешанную систему, в которой действие рыночного механизма, заключенное в цивилизованные рамки законов, увязано с государственным регулированием экономики.

Да и современная экономическая теория немыслима без того вклада, который внес в нее Дж. М. Кейнс, основав, по сути дела, новый ее раздел - макроэкономику, ставшую в том или ином виде основой макроэкономической политики правительств всех стран с рыночной экономикой. Но понятие "вклад" - нечто застывшее, общепринятое, устоявшееся, - для характеристики кейнсианства явно недостаточно. Труды Кейнса (ныне это 33 тома полного собрания сочинений) и наиболее известная, главная его работа "Общая теория занятости, процента и денег" для одних стали неисчерпаемым источником вдохновения и поисков новых применений его теоретических принципов в условиях меняющейся действительности, для других - материалом критики, но, так или иначе, его труды явились поистине движущим мотором современного развития экономической теории.

Как писал когда-то известный сторонник кейнсианства Дон Патинкин: "В истории современных экономических идей "Общая теория" Кейнса знаменита не только революцией, которую она вызвала в макроэкономике, но и тем легендарным процессом критики и дискуссий, который сопровождал ее развитие". Судьба "Общей теории" уникальна. По сей день эта книга остается произведением, самым упоминаемым в современной экономической литературе.

Недавно мне вновь пришлось вернуться к Кейнсу в связи с выходом в свет перевода на русский язык его двухтомной биографии, написанной известным биографом Кейнса, английским историком и экономистом Робертом Скидельски. Именно из этой книги я узнала много интересного о судьбе его жены - замечательной женщины и балерины из антрепризы известного пропагандиста всего нового в русском искусстве Сергея Дягилева - Лидии Лопуховой. Узнала о той роли, которую она сыграла в жизни нашего героя. Возникла мысль: а почему бы не рассказать о нашей соотечественнице, "музе", казалось бы, сухого теоретика-экономиста и жесткого государственного деятеля? В том-то и дело, что подобное представление о Кейнсе - лишь часть правды о нем как о человеке.

Кейнс был чрезвычайно многогранной личностью. Он не только экономист, но и философ, любитель литературы, музыки, живописи и театра. Еще студентом он переводил с латыни стихи средневековых поэтов. Огромное место в его жизни, особенно в первой ее половине, занимала дружба с членами известного объединения английских интеллектуалов, художников и писателей - Блумсберийского клуба. Будучи богатым человеком, он выступал и как крупнейший меценат, помогавший своим блумсберийцам, и не только им, покупал картины многих других художников-современников, а позднее спонсировал театральные постановки, в особенности балет. Лидия Лопухова, покорившая Кейнса и ставшая его женой, как бы замкнула круг его занятий. Она соединила его профессиональные интересы, связанные с экономикой, с бескорыстной любовью к искусству. И этим очень интересны их отношения.

Русские сезоны, Дягилев и появление Лидии в Лондоне

Чтобы понять, как балерина Лидия Лопухова вошла в жизнь Кейнса, следует напомнить некоторые важные факты в культурной жизни Европы накануне Первой мировой войны. В 1909 году Сергей Дягилев, создав труппу "Русский балет Дягилева", впервые вывез ее в Париж. Начались знаменитые русские сезоны, которые буквально ошеломили западную публику не только новым словом в балете, новыми оперными постановками, новыми голосами (прежде всего Шаляпиным), но конечно же и необыкновенным синтезом танца, живописи художников-новаторов и музыки новых композиторов - вначале преимущественно российских, а затем и европейских. Хореографы - М. Фокин и Л. Мясин. Композиторы - И. Стравинский, С. Прокофьев, Мануэль де Фалья, М. Равель, К. Дебюсси. Художники - Л. Бакст, А. Бенуа, П. Пикассо, А. Головин, Н. Гончарова и М. Ларионов. И, наконец, такие знаменитые танцовщики, как В. Нижинский, С. Лифарь, А. Павлова, Т. Карсавина и другие. Лидия Лопухова была приглашена в эту замечательную компанию в 1910 году (до того она танцевала в Мариинском театре, а в 1907-1910 годы в обществе своего брата Федора Лопухова и Анны Павловой совершила турне по США). В 1915 году она стала одной из ведущих танцовщиц труппы Дягилева.

Родители братьев и сестер Лопуховых не имели никакого отношения к балету. Правда, отец - выходец из крестьян Тамбовской губернии - был капельдинером Александрийского театра и театр очень любил. Может быть, именно поэтому четверо из пяти его детей поступили учиться в Петербургское Императорское театральное училище (благо, как вспоминает Федор Лопухов, учеников принимали туда бесплатно и на полное иждивение). Первым поступил Федор (1886-1973), ставший впоследствии крупнейшим балетным хореографом Советской России, отдавший большую часть своего творчества Мариинскому и частично Большому театрам. Затем в училище поступили сестры Евгения и Лидия и, наконец, брат Андрей. Пятый брат, Николай, закончил Электротехнический институт. Только Лидия оказалась за границей, остальные жили в России.

Впервые Кейнс увидел Лидию Лопухову в 1918 году во время первых гастролей балета Дягилева в Лондоне: вслед за Парижем дягилевская антреприза потрясла своим искусством и лондонскую публику. Именно тогда завязалась их дружба. В 1921 году состоялась их вторая встреча, когда Лидия окончательно покорила его сердце. В одном из писем Кейнс писал: "Она представляется мне совершенством во всех отношениях".

Лидия сильно отличалась от круга его блумсберийских друзей, особенно женской части, с ее экстравагантностью в суждениях, одежде, образе жизни. Недаром и сами блумсберийцы были встревожены: Лидия не из их среды и, по их мнению, совсем не подходила по внутреннему миру Кейнсу - их другу, покровителю и главному источнику денежных средств. Но именно тем, что не нравилось блумсберийцам, и пленила Лидия нашего героя. У нее был острый ум, большое чувство юмора, веселый и живой характер. Как отмечал племянник Кейнса Мило Кейнс, она действительно не любила участвовать в беседах блумсберийцев о высших ценностях, морали, религии, о душе, политике или общественных проблемах. А если и включалась в разговоры об этом, то быстро прерывала их насмешливыми замечаниями.

Лидия была очень женственна. Приведу только одно весьма благожелательное описание портрета этой женщины: "Ростом чуть ниже среднего, она обладала небольшой, хорошо сложенной фигурой... Волосы у нее были очень светлые, кудрявились у лба и собирались небольшим пучком на затылке, у шеи. У нее были маленькие синие глаза, бледные пухлые щеки и забавный нос, смахивавший на клюв колибри и придававший редкую пикантность выражению ее лица. По-английски она говорила хорошо, с привлекательным акцентом. И в обычае у нее было делать глубокие замечания под видом легкой шутки". Это описание дополняет отзыв биографа Кейнса: "Ее обаяние, веселость и озорство повсюду делали ее любимицей зрителей".

В 1925 году Кейнс и Лидия поженились. Интересная подробность. Властный Дягилев обычно категорически возражал против замужества своих балерин. Один из его биографов, С. Федоровский, пишет: "Он допускал кое-какие исключения лишь в тех случаях, если такая связь оборачивалась социальными преимуществами и денежной выгодой. Так, балерине Лидии Лопуховой, ставшей женой Кейнса, влиятельного английского экономиста, было разрешено остаться в труппе".

Брак с Кейнсом оказался на редкость удачным и счастливым. Разница профессиональных интересов не только не препятствовала, но еще более скрепляла их союз. Начать с того, что Кейнс нашел в лице своей жены вполне понимающего и отзывчивого партнера, с интересом и адекватно реагирующего на волнующие его проблемы.

Сразу после первого знакомства в 1918 году он посылает ей свою знаменитую работу "Экономические последствия мира" - результат его участия в Парижской мирной конференции, на которой подвели итоги Первой мировой войны и подписали Версальский мирный договор. В этой работе Кейнс выступил с резкой критикой договора, видя в нем угрозу послевоенному развитию капитализма в Европе. Он считал, что репарации с Германии должны учитывать ее способность выплатить их, чего подписанный договор отнюдь не предусматривал. В знак протеста он даже сложил с себя полномочия советника английской делегации и ушел "в страдании и ярости" из казначейства. В книге "досталось" всем руководителям союзных государств, участвовавшим в подписании Версальского договора, - и Клемансо, и Вильсону, и Ллойд Джорджу.

Так балерина впервые познакомилась с образом мыслей и неуступчивым нравом своего будущего мужа.

В 1923 году Кейнс совместно с компаньонами на деньги созданного им фонда выкупает журнал "Нация и Атенеум", и Кембриджская школа получает возможность широко распространять через журнал свои идеи. Центральными темами журнала стали позиции, пропагандируемые самим Кейнсом: необходимость остановить возврат к золотому стандарту, добиться здорового урегулирования репараций с Германии и вооружить либералов философией государственного управления экономикой. Лидия оказалась в числе первых читательниц журнала, причем заинтересованных - свои впечатления она высказала его редактору и автору ряда статей. (По этому поводу блумсберийка Вирджиния Вульф, писательница и активная противница брака Кейнса с Лопуховой, не без ехидства писала: "Видно, теперь ей приходится читать "Нацию". Какие трагедии выпадают на долю этих попугайчиков...".)

В 1924 году Кейнс сообщает Лидии о начале работы над новой книгой - речь шла о "Трактате о деньгах", - которая вышла в 1930 году. В ней Кейнс приходит к окончательному выводу о том, что вся экономическая теория, а не только ее денежные аспекты, нуждается в кардинальном обновлении. Требовалось привести теорию в соответствие с новыми экономическими реалиями, характеризующими капитализм двадцатого столетия.

В 1928 году он пишет Лидии о своем неблагоприятном впечатлении от доклада "Промышленное будущее Британии", подготовленного по заказу Ллойд Джорджа. При всем при этом он отмечает важные политические проблемы, затронутые в докладе: роль государства в экономике и необходимость классового примирения в промышленности. В докладе намечался так называемый средний путь между индивидуализмом и государственным социализмом.

Начиная с 1931 года Кейнс подробно информирует жену о ходе следующей работы, которая должна была перевернуть самые основы прежней теории. Речь шла о создании "Общей теории, процента и денег". Когда в 1936 году книга вышла в свет и наступил период острых споров вокруг нее, подробные отчеты о них мы тоже встречаем в письмах к Лидии. (Как всегда, сообщения по существу перемежались у Кейнса с меткими замечаниями и остротами. Сообщая, к примеру, о дискуссии в Обществе Маршалла, он добавляет: "Студенты зверски наслаждались, следя за петушиным боем".)

Новый этап меценатской деятельности Кейнса

Кейнс не принадлежал к числу тех, кто всю жизнь следит за своими расходами на потребление. Он не был склонен к экстравагантности, но, когда у него были деньги, тратил их не на текущие нужды, а на красивую жизнь. Связь, а затем брак с Лидией Лопуховой сделали меценатство Кейнса еще более разнообразным. Наряду с приобретением картин, ценных рукописей и книг деньги пошли на субсидирование балета и театра. Теперь это во многом было связано с карьерой Лидии. Ей было уже более 30 лет (начало заката для балерины).

И хотя она продолжала танцевать - и с большим успехом - ведущие партии в таких балетах, как "Спящая красавица" Чайковского, "Карнавал" Шумана, "Петрушка" Стравинского, сама труппа Дягилева переживала нелегкие времена. Уходили многие талантливые танцовщики и хореографы, нужны были новые личности, и для всего требовались деньги. Деньги Кейнса во многом продлили жизнь и самой труппы, и выступлений Лидии Лопуховой. Появляются и новые проекты. В 1929 году она танцует в балете Баланчина (впоследствии всемирно известного хореографа, вышедшего из труппы Дягилева и основавшего Американский балет) "Темные и красные розы".

В это же время под патронажем Кейнса она объединяет группу молодых балерин и танцовщиков Англии, получившую название "Общество Камарго" (по сценическому имени знаменитой бельгийской танцовщицы XVIII века Анн Куппи), и продолжает танцевать сама. Балетом "Коппелия" она завершает свой последний балетный выход в 1933 году в большом гала-концерте на сцене театра Ковент-Гарден. Интересно и другое. Именно "Общество Камарго" (оно прекратило свою деятельность в условиях глубокого экономического кризиса в 1933 году) стало тем ядром, которое впоследствии заложило основы балетной труппы Ковент-Гардена и вообще способствовало возрождению этого знаменитого театра Великобритании.

Итак, с балетом Лидия покончила. Но на этом она не успокаивается. В ней просыпается талант драматической актрисы. Поддерживаемая азартом своего неугомонного мужа, она уже готовится выступить в пьесе Шекспира "Двенадцатая ночь...", что увенчалось заметным успехом. У самого Кейнса появляется новый грандиозный план: он решает начать строительство кембриджского Театра искусств, в котором конечно же должна была играть его Лидия. Но дело не только в ней. Кейнс вообще считал театр необходимым звеном в образовании студентов. Он писал, в частности: "Хороший маленький театр... так же необходим нам для понимания драматических искусств с их сложной зависимостью от литературы, музыки и художественного оформления, как лаборатория для экспериментальной науки. Замечательная особенность нашего поколения в том, что мы далеко продвинулись в возвращении театру... того места в ряду серьезных интересов университета, какое он занимал в начале семнадцатого столетия".

Строительство театра завершилось в 1936 году (кстати, одновременно с выходом в свет "Общей теории"). Театральный сезон, конечно, был открыт с участием Лидии, сыгравшей главные роли в ряде ибсеновских пьес. Критика отозвалась благоприятно, и даже блумсберийцы, не говоря уже о Кейнсе, были в восторге. Как писал Скидельски, "следующий год он проводил большей частью в хлопотах вокруг этих двух своих творений, переключая ум со споров с собратьями-экономистами на заботы о сценической карьере Лидии и обеспечение приличного меню и обслуживания в театральном ресторане".

Знакомство с Россией и США

Женившись на Лидии, Кейнс, естественно, не мог не побывать в России, хотя бы для того, чтобы встретиться с оставшимися там родственниками жены. Правда, ему был интересен проводившийся в России эксперимент, однако ни к марксизму, ни к социализму никаких симпатий он не проявлял. Он считал, что государство не должно пытаться брать на себя функции частного предпринимательства, а лишь восполнять его упущения.

Интересно, что именно в этот период в Кембридже Кейнс отчаянно сражался и с "правыми", и с "левыми". "Справа" были экономисты-неоклассики, придерживавшиеся прежних теоретических взглядов и отвергавшие всякие попытки государственного вмешательства в экономику (наиболее известный из них - Ф. Хайек). "Слева" же - собственные марксисты, которых в Кембридже оказалось особенно много (кстати, именно в Кембридже советская разведка завербовала наиболее крупных агентов). Вот что пишет по этому поводу Скидельски: "Ярчайшие и лучшие (в том числе студенты) ухватились за марксизм как за орудие борьбы против войны, фашизма и безработицы. Число членов действовавших в университете Социалистического общества и Лейбористского клуба, которые одинаково дышали преимущественно марксистскими идеями, ко времени начала гражданской войны в Испании выросло до 1000, то есть они вобрали в себя пятую часть студентов".

Кейнс посетил Советский Союз трижды - в 1925, 1928 и 1936 годах. Во время первой поездки он даже принял участие в праздновании 200-летия Российской академии наук. Кроме того, благодаря сохранившимся связям жены с ленинградскими родственниками и некоторыми русскими эмигрантами он из первых рук мог знать, что происходило в тогдашней России.

Надо заметить, что первоначальное отношение Кейнса к российскому большевизму не было однозначно отрицательным. Еще в 1921 году во время Генуэзской конференции (где ему очень понравился Чичерин) он высказывался в том смысле, что большевизм - это "преходящая горячка". Как отмечает Скидельски, "Кейнс никак не мог предполагать, что Советский Союз есть новая форма державного государства, способного стать еще более опасным врагом либеральных ценностей, чем солдаты и дипломаты". В 1925 году, критикуя большевизм за НЭП, Кейнс все же видел в нем силу, способную сконструировать новую систему, осуждающую личное обогащение и наполняющую общество новой религией - "новой верой". Но обольщение длилось недолго. После второго визита, в 1928 году, Кейнс окончательно пришел к выводу, что цена "новой веры" слишком высока. "Там больше заботятся о самом эксперименте, чем о том, чтобы "делать дело"", - писал он в одном из писем. Опыт России, где складывалась тоталитарная система в условиях жесткого всеобъемлющего планирования и административного регулирования, и его результаты наглядно убеждали Кейнса, что избранный им самим способ "делать дело" - на основе косвенного, финансового регулирования свободной рыночной экономики - является единственно эффективным.

Сталинские чистки 1930-х годов приводили и его и Лидию в ужас, но в публичных высказываниях и в письмах оба проявляли большую осторожность, чтобы не повредить остававшимся за железным занавесом ее родственникам. Лучшее, что они могли сделать, это посылать им время от времени посылки.

Российский эксперимент еще более убедил Кейнса в правильности пути, который он намечал теоретически и который практически воплощался в это время в США. Впервые он посетил эту страну в 1934 году, в самый разгар Великой депрессии 1930-х годов. Проводившийся в этот период Новый курс Рузвельта вызывал у него полное одобрение. Наверняка вспоминая московские впечатления, он писал: "Здесь, а не в Москве находится экономическая лаборатория мира. Заправляющие ею молодые люди великолепны. Я поражен их компетентностью, проницательностью и мудростью".

Болезнь Кейнса и последние годы жизни Лидии

Начиная с 1936 года у Кейнса усиливается заболевание сердца. Он много времени теперь проводит в своем имении в Тилтоне, которое приобрел (в аренду) в 1926 году. Тилтон они с женой просто обожали, он особенно сближал эту пару. Здесь, в Тилтоне, Кейнс написал бoльшую часть страниц "Трактата о деньгах" и "Общей теории". Теперь, когда болезнь обострилась, жизнь в Тилтоне становится более налаженной и почти постоянной. Лидия уже не думает о своей театральной карьере. Ей к этому времени всего 45 лет, но она превращается в самую заботливую сиделку. Как отмечает Скидельски, "до сих пор Лидия была в центре его забот; в оставшиеся годы жизни он стал ее заботой... в уход за мужем она внесла дисциплину, которой отличалась в роли прима-балерины".

Дом в Тилтоне к этому времени уже был основательно перестроен. Согласно новому договору о пятидесятилетней аренде тилтонского поместья и тилтонского леса, Кейнсы стали владельцами нескольких ферм, на которых выращивали овец, коров, свиней. В лесу разводили фазанов и куропаток. Вот как описывает Скидельски этого нового Кейнса - сельского сквайра: "Долговязый, ссутулившийся экономист в саржевом пиджаке и соломенной шляпе, сопровождаемый своей крошечной, похожей на птицу женой с ее русским акцентом и экзотическими косынками, производил, должно быть, странное впечатление на окрестных селян, попадавшихся в пути, когда они медленно, тяжело дыша, прогуливались вокруг своего небольшого поместья". "Какое облегчение осесть со всеми своими манатками и подушками, собранными в одном месте", - писала Лидия свекрови. Если бы не болезнь, которая то усиливалась, то отступала, жизнь приобрела бы почти идиллический характер, хотя Кейнс отнюдь не был сельским жителем, и, как только позволяло сердце, он снова бежал в Кембридж или Лондон "скрипеть пером" или выступать по поводу все более сгущавшихся событий в экономической жизни и на мировой арене.

С началом Второй мировой войны Кейнс как будто обретает второе дыхание и начинает часто выезжать в Лондон. В это время он - советник (неофициальный) Министерства финансов, а также один из директоров Английского банка. Выступает по целому ряду кардинальных практических проблем своей страны: по проблемам военных финансов - в начале войны и проблемам социального обеспечения и занятости - в конце ее. Как и во время Первой мировой войны, разрабатывает проект финансовой политики, направленной на предотвращение инфляции вследствие роста военных расходов.

Кейнс категорически против фиксирования цен и введения нормирования (именно этот путь отстаивали лейбористы и профсоюзы). В ответ на подобные предложения он ехидно отвечает: "Политика фиксированных цен плюс пустые полки, встречающие покупателей в магазинах, - путь, по которому много лет идут российские власти, это, несомненно, один из "наилучших" путей предотвращения инфляции!" Инфляцию, считает он, может предотвратить только ограничение спроса за счет новых налогов и принудительных сбережений, которые после войны в виде "отложенного спроса" могли бы быть использованы для увеличения расходов и стимулирования экономики. Все эти идеи он изложил в брошюре "Как оплатить войну".

Не забывает он в это трудное для страны время и о необходимости поддерживать культуру. В 1942 году Кейнс становится председателем Совета содействия музыке и искусства, основанного для поддержки музыкантов, актеров и художников. Впоследствии, в 1945 году, по его предложению эта чисто благотворительная организация превратилась в Совет искусств Великобритании; кроме того, в том же году он стал председателем комитета Ковент-Гардена.

Несколько ограничить кипучую деятельность мужа удается только Лидии. Она же сопровождает его во время целого ряда поездок в США, где Кейнсу приходилось вести очень трудные переговоры по поводу военной помощи, оказываемой США Великобритании, а впоследствии - по вопросам послевоенного устройства мира.

Наиболее ответственной оказалась поездка 1944 года, когда он принял участие в Бреттон-Вудской конференции, на которой были зафиксированы послевоенные основы международных валютных отношений и приняты решения о создании Международного валютного фонда и Всемирного банка. Как писала Лидия, "Бреттон-Вудс был сумасшедшим домом, в котором большинство... было загружено работой сверх человеческих возможностей". Но отдыхать было рано. В 1945 году они снова в США и Канаде. Теперь ведутся переговоры о свертывании военной помощи. И, наконец, в феврале 1946 года Кейнс и Лопухова вновь отправляются в Америку, на этот раз на торжественное заседание по случаю открытия Международного валютного фонда и Всемирного банка. Кейнс назначен управляющим в оба учреждения.

Несмотря на напряженный график не забывают они и о балете! Накануне отъезда оба посещают гала-представление в Ковент-Гардене, где исполнялась "Спящая красавица", столь памятная обоим в дягилевской постановке 1921 года, в которой Лидия так понравилась Кейнсу. А по приезде в Нью-Йорк они посещают балетные спектакли старого товарища Дж. Баланчина.

21 марта они вернулись домой. Однако здоровье Кейнса к этому времени было уже сильно подорвано, и ровно через месяц, 21 апреля 1946 года, после очередного сердечного приступа его не стало.

Лидии Лопуховой было в это время 53 года. Без Кейнса она прожила еще 36 лет, но эти годы ничем примечательным не ознаменовались. Она писала: "И теперь, без него, мне так одиноко. Свет погас. Я в горе и плачу". Некоторое время она еще проявляла интерес к театру и балету, однако уже с начала 60-х годов окончательно уединилась в милом ее сердцу и воспоминаниям Тилтоне. Умерла Лидия в 1981 году, и племянник Кейнса - Ричард Кейнс развеял ее прах на том же холме Даунс, где в свое время был развеян прах ее мужа.

Джон Мейнард Кейнс родился в Кембридже, Кембриджшир (Cambridge, Cambridgeshire), 5 июня 1883-го, в семье, принадлежащей к верхушке среднего класса. Его отец Джон Невилл Кейнс (John Neville Keynes) был преподавателем экономики и философии. Его мать Флоренс Ада Браун (Florence Ada Keynes) стала первой женщиной-мэром Кембриджа.

Кейнс выиграл стипендию на обучение в Итонском колледже (Eton College) в 1897-м, где преуспел по многим предметам, в том числе по математике и истории. В 1902-м он перешел в Королевский колледж в Кембридже (King"s College, Cambridge). Один из его преподавателей, Альфред Маршалл (Alfred Marshall), буквально упросил Джона, в котором разглядел огромный потенциал, стать экономистом.

В 1906-1914 гг. Кейнс написал свою первую книгу, "Денежное обращение и финансы Индии", когда работал в Департаменте по делам Индии (India). После защиты диссертации, основные темы которой были отражены в его "Трактате о вероятности", Кейнс стал преподавателем в Королевском колледже.

В 1930-х Кейнс был главной движущей силой революционного движения в экономической мысли. Он низверг старые идеи неоклассической экономики и утверждал, что недостаточный совокупный спрос может привести к затяжным периодам высокого уровня безработицы. Согласно кейнсианской экономике, государство должно было оставить свою политику невмешательства, чтобы смягчить "бумы и спады" циклов экономической активности. Кейнс также выступал за использование фискальных и монетарных мер для смягчения негативных последствий экономических спадов и депрессий. После начала Второй мировой войны идеи Кейнса, связанные с экономической политикой, были приняты ведущими западными экономистами. В 1942-м Кейнс получил звание барона.

В 1921-м Кейн написал, что безумно влюбился в Лидию Лопокову (Lydia Lopokova), известную русскую балерину. Он утверждал, что в первые годы ухаживания за Лопоковой образовался нестандартный любовный треугольник, одной из граней которого был молодой психолог и писатель Себастьян Спротт (Sebastian Sprott). Кейн питал романтические чувства как к Себастьяну, так и к Лидии, но в конечном итоге остановился на балерине. Они поженились в 1925-м. Брак оказался счастливым, хотя у пары не было детей.

Кейнс умер от сердечного приступа, 21 апреля 1946-го, в поместье Тилтон, графство Суссекс (Tilton, Sussex). Лопокова скончалась в 1981-м.

Влияние идей Кейнса ослабло в 1970-х, частично из-за проблем, притеснявших англо-американскую экономику еще с начала этого десятилетия, частично из-за критики Милтона Фридмана (Milton Friedman) и других экономистов, которые пессимистично оценивали способность правительства регулировать цикл деловой активности. Тем не менее, мировой финансовый кризис 2007-2008 гг. вызвал новую волну интереса к кейнсианской мысли. Кейнсианская экономика помогла заложить теоретический фундамент для экономической политики, принятой Джорджем Бушем (George W. Bush) в США (USA), премьер-министром Великобритании (UK) Гордоном Брауном (Gordon Brown) и другими главами государств в ответ на кризис.

В 1999-м журнал "Time" включил Кейнса в список "100 самых важных и влиятельных людей 20-го века".

Лучшие дня

Великие экономисты. Джон Мейнард Кейнс (1883-1946)

Библиотечно-информационный комплекс приглашает на виртуальную выставку, посвященную английскому экономисту, основателю кейнсианского направления в экономической теории Джону Мейнарду Кейнсу (1883-1946).

Серьезные испытания ожидали экономическую теорию в 1930-е годы XX в. Опыт Великой депрессии поставил под сомнение правомерность рассмотрения рыночной экономики как гармоничной саморегулирующейся системы, уравнивающей величины спроса и предложения на всех возможных рынках. Стало очевидным, что, если даже индивидуальные экономические агенты ведут себя рационально, совокупный результат вовсе не обязательно получается оптимальным: у макросистемы свои законы, не описываемые теорией общего равновесия.

Создателем новой макроэкономической теории, объяснившей реально существовавшие депрессию и безработицу и предполагавшей необходимость активного государственного вмешательства для борьбы с ними, по праву считается Джон Мейнард Кейнс.

Труд Кейнса «Общая теория занятости, процента и денег» фактически положил начало современной макроэкономике, оперирующей агрегатными показателями потребления, сбережения, инвестиций и т.д. Распространение этого подхода на проблемы долгосрочной экономической динамики лежало в основе современной теории экономического роста. В соответствии с развитием реальной экономики внимание к долгосрочному росту чередовалось в макроэкономической теории с увлечением циклами и депрессиями.

В истории экономической мысли XX в. Дж.М. Кейнсу принадлежит особое место. Даже самые ярые его критики не могут отрицать того факта, что без него иной была бы не только экономическая наука, но и экономика. Революционный характер теории Кейнса часто оспаривался, но вряд ли кто-либо сегодня может говорить о независимости от Кейнса, стремятся ли от него дистанцироваться или опереться на него. В чем же состоит революционность или по крайней мере, если избегать этого слова, новаторство Кейнса и в чем его истоки?

Кейнс основной темой рассмотрения сделал вопрос об уровне производства и факторах, его определяющих, и в его рамках поставил проблему безработицы. Сегодня проблема безработицы — неотъемлемая часть экономической теории, а между тем до Кейнса она рассматривалась скорее как социальная проблема — бедности. Кейнс признал за экономической наукой не только право, но обязанность решать те социально-экономические проблемы, которые общество считает наиболее важными, и рассматривать такие средства их решения, которые это общество считает приемлемыми.

Кейнс высказал положение об отсутствии у капиталистически системы внутреннего механизма равновесия, позволяющего поезд сокращения совокупного спроса вернуться к прежнему уровню производства и занятости, признал опасность попадания экономической системы в длительную ловушку депрессии. Тем самым он выступил как критик капитализма и доктрины laissez-faire. Но его критика была принципиально иная по сравнению с существовавшей ранее. Дело в том, что многочисленные критики капитализма в XIX в так и не смогли найти экономических оснований для опровержения доктрины laissez-faire. С точки зрения аллокации ресурсов система свободной конкуренции представлялась наилучшей и обеспечивающей рост совокупного производства и потребления, при том что тяжелые социальные последствия свободного рыночного механизма признавались очень многими.

Кейнс показал, что эта система дает сбои в области аллокации ресурсов и не обеспечивает полного использования важнейшего ресурса — рабочей силы. Одновременно он поставил задачу решения проблемы безработицы в рамках демократической системы. Большую роль в ее решении Кейнс отводил экономической науке и ее представителям, выступающим вместе с остальной частью образованного общества в качестве направляющей силы в преодолении системного кризиса. Важнейшей чертой современной цивилизации Кейнс считал демократию, поэтому предлагал способы решения проблем, пусть инетрадиционные для науки и практики предшествующего периода, но приемлемые для демократического общества, озабоченного социальными проблемами.

Сегодня Кейнса критикуют за отход от идеалов свободного общества, за оправдание диктата государства и т.д. Но не следует забывать, что он предлагал свои рецепты в тот период, когда реальными альтернативами экономическому и социальному хаосу были русский большивизм и германский фашизм. Возможно, усиление регулирующей функции государства было тогда единственным способом сохранения демократии. Активная позиция Кейнса не только как теоретика, но и практика проявилась в области международных экономических отношений, прежде всего в разработке новых механизмов регулирования и создании институтов, обеспечивающих это регулирование (Международного валютного фонда и Мирового банка). Кратко характеризуя вклад Кейнса, можно сказать, что он продемонстрировал относительность экономической мудрости в мире меняющихся условий и ценностей.

Джон Мейнард Кейнс родился 5 июня 1883 г. в Кембридже в семье преподавателя экономики и философии, известного методолога Джона Невила Кейнса. Мейнард рос в интеллектуальной атмосфере прославленного учебного заведения, имея возможность общаться с выдающимися представителями науки того времени. Среди друзей отца, оказавших особое влияние на формирование будущего ученого, следует назвать экономиста А. Маршалла и философа Г. Сиджуика.

Образование получил в Итоне, в Королевском колледже в Кембридже, где большое внимание уделял математике. В Кембридже Кейнс активно участвовал в работе научного кружка, которым руководил популярный среди молодежи философ Джордж Мур, был членом философского клуба «Апостолы», где познакомился со многими своими будущими друзьями, впоследствии — членами Блумберийского кружка интеллектуалов, созданного в 1905—1906 гг. Членами этого кружка были философ Бертран Рассел, литературный критик и издатель Клив Белл и его жена Ванесса, литератор Леонард Вулф и его жена писательница Вирджиния, литератор Лайтон Стрэчи. Эти люди представляли литературный, эстетический и этический авангард и оказали огромное влияние на Кейнса.

С 1906 по 1914 г. Кейнс работал в Департаменте по делам Индии, в Королевской комиссии по индийским финансам и валюте. В этот период он написал свою первую книгу — «Денежное обращение и финансы Индии»(1913) и диссертацию по проблемам вероятностей, основные результаты которой были в 1921 г. опубликованы в работе «Трактат о вероятности». После защиты диссертации Кейнс начал преподавать в Королевском колледже. С 1915 по 1919 г. Кейнс работал в Министерстве финансов. Пребывание на государственной службе создало для него сложную моральную проблему. Будучи правительственным служащим и потому обязанный действовать в русле проводимой политики и разделять за нее ответственность, Кейнс, как и большинство его друзей, отрицал за правительством право посылать человека на фронт, а следовательно, решать вопрос о его жизни и смерти.

Кроме подобной этической коллизии Кейнса волновала и более практическая проблема - в ходе войны наметилась явная тенденция утраты Великобританией ее лидирующих позиций в мире и усиление ее зависимости от США. В 1919 г. как представитель Министерства финансов Кейнс участвовал в Парижских мирных переговорах и даже предложил свой план послевоенного восстановления экономики Европы. Этот план не был принят (что и стало причиной отставки Кейнса), но опубликованный в работе «Экономические последствия мира» принес Кейнсу широкую известность. В этой работе ученый протестовал против косности современных ему политиков, которые не поняли в полной мере, как изменился мир, и продолжали рассуждать в терминах территориальных приобретений и односторонних выгод. Он возражал против наложения огромных контрибуций на Германию, которые могли привести — и, как мы знаем, привели — к усилению реваншистских настроений, предлагал аннулировать военные долги между союзниками, осуществить меры по восстановлению Германии как важнейшего звена европейской экономики и потенциального партнера России. Он был едва ли не единственным среди политиков, кто отдавал приоритет экономике, понимая, что в будущем международные экономические отношения станут предметом большой политики. Кейнс впервые сделал экономические вопросы достоянием широкой общественности.

В 1919 г. Кейнс вернулся в Кембридж, но большую часть времени проводил в Лондоне, состоя в правлении нескольких финансовых компаний, в редколлегии ряда журналов, консультировал правительство, успешно играл на бирже. В 1925 г. Кейнс женился на русской балерине Лидии Лопуховой, купил поместье в Западном Сассексе, совершил свою первую поездку в Россию на празднование 200-летия Академии наук. Кроме того, он был в России еще в 1928 и 1936 гг. с частными визитами.

В 20-е годы внимание Кейнса было приковано прежде всего к проблемам будущего мировой экономики и финансового порядка в особенности. Но вместе с тем кризис 1921 г. и последовавшая за ним депрессия привлекли его внимание к проблеме стабильности цен и уровня производства и занятости. В этот период его внимание было сосредоточено как на теоретических, так и на практических вопросах денежной политики. В 1923 г. в работе «Трактат о денежной реформе» он рассматривает причины и последствия изменения стоимости денег, при этом затрагивает целый ряд важных как для будущей теории, так и для практики моментов, например, влияние инфляции на распределение доходов, роль ожиданий, зависимость между ожиданиями в изменении цен и процентными ставками и т.д. Кейнс пытается определить адекватный режим денежной политики, направленной на стабилизацию, достаточно оптимистично оценивает возможности правильной денежной политики. Правильная политика, по его мнению, должна, прежде всего, исходить из приоритета задачи стабилизации внутренних цен, а не стремиться поддерживать завышенный курс валюты, как это делало в то время правительство.

Критика правительственной политики нашла выражение на страницах памфлета «Экономические последствия мистера Черчилля» (1925). Во второй половине 20-х годов Кейнс работал над обширным исследованием «Трактат о деньгах» (1930), в котором он продолжал анализ вопросов, связанных с валютным курсом и золотым стандартом, начатый в «Трактате о денежной реформе». В этой работе была высказана революционная идея, которая впоследствии была более явно сформулирована в «Общей теории», - об отсутствии автоматического механизма балансировки ожидаемых сбережений и ожидаемых инвестиций, т.е. их равенства на уровне полной занятости. Теория избытка сбережений давала ему основание выступить с идеей стимулирования занятости через общественные работы, финансируемые на основе займов.

Начавшийся в 1929 г. кризис и финансовый крах 1931 г. заставили правительство отказаться от золотого стандарта. Кейнс был назначен членом Королевской комиссии по финансам и промышленности и Экономического консультативного совета. Но эти назначения не помешали ему приступить к работе над «Общей теорией занятости, процента и денег».

Опубликованная в феврале 1936 г. книга представляла собой исследование логики экономического поведения в условиях неопределенности и предлагала краткосрочную модель совокупного дохода, в которой основным инструментом приспособления системы к шокам было изменение количеств (объемов производства, инвестиций, сбережений, занятости), а не цен (товаров и рабочей силы). Наряду с этой книгой Кейнс написал целый ряд очень важных статей, а также занимался благотворительной деятельностью в области поддержки культуры и искусства, совершил две поездки в США (1931, 1934), где встречался с архитекторами Нового курса. После опубликования «Общей теории» за ним утвердился статус лидера в экономической науке и экономической политике. В 1940 г. Кейнс стал членом Консультативного комитета при Министерстве финансов по военным проблемам, затем советником министерства. В 1942 т. ему был пожалован титул пэра.

Вторая мировая война дала шанс опробовать некоторые теоретические идеи на практике. Особенно остро встала проблема финансовой стабильности в условиях перераспределения ресурсов в пользу военного производства. Задача состояла в осуществлении этого перераспределения без усиления инфляции, обострения социальной напряженности и введения прямого контроля над экономикой. План Кейнса, изложенный в работе «Как оплачивать войну?» (1940), состоял в том, чтобы все средства, остающиеся у людей после уплаты налогов и превышающие некоторый уровень, в принудительном порядке должны быть депонированы на специальные счета в Почтовом сберегательном банке с их последующим (после войны) разблокированием.

Таким образом, предполагалось решить сразу две задачи: ослабить инфляционное давление и уменьшить послевоенный спад. Для получателей низких доходов была предусмотрена возможность покупки некоторого количества предметов первой необходимости по фиксированным ценам.

Во время войны Кейнс активно занимался вопросами международных финансов и будущего устройства мировой финансовой системы. Он принимал участие в разработке принципов Бреттон-Вудской системы, а в 1945 г. вел переговоры об американских займах Великобритании. Он высказал идею создания системы регулирования валютных курсов, которая бы сочеталась с принципом их стабильности де-факто в долгосрочной перспективе. Его знаменитый план Клирингового союза 1942 г. предусматривал связь внутренней валюты и нового резервного актива «bancor» через систему автоматических расчетов, которая позволила бы странам с отрицательным платежным балансом обращаться к накопленным другими странами резервам. Несмотря на то что, в конце концов была принята американская схема расчетов в золоте, идеи Кейнса сыграли свою роль при создании Бреттон-Вудской системы. Он также сделал многое для того, чтобы убедить правительство и общественность в необходимости принять эту систему, а также согласиться на достаточно обременительные для Великобритании условия получения финансовой помощи от США.

В марте 1946 г. Кейнс участвовал в открытии Международного валютного фонда. Умер 21 апреля 1946 г. Похоронен в Вестминстере.

«Общая теория занятости, процента и денег»: методологические, теоретические и практические новации

Итак, завершающей фазой в развитии теоретических представлений Кейнса о взаимодействии денег и цен, сбережений и инвестиций, производства и занятости стала «Общая теория занятости процента и денег». Через 10 лет после появления «Общей теории» П. Самуэльсон дал ставшую хрестоматийной оценку этой книги: «Это плохо написанная, плохо организованная книга; и обыватель, который положился на репутацию автора и купил ее, пожалел о потраченных 5 шиллингах. Она совершенно не годится для процесса обучения. Она претенциозна, полемична и не слишком щедра на признания чужих заслуг. Она полна иллюзий и недоразумений: вынужденная безработица, единица заработной платы, равенство сбережений и инвестиций, механизм мультипликатора, связь предельной эффективности капитала и процента, вынужденные сбережения, различные нормы процентов и многое другое. Кейнсианская система изложена так путано, как будто сам автор плохо понимал ее суть и основные черты; и конечно, он демонстрирует худшие черты, когда пытается выяснить отношения с предшественниками. Взлеты интуиции и озарения переплетаются со скучной алгеброй, а двусмысленные определения неожиданно ведут к незабываемым побочным линиям рассуждении. Но когда все это остается позади, мы находим анализ ясным и новым. Короче говоря, это работа гения» (Samuelson P. Lord Keynes and the General Theory//Econometrica. 1946. № 3. )

Еще более изысканной является оценка, данная биографом Кейнса Р. Скидельск и, причем не только «Общей теории», но через нее и самому Кейнсу. «В том, что книга не утрачивает своей привлекательности, она напоминает автора. Кейнс был магической фигурой, и естественно, что он должен был оставить магическую работу. Никогда еще не было такого экономиста, как он: человека, который соединял бы столько качеств, причем такой высокой пробы, которые будоражили его мысль. Он был экономистом непостижимо курьезного ума; математик, который мог ослепить людей невероятными нематематическими фантазиями; логик, который следовал логике искусства; мастер-строитель, который оставил памятники в камне, а не только в слове; чистый теоретик, прикладник и государственный служащий одновременно; представитель академического мира, тесно связанный с Сити. Даже его сексуальная амбивалентность играла определенную роль в формировании его взглядов. Он обладал смелостью и решимостью, чтобы выступить против своей страны и ее традиций и предложить миру новые партнерские отношения между правительством и народом, чтобы сделать жизнь лучше. Книга и привлекает, и отталкивает, так как личные качества, слабости, интересы и страсти этого человека слишком хорошо в ней проступают».

Приведенные высказывания говорят о том, что простое и строгое изложение «Общей теории» - задача весьма трудная, а полученный результат вряд ли будет бесспорным. Не случайно некоторые исследователи, утомленные поисками истинной формулировки «Общей теории», предпочитают относиться к ней не столько как к законченной теоретической конструкции или руководству по теории экономической политики, сколько как к свидетельству интеллектуальных поисков ее автора.

Кейнс назвал свою теорию «теорией выпуска и занятости в целом». Таким образом, он подчеркивал, во-первых, что в центре внимания — вопрос о факторах, определяющих объем производства и занятости, а не проблема аллокации ограниченных ресурсов и в связи с этим проблема равновесных цен; а во-вторых, определяющим является макроэкономический подход.

В отличие от предыдущих работ, в которых Кейнс рассматривал экономику, тесно связанную с мировым хозяйством, в «Общей теории» он сосредоточился на анализе закрытой экономики. Этот сдвиг означал признание того реального факта, что глобальный характер кризиса делает невозможным для отдельной страны выйти из него за счет других. Кроме того, большая острота кризиса в США, где цены и зарплата были более гибкими, а связи с внешним рынком слабее, чем у Англии, побудила обратиться именно к закрытой экономике.
Кейнс внес следующие изменения в аналитический инструментарий.

Отправной точкой в его рассуждениях является совокупный спрос, роль которого, как писал сам Кейнс, недооценивалась предшествующими экономистами, прежде всего классиками (заметим, как старыми, так и новыми). Совокупный спрос у Кейнса многозначен, но прежде всего — это «ожидаемая выручка» от реализации произведенной при данном уровне занятости продукции, т.е. ожидаемый спрос. Подобный подход позволяет включить в модель ожидания.

Если в «Трактате о деньгах» в центре внимания — отклонения от долговременного равновесия, то в «Общей теории» речь идет о множестве состояний краткосрочного равновесия с неполной занятостью, каждое из которых определяется специфическим (заданным) состоянием ожиданий. Переход от одного состояния к другому зависит от ожиданий, и именно роль ожиданий в экономике определяет важность денег как связующего звена настоящего и будущего.

Предположение о том, что ожидания будущей прибыли заданы, является теоретическим приемом, который позволяет установить единицу измерения времени, т.е. содержательно определить, что означает короткий период. Наряду с предпосылкой о фиксированности предпринимательских ожиданий, он задается и несколько иным способом — в духе Маршалла, который связывал краткосрочный период с неизменным запасом капитала. В пределах этого периода единственным способом, каким экономика может приспособиться к шоку спроса, является изменение загрузки существующего запаса производственных активов.

Кейнс отказался от вальрасианской схемы одновременного определения характеристик равновесия в пользу последовательности состояний. Речь идет об описании того, как возникшие на стороне спроса импульсы передаются в экономике. Имеет место следующая логическая последовательность: при данной склонности к потреблению (которая выражается долей дохода, расходуемой на потребительские товары) уровень совокупного дохода (производства и занятости) определен размерами инвестиций; при заданной предельной эффективности капитала (ожидаемая доходность новых капитальных благ, соотнесенная с их рыночной ценой) объем инвестиций определен процентной ставкой; при заданном предпочтении ликвидности норма процента определена уровнем совокупного дохода и количеством денег.

Кейнс использовал агрегированные показатели: выпуск, потребительский спрос, инвестиционный спрос, выраженные в единицах заработной платы (чтобы устранить влияние ее изменений на занятость).
Для характеристики потребительского поведения Кейнс ввел понятие предельной склонности к потреблению. Соответствующий коэффициент показывает долю дополнительной единицы дохода, которую люди предпочитают тратить на потребительские товары.

Для объяснения зависимости между приростом инвестиций и выпуска (дохода) Кейнс использовал понятие мультипликатора. Мультипликатор представляет собой соотношение между приростом дохода и инвестиционного спроса, вызвавшего этот прирост. Мультипликатор является величиной, производной от предельной склонности к потреблению. В концепции мультипликатора важна не столько формальная зависимость между указанными величинами, сколько утверждение, что в условиях равновесия увеличение агрегированного дохода, вызванное дополнительным инвестиционным спросом, приведет к росту сбережений, эквивалентному исходному увеличению инвестиций. В этом и состоит смысл утверждения Кейнса, что инвестиции всегда «тянут» за собой сбережения, или что инвестиции и сбережения ex post всегда равны, чего нельзя сказать о ситуации ex ante. При этом инвестиции — это активное начало, а сбережения — пассивны.

Кейнс предложил включить в краткосрочную функцию инвестиционного спроса параметр ожиданий долгосрочной прибыли. Согласно Кейнсу, инвестиционный спрос определяется соотношением предельной эффективности капитала и рыночной ставки процента. Предельная эффективность капитала представляет собой коэффициент-дисконт, отражающий субъективные представления инвесторов о соотношении ожидаемой доходности капитальных активов и их цены предложения. Очевидно, что при решении об инвестициях этот показатель сравнивается с текущим уровнем процента, который характеризует доходность альтернативного способа вложения средств.

Возникшие опасения относительно будущих прибылей отражаются в снижении предельной эффективности капитала, что при неизменном проценте может привести к снижению инвестиционной активности. Насколько велика эта опасность и как можно противостоять этой тенденции, зависит от характеристик соответствующих функций: инвестиционной и спроса на деньги.

Теория денег Кейнса — это теория предпочтения ликвидности, центральным моментом которой является представление о деньгах — не только как о средстве обращения, но и как о запасе богатства, а в условиях неопределенности — средстве защиты от риска экономической несостоятельности и от неверных оценок будущего.

У людей всегда есть выбор не только между потреблением и сбережением, т.е. непотреблением, но и формы осуществления сбережений, т.е. между высоколиквидными и менее ликвидными активами, причем на оба решения влияет оценка степени уверенности в будущем. Очевидно, что в ситуации возросшей неуверенности люди, скорее всего, предпочтут увеличить объем сбережений, причем в форме высоколиквидных активов. Если в обычной, относительно стабильной ситуации изменение процента по менее ликвидным активам способно повысить их привлекательность в глазах потенциальных инвесторов, то в ситуации возросшей неопределенности люди не захотят расстаться с ликвидностью даже при более высоком проценте по менее ликвидным активам. Процент перестает влиять на спрос на кассовые остатки. Предпочтение ликвидности становится абсолютным. В этом и состоит смысл понятия «ликвидная ловушка».

Эта ситуация усложняется еще и тем, что низкая ставка, которую устанавливают банки в надежде стимулировать вложения в капитальные активы и которая ведет к росту курсов акций, может спровоцировать следующую ситуацию. У спекулянтов возникнут ожидания того, что тенденция роста курсов неустойчива, и они начнут сбрасывать акции, противодействуя тем самым усилиям центрального банка. Но проблемы этим не исчерпываются. Объектом денежной политики являются краткосрочные бумаги, операции с которыми влияют на уровень краткосрочного процента. С точки зрения инвестиционной активности решающее значение имеет долгосрочная ставка. Хотя в теории можно предположить существование полной замещаемости между кратко- и долгосрочными активами, в действительности соответствующие рынки разделены, и поэтому изменение краткосрочного процента не ведет автоматически к изменению долгосрочного.

Принимая во внимание все эти сообщения, Кейнс пришел к выводу, что предпочтение ликвидности может держать процент на уровне, слишком высоком для достижения полной занятости. Это утверждение является еще одним выражением сомнения Кейнса в справедливости утверждения, что бережливость, ведущая к росту сбережений, обеспечивает снижение ставки процента и тем самым помогает преодолеть депрессию.

При анализе рынка рабочей силы основная модификация, которую внес Кейнс, состояла в следующем: он изменил вид функции предложения рабочей силы — у Кейнса она зависит от номинального уровня заработной платы, он ввел предпосылку об ограниченной подвижности заработной платы, наконец, высказал тезис о том, что уровень занятости определяется в рамках экономики в целом, а не исключительно на рынке труда.

В этих предпосылках проявилось его несогласие с неоклассической ортодоксией. Последняя утверждала, что объем занятости определяется на рынке труда, а его приспособление к равновесному уровню производства осуществляется через изменение реальной заработной платы, что уровень занятости определяется в точке, где предельная производительность труда равна предельной его тяжести; наконец, что при достаточной подвижности реальной заработной платы возможна лишь добровольная безработица.

Кейнс отказался от подобного рассуждения по двум причинам. Во-первых, фактически трудовые соглашения определяют уровень денежной, а не реальной заработной платы, уровень же последней является в определенном смысле завершающим моментом функционирования всей экономики. Во-вторых, падение денежной заработной платы могло бы положительно повлиять на объем занятости, если бы в этом случае совокупный спрос по крайней мере остался на прежнем уровне. Можно предположить, что для отдельного предпринимателя вполне вероятно, что снижение заработной платы, а следовательно, издержек положительно скажется на объеме продаж и прибыли. Но для экономики в целом это возможно, лишь если увеличится предельная склонность к потреблению или предельная эффективность капитала или же понизится норма процента. Однако, как показал Кейнс, для экономики в целом снижение заработной платы приведет скорее к уменьшению склонности к потреблению и (или) предельной эффективности капитала. Суммарный эффект от снижения заработной платы на склонность к потреблению или на предельную эффективность капитала скорее отрицательный. Что же касается процента, то на него снижение заработной платы оказывает примерно такое же воздействие, как рост денежной массы, и следовательно, вряд ли можно рассчитывать на такое снижение процента, которое сможет заметно стимулировать инвестиционный спрос.

В силу изложенного выше Кейнс приходит к выводу, «что для замкнутой системы наиболее разумная политика состоит в поддержании устойчивого общего уровня денежной заработной платы».

В такой ситуации позитивное воздействие на инвестиционный спрос может оказать повышение цен. Но чтобы это имело место, необходимо, чтобы рост спроса на деньги для целей обращения не вызывал слишком значительного повышения процента. Отсюда предложение сопровождать мероприятия по стимулированию занятости либеральной денежной политикой.

Вопрос о преодолении кризисных тенденций — один из центральных в теории Кейнса. Выбор путей и методов определен как теоретическими соображениями, касающимися характеристик соответствующих функций, так и практическими — эффективности имеющегося инструментария, и даже политическими. Здесь несколько путей: воздействие на процентную ставку, на склонность к потреблению, на ожидания предпринимателей, наконец, непосредственно на объем совокупных инвестиций.

Воздействие на процентную ставку Кейнс считал возможным, но в ряде ситуаций (ликвидная ловушка) малоэффективным способом изменения инвестиционных ожиданий. Поэтому он обсуждал и прямые меры воздействия на инвестиционный спрос: прямые государственные инвестиции, финансируемые из государственного бюджета, - именно так часто и трактуется практический вывод из теории Кейнса, и косвенные — создание инвестиционного климата доверия, в чем Кейнс видел главную задачу правительства. Прямые государственные инвестиции он рассматривал не как альтернативу частным, а как средство повышения стабильности на рынке капитала независимо от масштабов государственных инвестиций.

«Общая теория», как уже отмечалось, соединяет оригинальное изложение с критикой классической теории. Критический пафос работы состоит в опровержении как традиционной социальной мудрости, так и мудрости традиционной теории. Наиболее ярко взаимосвязь этических установок и теоретических выводов прослеживается в его оценке сбережений как фактора, влияющего на уровень производства, с одной стороны, и в его отношении к мотиву богатства — с другой. Так, стремление к богатству, которое на индивидуальном уровне естественным образом реализуется через накопление, т.е. сокращение потребления, может обернуться, если все последуют этой мудрости, всеобщим обеднением, а повышение процента, поощряя добродетель воздержания и способствуя увеличению сбережений, может привести к сокращению фактических размеров совокупных сбережений.

Традиционная теория, по мнению Кейнса, попала в ловушку «прочих равных условий». Теоретическое положение, что при прочих равных условиях объем сбережений зависит только от уровня процента, превратилось в экономической теории из условного в безусловное. Отказ от «прочих равных» — в данном случае от предпосылки о неизменности дохода — радикальным образом меняет ситуацию.

«Рост нормы процента — писал Кейнс, — мог бы побудить нас сберегать больше, если бы наши доходы оставались неизменными. Но раз более высокая норма процента оказывает неблагоприятное воздействие на инвестиции, то наши доходы не останутся и не могут остаться неизменными. Они неизбежно будут падать до тех пор, пока сокращающиеся возможности сбережения не уравновесят в достаточной степени стимулы к сбережению, создаваемые более высокой нормой процента. Чем больше мы добродетельны, чем больше намерены руководствоваться чувством бережливости, чем упрямее придерживаемся ортодоксальных правил в сфере национальных финансов, а также в наших личных финансовых операциях, тем больше должны падать наши доходы, когда рост процента увеличивает разрыв между нормой процента и предельной эффективностью капитала. Упрямство может повести только к наказанию, а не вознаграждению».

Означает ли это, что Кейнс главной добродетелью считал расточительность? Разумеется, нет. Прежде всего он был против универсальных приемов решения проблем и не верил в непосредственную связь между добродетелью и накоплением капитала. В данном случае он стремился подчеркнуть то обстоятельство, что общая озабоченность общества мотивом денег, оборачивающаяся необходимостью выплачивать процент их владельцам, приводит к тому, что процесс накопления приостанавливается, не исчерпав своих возможностей, т.е. до границы, определенной нормой сбережений. Общество оказывается в ловушке, которую само себе поставило.

Ситуация усложняется еще и тем, что и потребление, и инвестиции имеют несколько временных измерений, и эта связь настоящего и будущего опосредуется деньгами. Будущее предстает у Кейнса как принципиально неопределенное, характеристики которого не могут быть получены на основе исчисления вероятностей. Отсюда совершенно иное представление о рациональности и о принципах рационального поведения индивидов.

Он отверг представление о рациональном экономическом субъекте (которые отстаивала школа Бентама и неоклассики) как о располагающем знанием всех возможных последствий своих действий и определяющем стратегию своего поведения на основе некоторого расчета вероятного достижения конкретной заданной цели, аналогичного расчету математического ожидания. Для него рациональное поведение — это целенаправленное поведение, т.е. ориентированное на достижение определенной цели, причем наилучшим способом, который человек определяет, используя имеющуюся у него информацию о доступных ему способах достижения этой цели независимо от того, насколько полна и правдива эта информация. Причем невозможность полагаться на математическое ожидание по причине отсутствия информационной основы для подобного расчета распространяется на все действия, которые предпринимаются с ориентацией на будущее независимо от того, осуществляются ли они на индивидуальном уровне или на уровне политических решений. При таком подходе принцип рациональности предполагает интуитивные решения. Человек предстает располагающим не универсальными правилами поведения, а возможностью, полагаясь на собственное видение ситуации и собственную интуицию, пойти по пути, ранее неизвестному, и тем самым преодолеть заложенную в универсальных правилах инерцию прошлого. И эта черта в равной мере свойственна и экономическому субъекту в теории Кейнса, и самому Кейнсу, преодолевшему инерцию теоретического мышления.

«Экономическая теория Кейнса — это парадоксальная экономическая теория, экономическая теория перевернутого мира. Хорошее становится скверным, а скверное — хорошим. Тезис ведет к антитезису, люди сами порождают экономические проблемы... Мы так приучили себя к осмотрительности, что нам не так легко избавиться от страданий, связанных с безработицей» . Именно «перевернутость» и парадоксальность теоретического подхода позволили Кейнсу признать сам факт вынужденной безработицы, а сделать ее экономической проблемой, т.е. проблемой, решение которой можно и должно искать в рамках экономической теории.

Таким образом, «Общая теория» - это не просто доказательство существования технических ошибок в анализе факторов, определяющих занятость, а попытка предложить новый взгляд на новую экономику, иначе говоря, привести теоретический инструментарий в соответствие с новой реальностью. При этом обращенность к реальности означает признание важности психологических факторов, принципиальной неопределенности будущего и невозможности прогнозировать отдаленные последствия предпринимаемых и кажущихся рациональными действий экономических субъектов. Признание того, что рациональное на индивидуальном уровне может оказаться нерациональным на уровне социальном, открывает возможности иного подхода к экономической науке, к пониманию ее сущности и задач.

Отклики на «Общую теорию»

Сразу же после опубликования «Общей теории» научное сообщество разделилось на кейнсианцев, антикейнсианцев и примирителей. Причем это разделение шло не только по степени принятия или отклонения теории, но и по тому, что считалось главным, а что второстепенным в теории Кейнса, насколько убедительны предложенные им аргументы, какие практические выводы из этой теории следуют.

Одни приняли все сказанное Кейнсом за абсолютную истину и совершенно новое слово в науке и были готовы превратить его теории в новую ортодоксию, другие говорили, что все новое у него — неверно, а то, что верно — не ново и легко интегрируется в классическую теорию как ее частный случай. Ясно, что все читали «Общую теорию» сквозь призму собственных знаний и заблуждений.

Теория Кейнса привела к расколу в рядах сотрудников Лондонской школы экономики: Хайек пообещал выступить с неким противовесом теории Кейнса; А. Лернер, Н. Калдор, Дж. Хикс начали дрейф в сторону Кейнса, и именно Дж. Хикс предложил простую и, что важно, педагогически приемлемую форму изложения «Общей теории», что способствовало ее быстрому распространению.

Несмотря на то что практические выводы из теории Кейнса гармонировали с идеями архитекторов Нового курса, нельзя сказать, что американские экономисты были единодушны в оценке «Общей теории», так же как, впрочем, и по другим вопросам. Многие американские экономисты, прежде всего в Гарварде (П. Самуэльсон, Э. Хансен, Дж.К. Гэлбрейт, Дж. Тобин, Р. Солоу), были, как и Кейнс, озабочены проблемой безработицы. Они были согласны назвать его теорию частным случаем классики, но считали именно этот случай практически важным и интересовались рекомендациями Кейнса для решения важнейшей проблемы — безработицы. Что касается теории, то они большее внимание уделяли проблеме несовершенства рынков, в частности жесткости цен и существования монополий. Представители Чикагской школы (Ф. Найт, Дж. Вайнер) не могли согласиться с методологическим подходом Кейнса, претензией его теории на общность, со специфической ролью процента, наконец, с основным выводом о неспособности капиталистической системы к саморегулированию и о необходимости вмешательства. В то же время они высоко оценили его интерес к проблеме неопределенности. Расхождения касались и роли денежной политики.

Весьма своеобразной была реакция представителей стокгольмской школы (Б. Улин, Г. Мюрдаль, Э. Линдаль). Они весьма внимательно отнеслись к новациям Кейнса, особенно заинтересовались неравновесным подходом, который Кейнс предложил еще в «Трактате о деньгах», а также идеей разграничения ситуации ex ante и ex post, процессом согласования индивидуальных планов, различной реакцией цен и количеств на изменение агрегированного спроса. Именно эта традиция через несколько десятилетий получила развитие у А. Лейонхуфвуда, предложившего собственное оригинальное прочтение Кейнса.

В Германии «Общая теория» была опубликована уже в 1936 г. и, к разочарованию Кейнса, представлена как теоретическое обоснование политики, проводимой в Германии. Принятию «Общей теории» в Германии способствовала не только политика большого государства, которая в те годы проводилась правительством, но и традиция немецкой экономической школы с ее интересом к социальным основам капиталистической экономики и ее институтам. Еще В. Зомбарт и В. Репке связывали особенности экономического развития в XIX и XX вв. со спецификой таких системных факторов, как корпоративизм, политика протекционизма, профсоюзное движение, роль военного производства и т.д. И хотя сама по себе «Общая теория» вряд ли может рассматриваться как работа в русле немецкой традиции, идея немецких экономистов, что государство — это не нечто внешнее по отношению к экономическому порядку, а одна из его составляющих, оказалась в какой-то мере созвучной кейнсианскому призыву к активному поведению государства в области инвестиций.

Хотя Кейнс был достаточно хорошо известен русским экономистам еще в начале 20-х годов и, более того, многие его идеи находили поддержку не только у ученых, но и у политиков, появление «Общей теории» не вызвало заметного отклика в России. На первый взгляд это странно, так как признание Кейнсом внутренней нестабильности капитализма соответствовало марксистским представлениям о капитализме. Но такое положение отчасти объясняется неактуальностью тонкостей буржуазной политэкономии с точки зрения воинствующего марксизма 30-х годов. Первый русский перевод «Общей теории» появился в 1948 г., анализ теории Кейнса с марксистских позиций предложил в начале 50-х годов И.Г. Блюмин, при этом он высказал ряд содержательных претензий к Кейнсу: об игнорировании проблем инфляции, распределения, монополий. Впоследствии, уже в 60-е годы, интерес к идеям Кейнса заметно возрос. Это объяснялось, в том числе и либерализацией в науке, интересом к экономико-математическому моделированию и эконометрическим исследованиям, значительная часть которых так или иначе была связана с кейнсианством. Можно сказать, что результатом этого возросшего интереса стала публикация в 1976 г. нового русского перевода и целой серии работ, посвященных Кейнсу, его теории и кейнсианству в целом.

Во Франции «Общая теория» также не стала заметным событием, но по иным причинам. Французы не могли простить Кейнсу слишком мягкую позицию в отношении Германии после первой мировой войны, а кроме того, характерная для многих французов психология рантье не позволила принять идею стимулирования расходов.

К началу виртуальной выставки

Замечание 1

Джон Мейнард Кейнс (1883 – 1946) – английский экономист, основатель кейнсианского направления в экономической теории (кейнсианства), один из основателей макроэкономики как самостоятельной науки.

Кейнс родился в известной семье экономиста Джона Невила Кейнса, преподавателя экономики и философии в Кембриджском университете, и писательницы, а также общественного деятеля Флоренс Ады Браун. Младший брат Кейнса, Джефри Кейнс, был хирургом, а его младшая сестра Маргарет была женой нобелевского лауреата по физиологии и медицине Арчибальда Хилла. Племянница Кейнса – Полли Хилл – также была известным экономистом. Таким образом, Кейнс рос в интеллигентной среде, что явилось предпосылкой его будущих научных успехов в Кембриджском университете.

Кейнс был преуспевающим учеником А. Маршалла и Г. Сиджвика. Кроме экономики Кейнс интересовался также политикой. В студенческие годы он был президентом Кембриджского союза студентов, участвовал в работе научных кружков, клубов и т.д. С 1915 по 1919 год Кейнс служил в Министерстве финансов. С 1919 года он управлял несколькими финансовыми компаниями, а также был редактором ряда журналов (Nation, Economic Journal), одновременно занимаясь консультированием правительства. В 1942 году Кейнс стал членом Парламента.

В 1925 году Кейнс женился на русской балерине Лидии Лопуховой. В том же году он впервые посетил СССР по поводу празднования 200-летия Академии наук. Кроме того, Кейнс стал балетным меценатом и автором балетных либретто. Брак Лидии Лопуховой и Кейнса был счастливым, но бездетным.

Стоит отметить, что Кейнс был успешным инвестором и смог создать неплохое состояние. Во время Великой депрессии он оказался на грани банкротства, однако вскоре восстановил свое финансовое положение. К концу жизни экономиста его состояние и стоимость его многочисленных коллекционных книг и предметов искусства (Кейнс увлекался коллекционированием) оценивались почти в полмиллиона фунтов стерлингов.

Кейнс проявлял интерес к литературе и драматургии, был спонсором Кембриджского художественного театра, чем помог ему стать одним из значимых культурных заведений, расположенных вне Лондона.

Вклад в развитие экономики

Замечание 2

Кейнс является одним из известнейших экономистов XX века. Именно он считается основателем современной макроэкономической теории, которая и по сей день служит базой для бюджетной и кредитно-денежной политики государства.

В 1920-е годы Кейнс занимался общемировыми проблемами экономики и финансов. Кризис начала 1920-х годов и последовавшая за ним Великая депрессия привлекли внимание экономиста к проблеме стабильности цен и уровня производства и занятости.

В 1930 году вышел «Трактат о деньгах », где Кейнс исследовал валютные курсы и золотой стандарт. В данной работе впервые была высказана идея об отсутствии автоматического баланса между ожидаемыми сбережениями и инвестициями.

В своих работах Кейнс в значительной степени критиковал капитализм и утверждал о необходимости значительных корректировок капиталистической системы, поскольку рыночная экономика не могла саморегулироваться.

Замечание 3

Иногда Кейнс проявлял интерес к экономике России. В 1925 году он опубликовал статью «Беглый взгляд на Россию », где выразил сочувствие по поводу проводимых в то время экономических преобразований в СССР.

Джон Мейнард Кейнс (1883-1946) - видный английский экономист и общественный деятель. Он родился в семье профессора логики и экономической теории Кембриджского университета. Окончив университет, он стал там же профессором.

Казалось бы все обстоятельства должны сделать Кейнса академическим теоретиком, но его влекла не только наука, но и практическая деятельность (знаток биржи, председатель крупной страховой компании, управляющий инвестиционной компании), а также политическая карьера (в течение всей жизни он совмещал научную работу с государственной службой) и общественная деятельность (владелец и редактор ряда известных журналов). Репутация знатока биржевых махинаций и бизнесмена, а также академические познания позволили Кейнсу подняться на высшую ступень финансовой олигархии и стать одним из директоров Английского банка. Успешно играя на бирже, он приобрел солидное состояние, а назначенный казначеем кембриджского Королевского колледжа, укрепил его финансовое положение. Со временем Кейнс стал крупным коллекционером картин, опубликовал много изящных эссе мемуарного и библиографического характера. Женившись на приме Дягилевского балета Лидии Лопуховой, он стал субсидировать балет, а в 1935 г. построил здание театра в Кембридже.

Кейнс еще в школе обнаружил незаурядные математические способности. В университете он слушал лекции известного английского экономиста А. Маршалла, основоположника так называемой Кембриджской школы. По приглашению Маршалла читал лекции по экономическим наукам. За это время сформировался как ученый- экономист. Первая научная работа Кейнса "Индексный метод" (1909) получила приз имени Адама Смита.

В 1915-1919 гг. он служил в британском казначействе. Основное внимание в своей работе он уделял регулированию денежного обращения, проблемам международных расчетов. В этот период Кейнс участвовал во всех важнейших финансовых переговорах Великобритании,

сопровождал в качестве эксперта премьер-министра и канцлера казначейства.

Во время первой мировой войны в качестве экономического советника в министерстве финансов участвовал в Парижской мирной конференции, где был подписан Версальский мирный договор. Кейнс очень резко критиковал этот договор: огромные репарации могли, по его мнению, полностью разорить Германию, а разоренная страна опасна для соседей. В знак протеста он сложил полномочия советника английской делегации. Дальнейшее развитие событий, как мы знаем, подтвердило его правоту. В 1919 г. выходит книга Кейнса "Экономические последствия Версальского договора", ставшая бестселлером и вызвавшая неудовольствие правительственных кругов Великобритании. Кейнс писал: "Если мы намеренно стремимся к обнищанию в Центральной Европе, то возмездие не заставит себя долго ждать". Он выступил за предоставление американских займов Германии. Его идеи предвосхитили концепции более поздних программ, а в известной мере и план Маршалла после второй мировой войны.

Следующей большой работой Кейнса стал "Трактат о денежной реформе" (1923), где доказывается необоснованность возвращения Британии к золотому стандарту. Здесь же впервые выдвигается в качестве ключевой проблема занятости и указывается, что инфляция, стимулирующая экономически активные элементы общества, является меньшим злом, так как в обнищавшем мире гораздо опаснее провоцировать безработицу, чем неудовольствие рантье.

Эти идеи Кейнс развивал также в памфлетах "Экономические последствия валютной политики мистера Черчилля" и "Конец laisser faire", где критиковал политику невмешательства государства в экономику.

В середине 20-х гг. Кейнс приезжал в Советский Союз и изложил свои впечатления об экономике периода нэпа в статье "Беглый взгляд на Россию", где выразил сомнение в эффективности социалистической системы.

Следует обратить внимание на то, что Кейнс негативно относился к марксизму. В одном из писем он писал, что надеется с помощью своей теории опровергнуть теорию Маркса. Кейнс свое отношение к марксизму выразил следующим образом: "Как я могу принять веру, которая восхваляет нудный пролетариат, ставит его выше буржуа и интеллигента. Каковы бы ни были недостатки последних, разве не они являются солью земли, разве не они несут с собой семена прогресса".

В ноябре 1929 года, когда крах на американской фондовой бирже уже возвестил о начале мирового экономического кризиса, Кейнс стал

членом английского правительственного комитета по финансам и промышленности и возглавил экономический совет при правительстве по проблемам безработицы. К этому времени он обладал уже достаточным авторитетом, чтобы привлечь внимание к своей доктрине экономической политики не только ученых, но и правительство.

В 1930 г. выходит в свет двухтомный "Трактат о деньгах". Кроме вопросов денежного обращения, Кейнс разрабатывает здесь основы теории занятости и национального дохода, выдвигая на первый план проблему экономической нестабильности и намечает принципиально новый подход к ней посредством анализа соотношения между инвестициями и сбережениями. Берущая здесь свое начало концепция "эффективного спроса" стала несущей опорой кейнсианской теории.

В начале второй мировой войны Кейнс приглашен экспертом в министерство финансов. Его работа "Как платить за войну" (1940) намечала радикально новый план решения проблемы международных финансов. В дальнейшем он принимал активное участие в подготовке Бреттон-Вудской конференции. Представления Кейнса о международной валютной системе воплотились в создание Международного Валютного Фонда.

Основная работа Кейнса "Общая теория занятости, процента и денег" появилась в 1936 г. В ней сформулированы главные положения той системы взглядов, которая получила название кейнсианства.

Хотя господствовавшая в Кембридже неоклассическая теория с самого начала не удовлетворяла Кейнса, окончательно пересмотреть прежние теоретические воззрения его заставил кризис 1929-1933 гг. Неоклассическая экономическая теория покоилась на убеждении, что экономика западных стран развивается в условиях полностью свободной конкуренции и направляется столь же свободной игрой цен, что рыночный механизм обеспечивает состояние устойчивого равновесия, и чем меньше государство будет вмешиваться в экономическую жизнь, тем рациональней будут использоваться ресурсы. Но в начале века ситуация явно изменилась. Цены на товары, услуги, на любую продукцию в значительной степени диктовали монополии. Мощные профсоюзы диктовали уровень заработной платы. Свободного рынка в чистом виде уже не было, негибкость цен порождала замедленную реакцию экономики на меняющиеся условия.

Великая депрессия 1929-1933 гг. особенно наглядно показала, что кризис не рассасывается естественным путем, что невиданная острота порожденных им социальных проблем требует вмешательства государства, его активных действий. Однако всесторонне осмыслить ситуацию

можно было только в рамках нового теоретического подхода. Его и предложил Кейнс.