Кто и почему страдает от депрессии. Чтение на Великий пост: Евангелие как аудиокнига

“Ъ-Lifestyle” продолжает свое исследование темы депрессии и особенностей ее восприятия в стране, где походы к психологу по-прежнему остаются исключением, а не правилом. На этот раз журналист ОЛЬГА ВАГАНОВА отправляется в поиске ответов не только в Институт психиатрии, но даже и на съемки ТВ-программы.

По данным Всемирной организации здравоохранения более 350 млн человек в мире подвержены депрессии. Депрессия - самое распространенное психическое заболевание и главная причина самоубийств, не говоря уж о неявке на работу. Та же ВОЗ признается, что этот диагноз часто ставится или не ставится ошибочно. А в обществе, особенно российском, депрессию принимают за сплин, хандру и моральную распущенность.

Мы продолжаем исследование явления и разбираемся, кто и почему страдает от депрессии и где проходит граница между ложной и настоящей болезнью.

БЕДНЫЙ РОМА

Вы, девочки, любите говорить, что жизнь прекрасна, - Роман затягивается очередной сигаретой и на минуту прикрывает глаза. - А я не согласен.

Мы сидим на кухне его московской квартиры, и я чувствую, как вслед за хозяином погружаюсь в вязкую меланхолию. В этой квартире все выглядит так же, как при жизни родителей Романа, советских профессоров.

Сам Роман - классический представитель научной интеллигенции, рефлексирующий, фриковатый и социально растерянный. Роману 37, он не женат, у него нет детей, нет машины, но вовсе не это делает его несчастным. Стать счастливым и легким ему мешает, как шутила одна из его подруг, «панцирь идеализма».

В 30 лет, устав бессмысленно истаптывать землю, Рома отправился в медицинский институт за спасением души. Хотел по-настоящему помогать людям, считая это долгом каждого нормального человека. А свои домедицинские годы в статусе филолога, преподавателя МГУ и репетитора по языкам записал в напрасно прожитые.

В 36 Роман, как и планировал, стал ординатором кардиореанимации, где его поджидала очередная мировоззренческая катастрофа. Оказалось, что, несмотря на все усилия врачей, люди страшно болеют и умирают. Больничные запахи старости, мочи, лекарств... Вовсе не так пахли мечты Романа о подвиге.

Ты такая красивая, - улыбается мне Рома. - Молодая, здоровая, и от тебя ничем не воняет.

Эта фраза - пролог к физиологичным медицинским историям, которыми молодой доктор любит пугать нас, своих друзей.

Его навеянные пациентами рассказы про неизбежность старения, тления и смерти ближе к подростковой картине мира, чем к здоровому профессионализму взрослого человека. Бойкие медицинские байки, которые обычно травят доктора, Роману-рассказчику не даются, как не дается и дистанция в виде цинизма уязвимой Романовой душе.

Чем она хороша?! - вдумчивые еврейские глаза вспыхивают гневом в ответ на мою попытку сказать банальность о прекрасности жизни. - Через каких-то 15 лет я буду ходить под себя, умирать. И выбора нет, - резюмирует Рома.

Выбор есть. Например, купить клеенку на стол без подсолнухов и привета от бабушки, - советую я.

Мой друг не пытается наладить быт на современный лад - старомодные настенные часы задают ритм нашим невеселым посиделкам. А от цветочков на клеенке рябит в глазах после выпитого вина.

В пренебрежении Романа к материальному есть какой-то беспомощный нигилизм. И вся его трагическая концепция могла бы показаться позой, игрой, но он носит ее за собой повсюду как ценный портфель. «Хотя какая там игра», - думаю я. Что это, тонкая интеллигентская рефлексия, патологическое неумение видеть хорошее или болезнь?

Роман кажется идеальным персонажем - отправной точкой для выполнения редакционного задания.

Ставить диагноз своему другу я отправляюсь к Виктору Ханыкову, научному сотруднику Московского НИИ психиатрии. Институт психиатрии - ведущее учреждение в стране, где занимаются изучением и лечением психических расстройств.

БОЛЬНИЦА

Как я и ожидала, территория НИИ оказалась пустынным тихим местом: три лысые сосны, словно заблудившиеся души, и аккуратные корпуса вдали от дороги. Людей почти не видно, только иногда мелькают фигурки в белых халатах, плохо различимые на снегу. То ли врачи, то ли мрачные призраки советской психиатрии. Мне нужен корпус института, в поисках которого я обхожу все вдоль и поперек и натыкаюсь на несколько драматичных картин. Вокруг скамейки суетливо ходит человек с опрокинутой головой - то ли женщина, то ли мужчина. Еще один бесформенный и бесполый сидит на скамейке и непрерывно бормочет. У обоих отсутствующий взгляд и страшно испорченная кожа лица, как будто по ней проехался тяжелый каток.

Из-за угла появляются две санитарки.

Чего только не учудят, - устало смеясь, говорит одна другой. «Как будто про кота», - думаю я.

Трагизма становится меньше, когда я наконец оказываюсь в нужном месте - в клиническом корпусе НИИ, где проходят лечение в том числе и депрессивные больные. Я как раз попадаю туда в часы приема посетителей, и многие пациенты спускаются в холл. Если бы не вязаные носки и домашние тапочки, пациентов было бы не распознать. Неудивительно, что депрессию как диагноз в обществе ставят под сомнение и путают с хандрой.

Виктор Владимирович Ханыков встречает меня дружелюбным рукопожатием и провожает в свой кабинет. Вопреки страшилкам о психиатрах он оказывается приветливым, по крайней мере, в беседе.

Мы идем по коридору отделения, справа мелькают опрятные трехместные палаты, где, задрав ногу на ногу или уткнувшись лицом в подушку, скучают пациенты. На ресепшене улыбается медсестра в розовом чепчике.

Здесь нет въедливого больничного запаха и пугающих картин физического страдания. Не скрипят каталки, никто не кричит и не стонет, из процедурок не валит тошнотворный спиртовой смог. Ощущение затянувшегося сончаса, добровольно устроенного в собственной жизни.

Напоминает санаторий или дом отдыха, - замечаю я вслух.

В каком-то смысле - да, некоторые пациенты так нас и воспринимают, - разделяет Ханыков мое миролюбивое сравнение. - Однако многие наши пациенты принимают серьезные психотропные препараты. Иногда им ставятся достаточно тяжелые диагнозы, среди которых и депрессия.

Я описываю психиатру случай Романа. Мне хочется понять, заслуживает ли врачебного приговора подобный взгляд на мир и может ли мировоззрение вообще быть диагнозом. А если депрессия никак не связана с восприятием, то что это за болезнь?

Дело в том, что до врача депрессивные больные обычно доходят уже на фоне явных социальных последствий, - объясняет Ханыков. - При попытках самоубийства или когда человек теряет трудоспособность, перестает вставать с дивана, интересоваться чем-либо. Тотальное отсутствие радости и живых эмоций также может привести человека к психиатру. У вашего знакомого, скорее, есть потенциал к депрессии, «эндогенинка», и очевидно она ему не мешает. Ведь он не обращается за помощью.

Эндогенной врачи называют депрессию, идущую изнутри и никак не связанную с внешним стрессом.

А правда ли, что виной таких состояний становится «неправильная» химия мозга? - спрашиваю я. - Ведь мозг болеет, как и любой другой орган. И тогда патологический пессимизм, например, можно рассматривать как нарыв или опухоль?

Конечно, все, что происходит в мозгу, имеет эквивалент в виде химических и физиологических реакций. Другое дело, что то, что мы называем психикой, не есть химия и не есть физиология. Это нечто, что возникает при соответствующих процессах, подобно магнитному полю вокруг тока. Как именно возникает, не решено до сих пор и, вероятно, не будет, - разводит руками врач.

Мы заходим в его кабинет, где непрерывно звонит телефон. Спрашивают про дозы препаратов, бессонницу, тоску - то, что успеваю понять из ответов.

Виктор разговаривает без покровительства, спешки, как это часто бывает у врачей, привыкших обращаться с пациентами как со зверьками.

Как же тогда лечиться, если о природе психики мало что известно? - спрашиваю я.

Физиология и психика - это две сущности, которые связаны друг с другом как бы резиновыми канатами, - Ханыков растягивает в воздухе воображаемую веревку. - Поэтому если смещается физиология (изменение нейрогормонов, серотонина, дофамина), то следом за ним (и не всегда сразу) идет психика, и наоборот: внешний стресс может повлечь за собой изменение физиологии. В любом случае лечение антидепрессантами принесет пользу в большей или меньшей степени и поставит эмоции на место.

Виктор рассказывает еще много интересного. Например, что одна из самых подверженных депрессиям наций - евреи, но при этом число самоубийств у них почти самое низкое в мире. И про то, что депрессия у творческого человека - это своеобразная оптика, через которую он может более глубоко взглянуть на мир.

Но что делать с заразительной тоской Романа, я так и не выяснила. Нет и точного ответа, что с ним происходит: болен ли Роман или его подводит печальная картина мира, нужно ли ждать, пока депрессия накроет его с головой или пора обращаться к врачу.

Поставить диагноз заочно нельзя, - отрезал Виктор. - А хотите поговорить с пациенткой, которая недавно выписалась из отделения? У нее классическая депрессия.

Я соглашаюсь, и мы прощаемся таким же теплым рукопожатием, как и при встрече.

КЛАССИЧЕСКИЙ ДИАГНОЗ

Ане 28 лет, диагноз «депрессия» ей поставили в 17, с тех пор она периодически проходит лечение в стационаре. Она только что в очередной раз выписалась из больницы и согласилась встретиться со мной, позвала в гости.

Аня - обычная молодая женщина, жительница мегаполиса, без черных меток в биографии, без зависимостей от алкоголя и наркотиков. Единственный фактор, располагающий к депрессии, - плохая наследственность. Отец девушки пил, вследствие чего сошел с ума.

Чай будете? - неохотно спрашивает Аня.

Не откажусь.

С брезгливой осторожностью, будто на чужой кухне, она включает газ, достает скрипящие по блюдцам чашки.

Вообще вся квартира выглядит беспризорной и лишенной повседневного быта. Такой, словно все жизни в ней прожиты, остались только стены под снос.

Как бы вы описали свое состояние? - с торжественным участием спрашиваю я.

Вялость, апатия, эмоциональная холодность, - равнодушно говорит девушка. И мне кажется, что в ее голове шуршат тараканы.

Это как просить гриппозного больного описать грипп в надежде услышать что-то новое, помимо чихов и температуры.

За годы депрессивного состояния круг знакомых, сомневающихся в диагнозе Ани, значительно сузился.

Когда в 18 лет у меня начались панические атаки и пришлось взять академ в институте, мама так расстроилась, что перестала со мной разговаривать. Считала, что это ерунда. Но сейчас верит и поддерживает.

Она ставит на стол две чашки с заваренным прямо в них чаем. Заварка всплывает, превращая чай в мутную кашицу. Пить это можно, но не хочется.

Не хочется совсем ничего, - кстати замечает Аня.

Она не романтизирует свою хандру и не ссылается на творческий кризис, не сравнивает себя с героинями голливудского фильма «Прерванная жизнь» и знаменитыми писателями, страдавшими от депрессии. На это нужны силы и амбиции, которых у Ани, похоже, нет. Она выглядит усталым человеком, которому просто делают уколы.

В отличие от Романа, Аня признает ценность жизни, но никак не может почувствовать радость.

Я так завидую людям, которых волнует море, красивый закат, утренний кофе. Я потеряла способность воспринимать все это. Чувствую себя деревянной.

На холодильнике я замечаю несколько магнитов из путешествий - робкие признаки жизни в квартире.

А как вы зарабатываете?

Работаю фотографом, - с нотками оправдания в голосе отвечает Аня. - На лингвиста я так и не доучилась, хотя могла. Просто задумалась, к чему все это. Я не видела себя ни переводчиком, ни преподавателем...

Поиски смысла везде и во всем - вот что все-таки объединяет Романа и Аню. Подростковая непримиримость, идеализм и грубое обращение с нюансами жизни. Им тесен кафтан обыкновенного счастья. Про таких говорят «горе от ума».

Мне вообще многое кажется бессмысленным, хотя я знаю, что это приносит удовольствие. Каждый может поехать отдыхать и накачать мускулы в тренажерном зале. Вопрос не в том, чтобы лететь в космос, а в том, чтобы эти обыкновенные вещи были в радость, - резюмирует Аня.

Она грузно сидит на стуле в домашнем потертом костюме и пьет чай с плавающей в кружке заваркой. Ей на колени лениво прыгает здоровенный кот - такой же безразличный. Я вдруг испытываю приступ раздражения. Удобная позиция - в ней даже есть привлекательность, ты как бы независим от жизни и тем самым чуть выше всех остальных. Но тут же одергиваю себя. Уколы, больница, диагноз.

Это не позиция, а болезнь. Или нет?

К началу 2000-х в России сложилась отличная от советской модель счастья с культом внешнего благополучия. Тогда же на экранах появились десятки шоу формата «преображение», тиражирующих экспресс-коррекцию хронических неудачников. Эпоха зверского глянца осталась позади, идея счастья по рецепту немного поскучнела, но никуда не делась. Ее живучесть доказывают многие современные проекты. Например, шоу «Перезагрузка» (канал ТНТ) силами психолога, стилистов и врачей помогает отчаявшимся девушкам быстро прийти в себя. Слово «депрессия» там звучит чаще, чем в кабинете психиатра. Я решаю заглянуть на запись программы.

Поиски съемочного цеха в одичавших коридорах бывшего завода символично превращаются в квест «выберись к свету».

Кажется, здесь, - пиарщица ТНТ Юля толкает тяжелую дверь. - Наши хоромы. Она показывает на пластиковый салон красоты и маленький подиум для победного выхода героини. Все это напоминает интерьеры куклы Барби с их крошечным совершенством. Тот случай, когда скромный бюджет сдерживает потенциальную пошлость. На площадке обыкновенный рабочий процесс. Тут и там бегают люди, слышен смех, раздраженные замечания.

Я знакомлюсь с первой сегодняшней героиней «Перезагрузки», 24-летней Кристиной. В анкете Кристины было что-то про раннее замужество, двоих детей и общую потерянность. Но главной целью участия в шоу стало вовсе не избавление от депрессии, а возможность сделать новую большую грудь.

После родов она уменьшилась до первого размера, хотя всегда была четвертого, - жалуется девушка.

У второй участницы Маргариты проблемы посерьезнее: она тяжело переживает гибель мужа, в которой винит и себя. Однако и она не производит впечатления угнетенного человека. Бывшая спортменка-бодибилдер, крепкого телосложения, с очевидным здоровым оптимизмом.

Слава богу! Среди наших героинь по-настоящему депрессивных нет! - ужасается психолог Виктор Пономаренко в ответ на мой вопрос про депрессию.

Виктор отвечает в программе за «психобработку», играя роль заботливого брюзги.

Имеются в виду бытовые расстройства - хандра, упадок сил, снижение настроения, иногда это называют субдепрессией, - вкрадчиво перечисляет Пономаренко, готовый развернуть большую лекцию по психологии. Себя он сравнивает с автомехаником, который чинит неисправный механизм. В его рассказе постоянно мелькает какая-то математика, задачи, алгоритмы, решения. Психолог убежден: для достижения цели достаточно следовать инструкции.

Финальные съемки - результат преображения девушек после манипуляций стилиста. Маргарита, увидев себя в зеркале, радуется, удивляется, кокетничает и стесняется - проявляет полный спектр эмоций, на который депрессивный человек просто не способен.

Все в наших руках, и мы сами, - на прощание психолог Виктор Пономаренко почему-то говорит банальность.

Но что тут ему возразишь?

ЦЕРКОВЬ

Поговорить о депрессии со священником было задачей очевидной. Церковь - верховная инстанция, куда может обратиться всякий заблудший, особенно тот, кто заблудился на внутреннем пути. Для разговора я нахожу батюшку с необычной биографией, который может порассуждать о депрессии и как священник, и как врач. Отец Валерий Ларичев, настоятель храма Флора и Лавра в подмосковном селе Ям, перед тем как принять сан, долгое время проработал психиатром в отделе суицидологии Московского НИИ психиатрии. Священником стал уже в 1990-е и восстанавливал разрушенный храм на свои средства.

Я приезжаю в храм к окончанию службы. На подворье богомольная суета: полушепот, молитвы, наспех крестятся старухи. Прохожу вглубь двора. Настоятельница храма приглашает меня в дом, подождать отца Валерия.

В прихожей уютно пахнет деревенской избой, внутри дома, в комнатах, избыточно много икон, куда ни обернись - увидишь лик Христа. Из кухни долетают обрывки монашеской беседы: «Поедем туда, там красота такая». Так разговаривают, когда рядом спят малые дети или свершается таинство.

Наконец, появляется отец Валерий, старец с послушной седой бородой. Когда он переступает порог, глухой разговор монахинь утихает, и весь дом обращается в покорную тишину.

Батюшка жестом приглашает сесть. За убранством священнослужителя не сразу заметишь чуть насмешливые, умные глаза.

Депрессия - это медицинский диагноз, делится на эндогенную и экзогенную, - говорит Ларичев-врач. - А вот уныние - это грех, - продолжает Ларичев-священник. - Разобраться, что где, порой очень сложно. Ошибаются и священнослужители, которые принимают депрессию за уныние, и врачи, которые подменяют духовное лечение таблетками.

Договорив, он опускает глаза, и его лицо становится непроницаемым. Даже будучи священником, он признает едва различимую грань между болезнью души и ее капризами.

Что же такое уныние? - снова тревожу я отца Валерия.

Это отсутствие смирения. Например, у человека тяжелая болезнь или умер кто-то близкий. Сказать «Господи, на все воля твоя» может далеко не каждый.

Получается, что священнику не мешало бы иметь образование врача, а врачу - быть верующим? - спрашиваю я.

В идеале - да. Но труднодостижимо и то и другое. Медицинское образование одно из самых сложных, получить его могут далеко не все. И врачей-атеистов, которые все проблемы считают проявлением материалистических процессов, предостаточно, - со смирением к ситуации говорит батюшка.

Но неужели церковь никак не может помочь и человеку в депрессии?

Почему же. В некоторых случаях может. Блаженный нищий духом - это замечательная духовная позиция для любого человека. Если он сумеет ее принять, она освободит от гордыни и научит смирению. А ведь именно гордыня иногда становится причиной болезни, - в речи отца Валерия впервые появляются нотки проповедника.

Отчего-то становится радостно, что к батюшке вернулся догматизм священнослужителя.

За окном стремительно темнеет, в доме снова появляется шепоток монахинь, потрескивает свечка.

Я собираюсь уходить, и отец Валерий вызывается проводить меня до ворот.

Какая яркая ночь! - не сдерживаюсь я, глотнув с избытком ночной прохлады. Густое синее небо и купол храма, едва различимого в темноте...

Все в руках Божьих, - в прощальном напутствии склоняет голову батюшка.

И с этим опять же не поспоришь.

ПОСЛЕСЛОВИЕ

В России депрессия вышла в топ заболеваний вместе с сахарным диабетом и сердечно-сосудистыми болезнями. Тем не менее в обществе, куда психотерапия как цивилизованное явление пришло каких-то 20–25 лет назад, этот диагноз продолжает восприниматься как непозволительная роскошь. Неудивительно, ведь в СССР стесненные обстоятельства жизни, а также превосходство общественного над личным отстранили тонкие материи вроде души на второй план.

Впадание в тоску считалось бы в Стране Советов проявлением крайнего индивидуализма. Но это не значит, что никто в нее не впадал. Врачи утверждают, что проследить динамику заболевания, к примеру, за последние 50 лет - задача не из простых. Обращений к специалистам с депрессивными симптомами, конечно, было меньше, но сама болезнь была распространенной. Это как шизофрения или сердечный приступ: из года в год число пострадавших примерно одинаковое.

Но, даже возникнув из советского небытия, наше личное «Я» не захотело поверить в странный диагноз. Западная культура, пришедшая вместе с перестройкой, поставила депрессию в один ряд с творчеством, ментоловыми сигаретами и богемной жизнью. Депрессией, например, страдал и кумир оттепели Хемингуэй. Врачи же настаивают на том, что, каким бы ни был образ депрессивного человека в обществе, на болезнь это никак не влияет. Так же как не влияет на количество депрессивных положение дел в стране и экономике.

____________________________________________________________________

Ольга Ваганова

Иллюстратор: Маша Захарова

Игумен Валерий (Ларичев) о детях «ПУСТИТЕ ДЕТЕЙ ПРИХОДИТЬ КО МНЕ...» Будущее нашей страны и всей человеческой цивилизации зависит от того, какими станут сегодняшние дети, каким будет грядущее нам на смену поколение. Сле-довательно, главной проблемой выживания цивилизации и возможности продолжения спасительной миссии Церкви в мире является проблема воспитания детей. Современное поколение православных России учится воспитывать детей по книгам. В основном - это репринты столетней и более давности. За 70 лет безбожия духовные основы воспитания были разрушены «до основания», и это стало трагедией для религиозного воспитания детей. Конечно, в старых книгах по воспитанию содержится немало ценных советов, почерпнутых из опыта педагогов. Но в них часто присутствует морализм и множество сентиментально-напыщенных рассуждений. Воспитывая сегодня наших детей, мы сталкиваемся с совершенно иной ситуацией, чем в прошедшие времена. Нам отчаянно недостает современной публицистики по вопросам семьи и воспитания. Но и в современных статьях и книгах о воспитании, так же, как и в старинных пособиях, отсутствует акцент на том, что является главным в судьбе человека. В них отсутствует осознание великой истины о нравственной свободе человека. Человек был сотворен Богом после того, как совершилась в мире Божием ужасная катастрофа - отпадение денницы и трети ангелов и возникновение демониче-ского мира. Человек, по плану Творца, должен был исправить последствия этого падения. И для этого первозданной человеческой чете, как и каждому из потомков Адама и Евы, был дан особый дар, которого не имело ни одно существо во вселенной, - свобода выбора. До падения денницы зла не было в мире, и никто не мог выбирать между добром и злом. Но человеку, введенному во вселенскую жизнь, была дарована такая возможность - выбирать между добром и злом. При правильном, Богом благословенном выборе человек мог изменить весь ход мировой истории. Но свобода выбора должна быть испытана. Для этого и попустил Творец искусить первозданных людей. И человек не устоял, совершив неверный выбор. Тогда к первой катастрофе прибавилась еще одна - грехопадение прародителей человечества. С тех пор в каждом из людей, являющихся в мир, идет борьба со злом, и каждый человек на протяжении всей своей жизни совершает этот выбор: быть с Богом, избирая путь к вечной жизни, или, выбирая зло, погибнуть с падшими ангелами. * * * Возвратимся к идее воспитания, как она представлялась прежде: основным ее постулатом было то, что душа ребенка - это «tabula rasa» (чистая доска), на которой можно начертать то, что захочет воспитатель. Но это заблуждение, когда речь идет о вере. Христианская вера - это свободный выбор души человеческой, ее не навяжешь. Ведь вера есть «уверенность в невидимом» (Евр. И, 1), и без свободного выбора не может быть истинной веры. Вся современная практика препода-вания Православия в школе подтверждает эту истину непреложно. Всякая душа неповторима, единственна, и потому каждый человек идет своим путем к Богу. Никого невозможно заставить поверить в Бога. Доверие к авторитету, доверие к слову о вере и Творце есть результат свободного волеизъявления человека, оно не может быть навязано. Возлюбить ближнего как самого себя по указа-нию родителей или согласно мудрой книге невозможно. Воспитание должно основываться на том, что каждый ребенок, да и любой человек может стать верующим благодаря собственному свободному выбору. Это происходит не сразу, и на пути к вере ребенок, а затем юноша и взрослый человек проходят определенные этапы, которые имеют характер духовных законов. Эти законы невозможно обойти, как не можем мы, например, отменить закон всемирного тяготения или иные законы материального мира, данные ему Творцом. * * * В наши дни стало особенно ясным, что Церкви брошен вызов. Кем брошен? - диаволом! Именно он и его слуги пытаются разрушить те основания, на которых в течение столетий совершалось воспитание новых членов Церкви. Никогда в истории человечества не было у него такой возможности, но теперь это не просто возможность, а свершающийся факт: с помощью средств массовой информации и новых высоких технологий миллионы детей в самом начале своей жизни оказы-ваются отторгнутыми от возможности стать верующими людьми, а затем и гражданами Небесного Отечества. Диавол торжествует, предвкушая полную победу, чтобы стали страшной былью слова Священного Писания: Но Сын Человеческий, придя, найдет ли веру на земле? (Лк. 18, 8). Основные этапы-законы духовного возрастания человека Сформулируем основные этапы-законы духовного возрастания ребенка и всякого человека, грядущего в мир. Если ребенок не пройдет в своем развитии эти этапы, то из него получится в лучшем случае духовный калека, а то и человек, вообще неспособный к восприятию духовного мира. Первый этап: в самом раннем детстве ребенок должен воспринять в возможной для него полноте мир как творение Божие. Пока он не знает Творца, но видит Его творение, воспринимая мир Божий как чудо, он должен восхититься этим миром и воскликнуть: «Ах, как красиво, какой восторг!» Он научается радоваться красоте, он видит цветы, деревья, лес, речку, море, небо, облака; видит животных и птиц - Божиих тварей. Он должен как можно более времени проводить на природе, в общении с ней. Если нет возможности часто выводить детей на живую природу, нужно, чтобы природа входила в дом: через животных (котят, собачек, белочек, хомячков, рыбок, птичек). В доме должны быть цветы, чтобы гармония и красота впитывались ребенком с самого раннего детства. Если ребенок не научится воспринимать мир как чудо, не научится радоваться миру как Божию творению, то душа его становится глухой к проявлению Боже-ственного в мире. Тогда жизнь его становится механической. Ведь чудо - это знак присутствия Бога в мире, когда «побеждается естества чин» и благодать Божия, закон иного, небесного, Горнего мира входит в нашу жизнь. Дитя вживается в природу, в человеческие отношения, в духовный мир. Не зная ни умом, ни в слове, что зреет в нем, ребенок просто дышит воздухом бесконеч-ности и красоты мира - просто, беспечно, наивно, но и непосредственно, живо и глубоко. Опыт свободы дает в руки ребенка силу выбора, начинается драмати-ческая, а временами и трагическая борьба добра и зла в его душе. В первые годы жизни ребенок необычайно чуток к Горнему миру, у него бывают прозрения; мы знаем, что дети могут видеть Горний мир и Ангелов, что недо-ступно большинству взрослых. Духовный мир ребенка еще не оттеснен «приспособлением к жизни», он свободен, и ребенок ощущает дыхание вечности. Очень важно частое причащение ребенка, через которое благодать Божия невидимо питает и преображает его. От природы - от гор и лесов, моря или неба, зеленеющих полей или широких просторов - приходит в душу таинственная сила, - и душа радуется. Божествен-ное начало в природе, ее красота преображает душу, благодатно озаряя ее умилением и чувством Бога. На этом этапе ребенок должен научиться радоваться, вос-принять этот благодатный Божий дар, а он лучше всего возрастает в ребенке через природный мир, через красоту творения Божия. Это - радостное восприятие мира. Это - радость от жизни, восхищение дарами, которые она дает ребенку. Это - радость общения с любящими родителями, с бабушками и дедушками, с близкими семьи. Это - радость общения с Божиими тварями. Это - благоговение перед жизнью. Это - и начинающаяся уже радость первых опытов общения с Богом через молитву, пока родительскую, через приобщение к красоте богослужения, через красоту храма, через причастие. И, как итог, - это радость от присутствия Бога в жизни. Конечно, восприятие мира как творения Божия и его красоты очень сильно зависит от того, находится ли ребенок в живом христианском доме с верующими и любящими родителями и в живой, активной христианской общине - приходе. Если ребенок не научится воспринимать мир как чудо, не научится истинной радости, идущей от Бога, то диавол немедленно подсовывает суррогат радости - удовольствие. Видов удовольствия множество: сначала повкуснее поесть и попить, потом посмотреть телевизор, а за ним и компьютер с его виртуальным миром. А еще проще - сигареты, алкоголь или наркотик: выпил, укололся - и балдеешь, ничего не нужно делать, вся жизнь превращается в сплошное удовольствие. Ребенок попадает в каменные джунгли, в вымышленный мир, который отсекает его от Божия творения и омертвляет душу. У детей, воспитанных таким образом, практически полностью отсутствует религиозное чувство. Ибо виртуальный мир самодостаточен. Среди диавольских изобретений находится и рок-музыка - шум и ярость. А в духовном мире все тонко, приглушенно, здесь нужны сосредоточенность, покой: в дыхании хлада тонка (3 Цар. 19, 12) явился Господь Бог пророку Илии. С самого рождения младенца родители должны торопиться напоить сердце и ум ребенка светом и добром, радостью, величием творения Божия. Это та почва, в которой посеянное даст сто-ричный плод. Именно в эти ранние годы закладываются основы будущей личности. Главная забота родителей о том, чтобы ребенка умиляло и радовало всё, что есть в жизни Божественного - от солнечного луча до нежной мелодии колыбельной, которую поет мама, от первой услышанной молитвы до любимой сказки. В зрелые годы, когда душа может окаменеть, забыть своего Творца, воспринятое в детстве может снова очистить и обратить человека к Богу, спасти его для вечной жизни. Второй этап: пробуждение в ребенке реальности Бога - Творца мира. Ребенок начинает видеть за миром Божиим и его красотой Самого Творца. Через красоту ребенок познает Творца, красота мира Божия воспитывает религиозное чувство, религиозное восприятие мира. Отсюда начинается путь к Церкви. И мы знаем, что нередко дети, прошедшие в гармонии первый этап, сами тянутся в храм и ведут за собой родителей. Ребенок узнает о жизни Спасителя, Божией Матери, святых и их подвиги. Начинается религиозно активный период жизни: посещение храмов и прислуживание в них, выполнение обрядов и требований Церкви, паломничества. Это и период обращения к миру земному, к социальной жизни. На новом этапе развития ребенка мы говорим ему: «Бог сотворил солнце и луну, Бог сотворил собачку, которую ты любишь, Бог сотворил папу и маму и тебя». Взрослый, которому ребенок доверяет, помогает установить эту первую связь с Творцом. Тогда присутствие Его - в иконах, картинах, в храме Божием - стано-вится частью его собственного опыта. Здесь очень важно для ребенка почувствовать реальность Бога в нашей жизни, пробудить в нем чувство благоговения перед Ним. Но это возможно лишь тогда, когда мы сможем показать ребенку действие Бога в его конкретной жизни, учитывая его собственные знания о мире.

Обучение ребенка на этом этапе действенно лишь в том случае, если он становится участником полноценной церковной жизни. Ребенок накапливает запас рели-гиозных представлений и переживаний, участвуя в приходской жизни. Важно, чтобы он знал устройство храма, по возможности участвовал в богослужении - помогал в алтаре (для мальчиков), следил за свечами, участвовал в украшении и уборке церкви (для девочек). На детское сознание особенно влияет обстановка праздников: Пасхи, Рождества Христова, именин, крестин и т. д. Стать истинно верующим ребенок может только в живом христианском доме, в семье - домаш-ней церкви и в живой христианской общине - приходе. Итак, три главных принципа воспитания на втором этапе: Первый: семья - домашняя церковь. Второй: полноценная духовная и литургическая жизнь в приходе и участие в ней детей. Третий: религиозное обучение детей. Особенно велика здесь роль семьи. Семья - это больше, чем отец и мать, это наследие того, что собрали и передали нам множество поколений наших предков: духовно-религиозные и национальные традиции, традиции рода, патриотизм и верность идеалам добра. Об этом постоянно напоминают библейские рассказы о судьбе ветхозаветных патриархов. Семья - это естественная школа христианской любви. Здесь начинает ребенок воспринимать идею духовной иерархии, сознавая, что есть авторитеты и люди особого склада и положения, к которым нужно относиться как к высшим тебя, не впадая ни в зависть, ни в неприязнь, ни в озлобление. Но в наши дни необычайно трудно сохранить христианский уклад в семье: мир берет свое, отторгая детей от того, чему их учат в семье. Мы живем в очень трудное для духовного воспитания время, потому что вместе с разложением семьи идет разложение всей христианской культуры. Общество становится «иррелигиозным», то есть находящимся вне религиозных истин и ценностей. Оно отходит от благодатного источника сил, который хранила и продолжает хранить Святая Церковь. Третий этап - познание креста. Рано или поздно все дети сталкиваются с болезнями, страданиями, горем и иными трудностями жизни и, наконец, узнают о смерти. Когда человек научился радо-ваться с Богом, когда он воцерковился, у него появляется доверие к Творцу, понимание, что не только благодеяния, радости жизни и успехи дарует Господь, но и трудности, болезни, скорби, без которых нет спасения души. Человек научается не роптать, а верить, что все совершается ему во благо. Как говорят замечательные народные пословицы: «Без креста не увидишь и Христа», «Господь терпел и нам велел». Период познания креста - самый долгий и может продолжаться до конца жизни человека. Завершением его должна стать духовная зрелость. Однако крест чело-века - это не только болезни, печали и трудности во внешних событиях, но и познание своего назначения в жизни. Последний, четвертый этап в воспитании человека - духовная зрелость. Немногие достигают его, но именно они становятся «солью земли» (Мф. 5, 13) - той силой, которая хранит земную жизнь, ибо когда перестанут появляться среди нас такие люди, существование мира утратит смысл. На этом этапе человек испытывает радость от несения креста своего в полном согласии с волей Божией и с неизменным благодарением: «Слава Богу за все!» Он несет все посылаемое с доверием к Богу и радостью. Он понимает, что «страдание и радость - одно». Он уяснил смысл страдания и принимает его без малейшего ропота или уныния. Но для того, чтобы достичь этой вершины, необходимо пройти и исполнить все три предшествующих этапа. О религиозном обучении детей в школах В разговоре о принципах воспитания детей мы не можем обойти вопроса о религиозном обучении детей в школах. К сожалению, даже православные родители, дети которых получили отрицательный опыт подобного обучения, считают ненужным преподавать в школах основы православной веры. Это величайшее заблуждение. Да, религиозное обучение в школе таит опасность, так как оно сочетается с внерелигиозным и откровенно антирелигиозным жизнепониманием, которым пронизано все современное общество. Отсюда противоречия в духовной атмосфере школы. Конечно, из многолетнего опыта нашей советской школы известно, что отсутствие религиозного образования вызывает лишь огрубение и одичание человека, но не воспитывает религиозно ущербной души. Опыт же дооктябрьской духовной школы и современных православных гимназий показывает, что нередко одно знание о вере, не подкрепленное личным подвигом и трудом над собой, ведет к цинизму, скептицизму и даже сатанизму. Многие борцы против Бога и Церкви выросли именно из этой когорты. Об этой проблеме «школа и Церковь» много писал православный психолог и педагог протоиерей Василий Зеньковский. Приведем выдержку из его труда «Про-блемы воспитания в свете христианской антропологии»: «…Я готов даже признать, что опасность секуляризованной школы иной раз меньше, чем опасность той - внешне не секуляризованной школы, которая в то же время внутренне глубоко и существенно секуляризованна. Не в одной России, но и во всем мире внешняя связь школы с Церковью, при той двойственности (в отношении к христианству), которая отличает современную культуру, нередко оказывалась религиозно дву-смысленной, опасной для духовного здоровья детей, их религиозного развития. Итоги такого порядка вещей заставляли не раз во имя религии, во имя религиоз-ного здоровья детей подымать голос за то, чтобы религиозное воспитание и преподавание были изъяты из школы. Нежному цветку религиозной жизни трудно развиваться в холоде современной духовной атмосферы, пронизывающей школу, - и отсюда не раз возникала мысль, что в условиях современной культуры, глубоко проникнутой внерелигиозной и антирелигиозной стихией, религиозное воспитание лучше сохраняется в семье и Церкви. Была поэтому какая-то глубокая неправда в том, как ставились раньше задачи религиозного воспитания в школе, и наши законоучители нередко глубоко и скорбно переживали это. Но стать на сторону внешнего отделения школы от Церкви никак невозможно ни по педагогическим, ни по религиозным основаниям, для нас, православных, особенно сильным. С одной стороны, совершенно ясно, что искусственно выделить из целостной душевной жизни ребенка религиозную сферу совершенно не-возможно и пагубно не только для религиозной сферы, но и для всей душевной жизни в целом. Подавление, оттеснение какой-либо сферы души неизбежно влечет за собой расстройство психического равновесия, расстройство в иерархии психических сил. Дитя цельно (это цельность еще наивная, но все же глубокая и сильная), и всякий разрыв в какой-либо сфере души неизбежно влечет за собой тяжелые последствия. Но, кроме этих общих соображений, здесь необходимо отметить и высокое воспитательное значение религиозной жизни ребенка, которого не станут отрицать и атеисты. В детской душе нормальное развитие религиозной сферы оказывается очень важным для духовного здоровья всех других сфер души. Дитя нуждается в том миропонимании, при котором для него все в мире имеет смысл, все восходит к Творцу и Отцу Небесному, религиозные образы в душе ребенка помогают развернуться лучшим движениям детской души, изнутри согревают и просветляют ее. Школа, которая не хочет иметь дела с религиозной сферой ребенка, которая искусственно отодвигает от себя эту сферу, отбрасывает от себя огромную творческую силу и вынуждена прибегать к суррогатам и подменам. Если мы выдвигаем идеал всестороннего развития личности, свободного раскрытия ее, почему же мы не хотим дать свободы в проявлении религиозных движений ребенка, почему хотим мы подавить эту сторону души или искусственно ее отделить от других ее сторон? Отделение школы от Церкви, устранение религиозного воспитания и образования из задач школы совсем не есть выход из ненормального положения, созданного жизнью, ибо это отделение педагогически ложно и может быть оправдано только в той системе агрессивного атеизма, которая господствовала в Советской России. Даже при религиозном равнодушии не может быть оправдан отрыв школы от Церкви, ибо равнодушие как раз и означает такое отношение к Церкви, при котором одинаково неважно и отсутствие связи с Церковью и тесное сближение с Ней. Религиозно равнодушные люди для себя обращают веру в нуль, в ничто, но это должно освобождать их и от всякого пристрастного отношения к вере и подчеркивать для них тот элементарный факт, что безрелигиозность психологически осуществима лишь на известной ступени духовной жизни. Для них - это здоровье, для нас - это болезнь, но в раннем детстве безрелигиозность может быть только искусственной или насильственной; обыкновенно она является вовсе не естественным продуктом соответственных влияний, а просто известным одичанием и огрубением души. Но отрыв школы от Церкви для нас неприемлем особенно по религиозным мотивам. Противопоставление Церкви и мира, Церкви и культуры (творчества и работы в миру и для мира) чуждо христианству с его основным догматом Боговоплощения, с его верой в спасение мира, с его идеалом обожения, как его формулировал святитель Афанасий Великий... Система секуляризации, возникшая в Западной Европе, не только исторически для нас осуждена - она неприемлема для нас по существу. Поэтому отделение школы от Церкви для нас означало бы отказ в педагогической области от основного начала христианства. Это так бесспорно, что нет надобности развивать. Но тем важнее для нас вопрос: как следует конкретно мыслить отношение школы к Церкви, если мы против их отделения? История европейской школы говорит, что она была всегда теснейшим образом связана с Церковью, родилась в ее недрах. Старый тип церковной шко-лы, конечно, внутренне соответствовал общему характеру всей культуры, тоже глубоко связанной с Церковью. Возникновение светской, в частности государ-ственной, школы не уничтожило церковной школы, но преимущественно оттеснило ее к низшим ступеням. Однако через всю новую историю прослеживается церковная школа и высшего типа, обслуживающая не только чисто церковные, но и общие нужды. Особенно любопытен тип церковной школы - низшей, сред-ней, высшей - в Америке, где церковные общины и до сих пор очень часто являются собственниками школ. У нас в России церковные школы существовали всегда, но только народные церковные школы обслуживали общие нужды населения, а средняя и высшая церковные школы были у нас специальными, подготов-ляя пастырей. Одни женские епархиальные училища были у нас церковными средними школами, дававшими общее образование. Идея церковной школы получила во второй половине XIX в. новый и плодотворный толчок благодаря С.А. Рачинскому, вдохновенному и убежденному защитни-ку церковной школы... Церковноприходские и церковноучительские школы часто стояли очень высоко... Для нынешнего русского общества, переживающего с большой глубиной возврат к Церкви, идея церковной школы кажется правильной... Мы стоим на пороге создания церковной школы - в подлинном и серьезном смысле этого слова. Речь идет совсем не о том, чтобы школы - народные, город-ские, средние и т. п. - находились в ведении и управлении церковных общин. Это, конечно, возможно, но не в этом суть и смысл идеи церковной школы. Дело и не в том, чтобы школой заведовали священники, и даже не в том, чтобы в школах было отведено много часов Закону Божию. Смысл идеи церковной школы в том, чтобы школа была внутренне пронизана религиозным началом, чтобы она по духу своему вела детей к Церкви, а не уводила от Нее, чтобы она укрепляла и развивала религиозные запросы детей, а не убивала, не коверкала их. Религиозная сфера имеет центральное значение в иерархии душевных сил, и нет никакой психологической необходимости для питания религиозной сферы давать много чисто религиозного материала. Все, решительно все в школе и жизни может питать и углублять наши религиозные силы - это всецело зависит от духовной установки, зависит от того, какой дух царит в школе. Огонь веры зажигается только от огня же в другой душе; и роль интеллекта, роль образования здесь вторична, хотя и очень существенна. Можно считать бесспорным, что основной почвой, на которой возникают религиозные сомнения, являются вовсе не какие-либо интеллектуальные трудности, а все то, что отравляет и бременит сердце ребенка или юноши. Не нужно держать детей в искусственной оранжерейной обстановке, не нужно вовсе закрывать от детей реальную жизнь со всеми ее провалами и скорбями; но чтобы укрепить и развить религиозные движения в душе ребенка, нужна, прежде всего, атмосфера духовной свободы и религиозного одушевления. Нужно, чтобы дети любили Церковь, любили ее всей душой искренне и свободно, ибо не терпит наше сердце никакого принуждения, отвращается и от него, и от того, к чему нас принуждают. Церковь так полна красоты и правды, что к Ней не нужно принуждать; но нужно, чтобы каждой душе дано было найти в Церкви отзвук на ее искания и запросы, дано было опытно познать правду и силу Церкви. Основная предпосылка и основная трудность церковной школы заключена именно здесь - в создании атмосферы свободной, всецелой, безграничной любви к Церкви. Конечно, свобода не дана на ранних ступенях жизни, вернее, сознание еще не может владеть ею, но свободу можно воспитать лишь в атмосфере свободы. Нигде это так не сказывается, как в вопросе об обязательности посещения Церкви. В нормальных условиях не нужно обязывать детей ходить в Церковь - они идут туда охотно, если идут взрослые. Не хочу этим отвергать трудных случаев в педагогической практике, но во всех этих трудных случаях основная беда обыкновенно совсем не в том состоит, что дети уклоняются от посещения Церкви. Ро-дители и педагоги должны вдуматься в другое - в те душевные перемены, которые стоят за этим. И как бывает опасно, а порой даже гибельно для религиозной жизни подростков (а именно с подростками это чаще всего и случается), когда в период сложной душевной работы, тревожных исканий мятущейся души родители или школа думают не о том, чтобы войти в эту внутреннюю драму души, а заставляют идти в Церковь! Ничего, кроме лицемерия, недоброй враждебности к религиозной жизни, не дают такие меры. Для церковной школы ее первая проблема в том и состоит, чтобы любовь к Церкви была свободной, чтобы - обратно - свобода питала любовь к Церкви. Пути духовной жизни не только взрослых, но и детей бывают часто так извилисты, так напряженны и остры, что один неверный шаг может буквально искалечить душу. Духовного здоровья нет налицо, если подросток вместо Церкви предпочитает чтение книги, беседу с товарищем и т. п. Но разве не существуют у души свои периоды сухости, какого-то внутреннего потемнения и безчувствия? Разве религиозное чувство не знает, подобно другим чувствам, своих приливов и отливов? Надо уметь щадить эти зигзаги души, не преувеличивать, не подчеркивать того, что в ней временно, что спазматически схватывает душу и что может пройти само собой. Психология раскаяния такова, что оно является действительным внутренним событием, целительным и творчески выпрямляющим лишь тогда, когда оно свободно; всякое принуждение только отгоняет его. Но то же самое относится и к другим проявлениям религиозных движений в нас. Задача религиозного воспи-тания должна быть понята именно в своем положительном, а не отрицательном содержании, не как система внешних принуждений, а как содействие раскрытию и цветению лучших движений души. Но тут возникает вторая основная проблема церковной школы. Если истинный путь религиозного воспитания связан со свободной любовью детей к Церкви, то как же парализовать то охлаждающее и расслабляющее действие, какое имеет на душу вся наша жизнь с ее ложью и соблазнами, с ее натурализмом и даже активным неверием? Духовно так холодно, неуютно, скудно в наше время, столько кругом явного и скрытого зла, что детские души, как ржавчиной, покрываются ядовитыми осадками всей этой лжи, неправды, злобы. Перед лицом этого говорить о свободе для детской души кажется наивностью или лукавством. И этого нельзя отвергать, ибо такова основная антиномия религиозного воспитания в наше время, такова ее основная трудность. Не раскрывается душа в своих религиоз-ных порывах вне свободы, вне одушевленного подъема, а с другой стороны, ядовитое дыхание лжи, злобы тонким соблазном входит в душу и обольщает ее, уводя на низшие, неверные пути. Для семейного и школьного воспитания одинаково неотвратимо и настойчиво встает один и тот же вопрос - вопрос о создании островков целостной, религиозной культуры. Не об утопии невозможной святости идет дело, а лишь о подлинной, свободной и творческой устремленности к Богу. Наши грехи не смутят души ребенка, хотя и заполняют ее грустью - лишь бы она видела не одни грехи, но и раскаяние в них. Дети так чутки, что они без слов, без внешних данных легко и быстро угадывают духовный мир взрослых. И если они живут в атмосфере искренней религиозной жизни - как легко и свободно загорается их душа любовью к Богу и Церкви! Детской душе так естественна, так нужна религиозная жизнь, что, если только она видит ее перед собой, она без всяких усилий отдается ей. Но для этого необходима здоровая духовная атмосфера, необходимо, чтобы вся жизнь искала своего освящения в Церкви. Это освящение не дает еще святости, оно только соединяет жизнь с благодатными силами Церкви, оно светит нам, как ночью светит в море маяк, чтобы не заблудились моряки. Для религиозного воспита-ния необходима духовно здоровая семья, необходима школа, проникнутая религиозным духом, но еще более необходима духовно здоровая культурная атмосфера. Школа не может творить свое дело вне жизни, она не может изолировать ребенка от жизни, от ее дыхания, - иначе говоря, церковная школа может осуществить свои задачи лишь в духовно здоровой культурной атмосфере. Нужно создавать островки церковной культуры, нужно верующим людям теснее примыкать друг к другу, и только тогда школа может быть не разрушительной, а созидательной силой в религиозном росте детей. Не школа может пересоздать жизнь, а наоборот - создавая уголки здоровой жизни, уголки церковной культуры, мы можем открыть для школы возможность действительно плодотворного ее влияния на детей. Церковную школу, как я ее понимаю, я не мыслю в государственном объеме. Пусть возрожденная Россия развивает тот или иной тип школы, но церковная школа должна быть созданием церковных общин, ищущих не только для детей, но и для себя правильной жизни. Церковная школа должна быть лишь одной из частей общей программы в создании церковной культуры, а вне этого она неосуществима. Дело идет не о внешнем соединении школы и Церкви, а о глубоком, внутреннем их сближении, но его нельзя творить только в школе, церковную культуру надо творить во всем объеме нашей жизни в миру. Трудно, непосильно это; но что большое и подлинное бывает легким? Лишь бы знать точно и верно путь, а сколько будет дано нам пройти этим путем, это уже зависит не от нас, а от воли Божи-ей. Вернемся к обсуждению самой большой беды, постигшей новое поколение детей. Люди в современном обществе все плотнее сбиваются в города, образуются гигантские мегаполисы. Дети, живущие в них, оказываются оторванными от природы. Сегодня они к тому же и разобщены: они, как правило, не ездят в лагеря, не ходят в походы, не играют вместе во дворах. Закрытость и раннее отчуждение родителей от детей стало знамением эпохи. Лучшим другом многих из них стано-вится компьютер. Компьютерные игры прерывают связь с истоками - национальными традициями, классической литературой и художественным наследием - музыкой, изобра-зительным искусством, архитектурой. Массовая культура легко побеждает родительские попытки приобщить ребенка к вечным ценностям - религиозным, ху-дожественным. Дети обречены самой структурой жизни на наркотики, алкоголь и на кошмар последнего времени - компьютерные наркотики. Когда человек ощущает нечто сильное и приятное, возникает зависимость от него. Поэтому увлечение компьютерными играми и технологиями совершенно аналогично с наркоманией. Однако опасность от компьютеров больше, так как они разрушительно действуют на духовную жизнь. Если раньше основную массу пациентов психиатрических клиник составляли традиционно «одержимые», алкоголики, наркоманы, то сейчас наблюдается колос-сальный рост психических отклонений, связанных с новыми информационными технологиями. Многие из новых больных не способны оценить свое состояние и не видят особых нарушений в своем совершенно неадекватном, болезненном поведении. Например, человек начинает испытывать тяжкие душевные муки, если два дня не включит телевизор. Появился особый тип «homo virtualis», который стремится замкнуться в мире виртуальной реальности и с огромным трудом его покидает. На пути к вере и духовной жизни каждый ребенок проходит одни и те же ступени. Задача родителей и педагогов - прежде всего знать эти основные законы-ступени возрастания. Цель воспитания - сделать все возможное, чтобы облегчить прохождение этих ступеней ребенком на путях взросления и духовного ста-новления. Все же остальное достигается любовью и родительской молитвой, доверием к Богу. Родители не имеют права мешать Богу вести детей по пути веры и исполнения своего назначения в жизни. Пустите детей приходить ко Мне и не препятствуйте им, ибо таковых есть Царствие Божие (Мк. 10, 14), - сказал Сам Господь. Но родители часто не пускают своих чад, превращая их в подопытных животных для своих псевдопедагогических упражнений. Воцерковленность иных родителей нередко играет отрицательную роль в деле обретения ребенком настоящей, крепкой веры. Множество запретов сопутствуют детям в таких семьях. Желая сохранить своих чад от испытаний и потрясений, родители часто вступают в настоящую войну с Божественным Промыслом, испы-тывающим нравственную крепость и мужество ребенка, пытаются оградить ребенка от необходимости самому находить место в жизни и взгляд на окружающий мир. Детей попросту заставляют жить так, как считает «правильным» каждый родитель на свой лад. Результаты этого, как правило, печальны. Взрослые сами в боль-шинстве случаев не способны исполнять постоянно основные правила религиозно-духовной жизни. Каково же детям! Единственная реальная сила, способная воспитать детей в Православии, - это не учеба, не дисциплина, а дух любви, царящий в семье. Игумен Валерий (Ларичев), настоятель храма во имя святых мучеников Флора и Лавра в подмосковном селе Ям

«ПУСТИТЕ ДЕТЕЙ ПРИХОДИТЬ КО МНЕ...»
(Мк. 10, 14)

Будущее нашей страны и всей человеческой цивилизации зависит от того, какими станут сегодняшние дети, каким будет грядущее нам на смену поколение. Следовательно, главной проблемой выживания цивилизации и возможности продолжения спасительной миссии Церкви в мире является проблема воспитания детей.

Современное поколение православных России учится воспитывать детей по книгам. В основном это репринты столетней и более давности. За 70 лет безбожия духовные основы воспитания были разрушены «до основания» и это стало трагедией для религиозного воспитания детей. Конечно, в старых книгах по воспитанию содержится немало ценных советов, почерпнутых из опыта педагогов. Но в них часто присутствует морализм и множество сентиментально-напыщенных рассуждений.

Воспитывая сегодня наших детей, мы сталкиваемся с совершенно иной ситуацией, чем в прошедшие времена. Нам отчаянно недостает современной публицистики по вопросам семьи и воспитания. Но и в современных статьях и книгах о воспитании, также как и в старинных пособиях отсутствует акцент на том, что является главным в судьбе человека. В них отсутствует осознание великой истины о свободе человека пред Богом .

Человек был сотворен Богом после того, как совершилась в мире Божием ужасная катастрофа – отпадение Денницы и трети ангелов и возникновение демонического мира. Человек по плану Творца должен был исправить последствия этого падения. И для этого первозданной человеческой чете, как и каждому из потомков Адама и Евы, был дан особый дар, которого не имело ни одно существо во вселенной – свобода выбора .

До падения Денницы зла не было в мире и никто не мог выбирать между добром и злом. Но человеку, введенному во вселенскую жизнь, была дарована такая возможность – выбирать между добром и злом. При правильном, Богом благословенном выборе человек мог изменить весь ход мировой истории. Но свобода выбора должна быть испытана, – для этого и попустил Творец искусить первозданных людей. И человек не устоял, совершив неверный выбор. Тогда к первой катастрофе прибавилась еще одна – грехопадение прародителей человечества. С тех пор в каждом из людей, являющихся в мир, идет борьба со злом и каждый человек на протяжении всей своей жизни совершает этот выбор: быть с Богом, избирая путь к вечной жизни, или выбирая зло, путь к погибели с падшими ангелами.

Возвратимся к идее воспитания, как она представлялась прежде: основным ее постулатом было то, что душа ребенка – это «tabula rasa» (чистая доска), на которой можно начертать то, что захочет воспитатель. Но это заблуждение, когда речь идет о вере. Христианская вера – это свободный выбор души человеческой, ее не навяжешь. Ведь вера есть «уверенность в невидимом» (Евр. 11, 1) и без свободного выбора не может быть истинной веры. Вся современная практика преподавания православия в школе подтверждает эту истину непреложно.

Всякая душа неповторима, единственна и потому каждый человек идет своим путем а Богу. Никого невозможно заставить поверить в Бога. Доверие к авторитету, доверие к слову о вере и Творце есть результат свободного волеизъявления человека, оно не может быть навязано. Возлюбить ближнего как самого себя по указанию родителей или согласно мудрой книге невозможно.

Воспитание должно основываться на том, что каждый ребенок, да и любой человек может стать верующим благодаря собственному свободному выбору. Это происходит не сразу и на пути к вере ребенок, а затем юноша и взрослый человек проходят определенные этапы, которые имеют характер духовных законов. Эти законы невозможно обойти, как не можем мы, например, отменить закон всемирного тяготения или иные законы материального мира данные ему Творцом.

В наши дни стало особенно ясным, что Церкви брошен вызов. Кем брошен? – диаволом! Именно он и его слуги пытаются разрушить те основания, на которых в течение столетий совершалось воспитание новых членов Церкви. Никогда в истории человечества не было у него такой возможности, но теперь это не просто возможность, а свершающийся факт: с помощью средств массовой информации и новых высоких технологий миллионы детей в самом начале своей жизни оказываются отторгнутыми от возможности стать верующими людьми, а затем и гражданами Небесного Отечества. Диавол торжествует, предвкушая полную победу, чтобы стали страшной былью слова Священного Писания: «Но Сын Человеческий пришед найдет ли веру на земле?» (Лк. 18, 8).

ОСНОВНЫЕ ЭТАПЫ-ЗАКОНЫ ДУХОВНОГО ВОЗРАСТАНИЯ ЧЕЛОВЕКА

Сформулируем основные этапы-законы духовного возрастания ребенка и всякого человека грядущего в мир. Если ребенок не пройдет в своем развитии эти этапы, то из него получится в лучшем случае духовный калека, а то и человек, вообще неспособной к восприятию духовного мира.

Первый этап : в самом раннем детстве ребенок должен воспринять в возможной для него полноте мир как творение Божие.

Пока он не знает Творца, но видит Его творение, воспринимая мир Божий, как чудо . Он должен восхититься этим миром и воскликнуть: «Ах, как красиво, какой восторг!» Он научается радоваться красоте, он видит цветы, деревья, лес, речку, море, небо, облака; видит животных и птиц – Божиих тварей. Он должен как можно более времени проводить на природе, в общении с ней. Если нет возможности часто выводить детей на живую природу, нужно, чтобы природа входила в дом: через животных (котят, собачек, белочек, хомячков, рыбок, птичек). В доме должны быть цветы, чтобы гармония и красота впитывались ребенком с самого раннего детства.

Если ребенок не научится воспринимать мир как чудо, не научится радоваться миру как Божию творению, то душа его становится глухой к проявлению Божественного в мире. Тогда жизнь его становится механической. Ведь чудо – это знак присутствия Бога в мире, когда «побеждается естества чин» и благодать Божия, закон иного, небесного, Горнего мира входит в нашу жизнь.

Дитя вживается в природу, в человечески отношения, в духовный мир. Не зная ни умом, ни в слове, что зреет в нем, ребенок просто дышит воздухом бесконечности и красоты мира – просто, беспечно, наивно, но и непосредственно, живо и глубоко. Опыт свободы дает в руки ребенка силу выбора , начинается драматическая, а временами и трагическая борьба добра и зла в его душе.

В первые годы жизни ребенок необычайно чуток к Горнему миру, у него бывают прозрения; мы знаем, что дети могут видеть Горний мир и Ангелов, что недоступно большинству взрослых. Духовный мир ребенка еще не оттеснен «приспособлением к жизни», он свободен, и ребенок ощущает дыхание вечности. Очень важно частое причащение ребенка, через которое благодать Божия невидимо питает и преображает его.

От природы – от гор и лесов, моря или неба, зеленеющих полей или широких просторов приходит в душу таинственная сила,– и душа радуется. Божественное начало в природе, ее красота преображает душу, благодатно озаряя ее умилением и чувством Бога. На этом этапе ребенок должен научиться радоваться, воспринять этот благодатный Божий дар, а он лучше всего возрастает в ребенке через природный мир, через красоту творения Божия.

Это радостное восприятие мира.

Это радость от жизни, восхищение дарами, которые она дает ребенку.

Это радость общения с любящими родителями, с бабушками и дедушками, с близкими семьи.

Это радость общения с Божиими тварями.

Это благоговение перед жизнью.

Это и начинающаяся уже радость первых опытов общения с Богом через молитву, пока родительскую, через приобщение к красоте богослужения, через красоту храма, через причастие. И, как итог,– это радость от присутствия Бога в жизни.

Конечно, восприятие мира как творения Божия и его красоты очень сильно зависит от того, находится ли ребенок в живом христианском доме с верующими и любящими родителями и в живой, активной христианской общине – приходе.

Если ребенок не научится воспринимать мир, как чудо, не научится истинной радости, идущей от Бога, то диавол немедленно подсовывает суррогат радости – удовольствие . Видов удовольствия множество: сначала повкуснее поесть и попить, потом посмотреть телевизор, а за ним и компьютер с его виртуальным миром. А еще проще – сигареты, алкоголь или наркотик: выпил, укололся – и балдеешь, ничего не нужно делать, вся жизнь превращается в сплошное удовольствие.

Ребенок попадает в каменные джунгли, в вымышленный мир, который отсекает его от Божия творения и омертвляет душу. У детей, воспитанных таким образом, практически полностью отсутствует религиозное чувство. Ибо виртуальный мир самодостаточен.

Среди диавольских изобретений находится и рок-музыка – шум и ярость. А в духовном мире все тонко, приглушенно, здесь нужны сосредоточенность, покой: в «дыхании хлада тонка» (3 Цар. 19, 12) явился Господь Бог пророку Илии.

С самого рождения младенца родители должны торопиться напоить сердце и ум ребенка светом и добром, радостью, величием творения Божия. Это та почва, в которой посеянное даст сторичный плод. Именно в эти ранние годы закладываются основы будущей личности. Главная забота родителей о том, чтобы ребенка умиляло и радовало всё, что есть в жизни Божественного – от солнечного луча до нежной мелодии колыбельной, которую поет мама, от первой услышанной молитвы до любимой сказки. В зрелые годы, когда душа может окаменеть, забыть своего Творца, воспринятое в детстве может снова очистить и обратить человека к Богу, спасти его для вечной жизни.

Второй этап : пробуждение в ребенке реальности Бога – Творца мира. Ребенок начинает видеть за миром Божиим и его красотой Самого Творца.

Через красоту ребенок познает Творца, красота мира Божия воспитывает религиозное чувство, религиозное восприятие мира. Отсюда начинается путь к Церкви. И мы знаем, что нередко дети, прошедшие в гармонии первый этап, сами тянутся в храм и ведут за собой родителей.

Ребенок узнает о жизни Спасителя, Божией Матери, святых и их подвиги. Начинается религиозно активный период жизни: посещение храмов и прислуживание в них, выполнение обрядов и требований Церкви, паломничества. Это и период обращения к миру земному, к социальной жизни.

На новом этапе развития ребенка мы говорим ему: «Бог сотворил солнце и луну, Бог сотворил собачку, которую ты любишь, Бог сотворил папу, и маму, и тебя». Взрослый, которому ребенок доверяет, помогает установить эту первую связь с Творцом. Тогда присутствие Его – в иконах, картинах, в храме Божием становится частью его собственного опыта. Здесь очень важно для ребенка почувствовать реальность Бога в нашей жизни, пробудить в нем чувство благоговения перед Ним. Но это возможно лишь тогда, когда мы сможем показать ребенку действие Бога в его конкретной жизни, учитывая его собственные знания о мире.

Обучение ребенка на этом этапе действенно лишь в том случае, если становится часть полноценной церковной жизни. Ребенок накапливает запас религиозных представлений и переживаний, участвуя в приходской жизни. Важно, чтобы он знал устройство храма, по возможности участвовал в богослужении – помогал в алтаре (для мальчиков), следил за свечами, участвовал в украшении и уборке церкви (для девочек). На детское сознание особенно влияет обстановка праздников: Пасхи, Рождества Христова, именин, крестин и т. д. Стать истинно верующим ребенок может только в живом христианском доме, в семье – домашней церкви и в живой христианской общине – приходе. Итак, три главных принципа воспитания на втором этапе:

Первый : семья – домашняя церковь.

Второй : полноценная духовная и литургическая жизнь в приходе и участие в ней детей.

Третий : религиозное обучение детей.

Особенно велика здесь роль семьи. Семья – это больше, чем отец и мать, это наследие того, что собрали и передали нам множество поколений наших предков: духовно-религиозные и национальные традиции, традиции рода, патриотизм и верность идеалам добра. Об этом постоянно напоминают библейские рассказы о судьбе ветхозаветных патриархов. Семья – это естественная школа христианской любви.

Здесь начинает ребенок воспринимать идею духовной иерархии, сознавая, что есть авторитеты и люди особого склада и положения, к которым нужно относиться как к высшим тебя, не впадая ни в зависть, ни в неприязнь, ни в озлобление. Но в наши дни необычайно трудно сохранить христианский уклад в семье: мир берет свое, отторгая детей от того, чему их учат в семье.

Мы живем в очень трудное для духовного воспитания время, потому что вместе с разложением семьи идет разложение всей христианской культуры. Общество становится «иррелигиозным», то есть находящимся вне религиозных истин и ценностей. Оно отходит от благодатного источника сил, который хранила и продолжает хранить Святая Церковь.

Третий этап – познание креста.

Рано или поздно все дети сталкиваются с болезнями, страданиями, горем и иными трудностями жизни и, наконец, узнают о смерти. Когда человек научился радоваться с Богом, когда он воцерковился, у него появляется доверие к Творцу, понимание, что не только благодеяния, радости жизни и успехи дарует Господь, но и трудности, болезни, скорби, без которых нет спасения души. Человек научается не роптать, а верить, что все совершается ему во благо. Как говорят замечательные народные пословицы: «Без креста не увидишь и Христа», «Господь терпел и нам велел».

Начинается третий этап воспитания – познание креста. Этот период самый долгий и может продолжаться до конца жизни человека. Завершением его должна стать духовная зрелость. Однако крест человека – это не только болезни, печали и трудности во внешних событиях, но и познание своего назначения в жизни, то духовное задание, которое составляет неповторимую человеческую душу. Вот как пишет о значении креста для каждого человека протоиерей Василий Зеньковский:

Последний, четвертый этап в воспитании человека – духовная зрелость

Немногие достигают его, но именно они становятся «солью земли» (Мф. 5, 13) – той силой, которая хранит земную жизнь, ибо когда перестанут появляться среди нас такие люди, существование мира утратит смысл.

На этом этапе человек испытывает радость от несения креста своего в полном согласии с волей Божией и с неизменным благодарением: «Слава Богу за все!» Он несет все посылаемое с доверием к Богу и радостью. Он понимает, что «страдание и радость – одно». Он уяснил смысл страдания и принимает его без малейшего ропота или уныния. Но для того, чтобы достичь этой вершины, необходимо пройти и исполнить все три предшествующих этапа.

О РЕЛИГИОЗНОМ ОБУЧЕНИИ ДЕТЕЙ В ШКОЛАХ

В разговоре о принципах воспитания детей мы не можем обойти вопроса о религиозном обучении детей в школах. К сожалению, даже православные родители, дети которых получили отрицательный опыт подобного обучения, считают ненужным преподавать в школах основы православной веры. Это величайшее заблуждение.

Да, религиозное обучение в школе таит опасность, так как оно сочетается с внерелигиозным и откровенно антирелигиозным жизнепониманием, которым пронизано все современное общество. Отсюда противоречия в духовной атмосфере школы.

Конечно, из многолетнего опыта нашей советской школы известно, что отсутствие религиозного образования вызывает лишь огрубение и одичание человека, но не воспитывает религиозно ущербной души.

Опыт же дооктябрьской духовной школы и современных православных гимназий показывает, что нередко одно знание о вере, не подкрепленное личным подвигом и трудом над собой ведет к цинизму, скептицизму и даже сатанизму. Многие борцы против Бога и Церкви выросли именно из этой когорты.

Кажется, никто еще не сказал лучше об этой проблеме «школа и Церковь», чем выдающийся православный психолог и педагог протоиерей Василий Зеньковский. Поэтому приведем выдержку из его замечательного труда «Проблемы воспитания в свете христианской антропологии» .

«…Я готов даже признать, что опасность секуляризованной школы иной раз меньше, чем опасность той – внешне не секуляризованной школы, которая в то же время внутренне глубоко и существенно секуляризованна. Не в одной России, но и во всем мире внешняя связь школы с Церковью, при той двойственности (в отношении к христианству), которая отличает современную культуру, нередко оказывалась религиозно двусмысленной, опасной для духовного здоровья детей, их религиозного развития. Итоги такого порядка вещей заставляли не раз во имя религии, во имя религиозного здоровья детей подымать голос за то, чтобы религиозное воспитание и преподавание были изъяты из школы. Нежному цветку религиозной жизни трудно развиваться в холоде современной духовной атмосферы, пронизывающей школу,– и отсюда не раз возникала мысль, что в условиях современной культуры, глубоко проникнутой внерелигиозной и антирелигиозной стихией, религиозное воспитание лучше сохраняется в семье и Церкви. Была поэтому какая-то глубокая неправда в том, как ставились раньше задачи религиозного воспитания в школе, и наши законоучители нередко глубоко и скорбно переживали это.

Но стать на сторону внешнего отделения школы от Церкви никак невозможно ни по педагогическим, ни по религиозным основаниям, для нас, православных, особенно сильным. С одной стороны, совершенно ясно, что искусственно выделить из целостной душевной жизни ребенка религиозную сферу совершенно невозможно и пагубно не только для религиозной сферы, но и для всей душевной жизни в целом. Подавление, оттеснение какой-либо сферы души неизбежно влечет за собой расстройство психического равновесия, расстройство в иерархии психических сил. Дитя цельно (это цельность еще наивная, но все же глубокая и сильная), и всякий разрыв в какой-либо сфере души неизбежно влечет за собой тяжелые последствия. Но кроме этих общих соображений здесь необходимо отметить и высокое воспитательное значение религиозной жизни ребенка, которого не станут отрицать и атеисты. В детской душе нормальное развитие религиозной сферы оказывается очень важным для духовного здоровья всех других сфер души. Дитя нуждается в том миропонимании, при котором для него все в мире имеет смысл, все восходит к Творцу и Отцу Небесному, религиозные образы в душе ребенка помогают развернуться лучшим движениям детской души, изнутри согревают и просветляют ее. Школа, которая не хочет иметь дела с религиозной сферой ребенка, которая искусственно отодвигает от себя эту сферу, отбрасывает от себя огромную и творческую силу и вынуждена прибегать к суррогатам и подменам. Если мы выдвигаем идеал всестороннего развития личности, свободного раскрытия ее, почему же мы не хотим дать свободы в проявлении религиозных движений ребенка, почему хотим мы подавить эту сторону души или искусственно ее отделить от других ее сторон? Отделение школы от Церкви, устранение религиозного воспитания и образования из задач школы совсем не есть выход из ненормального положения, созданного жизнью,– ибо это отделение педагогически ложно и может быть оправдано только в той системе агрессивного атеизма, которая господствует в Советской России. Даже при религиозном равнодушии не может быть оправдан отрыв школы от Церкви, ибо равнодушие как раз и означает такое отношение к Церкви, при котором одинаково неважно и отсутствие связи с Церковью и тесное сближение с Ней. Религиозно равнодушные люди для себя обращают веру в нуль, в ничто, но это должно освобождать их и от всякого пристрастного отношения к вере и подчеркивать для них тот элементарный факт, что безрелигиозность психологически осуществима лишь на известной ступени духовной жизни. Для них это здоровье, для нас это болезнь, но в раннем детстве безрелигиозность может быть только искусственной или насильственной; обыкновенно она является вовсе не естественным продуктом соответственных влияний, а просто известным одичанием и огрубением души.

Но отрыв школы от Церкви для нас неприемлем особенно по религиозным мотивам. Противопоставление Церкви и мира, Церкви и культуры (творчества и работы в миру и для мира) чуждо христианству с его основным догматом Боговоплощения, с его верой в спасение мира, с его идеалом обожения, как его формулировал св. Афанасий Великий. Христианство не только утверждает мир, но оно именно и занято спасением мира устроением его, восстановлением правильной иерархии сил мира. Аскетика есть путь к устроению личности, а через нее и мира. Эта основная истина христианства была ущерблена в средневековом католичестве; и только внутри католического мира, с его не принципиальным, но не менее от этого глубоким психологическим отвержением мира (точнее, резким противопоставлением всего натурального – благодатному), создалась система теократии, суть которой не только в идеале оцерковления мира (что дорого и нам), но и в использовании для этого внешнего пути власти. Система секуляризации, возникшая в Западной Европе на этой почве, не только исторически для нас осуждена – она неприемлема для нас по существу. Поэтому отделение школы от Церкви для нас означало бы отказ в педагогической области от основного начала христианства. Это так бесспорно, что нет надобности развивать. Но тем важнее для нас вопрос: как следует конкретно мыслить отношение школы к Церкви, если мы против их отделения? История европейской школы говорит, что она была всегда теснейшим обратом связана с Церковью, родилась в ее недрах. Старый тип церковной школы, конечно, внутренне соответствовал общему характеру всей культуры, тоже глубоко связанной с Церковью. Возникновение светской, в частности государственной, школы не уничтожило церковной школы, но преимущественно оттеснило ее к низшим ступеням. Однако через всю новую историю тянется церковная школа и высшего типа, обслуживающая не только чисто церковные, но и общие нужды. Особенно любопытен тип церковной школы – низшей, средней, высшей – в Америке, где церковные общины и до сих пор очень часто являются собственниками школ. У нас в России церковные школы существовали всегда, но только народные церковные школы обслуживали общие нужды населения, а средняя и высшая церковная школа была у нас специальной, подготовляя пастырей. Одни женские епархиальные училища были у нас церковными средними школами, дававшими общее образование.

Идея церковной школы получила во второй половине XIX в. новый и плодотворный толчок благодаря С. А. Рачинскому, вдохновенному и убежденному защитнику церковной школы. Однако, когда идея церковной школы была выдвинута К. П. Победоносцевым как мера охранения народа от революционных идей, вообще когда эта идея была использована в политических целях, то это чрезвычайно ее дискредитировало в широких кругах русского общества. Справедливость требует сказать, что церковноприходские и церковноучительские школы часто стояли очень высоко, но русское общество перенесло на идею церковной школы всю ту антипатию, которую вызывала личность К. П. Победоносцева. Так встретились в русском сознании европейская идея светской школы, отделенной от Церкви, с нашей критикой церковной школы; и эта встреча взаимно усилила их. Для русского общества, переживающего ныне с большой глубиной возврат к Церкви, идея церковной школы кажется все же правильной – и то условно – лишь в форме народной школы. Самый даже термин «церковная школа» вызывает обыкновенно неприятные ассоциации, к нему относятся недоверчиво, даже не входя в более глубокое исследование того, что следует разуметь под церковной школой.

И все же мы стоим на пороге создания церковной школы – в подлинном и серьезном смысле этого слова. Дело идет совсем не о том, чтобы школы – народные, городские, средние и т. п. – находились в ведении и управлении церковных общин. Это, конечно, возможно, но не в этом суть и смысл идеи церковной школы. Дело и не в том, чтобы школой заведовали священники; и даже не в том, чтобы в школах было отведено много часов Закону Божию. Все это может быть, но может и не быть – и не в этом смысл идеи церковной школы. Ее суть в том, чтобы школа была внутренне пронизана религиозным началом, чтобы она по духу своему вела детей к Церкви, а не уводила от Нее, чтобы она укрепляла и развивала религиозные запросы детей, а не убивала, не коверкала их. Религиозная сфера имеет центральное значение в иерархии душевных сил, и нет никакой психологической необходимости для питания религиозной сферы давать много чисто религиозного материала. Все, решительно все в школе и жизни может питать и углублять наши религиозные силы – это всецело зависит от духовной установки, зависит от того, какой дух царит в школе. Как отдельные люди могут, ни слова не говоря о Боге, привести к Богу одной своей личностью, устремлением души своей к вечной правде, так и школа может вести детей к Богу не тем, как и что будет говорить она детям о Боге, а тем, куда духовно устремит она движения души, чем зажжет и воодушевит детские сердца. Проблема религиозной школы лежит больше всего в ее духовной атмосфере, в подлинности, искренности и целостности ее внутренней религиозной установки, а не в обилии преподавания Закона Божия, не в специальных мерах религиозного воспитания. Огонь веры зажигается только от огня же в другой душе; и роль интеллекта, роль образования здесь вторична, хотя и очень существенна. Можно считать бесспорным, что основной почвой, на которой возникают религиозные сомнения, являются вовсе не какие-либо интеллектуальные трудности, а все то, что отравляет и бременит сердце ребенка или юноши. Не нужно держать детей под стеклянным колпаком, в искусственной оранжерейной обстановке, не нужно вовсе закрывать от детей реальную жизнь со всеми ее провалами и скорбями; но чтобы укрепить и развить религиозные движения в душе ребенка, нужна прежде всего атмосфера духовной свободы и религиозного одушевления. Нужно, чтобы дети любили Церковь, любили ее всей душой искренне и свободно, ибо не терпит наше сердце никакого принуждения, отвращается и от него, и от того, к чему нас принуждают. Церковь так полна красоты и правды, что к Ней не нужно принуждать; но нужно, чтобы каждой душе дано было найти в Церкви отзвук на ее искания и запросы, дано было опытно познать правду и силу Церкви. Основная предпосылка и основная трудность церковной школы заключена именно здесь – в создании атмосферы свободной, всецелой, безграничной любви к Церкви. Конечно, к свободе должно еще воспитывать детей, свобода не дана на ранних ступенях жизни, вернее, сознание еще не может владеть ею, но к свободе можно воспитать лишь в атмосфере свободы. Нигде это так не сказывается, как в вопросе об обязательности посещения Церкви.

В нормальных условиях не нужно обязывать детей ходить в Церковь – они идут туда охотно, если идут взрослые. Не хочу этим отвергать трудных случаев в педагогической практике, но во всех этих трудных случаях основная беда обыкновенно совсем не в том состоит, что дети уклоняются от посещения Церкви. Родители и педагоги должны вдуматься в другое – в те душевные перемены, которые стоят за этим. И как бывает опасно, а порой даже гибельно для религиозной жизни подростков (а именно с подростками это чаще всего и случается), когда в период сложной душевной работы, тревожных исканий мятущейся души, родители или школа думают не о том, чтобы войти в эту внутреннюю драму души, а заставляют идти в Церковь! Ничего, кроме лицемерия, недоброй враждебности к религиозной жизни, не дают такие меры.

Для церковной школы ее первая проблема в том и состоит, чтобы любовь к Церкви была свободной, чтобы обратно – свобода питала любовь к Церкви. Пути духовной жизни не только взрослых, но и детей бывают часто так извилисты, так напряженны и остры, что один неверный шаг может буквально искалечить душу. Духовного здоровья нет налицо, если подросток вместо Церкви предпочитает чтение книги, беседу с товарищем и т. п. Но разве не существуют у души свои периоды сухости, какого-то внутреннего потемнения и бесчувствия? Разве религиозное чувство не знает, подобно другим чувствам, своих приливов и отливов? Надо уметь щадить эти зигзаги души, не преувеличивать, не подчеркивать того, что в ней временно, что спазматически схватывает душу и что может пройти само собой. Психология раскаяния такова, что оно является действительным внутренним событием, целительным и творчески выпрямляющим лишь тогда, когда оно свободно; всякое принуждение только отгоняет его. Но то же самое относится и к другим проявлениям религиозных движений в нас. Задача религиозного воспитания должна быть понята именно в своем положительном, а не отрицательном содержании, не как система внешних принуждений, а как содействие раскрытию и цветению лучших движений души.

Но тут возникает вторая основная проблема церковной школы. Если истинный путь религиозного воспитания связан со свободной любовью детей к Церкви, то как же парализовать то охлаждающее и расслабляющее действие, какое имеет на душу вся наша жизнь с ее ложью и соблазнами, с ее натурализмом и даже активным неверием? Духовно так холодно, неуютно, скудно в наше время, столько кругом явного и скрытого зла, что детские души как ржавчиной покрываются ядовитыми осадками всей этой лжи, неправды, злобы. Перед лицом этого говорить о свободе для детской души кажется наивностью или лукавством. И этого нельзя отвергать – ибо такова основная антиномия религиозного воспитания в наше время, такова ее основная трудность. Не раскрывается душа в своих религиозных порывах вне свободы, вне одушевленного подъема, а с другой стороны, ядовитое дыхание лжи, злобы тонким соблазном входит в душу и обольщает ее, уводя на низшие, неверные пути.

Для семейного и школьного воспитания одинаково неотвратимо и настойчиво встает один и тот же вопрос – вопрос о создании островков целостной, религиозной культуры. Не об утопии невозможной святости идет дело, а лишь о подлинной, свободной и творческой устремленности к Богу. Наши грехи не смутят души ребенка, хотя и заполняют ее грустью – лишь бы она видела не одни грехи, но и раскаяние в них. Дети так чутки, что они без слов, без внешних данных легко и быстро угадывают духовный мир взрослых. И если они живут в атмосфере искренней религиозной жизни – как легко и свободно загорается их душа любовью к Богу и Церкви! Детской душе так естественна, так нужна религиозная жизнь, что, если только она видит ее перед собой, она без всяких усилий отдается ей. Но для этого необходима здоровая духовная атмосфера, необходимо, чтобы вся жизнь искала своего освящения в Церкви.Это освящение не дает еще святости, оно только соединяет жизнь с благодатными силами Церкви, оно светит нам, как ночью светит в море маяк, чтобы не заблудились моряки. Для религиозного воспитания необходима духовно здоровая семья, необходима школа, проникнутая религиозным духом, но еще более необходима духовно здоровая культурная атмосфера. Школа не может творить свое дело вне жизни, она не может изолировать ребенка от жизни, от ее дыхания,– иначе говоря, церковная школа может осуществить свои задачи лишь в духовно здоровой культурной атмосфере. Нужно создавать островки церковной культуры, нужно верующим людям теснее примыкать друг к другу, и только тогда школа может быть не разрушительной, а созидательной силой в религиозном росте детей. Не школа может пересоздать жизнь, а наоборот – создавая уголки здоровой жизни, уголки церковной культуры, мы можем открыть для школы возможность действительно плодотворного ее влияния на детей.

Церковную школу, как я ее понимаю, я не мыслю в государственном объеме. Пусть возрожденная Россия развивает тот или иной тип школы, но церковная школа должна быть созданием церковных общин, ищущих не только для детей, но и для себя правильной жизни. Церковная школа должна быть лишь одной из частей общей программы в создании церковной культуры – а вне этого она неосуществима. Дело идет не о внешнем соединении школы и Церкви, а о глубоком, внутреннем их сближении, а его нельзя творить только в школе, церковную культуру надо творить во всем объеме нашей жизни в миру. Трудно, непосильно это; но что большое и подлинное бывает легким? Лишь бы знать точно и верно путь, а сколько будет дано нам пройти этим путем, это уже зависит не от нас, а от воли Божией».

СПАСИТЕ НАШИ ДУШИ!

Вернемся к обсуждению самой большой беды, постигшей новое поколение детей. Люди в современном обществе все плотнее сбиваются в города, образуются гигантские мегаполисы. Дети, живущие в них, оказываются оторванными от природы. Сегодня они к тому же и разобщены: они не ездят в лагеря, не ходят в походы, не играют вместе во дворах. Закрытость и раннее отчуждение родителей от детей стало знамением эпохи. Лучшим другом многих из них становится компьютер.

За последние 5-10 лет произошла революция в области информационных технологий, а отсюда и коренное изменение ценностей и вкусов современных людей.

Дети нажимают на клавиши и щелкают мышкой, чтобы убить, уничтожить – «замочить» всяческих виртуальных монстров и вампиров. В сочетании с TV среднестатистический ребенок к восемнадцати годам увидит 200 тысяч сцен насилий и 40 тысяч убийств.

Компьютерные игры прерывают связь с истоками – национальными традициями, классической литературой и художественным наследием – музыкой, изобразительным искусством, архитектурой. Массовая культура легко побеждает родительские попытки приобщить ребенка к вечным ценностям – религиозным, художественным.

Дети обречены самой структурой жизни на наркотики, алкоголь и на кошмар последнего времени – компьютерные наркотики. Когда человек ощущает нечто сильное и приятное, возникает зависимость от него. Поэтому увлечение компьютерными играми и технологиями совершенно аналогично с наркоманией. Однако опасность от компьютеров больше, так как они разрушительно действуют на духовную жизнь.

Если раньше основную массу пациентов психиатрических клиник составляли традиционно «одержимые», алкоголики, наркоманы, то сейчас наблюдается колоссальный рост психических отклонений, связанных с новыми информационными технологиями. Многие из новых больных не способны оценить свое состояние: они презирают алкоголиков и наркоманов, и не видят особых нарушений в своем совершенно неадекватном, болезненном поведении. Например, человек начинает испытывать тяжкие душевные муки, если два дня не включит телевизор. Появился особый тип «homo virtualis», который стремится замкнуться в мире виртуальной реальности и с огромным трудом его покидает.

На пути к вере и духовной жизни каждый ребенок проходит одни и те жк ступени. Задача родителей и педагогов – прежде всего знать эти основные законы-ступени возрастания. Цель воспитания – сделать все возможное, чтобы облегчить прохождение этих ступеней ребенком на путях взросления и духовного становления. Все же остальное достигается любовью и родительской молитвой, доверием к Богу. Родители н имеют права мешать Богу вести детей по пути веры и исполнения своего назначения в жизни. «Пустите детей приходить ко Мне и не препятствуйте им, ибо таковых есть Царствие Божие» (Мк. 10, 14),– сказал Сам Господь. Но родители часто не пускают своих чад, превращая их в подопытных животных для своих псевдопедагогических упражнений.

Воцерковленность иных родителей нередко играет отрицательную роль в деле обретения ребенком настоящей, крепкой веры. Множество запретов сопутствуют детям в таких семьях. Желая сохранить своих чад от испытаний и потрясений, родители часто вступают в настоящую войну с Божественным Промыслом, испытывающим нравственную крепость и мужество ребенка, пытаются оградить ребенка от необходимости самому находить место в жизни и взгляд на окружающий мир.

Детей попросту заставляют жить так, как считают «правильным» каждый родитель на свой лад. Результаты этого, как правило, печальны. Взрослые сами в большинстве случаев не способны исполнять постоянно основные правила религиозно-духовной жизни, каково же детям! Единственная реальная сила, способная воспитать детей в Православии – это не учеба, не дисциплина, а дух любви, царящий в семье.

О «ПОСЛЕДНИХ ВРЕМЕНАХ»

Современное воспитание формирует из детей общество духовных калек. Диавол подгребает наших детей в свои страшные объятия. Нынешнее городское поколение детей не способно радоваться жизни, дарованной им Творцом, и «садится на иглу», принимая суррогат, подсунутый диаволом: алкоголь, наркотики, секс, компьютерные игры. Ребенок утрачивает религиозное восприятие мира, утрачивает связь с Богом. Речь идет даже не о воцерковлении. Любование красотой мира Божия – это уже религиозное чувство. Но дети оторваны от этого. Истинной радости не может быть без Бога. Религиозное восприятие мира формируется в душе ребенка очень рано. Поэтому надо, чтобы дети бегали по лужайке, ловили бабочек, собирали грибы и ягоды, мокли под летним дождем...

Подобного тому, что происходит сейчас, не было даже при откровенно богоборческой власти. Она-то понимала, что ей нужны крепкие и здоровые люди – солдаты и работники. Поэтому детей всячески опекали, каждый городской детский сад выезжал летом на природу. Большинство детей проводили летние месяцы в пионерских лагерях, участвовали в походах, военно-патриотических играх. Юное поколение росло бодрым, активным, желающим строить новую жизнь. Точно так же поступали и немецкие фашисты – они не мене активно пеклись о физическом здоровье детей, чтобы воспитать из них достойных «арийцев-воинов» и весьма преуспевали в этом. И объективно даже эти дети, оболваненные пропагандой, имели все же возможность обратиться к Богу, поскольку прошли первый этап воспитания и приобщились к красоте и гармонии мира через природу.

Нынешнее же поколение отторгнуто от живой природы и потому становится неспособным к восприятию веры, поскольку нарушен закон духовного воспитания, а перескочить через него практически невозможно. Конечно, как сказал Сам Господь, «человекам это невозможно, но не Богу; ибо все возможно Богу» (Мк. 10, 27). Господь силен найти средства и для спасения этого потерянного поколения. Но какой ценой возможно совершить это спасение? – мы не ведаем.

Ведь даже вор и бандит-убийца может обратиться к Богу и спати свою душу; мы знаем немало подобных примеров. Вера может прорасти через страдания и муки заключения. Но все они – обратившиеся разбойники – прошли первый, самый важный этап религиозного воспитания и потому сохранилась надежда на их обращение: у них была возможность выбора . Современное поколение городских детей такого выбора иметь не сможет и потому о его судьбе в вечности мы ничего не можем предположить.

По этим признакам совершенно ясно, что бытие нашего мира идет к концу и конец этот очень близок. Нынешнее «компьютерное и телевизионное» поколение калечится и духовно погибает с самого детства: по душам детей прокатывают катком и заливают их бетоном – пусть попробует после этого что-нибудь прорасти! Это изобретение диавола. А раз так, то и будущего у такого сообщества людей быть не может. Так что у нас осталось не более одного поколения до воцарения антихриста и конца мира. Раньше говорили в основном об экологической катастрофе, приближающей конец бытия мира; но теперь совершенно очевидно, что главный признак конца – духовная катастрофа: духовная гибель наших детей.

На наших глазах новое поколение детей погибает для вечности при молчании родителей, школы, «иррелигиозного» общества, и потому Церковь Божия должна возвысить свой голос в защиту наших детей, которые взывают многомиллионным воплем:

«Спасите наши души! Спасите, пока возможно, хотя бы некоторых из нас. Оторвите нас от компьютеров и выведите на природу, помогите приобщиться к красоте творения Божия, помогите войти в Церковь Христову. Если вы не сделаете этого, то никто не сможет нам помочь стать гражданами Небесного Отечества!»

Игумен Валерий (Ларичев)

БЕСЕДЫ О МЕДИЦИНЕ

Эти заметки о современной медицине родились во время наших совместных с игуменом Валерием паломничеств на Святую Гору Афонскую. На Афоне нет и не может быть ничего случайного. Помнится, я удивлялся, почему странствуя по афонским тропам, отец Валерий постоянно встречался с врачами,– как практикующими, так и ставшими клириками Церкви. Как правило, узнав о своей общей профессии, начинался разговор о медицине и проблемах лечения людей в современном мире. Сначала я только слушал то, о чем говорили специалисты. Но эти неожиданные беседы оказывались столь интересными, что мне захотелось записать основные мысли и идеи, рождавшиеся в общении близких по духу людей. Соединив разрозненные заметки и записи, сделанные на Афоне со слов отца Валерия, я показал их батюшке. Отец Валерий внес исправления и уточнения. Этот текст и представляется нашим читателям.

А. Трофимов

«Устрани причину – уйдет болезнь»
Гиппократ

МЕДИЦИНА И РЕЛИГИЯ

Вся медицина и предлагаемые ею способы лечения пропитаны симптоматическим подходом и на духовный, причинный уровень она практически не выходит. Причина большинства болезней - грех, поэтому истинными великими врачами были и остаются святые отцы Православия, которые предлагали и продолжают предлагать истинное причинное лечение всякому страждущему от болезни человеку. Борясь с грехом, мы помогаем лечить болезнь, вызванную им. Например, начни бороться с чревоугодием,- уйдет масса обменных болезней организма. Если победить грех блуда,- отсечется множество болезней, связанных с половыми органами. Но если опять начнем блудить,- те же болезни вернутся к нам; венерические болезни, СПИД - их не победить без обуздания блудной страсти.

Есть еще понятие «превентивная медицина» или гигиена. И основная гигиена лежит как раз не в материально-практической области, как думают многие, а в духовной сфере. Истинная профилактика болезни - это борьба с грехом!

Врачи во всем мире подсознательно сопротивляются этим идеям, правильно считая, что религия таким образом отнимает у них «хлеб». Современная медицина принципиально атеистична. Ее цель - лечить тело. Духовную жизнь она, как правило, вовсе отрицает. Сейчас в области медицины и фармакологии обращаются и зарабатываются гигантские суммы денег - и мир «золотого тельца» не отдаст никому своего достояния.

Истинно верующий врач может корректировать последствия греха. Не все священники разделяют это мнение. Но нужна золотая середина. Многие из старцев последнего времени были врачами - это духовный опыт, выстраданный нашей Церковью. Есть немало случаев, особенно при психический расстройствах, когда больному может помочь только опытный врач.
Примирить медицину с религией бывает очень трудно. Но неизменно на грешной земле остается законом цепочка: грех - болезнь - смерть . Болезнь (любая болезнь!) - следствие греха и лечить надобно как тело, так и душу человека. Поэтому настоящее лечение должно идти на двух уровнях: медицинском - телесном, душевном, и духовном (причинном).
В медицине существует наука - психосоматика, которая исследует болезни тела, имеющие причину в душе человеческой. Грех же - духовное явление, остающееся за рамками медицины. Очень важно понять, как проявляется, к примеру, грех сребролюбия на уровне психики. Человек раздражителен, неприятен для людей, постоянно вступает в конфликты с окружающими. Ему хочется иметь все больше денег и его интересы сталкиваются с интересами других людей. От этого создается напряжение, раздражение, постоянное состояние стресса . Отсюда как следствие - гипертония, поражается прежде всего сердечно-сосудистая система. Вот всего лишь один пример соотношения греха и болезни. Подобные примеры можно было бы умножать и умножать…

ЗЕМНОЙ ДАР КОСМИЧЕСКОЙ МЕДИЦИНЫ

Мы уже говорили о том, что современная медицина стала выгоднейшим бизнесом. Доходы фирм, выпускающих лекарства и медицинское оборудование, исчисляются астрономическими суммами. Гигантские средства тратятся на разработку все новых и новых лекарств и препаратов и становятся они все дороже и недоступнее для больных. Поэтому любая попытка распространить иные методы лечения, не требующие дорогостоящих лекарств и оборудования, в наши дни практически обречена.

Быть может, самым ярким примером слепоты современной атеистической коммерческой медицины является отношение лечащих врачей к новому методу лечения сердечно-сосудистых и многих иных заболеваний с помощью простейших дыхательный упражнений. Это лечение не требует никаких материальных затрат,- поэтому оно и неприемлемо для коммерсантов от медицины. Между тем это истинный прорыв в медицине. Лечение основано на открытии, сделанном 40 лет назад при подготовке космонавтов к первым полетам ученым-физиологом Николаем Агаджаняном и его коллегами из Института авиационной и космической медицины ВВС.

В результате многочисленных опытов на здоровых людях тогда была выявлена основная причина сердечно-сосудистых патологий, разрушения и преждевременного старения организма. Это - дефицит в организме (в артериальной крови) углекислого газа (СО 2), возникающий вследствие гиподинамии - недостатка физических нагрузок, а также - из-за стрессов. Недостаток СО 2 в крови приводит к сужению кровеносных сосудов, кислородному дефициту и энергетическому голоду миллиардов клеток организма.

Состояние невесомости, порождающее абсолютную гиподинамию, и стрессы за 2-3 месяца космической вахты должны были превратить здорового молодого человека, по существу, в слабого, больного старика. Этого не случается с космонавтами исключительно благодаря активной дыхательной среде, разработанной Н.А. Агаджаняном. Поддерживаемая в кабинах космических аппаратов атмосфера за счет увеличенного в десятки раз, по сравнению с земной атмосферой, содержания СО 2 , не допускает падения его уровня в организме ниже критического.

Это открытие помогает увидеть причину многих болезней и является замечательным образцом каузальной (причинной) медицины.

Из классической медицины известно, что причиной повышения артериального давления является сужение мельчайших кровеносных сосудов (мелких артерий и артериол). Это сужение приводит уменьшению кровотока в органах. На уровне клеток это ведет к кислородному голоданию тканей, из-за чего начинается массовая гибель клеток - инфаркт органов, причем не только сердца (инфаркт миокарда) или головного мозга (ишемический инсульт), но и других органов - это первая беда. И вторая беда - значительная перегрузка сердечной мышцы. Поэтому лечение сердечно-сосудистых болезней заключается не в искусственном снижении давления, а в нормализации кровообращения и устранения сужения артериол.
Главный вывод, сделанный учеными на основе изучения состояния космонавтов на орбите и множества здоровых людей, это то, что у здорового человека нормальный просвет артериол постоянно поддерживается химическим воздействием растворенного в крови СО 2 , который является естественным его регулятором. Нормальная концентрация СО 2 - залог отсутствия повышенного артериального давления. При снижении концентрации СО 2 просвет артериол уменьшается, уменьшается и кровоток через головной мозг. В ответ на это мозг увеличивает импульсы по нервным волокнам в стенки артериол,- артериолы сжимаются, давление увеличивается и мозговое кровообращение улучшается.

Это состояние вызывает перевозбуждение нервной системы. Недаром опытные врачи издавна назначали при повышении давления успокаивающие средства: валерианку, корвалол. Рост артериального давления - это защитная реакция мозга на ухудшение кровообращения. Искусственное снижение артериального давления специальными таблетками - прямой путь к инфаркту и инсульту.

В начале 1990-х годов российские физиологи выяснили, что первопричина многих хронических болезней - потеря организмом способности поддерживать в артериальной крови содержание СО 2 близкое к норме, т. е. 6-6,5%. Главными причинами снижения уровня СО 2 , как уже было сказано, являются дефицит движения (гиподинамия) и стрессы .
Теперь посмотрим, что означают в духовном измерении эти причины.

Гиподинамия - результат нашей лени, и до тех пор, пока человек не осознает это и не начнет бороться с этим грехом, никакие таблетки понижающие давление ему не помогут.
Стрессы - это результат самонадеяния, самомнения, неверия в Промысел Божий, направляющий нашу жизнь в то русло, которое необходимо для спасения души. Но человек сопротивляется, желая поступать по-своему. Все это - следствие «царицы грехов» - гордости, которая ведет человека в пропасть погибели.

Как премудро устроен человеческий организм! Если человек живет в мире с самим собой, с окружающими людьми и с Богом, у него не бывает стрессовых состояний, и питание клеток не нарушается, уровень СО 2 в крови остается достаточным для здоровой жизни. Тогда неизмеримо ниже риск сердечно-сосудистых заболеваний.

Что же до лени, то ее надобно оставить в ближайшей придорожной канаве, как сказал одному из моих знакомых отец Иоанн Крестьянкин. Если же у нас сидячий образ жизни на работе или дома, нужно заставлять себя заниматься спортом, больше гулять, делать зарядку. Есть и испытанное веками православными подвижниками замечательное средство от гиподинамии - земные и поясные поклоны. Если же соединить их с Иисусовой молитвой, то никакие хвори нам не страшны.

Необходимо сказать немного и о технике дыхания. В аптеках продается недорогой прибор, называемый «Самоздрав», представляющий собой два пластмассовых стакана и трубку. Через эту трубку нужно дышать по 20 минут ежедневно. Результат придет не сразу, но непременно придет. Мой знакомый священник, получивший после инсульта инвалидность первой группы и прекративший служить, за несколько месяцев упражнений полностью восстановил здоровье и продолжает свое служение Богу и людям. Если нет прибора - не беда: можно дышать те же 20 минут ртом в полиэтиленовый пакет, можно дышать с небольшим напряжением «в кулачок» или сложив вместе две ладони. Главное, чтобы дыхание становилось спокойным, ровным, размеренным. А остальное устроит наш Богом премудро сотворенный организм. И, конечно, не забывать о том, что без покаяния, без борьбы с грехом никакие сверхновые и проверенные средства не помогут.

Пусть не подумают читатели, что этот рассказ является рекламой нового метода лечения. Это призыв ко всем верующим людям задуматься о причинах наших болезней и не медля начать исправление своей жизни. А этот духовный труд в сочетании с простейшими дыхательными упражнениями поможет нам возвратить драгоценный дар Божий -доброе здоровье.

Игумен Валерий (Ларичев)
врач-психиатр,
кандидат медицинских наук

Настоятель храма во имя святых мучеников Флора и Лавра в селе Ям Домодедовского района Московской области

ИГУМЕН ВАЛЕРИЙ (ВАЛЕРИЙ ПАВЛОВИЧ ЛАРИЧЕВ)

14 декабря 2013 года исполнилось 75 лет игумену Валерию, настоятелю храма во имя святых мучеников Флора и Лавра

Домодедовского благочиния Московской епархии,

настоятеля храма св. страстотерпцев Борися и Глеба г. Домодедово, духовника Московской епархии.

Родился отец Валерий 14 декабря 1938 года в Москве. Жил с родителями на Большой Переяславской улице. Крестили его в детстве в церкви святых апостолов Петра и Павла в Малаховке, где у родителей была дача.

Несколько поколений его предков по отцовской линии обитали в Вологодской земле. Дед Афанасий был по профессии шорник*, славился как замечательный мастер и даже получал медали и премии на выставках и ярмарках за свои работы. Бабушка Евдокия Ивановна происходила из мещан города Грязовца. Там же в Грязовце в 1892 году родился отец будущего игумена – Павел Афанасьевич Ларичев. По окончании городской гимназии он поступил в Вологодский учительский институт на отделение математики. С 1914 года он работал учителем математики в городе Тотьме Вологодской губернии.

* Шорник – ремесленник, изготовляющий конскую упряжную сбрую.

После октября 1917 года прежняя устроенная и налаженная жизнь разрушилась, и люди сдвинулись с насиженных мест. Павел Афанасьевич, как и многие его современники, уехал искать счастья в Москву. Здесь он работал учителем математики в разных московских школах. Те, кто хорошо знали его, говорили, что он был учителем от Бога. Ученики очень любили его, он умел привить детям любовь к своему предмету и воспитал целую плеяду замечательных математиков – продолжателей традиций русской математической школы. Обобщая опыт преподавания алгебры, он составил задачник, по которому училось несколько поколений детей в России, и который был переведен на многие языки мира.

Преподавание Павел Афанасьевич совмещал с научной работой, был избран членом-корреспондентом АПН СССР. Кроме того, в течение многих лет он работал главным методистом по математике в Министерстве просвещения СССР, так что все учебники математики, выходившие в стране, проходили через его руки. Умер Павел Афанасьевич в 1962 году.

Мать игумена Валерия – Елена Петровна Зубовская происходила из старинного священнического рода. Много поколений ее предков-священников служили в храмах Белой Руси,– в Могилеве, Быхове и других местах. Прадед игумена Валерия по материнской линии протоиерей Николай служил в одном из храмов г. Могилева. Дед протоиерей Петр был настоятелем храма во имя Святой Троицы в городе Быхове. Семья была большая – девять детей. Старший сын погиб на Германской войне в 1914 году. После октябрьского переворота храм закрыли; дед служил по разным храмам в Белоруссии. Но храмы один за другим закрывались, и служить стало негде. Тогда дед уехал из Белоруссии и жил у дочери в Саратове до самой своей кончины, последовавшей в 1941 году.

Родилась Елена Петровна в 1907 году и была младшим ребенком в семье. К 1917 году ей исполнилось 10 лет. В 1923 году она уехала из Быхова в Москву, окончила библиотекарские курсы и была направлена по распределению заведующей библиотекой на Домодедовский кирпичный завод. В 1927 году она познакомилась с Павлом Афанасьевичем, и они поженились. В 1929 году родилась дочь Инна, а в 1938 году появился на свет сын Валерий.

По своему характеру и поведению она была истинной христианкой, во время предсмертной болезни отец Валерий постоянно исповедовал ее и причащал. Скончалась Елена Петровна в 1992 году.

Учился Валерий в московской школе № 273 в одном классе с Владимиром Высоцким. Сохранилась фотография класса, которую у батюшки взяли почитатели поэта. После четвертого класса родители перевели сына в первую специальную английскую школу, открывшуюся в Сокольниках в 1949 году. По окончании школы Валерий поступил в Первый Московский медицинский институт им. И. М. Сеченова. С 1962 года поступил в ординатуру по специальности психиатрия и тем самым окончательно выбрал себе специальность. Затем три года учился в аспирантуре на кафедре психиатрии Первого Московского мединститута. В 1968 году защитил кандидатскую диссертацию по теме «Атеросклеротические нарушения головного мозга» под научным руководством профессора В. М. Банщикова.

После защиты диссертации работал на кафедре психиатрии Первого Московского мединститута, а затем перешел в Московский институт психиатрии Минздрава РСФСР в отдел суицидологии* на должность старшего научного сотрудника.

* Суицидология – от «суицид», т.е. самоубийство.

Во время учебы в институте (в 1960 г.) Валерий Павлович женился на Маргарите Аркадьевне Вартанянц, студентке Московского энергетического института. В 1962 году у них родился сын Алексей.

В 1960-е годы, работая в Московском НИИ психиатрии, Валерий Павлович начал заниматься суицидологией, развивая новое по тем временам направление – кризисные состояния. Оказывал психотерапевтическую помощь в стационаре, в только зарождающихся кабинетах социально-псхологической помощи, проводил консультации по телефону, групповые занятия с пациентами, в том числе алкоголиками, имевшими суицидальные, невротические и другие проблемы.

За семь лет работы в суицидологии Валерий Павлович опубликовал более двадцати научных работ. Все эти годы он готовил материалы для докторской диссертации, и эти труды помогли ему обратиться к Православию. Вся наша психиатрия в те годы, (да и сегодня мало что изменилось) была проникнута атеистическим духом. Как вспоминает отец Валерий, в работе над докторской диссертацией он понял, что основные причины самоубийств кроются в духовно-религиозной сфере. Но подобные взгляды тогда было невозможно ни высказать, ни тем более опубликовать. Поэтому он решил уйти из науки и до 1990 года работал в психоневрологическом диспансере врачом-психиатром и психотерапевтом.

Основным направлением помощи больным в эти годы были попытки разрешения эмоционально-кризисных состояний и духовно-личностных проблем. Много сил и времени уходило и на помощь алкогольнозависимым. К Валерию Павловичу обращалось множество людей. К счастью, после 1988 года можно было открыто говорить с приходящими за помощью о вере, о религиозных убеждениях, и давать соответствующие советы. Немало из тех, кто приходил к Валерию Павловичу, как к врачу, становились верующими людьми. А сейчас некоторые из них стали священниками и монахами.

Поистине подарком от Господа в эти годы явилось знакомство Валерия Павловича со старцем иеросхимонахом Сампсоном (Сиверсом). Он принял супругов Ларичевых в число своих духовных детей и дал благословение приходить к нему в любое время. Для них это была удивительная школа духовной жизни. После воскресных богослужений они постоянно присутствовали на беседах отца Сампсона в квартире у метро «Профсоюзная», где он жил. Перед беседами батюшка обязательно исповедовал каждого их пришедших. Отец Сампсон благословил Валерия Павловича на священство.

После кончины отца Сампсона, последовавшей 24 августа 1979 года, Ларичевы стали прихожанами храма во имя святого апостола Филиппа в Афанасьевском переулке. До 1990 года все воскресные и праздничные дни они обязательно молились в этом храме. Валерий Павлович проходил послушание чтеца и алтарника, а Маргарита Аркадьевна пела на клиросе.

В 1990 году Валерию Павловичу неожиданно предложили стать священником и получить для восстановления разрушенный храм в Московской области. Для этого необходимо было немедленно оставить прежнюю работу и какое-то время пройти послушание алтарника в Успенском храме Новодевичьего монастыря. Супруга с радостью дала согласие, и у Ларичевых началась новая жизнь.

24 марта митрополит Крутицкий и Коломенский Ювеналий рукоположил Валерия Павловича Ларичева во диакона в храме Рождества Пресвятой Богородицы Старосимонова монастыря (где находятся гробницы героев Куликовской битвы Осляби и Пересвета). А в следующее воскресенье 31 марта 1990 года владыка Ювеналий рукоположил его во иерея в Успенском храме Новодевичьего монастыря.

Почти сразу после хиротонии отец Валерий получил место настоятеля храма во имя святых мучеников Флора и Лавра в селе Ям Домодедовского района Московской области. На следующий же день поехал он с матушкой Маргаритой в Ям и, наконец, они увидели то, что некогда было храмом.

В акте передачи здания храма было написано: «Складское помещение с куполами». В здании бывшего храма они увидели два этажа с цехами и не вывезенными станками. Отопительная система были заморожена, все батареи и трубы полопались. Здание принадлежало Мосэнерго, которое сдало помещение в аренду организации, выпускающей женские колготки. Долго разыскивали алтарные врата в приделе святителя Николая, где и начали совершать богослужения. Потом обнаружили куски старой храмовой росписи, после чего загорелась надежда: а вдруг росписи сохранились и их можно будет восстановить! Было очень холодно, начали топить единственную печь углем. Ночевать приходилось в ледяном храме. Только Божией милостью удалось выстоять в этот период. Потом Мосэнерго сдал в аренду две комнаты складского помещения, где Ларичевы и устроились.

Первая служба в полуразрушенном храме состоялась 14 апреля 1990 года в Великую Субботу: вместе с первыми прихожанами храма был отслужен водосвятный молебен, затем началось освящение куличей и пасок, в полночь начался первый после 53-летнего перерыва Пасхальный крестный ход, а вслед за ним и Пасхальная заутреня.

Многолетний опыт работы клиницистом-психотерапевтом очень пригодился отцу Валерию в священнослужении. При общении с психически больными, людьми с теми или иными отклонениями в поведении прежние навыки психиатра и диагноста помогали молодому священнику во время исповеди или в ходе бесед разобраться в проблемах, мучающих человека. С 1996 года и поныне, по благословению митрополита Ювеналия, несет послушание епархиального духовника.

Как только Валерий Павлович стал священником, матушка Маргарита сразу уволилась с работы и была главной помощницей и вдохновительницей общих трудов по устроению прихода и восстановлению храма. Матушка разделила все труды отца Валерия по возрождению храма и до конца дней своих была счастлива тем жребием, который выпал на ее долю. Умерла матушка Маргарита 17 декабря 1999 года от сердечного приступа, оставаясь до последнего мгновения жизни на своем посту хранительницы и устроительницы жизни прихода. В 2000 году отец Валерий после смерти супруги принял монашеский постриг с сохранением имени

Ныне благодаря усилиям отца Валерия и приходского совета храм святых мучеников Флора и Лавра обрел первозданную красоту: была заново отстроена огромная колокольня (полностью разрушенная в 1940 году). Во всех трех приделах воссозданы иконостасы и написаны иконы. Более десяти лет заняла работа по реставрации росписи сводов храма и алтаря. Благотворителями пожертвованы колокола, и теперь колокольный звон слышен во многих окрестных деревнях и поселках.

Во дворе построен и освящен крестильный храм во имя святого Пророка, Предтечи и Крестителя Господня Иоанна (в центре этого небольшого храма находится купель, позволяющая совершать крещение с полным погружением).

При храме более 20-ти лет работает воскресная школа для детей и взрослых. В здании церковно-приходской школы дореволюционной постройки проведена реконструкция и создан православный детский центр, в котором работают кружки живописи, хорового пения, настольного тенниса, проводятся развивающие занятия для малышей. Имеется библиотека духовной литературы, осуществляется издательская деятельность.

В течение 15 лет при храме проводилась работа по реабилитации людей, зависимых от алкоголя и наркотиков

Ныне воссоздается когда-то существовавшее при храме сестричество по монашескому уставу, в задачи которого входит окормление престарелых и болящих монахинь, чтение Псалтири по живым и усопшим, материальная и духовная помощь беременным женщинам, которых удалось убедить не совершать грех детоубийства, помощь находящимся в госпиталях раненым воинам. Кроме того, ежемесячно по субботам совершаются молебены Спасителю и Божией Матери о всех кающихся в грехе детоубийства, собирающие множество женщин со всех концов Московской земли. В сестричестве совершается ежедневное чтение акафиста Божией Матери «Неупиваемая чаша» за страдающих грехами винопития, наркотической и игровой зависимости.

Восстанавливаются и древние традиции приходской жизни. Каждый год 31 августа, в день святых мучеников Флора и Лавра совершается праздничный молебен, а потом начинается особенно радостное и долгожданное для детей катание на лошадях.

Есть у храма и приписная часовня при воинской части, освященная в честь святого праведного Феодора (Ушакова) – знаменитого русского адмирала. Полным ходом идет строительство нового храма во имя святых благоверных князей Бориса и Глеба.

Апогеем многолетнего кропотливого труда в деле восстановления храма и возрождения духовной жизни стало великое освящение Флоро-Лаврской церкви, которое состоялось 29 ноября 2008 года. Возглавил торжество митрополит Ювеналий в сослужении благочинных Домодедовского, Видновского, Мытищинского, Воскресенского, Наро-Фоминского и Ступинского церковных округов, а также клириков Домодедовского благочиния.

Поистине этот день стал праздником не только для прихожан храма, но и для многих гостей, присутствовавших за богослужением. В своем архипастырском слове по окончании Литургии митрополит Ювеналий сказал: «Я считаю, что отец игумен Валерий является примерным священником, который показывает, как можно преображать души людей, как через молитву и смирение вести их к Царствию Божию, как помогать им преодолевать грехи, пороки, болезни, которые Господь посылает для очищения души. И я думаю, что не нужно куда-то ехать далеко, а вот провести одно утро в этом храме, пообщаться с таким замечательным священником, чтобы получить и радость духовную, и земное утешение.

Поздравляю вас, возлюбленные братья и сестры, с тем подвигом, который вы совершили на этом месте, в этом святом храме, потому что понимаю, что один отец Валерий без вашей помощи, и материальной, и моральной, не мог бы совершить чуда возрождения этого святого храма.

Пусть Господь воздаст вам Своими небесными, ни с чем не сравнимыми дарами за ваш жертвенный труд, за вашу любовь к Святой Христовой Церкви. И я думаю, что для благочинных других церковных округов и настоятелей храмов, сослуживших мне сегодня,– это великое утешение и вдохновение, потому что всюду мы видим еще находящиеся в руинах и монастыри, и храмы, которые предстоит восстанавливать им.

Дорогой отец Валерий, не могу сегодня не сказать о Вашем огромном подвиге, который Вы совершили здесь почти за два десятилетия. И этот храм – не самое главное. Главное – Ваше душепопечение, Ваша пастырская любовь к людям, которые тянутся к Вам и любят с Вами молиться. Я благодарю Вас за жертвенные усердные труды. Святейший Патриарх, зная о Ваших подвижнических трудах, о подготовке к освящению этого храма и в связи с предстоящим семидесятилетием со дня рождения, удостоил Вас ордена Русской Православной Церкви преподобного и богоносного отца нашего Сергия, игумена Радонежского и всея России, чудотворца. Я хотел бы и от себя горячо и сердечно поблагодарить Вас, поздравить с предстоящим юбилеем и заверить, что мы все в этот день с любовью будем Вас вспоминать и молиться о Ваших дальнейших пастырских трудах. И как видимый знак я хочу передать Вам в благословение этот образ Пресвятой Владычицы нашей Богородицы, Которая да будет Вашим Покровом, Предстательницей и Заступницей во все дни жизни Вашей!»

Владыка митрополит вручил Патриаршие награды активным участникам восстановления порушенной святыни: ордена святого благоверного князя Даниила Московского III степени была удостоена казначея Флоро-Лаврской церкви М. Ф.Андрианова, благотворителям и активным помощникам отца настоятеля Владыка также вручил медали Русской Православной Церкви, патриаршие грамоты и благодарственные митрополичьи грамоты.

Флора и Лавра с. Ям игумену Валерию (Ларичеву) исполнилось 75 лет. После Божественной Литургии на которой собралось большое количество прихожан и духовных чад отца Валерия благочинный Домодедовского церковного округа протоиерей Александр Васильев зачитал поздравление митрополита Крутицкого и Коломенского Ювеналия: « Дорогой отец Валерий! Сердечно поздравляю Вас с 75-летием со дня рождения. Желаю Вам здоровья, долгоденствия и помощи Божией в Ваших усердных пастырских трудах». От себя отец Александр произнес проникновенное слово и преподнес икону Божией Матери именуемой «Милующая», а так же от лица духовенства и верующих Домодедовского округа возгласил юбиляру многолетия. От имени главы городского округа Домодедово Л. П. Ковалевского поздравила заместитель руководителя администрации городского округа Е. К. Добрина, которая вручила игумену Валерию благодарственную грамоту.

Александр Трофимов, прихожанин

храма во имя святых мучеников Флора и Лавра