Скопцы: самая загадочная секта в русской истории. Хлысты, скопцы и молокане: чем они отличаются

Среди многообразия религиозных течений, в основу которых положена искаженная форма христианского учения, особое место принадлежит секте скопцов - людей, намеренно калечащих собственную плоть в надежде побороть таким образом ее естественные, а по их представлениям - греховные позывы. Несмотря на крайне резкое осуждение этого явления со стороны Русской Православной Церкви, в определенные исторические периоды оно имело широкое распространение. Остановимся же подробнее на том, кто такие скопцы и в чем состоит особенность их мировоззрения.

Самозваный мессия

Основателем и идеологом российского скопчества считается беглый крепостной крестьянин Орловской губернии Кондратий Иванович Селиванов (1740-1832). Религиозные искания он начинал в секте хлыстов, члены которой проповедовали свой путь во Царствие Божие - отличающийся от того, которым вела свою паству официальная Церковь. За это они подвергались гонениям со стороны властей и нередко оказывались за решеткой. Оставил же их Кондратий Иванович не из-за страха перед наказанием, а лишь потому, что разочаровался в их религиозных убеждениях.

Поселившись в селе Сосновка Тамбовской губернии, он создал собственную секту («корабль» − по выражению ее членов), объявив себя при этом ни много ни мало Сыном Божьим, посланным в мир, чтобы помочь людям избавиться от грехов, наиболее пагубным из которых он считал прелюбодеяние. Вот на него-то новоявленный мессия и ополчился со всем безрассудством религиозного фанатизма. А как надежнее всего избавить людей от греха? Да попросту оскоплять их, лишая всякой возможности впасть в искушение.

Среди жителей Тамбовской губернии, ранее не имевших понятия о том, кто такие скопцы, у него нашлось немало последователей. Это тем более примечательно, что свои «хирургические операции» Селиванов производил даже не ножом, а раскаленным на огне топором, чем причинял новообращенным членам секты неимоверные страдания. Называлось это варварство «огненным крещением». В 1775 году он был арестован и последующие 20 лет провел на каторге.

Сосланная в Сибирь община

Как упоминалось выше, скопчество преследовалось по закону, и судебные процессы, на которых рассматривались дела сектантов, были отнюдь не редкостью. Например, в 1772 году судили целую общину скопцов, состоявшую из 250 человек. Все они были сосланы в Сибирь, но, несмотря на суровость приговора, продолжали там проповедовать «огненное крещение» как единственный путь к усмирению плоти и стяжанию Царствия Божия. В народе же к ним относились крайне неоднозначно. Иной раз про скопцов рассказывали всяческие небылицы, обвиняя их чуть ли не в колдовстве, а порой наделяли безмерной святостью.

Замкнутый круг трудолюбивых людей

Со временем скопческие общины, или, как они их повсеместно называли, «корабли» (термин заимствован у хлыстов), составили отдельное самостоятельное общество, представляющее собой весьма стройную организацию, обладающую при этом значительными капиталами. Их материальная независимость объяснялась тем, что в число сектантов со временем вошло много купцов, промышленников, а также иных предпринимателей.

Все они старались всячески поддерживать своих братьев по вере и тем самым способствовали повышению общего благосостояния членов секты. Если еще учесть, что в общинах строжайше соблюдался сухой закон и в наивысшую добродетель возводилось трудолюбие, то не удивительно, что их члены не знали нужды. Это придало особое значение слову «скопец», под которым часто подразумевалась не только добровольная кастрация, но и принадлежность к замкнутому кругу обеспеченных людей.

«Белые голуби»

Главой каждой общины, состоявшей из компактно проживавших скопцов, был ее духовный лидер, именовавшийся «кормчим», который, несмотря на задекларированное равенство всех «братьев» и «сестер», обладал целым рядом властных полномочий. В помощь ему избиралась женщина, называвшаяся «богородицей». Этот обычай также был заимствован у хлыстов. Себя же члены секты называли «белыми голубями», а сам акт оскопления - «убелением». Попутно отметим, что хлысты также величали себя «голубями», но только серыми.

Оскопление детей

Поскольку рождаемость в общинах, по вполне понятной причине, была сведена к нулю, остро стоял вопрос о вовлечении в их ряды новых членов. От этого зависело сохранение секты, и неудивительно, что среди скопцов был широко развит прозелитизм - деятельность, направленная на обращение в их веру возможно большего числа людей. При этом для вовлечения в секту новичков любые, даже весьма сомнительные пути считались приемлемыми. Исследователи отмечают пять наиболее распространенных способов пополнения общин.

Прежде всего это оскопление (убеление) малолетних детей из числа родственников. Ребенок не мог оценить последствий того, к чему его склоняли, и лишь с возрастом понимал всю невосполнимость нанесенного ему увечья. В большинстве же случаев от них не требовалось даже формального согласия.

Деньги как способ обращения в свою веру

Широко применялось экономическое закабаление намеченного прозелита (новообращенного). Как упоминалось выше, среди скопцов было немало обеспеченных людей. Среди прочих видов деятельности некоторые из них занимались и ростовщичеством. Опутав человека сетью долгов, из которых тот не мог выбраться, ему говорили, что оскопление − это единственный путь решения проблемы. Пожертвовав своим мужским естеством, «новоубеленный голубь» становился членом общины, и все долги ему прощались.

Пополняли «голубятню» и соблазняли деньгами тех, для кого не было иной возможности выбиться из нищеты. Видя перед собой хоть и постные, но всегда сытые лица общинников, пасынки судьбы принимали их условия. Отметим попутно, что со временем выражение «огненное крещение» стало чисто символическим, и раскаленное железо заменили остро отточенным ножом «из снисхождения к человеческой слабости». Так говорили сами сектанты, но думается, что этим они стремились по возможности не запугивать новичков.

Кроме вышеперечисленных путей вербовки новых адептов, широко применялся выкуп у помещиков крепостных крестьян. Им предлагалась воля в обмен на согласие пройти кастрацию и стать членом общины. Поскольку, покидая барина, крестьянин лишался прежних средств к существованию, ему, кроме блаженства на небесах, гарантировали стабильный заработок на земле. Приняв условия, он впоследствии трудился на кого-то из своих новых братьев по вере.

Рассуждение сектантов о том, кто такие скопцы в Библии

И, наконец, весьма эффективно использовалась пропаганда чистоты веры, при которой прозелиты весьма умело ссылались на Священное Писание, из которого подбирали необходимые цитаты, продуманно вырывая их из общего контекста. В качестве основного аргумента они использовали строки из 19-й главы Евангелия от Матфея, в которых приводятся слова Иисуса Христа о людях, по собственному желанию ставших скопцами ради Царствия Небесного. Давая им крайне предвзятое толкование, сектанты утверждали, что, согласно Библии, скопец является исполнителем воли Божьей.

Кроме того, идеологи скопчества часто цитировали слова Спасителя, приведенные в 5-й главе Евангелия от Матфея, которые почти дословно передает в 9-й главе своего сочинения святой евангелист Марк. Это тот известный отрывок, в котором Иисус, обращаясь к Своим ученикам, говорит, что если какой-либо член соблазняет человека, то его следует отсечь, но не поддаваться искушению. Это глубоко философское высказывание Сына Божьего трактовалось в узком смысле и выдавалось как поощрение членовредительства.

Четыре печати совершенства

Завершая разговор о том, кто такие скопцы, остановимся несколько подробнее на особенностях операции, которой они калечили себя в надежде получить небесное блаженство. Известно, что вначале производилось лишь удаление яичек - «удесных близнят», по выражению самих сектантов. Раскаленное железо при этом использовалось для дезинфекции. Позже стали применять различные режущие инструменты, а прижигали лишь для остановки опасного для жизни кровотечения.

Однако такая операция, носившая название «первой печати», лишь притупляла половое влечение, но не исключала возможность сексуального акта. Ввиду этого при оскоплении стали ампутировать и пенис. Называлось это «принятием второй печати». Для большей верности отрезались соски (третья печать), а верхом совершенства считался тот сектант, у которого еще был вырезан на боку треугольник (четвертая печать), о символическом или практическом значении которого у историков нет единого мнения.

Искалеченные «голубки»

Наиболее вопиющим проявлением религиозного мракобесия является оскопление женщин, входивших в общину «белых голубей». У них тоже существовали свои степени («печати») совершенства. Так, начальным этапом восхождения считалось удаление половых губ, затем клитора и, наконец, груди. Любопытно отметить, что при этом «голубка» сохраняла способность к деторождению.

Известно даже несколько случаев, описанных в книге известного советского этнографа и исследователя скопчества Н. Н. Волкова (1904-1953), когда женщины, прошедшие все стадии «убеления», порывали с сектантством и, выйдя замуж, производили на свет здоровое потомство. Благодаря его трудам во всей полноте получил освещение вопрос о том, кто такие скопцы и какое место им отведено в истории российского сектантства.

Во второй половине XVIII века в Орловской губернии обосновалась община одной из самых влиятельных на тот момент сект Российской империи, так называемые« хлысты». Общину они называли кораблем, а капитаном того корабля была некая Акулина Ивановна, которую братья и сестры называли« богородицей». Сами хлысты называли себя« люди Божьи». Секта эта была довольно закрытой, адепты этого течения проповедовали крайне аскетичный образ жизни и отказ от всех земных наслаждений. Впрочем, по слухам, в секте царила вовсе не чистота помысла и тела, а свальный грех.

В эту секту и пришел странный немой крепостной. Он пошел напрямую к Акулине Ивановне и жестами объяснил ей, что бежал от рекрутской повинности. Но стоило« богородице» милостиво принять пришельца в «корабль», как к нему тут же вернулся голос. Разумеется, Кондратий никогда и не был немым, а вот внимание привлечь умел всегда. Акулина пришла в восторг от такого« чуда» и объявила, что Кондратий Селиванов — никто иной, как« сын божий», а она сама, «богородица», родила его, как и возвестил святой дух.

Получив власть, Кондратий обвинил адептов секты в разврате и сказал, что единственный способ совладать с телесными искушениями — лишить себя даже возможности поддаться плотским утехам. По слухам, Кондратий настаивал на кастрации и сам подал пример, оскопив себя каленым железом. Но братьев и сестер такая жертвенность оттолкнула, а не восхитила, так что Кондратию пришлось покинуть секту. Чтобы основать свою.

Скопцы у штурвала

Уйдя с «корабля» Акулины Ивановны, Кондратий остановился в Тамбовской губернии и основал там собственный« корабль». К тому времени у него уже был полностью сформированный концепт нового учения. Он объявил себя сыном божьим и искупителем, который призван спасти род человеческий от лепости(похоти) и сокрушить душепагубного змия(вы уже поняли, что это).

Сам процесс оскопления он назвал« огненным крещением». Поразительно, но секта росла довольно быстро. В первую очередь туда привлекали богатых крестьян, которые способны были закабалить своих односельчан, шантажируя их огромными долгами и обещая простить их, только если те вступят в секту. Богобоязненные крестьяне прислушивались к адептам секты — они искренне верили, что апостолы тоже были скопцами и что отсечь свою плоть — это богоугодное дело. Скопцы ловко манипулировали священными текстами, выискивая целые цитаты из Евангелия, будто подтверждающие необходимость оскопления.

На удивление, секта быстро росла. Многие вступали в нее ради денег. У членов секты не могло быть детей по естественным причинам, так все их богатства доставались братьям и сестрам. В отличие от других сект, где рост учения происходил за счет привлечения детей адептов, скопцы привлекали других участников силой убеждения и обещали им Царствие Небесное. Иногда они оскопляли младших родственников.

Ритуалы

Любая секта держится на ритуальной части . Чем более жестокие и кровавые ритуалы проповедует группа, тем теснее связь между ее членами — людям хочется верить, что вся боль, через которую они прошли, была не зря.

Оскопляли и мужчин, и женщин. Операцию проводили обычно мастера или старухи, которые путешествовали из одной общины в другую, предоставляя свои« услуги» всем желающим. Мужчины оскопляли мужчин, а женщины — женщин. Временами сектанты не дожидались, пока в их деревне появится специально обученный человек, а сами оскопляли друг друга и даже сами себя.

Мужское оскопление было двух видов. Самый распространенный сводился к «отсечению яичек вместе с частью мошонки после предварительного стягивания мошонки, выше захваченных яичек, толстою ниткой, тесемкой или веревкой»(Пеликан Е., «Судебно-медицинские исследования скопчества»). «Такой род оскопления, — пишет далее Евгений Пеликан, — называется у них „малою печатью“ или „первою печатью“, „первым убелением“, „первою чистотою“, причем они называют яички „ключом ада“, а ствол — „ключом бездны“. Но так как оскопление, известное под именем малой печати, по естественному физиологическому закону еще неокончательно освобождает скопцов от вожделения и даже полового совокупления, то фанатики… решаются на отнятие у себя полового члена. Эта операция, называемая ими „второю“ или „царскою печатью“, „второю чистотою“ или „вторым убелением“(„сесть на белого коня“ в противоположность к первому убелению или „сесть на пегого коня“), делается или совокупно с отнятием ядер…, или же ствол(что замечается чаще) отнимается впоследствии. <…> При этом скопцы иногда вставляют особые оловянные или свинцовые шпеньки в отверстие мочеиспускательного канала для воспрепятствования, по показанию их, самопроизвольному истечению мочи».

Проще говоря, так как удаление яичек все равно давало возможность скопцам заниматься сексом, они прибегали к более радикальным мерами и удаляли половой член полностью. Редко прибегали и к «третьей печати» — удалению сосков.

Временами« оскоплению» подвергались и женщины: им удаляли половые губы, клитор, иногда — груди. Так как, в отличие от мужчин, женщины при этом все равно были способны иметь детей, известны случаи, когда покинувшие секту крестьянки обзаводились семьями.

Преследование

Вскоре движение скопцов стало таким многочисленным и влиятельным, что в 1772 году состоялся суд, в результате которого около трех сотен скопцов сослали в Сибирь, вместе с Кондратием Селивановым, которому удалось бежать.

Несмотря на то, что во времена царствования Екатерины движение скопцов было вне закона, число адептов росло стремительно. Говорили даже, что Кондратий Селиванов — никто иной, как Петр III, свергнутый муж Екатерины.

Расцвет секты приходится на царствования Александра I, в дом Селиванова запретили доступ полиции. Вероятно, у секты были влиятельные покровители. Селиванов оскоплял мальчиков и юношей уже открыто.

Торжество секты закончилось в 1820 году, когда один из фаворитов Александра, граф Милорадович выяснил, что под влияние секты попали двое его племянников. Провели следствие, дело дошло до суда, и Селиванова отправили в один из суздальских монастырей. Там он и умер в 1832 году.

Казалось бы, на этом и конец секте. Но число адептов насчитывало уже десятки тысяч человек — и дело Селиванова продолжило жить после его смерти.

Скопцы в СССР

Вторым лидером секты стал уже не крестьянин, в купец первой гильдии — Плотицын. Когда в 1869 году, уже при Александре II, он попался на взятке должностному лицу, при обыске у него изъяли 30 млн рублей. Огромные деньги!

Тогда-то власти и поняли, с сектой какого размаха имеют дело — любой, кого заподозрили в связи со скопцами, отправлялся в Сибирь.

Впрочем, окончательно с сектой покончили только в середине XX века. Последний задокументированный процесс над скопцами прошел в 1929 году, скопцов из села отправили в Сибирь, а из города — посадили. Это была последняя капля, после этого секта так и не была восстановлена.

Мистический кастрат - исчезнувший русский тип. Пухлый мужчина с желтым бабьим лицом теперь не культурный феномен, а игра природы. В наши дни скопца не встретишь на ярмарке, да и ярмарку тоже не встретишь, разве только близ метро торгуют какой-нибудь белорусской завалью. Где скопцы держали меняльные лавки, теперь рестораны и гастрономы. На месте дома в Литейной части, где квартировал мессия Кондратий Селиванов, ныне располагается детский сад. Раньше, еще при Александре, в этом доме от скопца-спасителя принимали причастие светские дамы и генералы. Министр просвещения Голицын и генерал-губернатор Толстой сливались в молитвенном экстазе под чтение духовных стихов. Говорили, что и царь заявлялся к ересиарху. Впрочем, последнее - слухи.

Предтеча

Андрей Блохин

А начиналось все обыденно. Летним днем 1771 года Петр и Трофим, два однодворца из деревни Масловка, что в Орловской губернии, отправились купаться на реку. Когда мужики остались без одежды, заметливый Трофим не обнаружил у Петра гениталий. Однодворец с его пытливым умом не мог пройти мимо этого обстоятельства. Петр неохотно отвечал на вопросы Трофима, сказав лишь, что кастрировал себя сам, «единственно дабы не соединяться с женою плотски».

Попросил об увиденном никому не говорить. На том и разошлись наши купальщики. Трофим не выдержал и рассказал жене Дарье. Дарья заподозрила неладное и рассказала приходскому попу. Поп рассказал в духовном правлении, да к тому же отправил в правление Дарью для дачи показаний. Началось следствие.

Комиссия во главе со следователем Волковым выяснила следующее. За восемь лет до описанных событий в деревне объявился некто Андрей Блохин. Он был человек с биографией. Родившись в крестьянской семье, в 14 лет постреленок покинул родную деревню и отправился странствовать. Сначала Блохин ходил по дорогам России в одиночестве, через какое-то время прибился к двум нищим, слепому и поводырю. Ходили по ярмаркам, просили подаяние. Шесть лет ходили. На седьмой год в жизни Андрея произошла встреча.

Некто Михайло Никулин, хлыст, да к тому же учитель веры, познакомил Андрея с христовщиной. Секта хлыстов (христовщина) в XVIII веке переживала бурный расцвет. По России ходили христы и богородицы, впадавшие в исступление на радениях (молитвенных собраниях) и предрекавшие скорый конец света. Хлыстам запрещалось пить, курить и иметь плотские сношения.

Наш странник воспринял хлыстовские идеи чрезвычайно живо. Особенно юноше понравилась часть про плотские отношения. Поразмыслив, Андрей решил развить учение и прижег себе яйца каленым железом.

Придя в себя после операции, Блохин продолжил свое хождение по России. Но темпы были уже не те, и вместо бесцельного блуждания между ярмарками кастрат решил нести оскопление в массы, осев близ знакомой читателю Масловки. Первым под руку подвернулся некто Кондратий Трофимов, тоже странник и старый знакомый Андрея.

Вдохновленный проповедью, Кондратий взял нож, отправился в баню (гигиена!) и принялся резать. Вышло затруднение: решимости закончить начатое у робкого путешественника не оказалось. На счастье рядом оказался Блохин, а у Блохина под рукой снова нашлось каленое железо. Этим-то железом и было сделано все необходимое. С тех пор Кондратий сам научился проводить оскопление и стал ближайшим соратником и помощником Андрея.

Без помощников было никак. Блохинская идея попала на благодатную почву в Масловке и окрестных деревнях. Селения были повально хлыстовские. Кормчий местного корабля богородица Акилина Ивановна тепло встретила пришельцев и даже объявила Андрея своим сыном (Христом) и спасшимся Петром III одновременно (старушка считала себя Елизаветой, а про Гольштейн-Готторпскую династию слыхом не слыхивала). В течение ближайших восьми лет от желающих лишить себя гениталий не было отбоя.

В очередь к оскопителям выстраивались масловские пейзане. И даже учитель Михайло Никулин лег под нож к своему ученику. Только в ходе допроса Блохин упомнил 61 оскопленного.

Какой такой особой силой убеждения обладал этот беглый крестьянин, что люди с такой готовностью лишали себя половых органов, - неразрешенный вопрос. Да, Масловка и деревни вокруг - сплошь сектантские. Да, воздержание и умерщвление плоти. Да, последние времена. И все-таки? Все это подводит к ответу, но не является им.

Историк А. А. Панченко считает, что массовое увлечение кастрацией связано с насаждением картошки на русских полях. Привезенный Петром корнеплод вызывал у отечественного землепашца омерзение и долго не приживался. По легенде, сметливый мужик, которого черт заставил засеять картофель и принести всходы, вместо плодов бесовского растения подсунул нечистому собственные тестикулы. Бес был обманут, а мужик, пусть и не без ущерба для здоровья, избежал греха. Панченко предполагает, что также хотели поступить и масловские хлеборобы. Прямых доказательств этой версии нет ни в одном источнике, но ничего более убедительного наука пока не предлагает.

Крестьянам, желавшим обмануть лукавого, следствие запутать не удалось. Вслед за судебным разбирательством их ждало наказание. Рассудили: непутевые масловские мужики злого умысла не имели, а просто сбились с пути. Высекли батогами тех, что побойчее, а остальных распустили по домам и приказали местным властям следить за провинившимися, «дабы воздержаны были от всяких неистовств». Блохина отправили в Нерчинск, где он и сгинул среди сухой забайкальской степи.

Кондратий Трифонов, первый ученик Блохина, от суда сбежал. Посчитав, вероятно, что титулы в краю росомах и кедра навряд ли понадобятся учителю, сметливый ученик объявил себя Искупителем и в этом качестве отправился в путь. Сделавшись из Трифонова Селивановым, первозванный скопец нашел пристанище на фабрике Лугинина в Алексинском уезде Тульской губернии. Место было намоленное.

Фабричный писарь Ретивый и несколько рабочих оскопились, пока Блохин еще был на воле. Коллектив на фабрике оказался сплоченным. К приходу мессии сотрудники остались без гениталий почти поголовно.

Перед осевшим на фабрике мессией открываются широкие перспективы. Фабричные закупали сырье по деревням, снаряжая для этого экспедиции из числа сотрудников. Вместе с ними ездил по средней полосе и Селиванов, рисуя перед крестьянами заманчивые картины кастрации и дальнейшего спасения. Кондратий особенно полюбился мужикам деревни Сосновка Моршанского уезда Тамбовской губернии.

Крестьянин Сафон Попов, зажиточный сосновский большак, принял решение: с половыми органами необходимо расстаться всей семье. Сказано - сделано. Семью Попова Селиванов любил: не просидев на фабрике и пяти лет, искупитель переезжает к столь почитавшим его «детушкам». Покой и благоденствие, царившие тогда среди сосновских скопцов, вскоре были нарушены поминавшимся уже следователем Волковым. Селиванов вновь скрылся, успел даже добраться до Москвы, но в древней столице Кондратия все-таки схватили. Под конвоем несчастного самозванца провезут через Тулу, Тамбов, наконец Сосновку, где высекут на глазах у преданных поклонников. После экзекуции конвоиры, сжалившиеся над еретиком и умиленные плачем сосновцев, позволят подать ересиарху парного молока и продолжат свое невеселое путешествие в Сибирь. Сначала в Нерчинск, оттуда - до Иркутска, где и проведет ближайшие 20 лет своей жизни наш Кондратий.

Эти его злоключения позже лягут в основу автобиографии «Страды и похождения Кондратия Селиванова». Страсти Селиванова по Селиванову, вольные переложения библейского текста веселеньким раешным стихом («сижу я в Туле на крепком стуле») - скопческое евангелие. Хотя бы один список этого сектантского самиздата еще полтораста лет будет храниться в доме у каждого правоверного кастрата.

Дело Кондратия, прошедшего под конвоем добрую треть Евразии, в обжитой части России продолжили ученики.

В неспокойные 1770-е годы идея искалечить себя во спасение пришлась ко двору многим русским людям. То там, то тут по всей империи загорались новые очаги изуверства.

Вскоре к крестьянам подтянулись купцы и мещане. Резать себя начали и в Петербурге. Столичные купцы первой и второй гильдий открыли свои двери для дурковатых пророков и небогатых кастратов со всей России. В светлицах у негоциантов радели, в подвалах увечили вновь обращенных. И в каменных петербургских домах, и в темных деревенских баньках сотни, если не тысячи, принимают «царские печати» и «седлают белых коней» (все синонимы оскопления).

Купцы вкладывают свои деньги в привлечение новых верующих. У скопцов заводится капитал. С сектой пытались бороться, но особого успеха это не приносило. Оскопленных женщин (за неимением тестикул им прижигали соски и обрезали половые губы) выдавали замуж за солдат. Кастратов мужского пола в солдаты отдавали. На поверку эта мера оказалась непродуктивной и даже вредной. Стоило в полку завестись скопцу, а пуще того - нескольким, как пара десятков служивых разом лишали себя половых органов. Отчего эта идея так прижилась в военной среде, осталось неясным, однако скопцов начали отправлять в Сибирь, по следам Селиванова.

Проект камергера Елянского

Искупитель-батюшка Кондратий Селиванов

Селиванов провел в сибирской ссылке около двадцати лет. Сосновские «детушки» пытались вернуть своего наставника и раньше. Рядили даже экспедицию по велению пророчицы Анны Поповой, дочери знакомого читателю Сафона. Доброхоты дошли до Иркутска, сумели даже встретиться со своим «батюшкой», но выкрасть его им так и не удалось.

Несмотря на провал сектантской авантюры, в 1797 году, а возможно и раньше, Селиванов снова оказывается в России. За год до этого на престол взошел император Павел, и некоторые из выдававших себя за его умершего при неясных обстоятельствах отца получили амнистию. Вероятно, император виделся с ересиархом лично, но о чем они говорили - неизвестно. Так или иначе, по итогам встречи многострадальный ересиарх был направлен в Обуховский смирительный дом.

В тоскливой обстановке психиатрической лечебницы Кондратий сходится с неким Еленским, камергером польской короны. Проповедь Селиванова находит живой отклик в душе склонного к мистицизму поляка. Этот светский повеса, оказавшийся в заведении по политическим резонам, прерывает лечение с воцарением Александра Павловича. В 1802 году он берет на поруки Кондратия Селиванова, и тот выходит на волю.

Общение с лжехристом произвело переворот в камергерской душе. Проект обустройства России на новых началах рождается у придворного поляка тотчас же по выходе из смирительного дома. В общих чертах суть его заключается в следующем: любое государственное учреждение, будь то полк, военный корабль или государственный совет, должно иметь при себе пророка-скопца в качестве консультанта. Предусмотрительный Елянский понимал, что образный язык пророчеств не всегда будет ясен людям военным, и при скопце завещал иметь толмача. Селиванов должен был стать первым царским советником. Себе камергер отводил роль верховного главнокомандующего.

Письмо с изложением своего проекта Елянский отправил на имя государя. Неизвестно, был ли проект рассмотрен достаточно тщательно. Знаем лишь, что автор его вскоре после отправки был сослан в Суздаль, где и прожил остаток дней в монастырской тиши. Селиванов, лишившийся поручителя, в сумасшедший дом возвращаться не стал. С него было взято обещание прекратить кастрации, к которому он отнесся весьма формально, и лжехрист был оставлен на воле.

Золотой век

Искупитель-батюшка Кондратий Селиванов

Первые годы царствования Александра Павловича - время великосветского увлечения мистикой. Загадочное брали откуда только можно: и франк-масонство («Война и мир»), и святочные гадания с зеркалами и башмачками («Светлана») - все шло в дело. Ко двору пришлось и скопчество. Вышедший из Обуховской лечебницы Селиванов скоро сделался очень востребован в петербургском обществе. Он поселился в Литейной части, у богачей купцов Ненастьевых.

В доме на Ковенском переулке он занимал весь второй этаж. Среди позолоченных ангелочков и бутафорских облачков тучный и вялый старик в шлафроке, встречая посетителей, развалясь полулежал на подушках. Иногда он спускался вниз, к радеющим, махал им батистовым платочком, приговаривая: «Покров мой святой над вами». Чаще поднимались к нему: офицеры, барышни, министры принимали от него причастие - какую-нибудь баранку или сушку. За счастье почитали, если даст от себя несколько волосинок. Отстриженные кусочки мессии расходились по амулетам. В Ковенском переулке по вечерам было некуда встать карете. Радел весь Петербург. Экстатические пляски под «Дай к нам, Господи, Иисуса Христа» (зачин скопческой молитвы) потеснили вальс и мазурку. В 1805 году пронесся слух, что лично государь спрашивал у самозванца совета насчет ведения войны с Наполеоном, что вдохновило Пушкина на написание «Сказки о золотом петушке» («Вот он с просьбой о подмоге / Обратился к мудрецу / Звездочету и скопцу»).

Это время скопцы называли золотым веком. В памяти сектантов Александр Павлович стал своим государем, вторым после Христа-Петра III. Скопческое предание: Александра разбудили во дворце среди ночи. Сказали, надо ехать в Сенат.

Император, покорный обстоятельствам, оделся и поехал. Сенаторы потребовали снять штаны. Император снял. Император оказался скопцом, отчего сенаторы пришли в негодование и грозились убить монарха. На удачу, мимо сената проезжал великий князь Константин Павлович. Услышав шум, он забежал и саблей отрубил сенаторам головы, защищая брата от нападок сановников.

Конец скопческой вольнице пришел в 1820 году. Два офицера лейб-гвардии, светские юноши, да к тому же племянники князя Милорадовича, отрезали себе гениталии.

Поступок расстроил дядю до глубины души. По его настоянию Селиванов был отправлен в Свято-Евфимиевский монастырь в городе Суздале, где вел с монахами душеспасительные беседы и умер в 1832 году. Могила Селиванова стала местом паломничества. Адепты вырыли рядом с ней небольшие ямки и опускали туда баранки на веревочках, чтобы позже ими причаститься.

Искупитель вторый

Кузьма Лисин

По-женски полный и безбородый мужчина в черном сюртуке старинного кроя к смерти Селиванова превратился в городской типаж. Служит такой скопец в меняльной лавке, которую сам и держит, пьет чай с сахаром, экстатически пляшет в кругу единоверцев. По стенам в лавке - лубки и гравюры. Потом появились и фотографии. Фотографироваться скопцы любили. С изобретением фотоаппарата по всей России открываются сектантские фотоателье. Свои фотокарточки шлют друг другу скопцы от Риги до Олекминска. Канон скопческого фотопортрета: суровое лицо и белый платочек, положенный сверху отсутствующих гениталий в знак чистоты.

Женщину-скопчиху на улице не встретить. Она заперта в мастерской, где вместе с другими худосошными девицами плетет пояски и шелковое белье. Жизнь вроде монастырской: пост, труд и молитва. Принцип работы, что в мастерской, что в меняльной лавке, один. Детей из небогатых семей, родственников скопцов отправляют в город на приработок. Подросток работает и радеет и, слово за слово, принимает оскопление. Потом может вернуться в деревню, а может остаться в городе. Прямых потомков у скопцов по понятным причинам часто не находилось, и унаследовать лавку - пик скопческой карьеры.

Мастерские располагались, как правило, в невысоких, в два этажа, каменных домах. Рогожин из «Идиота» жил в таком, на углу Садовой и Гороховой. Ворота наглухо закрыты, за воротами - собаки. Из окон, плотно занавешенных, в канун праздников - молитвенный вой. Внутри - всегда порядок. Герань и кисея, чай из блюдца. Как и в лавках, фотографии по стенам. Портрет Селиванова. Из книг - Евангелие, «Страды», часто - русско-румынский разговорник, а в нем - немного румынских лей (скопцы бежали в Румынию от преследований). Благолепие нарушается запахом немытых ног: радеют босиком, оставляя обувь в прихожей.

По всей империи и за ее пределами (Румыния) скопцы обменивались фотографиями, пророками и деньгами. Пророки ходили по скопческим домам, пили чай, «ходили в слове» (пророчествовали по-скопчески). С ними передавались письма и деньги.

Старые девы и странные мужички, предрекающие Антихриста, поддерживали связь между сектантами по всей России. Все скопцы были заочно между собой знакомы и заочно доверяли друг другу. Потерять доверие значило оказаться выброшенным из общины во враждебный мир. Беднягу кастрата русское общество вне секты принимать отказывалось.

Верившие друг другу как себе изуверы в кратчайший срок могли собрать необходимую сумму в любой точке России. Надо выкупить подвоз хлеба в Сибири - пожалуйста. Собрать разменную монету для нижегородской ярмарки - ничего нет проще для русского кастрата.

Если случится, что общину разоблачат, - сектант проявит изобретательность и не выдаст своего оскопителя: кого-то посадил на рога бык, кто-то топором хотел срезать нарыв, кого-то покалечил француз в Отечественную войну, кто-то говорил, что так и было.

За пределами России скопцов не преследовали. В Бухаресте, Яссах и Галаце скопцы занимались извозом, закупая лошадей у новоросских единоверцев. Вместе с давлением властей скопцы-эмигранты утрачивают былую сплоченность и рвение. Все большее обмирщение сектантов (кто-то даже венчал своих произведенных до операции детей) не устраивало кастратов-ортодоксов. Ровно через сто лет после первого процесса, в 1872 году, в Галаце несколько верующих объявили себя «избранием» и стали блюсти скопческое благочестие на дому у богатого скопца Куприянова.

Среди ходивших к Куприянову был некто Кузьма Лисин. Роста он был среднего, с лицом вытянутым, аккуратным пробором на голове и блеском в маленьких глазках. Этот ничем не примечательный внешне человек полюбился Куприянову… Лидер «избрания» стал выделять Кузьму среди прочих и предсказывал ему великое будущее (мол, «прорастет древо от земли до неба»). Но все-таки Лисин, вероятно, переоценивал расположение Куприянова, когда предложил тому пожертвовать всем имуществом в пользу общего дела. Произошла ссора.

После размолвки Лисин в компании двух других «избранников» гулял в окрестностях Галаца, когда вдруг, взойдя на холм, провозгласил: «Я, Саваоф, в свое сына второго искупителя, ты мой сын возлюбленный». Товарищей своих скопец тут же провозгласил Иоанном Богословом и Василием Великим. Подумав, добавил, что Василий Великий справится и с обязанностями Богородицы, и стал величать спутника не иначе как «мать-благодать».

Момент для провозглашения нового Христа, Петра III и Селиванова в одном лице, видимо, был выбран удачный. Галацкие изуверы сочли появление Лисина вторым пришествием Искупителя. Новый лжехрист отправился покорять Россию. Пророки в городах и деревнях Молдавии и Новороссии признавали новоявленного Спасителя один за одним. План был таков: собрать армию из 144 тысяч скопцов и отправиться в Москву, где Лисин воссядет на престол и начнет вершить праведный суд над грешным миром. Скорый арест Лисина и его спутников, шедших уже в сторону Первопрестольной, не дал осуществиться этим амбициозным намерениям.

Последние времена

Провалившаяся лисинская реформация никак не затронула простого скопца. «Белые голуби», как называли себя верующие, как и раньше, плели пояски, меняли деньги, фотографировались, молились и богатели. В 1872 году, тогда же, когда арестовали Лисина, стала известна на всю Россию моршанская община. В подвалах скопческого дома обнаружили миллион рублей золотом. Моршанцы вели дела по всей России и налаживали торговлю с Лондоном. Найденные деньги конфисковали, но вплоть до самой октябрьской революции скопцы не унимались и продолжали наращивать капитал.

Революцию скопцы встретили скорее благосклонно. В первые годы советской власти сектанты - союзники большевиков, носители стихийного, народного социализма, так считает Ленин. При комиссариате земледелия создается ОргКомСект, орган, ведавший наделением сектантов землей и организацией совхозов на религиозных началах. Хлыстовский совхоз «Лесные поляны» находился под личным наблюдением умирающего в Горках Ленина. Издается газета «Сектант-коммунист». Главный инициатор сближения с религиозными меньшинствами, религиовед-большевик, председатель совнаркома, В. Д. Бонч-Бруевич состоит в переписке с несколькими скопцами, и те поздравляют его с установлением диктатуры пролетариата.

Разочарование, впрочем, приходит довольно скоро. Кастратов-капиталистов записывают в категорию лишенцев. Революционные массы взбудоражены рассказами о скопческих богатствах. Респондент Бонч-Бруевича Латышев в своем письме описывает нападение экспроприаторов на скопческую квартиру в Уфе.

Мужчин и женщин пытали, поднося горящие свечи к остаткам половых органов. Хотели знать, где зарыт клад. Некоторое успокоение приносит НЭП, да и то ненадолго: те, кому удалось хоть как-то поправить свои дела, теряют все вновь к началу первой пятилетки в 1928 году.

Через два года после того, как новую экономическую политику окончательно свернули, Советский Союз узнает из газет о судебном процессе над группой ленинградских скопцов. Жившие в доме на Ковенском переулке (в нем подвизался еще Селиванов) ткачихи фабрики им. Желябова были сплошь с изувеченной грудью и обрезанными гениталиями.

Следствие установило, что работницы не теряли связь со скопцами по всему Союзу, и группы в других городах также были раскрыты. Поклонение Селиванову-Петру III власти сочли за монархический заговор с целью свержения советского строя. Все выявленные скопцы были сосланы в лагеря.

Процесс 1930 года - последнее достоверное упоминание о секте скопцов. Латвийские газеты, правда, писали, что в Риге в 1994 году доживали еще свой век два старичка-кастрата, но ничего конкретного о них выяснить не удалось. Скопчество всего на 13 лет пережило породившую его империю и отправилось в прошлое вслед за лейб-гвардией, табелью о рангах и дореформенной орфографией.

Листая старые страницы, я снова наткнулась на рассказ о сектантстве и сектах. Предлагаю вам для ознакомления перепечатку исследования 19 века о том, как изощренно верили в бога (пишу специально с маленькой буквы, потому что там верили явно не в Христа). А после перепечатки озвучиваю свой вопрос, вынесенный в заглавие, и поясняю, почему я засомневалась в том, что скопчество ушло в прошлое.

P.S. Картинки не из статьи - мои, а сам текст передан с исключительно орфографическим редактированием и более никаким.

В истории русской культуры одним из крупных событий является образование различных религиозных сект; в средние века русской образованности - только возникновением сект и ересей можем мы измерить и определить известное умственное движение посреди почти двухвекового застоя. Однако вопрос о происхождении некоторых сект, несмотря на усилия многочисленных исследователей, остается нерешенным, хотя нельзя сказать, чтобы исследования были поверхностными и опирались на скудный материал. Что касается например христовщины или хлыстовщины и скопчества, то уже значительное количество материалов, коими располагали, например, г. Добротворский, г. Реутский, показывает, насколько ценны эти исследования уже в силу своей строго документальной обоснованности. Но если мы попробуем поискать, где и когда в точности зародились эти религиозные секты, то натолкнемся на ряд противоположных друг другу мнений.
Первое мнение, которое было высказано Добротворским, Мельниковым, Рудаковым, к которому присоединяется и Реутский, относит возникновение хлыстовщины к сравнительно недавнему прошлому - к XVII веку, и объясняет появление ее влиянием западно-европейских мистических сект, преимущественно квакеров.
Второе мнение принадлежит Н.Барсову и разделяется Рождественским, оно заключается в утверждении, что секты хлыстовщина и скопчесво суть самобытные явления русской жизни.
Щапов выводит хлыстовщину из языческих воззрений древности, сохранившихся под внешним видом христианства.

Как бы то ни было - вопрос о происхождении хлыстовщины потребует пересмотра с появлением новых материалов. Полагаем, что едва ли справедливо пренебрегать указаниями на сходство хлыстовщины с богомильством, но нельзя всецело возводить ее в такую седую древность, когда некоторые документальные данные, как кажется, могут пролить свет на этот темный вопрос и склонить нас в пользу первого взгляда, имеющего за собою, если не ошибаемся, большинство мнений исследователей.
Вспомним некоторые подробности о возникновении хлыстовщины. Хотя по указанию г.Барсова легенда хлыстов возводит образование секты ко времени Дмитрия Донского, однако более достоверными являются данные уже XVII века. По ним в 1645 году во Владимирской губернии Муромского уезда, в Стародубской волости, на гору Городину сошел с неба на огненной колеснице, окруженный ангелами, "Бог Саваоф" Данила Филипыч - основатель секты.

"Сын" его - "Христос" родился по преданию от 100-летней старухи в 1616 году; в 1649 году он получил "божество" от Данилы Филипыча и стал его помощником. Несколько раз он подвергался задержанию со стороны властей и пытке, но благополучно избавлялся.

Основными признаками секты являются безбрачие, пляска и пророчествование, а засим - в противоречие с первым - свальный грех. Добротворский, ссылаясь на сочинение Haxthausen, рассказывает следующее, сообщенное скопцами (разграничение хлыстов и скопцов, даваемое свящ. Рождественским, не мешает в данном случае).
"Во время моления Люди Божии сажают в чан, наполненный теплой водой, 15-ти или 16-ти летнюю девицу, которую успели склонить к оскоплению разными обещаниями. Когда девица усядется в чане, подходят к ней старухи, делают глубокий надрез на ее груди, потом отрезывается один из сосков (левый) и с удивительной ловкостью останавливают течение крови. Во время этой страшной операции дают ей икону св. Духа, чтобы она, углубившись на благоговейное созерцание, легче переносила страшную муку. Потом отрезанный член тела кладут на блюдо, разрезывают на мелкие куски и раздают присутствующим еретикам, которые едят их. Когда кончится это гнусное людоедство, девицу сажают на возвышенное место, для нее особо устроенное, и все собрание пускается плясать около нее, припевая: "поплясохом, погорохом на Сионскую гору". Пляска делается все живее и живее и скоро переходит в истое бешенство; безумие достигает высшей степени; вдруг свечи гаснут, и тогда начинается сцена, для которой напрасно будем искать примеров в язычестве"... Дитя, родившееся от такого общего, свального греха, считается родившимся от бога.

Таково свидетельство, сообщенное Haxthausen, подтверждаемое и другими документальными данными, хотя о. Рождественский и отрицает свальный грех у скопцов, указывая на их воззрения на чистоту, в противоположность хлыстам.
Мы напомнили об этом с той целью, чтобы при дальнейшем читатель имел в виду три главные пункта хлыстовско-скопческого радения: пророчества в пляске, свальный грех и обоготворение плодов его.

Окончательное мнение Добротворского, указавшего на возможный путь переноса учения - сношения юго-западной Руси с Европой, таково: ..."если фактически нельзя указать определенного места и времени, где и когда заимствованы главные основы ереси людей божиих от западных мистиков, то по крайней мере больше чем с вероятностью... можно утверждать, что ересь людей божиих проникла в Россию через юго-западные страны от западных мистиков, что их учение с развитием западного мистицизма дополнилось и у нас, не изменяя своего основного характера и принимая только местные черты по соображениям пророков людей божиих."
Мнение Добротворского теперь должно получить еще большую ценность: факты, какие мы имеем, и известия о протестантской и вообще иноземной пропаганде в Москве пополняются новым материалом, извлеченном нами из рукописи начала XVII века, находящейся в архиве Св.Синода в г. СПБ. Рукопись эта № 326 в 4-ку написана мелким красивым полууставом и содержит в себе "Просветитель" Иосифа Волоцкого, Зерцало богословия, книги мудреца Маркуса о десяти сивиллах и ряд мелких статей, между которыми на л. 326 об. читаем статью о еретиках - без особого заглавия.
В виду представляемого ею интереса приводим ее целиком, не сохраняя во всей точности, вследствие типографских затруднений, ее палеографических особенностей, не имеющих в данном случае для нас особенного значения.

Во граде Медиоламе безумнии людие печитающе Моисеовы книги перваго закона и нашедше слово еже бе раститеся, плодитеся и наполните землю, и един безумник замыслил, а к его мысли многия же человецы мужи и жены и дети их пристали, и начаша сходитися и молитися бесосоставною молитвою в ночи, и поп их облечется в скверную свою одежду и повелит свещи вжечь, и моляся погасить свечи и завопить: роститеся, плодитеся и наполните землю, так вам Бог приказал.
Мужи ж и отроки, возбесневши и рассвирепевше, и поимеше кто ж по прилучаю жену или девицу, блуд творяху безстудно. И с того падения зачнется детище у жены или у девицы, и они поведают попу своему, поп же пишет число дни (л.327), и имена их, и егда родится отроча, и принесут его на тож место, где сходится на скверную молитву свою и на смешение, и там попы их, огнь складше, сожгут детище тот, и пепел его згребут, и носят вместо мощей. И как новой поп в их вере станет, и дают ему того пепела пити в вине, и прочих безумников приобщают к своей скверности тем же пепелом, благочестивии ж, видевше злую их скверну, развратиша веру их, и сонмища их сожегоша, и их в заточение разослаша"

Весьма вероятным представляется нам, что эта или подобные ей статьи. являвшиеся уже в начале XVII века, предупредили ту пропаганду сектантских мистических идей, о которых говорят исследователи. Правда, в статье мы не находим полного совпадения с тем, что читали в свидетельствах новейших очевидцев хлыстовских радений. Но в произведении противника и обличителя все-таки сохранились основные черты секты, к которым надо еще причислить кощунственное причащение, совершаемое по образцу христиан, католиков и православных. У нас хлыстовщина могла принять иную, местную окраску, но общего сходства с тем, что знаем мы и знали наши предки о Миланских еретиках, отрицать нельзя.

В.Перетц, "Этнографическое обозрение". 1898 год. № 2.